Вы здесь

Деревня на Иртыше. Атак ДОК. История основания Атака (Альфрид Изатулин)

© Альфрид Изатулин, 2016

© Венера Мухамадеева, 2016


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История основания Атака

Спустя 8 лет после образования с. Речапово, в 1768 году, был основано и село Атак. По Юрьеву, основателями и первыми поселенцами явились русские первопроходцы. Они были выходцами из европейской части России, в основном из беглых крестьян. Эти земли были обжиты ещё раньше предками тарских татар и название АТ АК в переводе с тюркского означает «белый конь».

Село расположено в густом вечнозеленом окружении вековых лесов. Вблизи протекает речка Уразай. В древности в этих местах развернулась героическая история племенных народностей (кулайцы). Свидетельством тому являются многочисленные городища и курганы, открытые археологическими раскопками на территории села. Немного истории…

Много лет тому назад на берега Оми из таежно-болотистых районов Томско-Нарымского Приобья пришли скотоводы и охотники – кулайцы, далекие предшественники ныне живущих на севере Сибири народов – хантов и селькупов. Кулайские племена создали одну из самых ярких и самобытных культур раннего железного века Западной Сибири. Свое название культура получила по месту первой находки клада бронзовых вещей на горе Кулайка в Томской области.

В низовье Оми основали множество укрепленных поселков; за частоколами, земляными валами и глубокими рвами они построили просторные дома с земляными полами и бревенчатыми стенами, в помещениях находились кладовки. Это были примитивные, выкопанные в полу ямы, где хранились припасы – мясо, рыба, жир. В центре жилища был устроен очаг.

Среди кулайских поселков – городище Большой Лог на окраине Омска, Сперанское городище в районе Сперановки, Окуневское поселение на реке Тара, Мурлинский клад в Тарском районе, поселение Атак IX около деревни Атак Тарского района.

История кулайцев полна загадок и белых пятен. Их родина – Томско-Нарымское Приобье, откуда они в 3-ем веке до н.э. начали расселяться на север – в низовья Оби, на запад – в лесное и лесостепное Прииртышье и на юг – Томское и Новосибирское Приобье. Причины этой грандиозной миграции пока не совсем ясны. Томский археолог Людмила Александровна Чиндина считает, что в основе передвижения кулайцев лежат экономические и естественно-географические факторы. Рост производительных сил, вызванный внедрением в хозяйство железа, привел к резкому увеличению численности населения. В то же время традиционные отрасли хозяйства – охота и рыболовство уже не могли обеспечить всех пропитанием.

Быстрому переходу экономики на рельсы производящего хозяйства – скотоводства и земледелия – препятствовали таежные условия. Одновременно наблюдаются изменения и в климате. Как считают специалисты, во второй половине I тысячелетия до нашей эры происходит смена теплого сухого климата холодным и влажным, это привело к заметным переменам в окружающей среде. Увеличивается сток вод, повышается уровень воды в реках и озерах, усиливается процесс заболачивания, и самое крупное в мире болото – Васюганское – захватывает площадь в 5,3 млн. га. Пригодная для обитания человека территория сокращается, у лесного населения остается один выход – начать поиск новых земель. Менее чем за 100 лет кулайцы овладели едва ли не половиной территории Западной Сибири, а это почти 1,5 млн. кв. км. В культуре практически всех современных коренных народов Западной Сибири присутствует кулайский элемент. Рядом ученых высказана гипотеза, согласно которой районы Таежного Прииртышья также составляли исконную родину кулайцев. В поисках ответа на этот и другие вопросы кулайской истории археологическая экспедиция под руководством профессора Бориса Александровича Коникова летом 1996 года отправилась на раскопки в Тарское Прииртышье, в деревню Атак, что находится на правобережье Иртыша.

Вблизи деревни находится много археологических памятников, каждый имеет свой порядковый номер. Среди них кулайский поселок – городище, расположенный на берегу речки Уразайки, по названию деревни археологи нарекли его Атак IX. Кулайцы, также как и всегда, выбрали высокий мыс, с которого открывается вид на реку, когда-то кишевшую рыбой, бескрайнюю долину реки с роскошным разнотравьем. Поселок возводился быстро, опасались воинственных соседей, дома – прямоугольные полуназемные постройки – возводились из бревен, жердей; крышу составляли из длинных плах, уложенных таким образом, чтобы получилась решетка. Её застилали гигантскими берестяными полотнищами и засыпали землей. При раскопках городища археологи наткнулись на остатки сгоревшего дома, что помогло воссоздать картину строительства дома. Кулайская эпоха – время бесконечных войн.

В могилах и на поселениях этого времени встречаются многочисленные материальные свидетельства побоищ – оружие, следы пожарищ, остатки человеческих скелетов. Атакские кулайцы, чтобы уберечь себя от набегов неприятеля, со стороны поля выкопали глубокий и широкий ров, который заполнили воды речки Уразайки. Таким образом, городище оказалось своеобразным островом, что осложняло неприятелю штурм поселка. Перед рвом насыпали высокий земляной вал и укрепили его деревянными конструкциями; их обгоревшие остатки были откопаны в процессе работ на памятнике.

При работах на городище были найдены сотни обломков глиняной посуды, украшенной характерным для кулайцев орнаментом, – правильные аккуратные ямки на одной стороне сосуда и придавленные пальцем гончара «бугорки» с внутренней стороны, отпечатки гребенчатого штампа и «уточки», горизонтальные ряды «уточки» – самый точный признак присутствия кулайцев в данном районе. Археологам удалось восстановить форму сосудов; у кулайцев выбор форм был невелик – горшки и чашки. Горшки – крупные, с округлым дном и нешироким горлом предназначались для варки, в них хранили продукты, а чаши служили для приема пищи, они и украшены богаче.

Производство посуды было уделом женщин. Лепка велась вручную, но мастер наверняка пользовался каким-то приспособлением, как оно выглядело, мы не знаем, но в противном случае ему не удавалось бы получать сосуды с симметричными изгибами и равномерно тонкими стенками. Верхняя половина сырого сосуда покрывалась орнаментом. Его наносили костяными или деревянными штампами. Высушивали посуду в тени и затем помещали на костер. По количеству находок и по их распространению в поселке можно заключить, что в нем жило многочисленное население. Керамика позволила приблизиться к пониманию происхождения кулайцев. «Уточка» на атакской керамике отличается от исконно кулайской, томско-нарымской, и это может свидетельствовать в пользу того, что Кулайская культура формировалась и в таежном Прииртышье. На атакском городище найдено много костей животных – домашних и диких. Все кости расколоты с целью извлечения мозга, а из расколотых костей изготавливались различные предметы. Очень часто обломки служили заготовкой для наконечников стрел. Кулайцы пользовались и бронзой, и железом, но для охоты на животных и птицу, а также в военных целях применялись стрелы с костяными наконечниками. Охота оставалась важнейшим способом пополняется пищевых ресурсов и давала материал для изготовления одежды. Из шкур лося или оленя шили кафтаны – древнейший вид одежды. Из сухожилий получали прочные нитки. Кости соболя, белки, лисицы указывают на развитый пушной промысел. Уже в эти времена цель охоты состояла в добыче пушнины для торгового обмена с соседними народами. В Прииртышье нет собственных месторождений цветных металлов, компоненты для получения бронзы поступали извне, в обмен на «мягкое золото». Известно было кулайцам и скотоводство, это показали раскопки. Кулайцы разводили крупный и мелкий рогатый скот, а также лошадей. Они использовались как мясные, так и тягловые животные.

В досоветский и советский периоды между п. Атак и д. Речапово возникли лесозаготовительные участки, кордоны. Лесопункты стали именоваться п. Атак – Док, Атак – Пристань.

Атак

Деревня эта очень старая,

Полна и праздников и слез.

Она была когда-то Красною

И называлась Обоз.

Шло время – судьбы, перемены….

Была война, и был ГУЛАГ,

И почему-то местность эта

Вдруг перестроилась в Атак.

Атак – коротенькое слово,

И что в нем – не дано понять.

Глядит на нас с холма крутого

Как человек – ни дать. Ни взять.

Внизу – неброские домишки,

И речка вьется и журчит.

А старый мост, усталый слишком,

О многом знает и молчит.