День открытых дверей. Сборник рассказов. Ветеран (Дмитрий Коробков)

Ветеран

Школьные годы. Всего сразу и не вспомнить. Бросало меня по интересам и увлечениям из стороны в сторону. ИЗО-студию сменила лёгкоатлетическая секция по прыжкам в высоту, а следующую журналистику, хоккей с «Золотой шайбой». Родители порой не знали, куда теперь я записался. Была ещё мечта, заняться картингом, и гонять по трассам, ещё до хоккея с журналистикой. И я отправился в районный дворец пионеров. Когда последняя надежда: «Стать гонщиком» достигла абсолютного нуля, оказался я в кружке имени Волкова. Случайно оказался, но задержался среди юных корреспондентов на два года. Даже возглавлял среднюю возрастную группу, седьмой – восьмой класс. Это были интересные два года…

Занятия проходили дважды в неделю. Мы приходили во дворец пионеров по вторникам и пятницам. Бывало, что выезжали в выходные дни всей группой или её частью на определённые задания. Иногда, персонально с «Шефом», как мы звали нашего руководителя, Виктора Ивановича. В дни школьных каникул организовывались поездки в разные города. Экскурсии сочетались «работой». Мы собирали материал не только о достопримечательностях города, но и людях, живших в нём. Писали. Всё это называлось: «Проба пера». Впоследствии, что-то из написанного, обязательно появлялось в стенгазете дворца пионеров. Более интересные материалы могли претендовать на публикацию в прессе АЗЛК: «За советскую малолитражку» – завода нашего района. Пробиться на страницы газеты «Пионерская правда» могли только опытные представители старшей группы, и то крайне редко. Хотя к концу первого года занятий в клубе, мне было торжественно вручено удостоверение Юнкора «Пионерской правды».

Почему я вспомнил именно эту историю? Наверное, по тому, что о ней тогда не было написано ни строчки. Во всяком случае, из нашей группы никто об этом не писал. Так случилось, что такой задачи нам не ставилось. В тот день мы были интервьюерами. Скорее даже, просто ассистентами.

Зима выдалась очень холодной! На каникулы мы отправились в Брянск. Славный героический город. Нас разместили в одной из школ. Спали на раскладушках в классе, играли в спортзале и ездили по городу. Посещали предприятия, учреждения, пионерские клубы, а вечером записывали впечатления. Писали заметки и очерки.

В один из дней, мы отправились на «Партизанскую поляну».

Накануне, посетили школу имени Кравцова, чьё имя носила и партизанская бригада, воевавшая в лесных окрестностях Брянска. В начале войны здесь велась партизанская борьба с гитлеровскими оккупантами.

В этой поездке к нам присоединилась телевизионная группа. Правильнее сказать, что мы строго следовали всем указаниям автора телепередачи. Съёмочная группа приехала в Брянск для сбора материалов к определённой программе, посвящённой партизанскому движению. Выпускница факультета журналистики, а в прошлом нашего кружка, теперь была автором и ведущим программы «Отзовитесь горнисты». Поскольку передача была детско – юношеской, то все диалоги с ветеранами должны были вести юнкоры пионерской газеты. Поэтому та поездка так и осталась без рукописного отчёта. Весь материал был на плёнке. Спустя не один десяток лет очень сложно вспомнить всё до мелочей, но главное, кажется, сохранилось в памяти.

До мемориала мы добрались раньше, чем ветераны. Это был целый комплекс в заснеженном лесу. У подножия высокого обелиска горит Вечный огонь в память о не пришедших с войны. На этой поляне, которую называют «Партизанской», в ноябре 1941-го впервые прозвучали слова присяги Брянских рабочих – бойцов отряда народных мстителей.

Мы осматривались в ожидании ветеранов. Они задерживались, и наша группа помогала съёмочной, как только могла. Трясли огромную ель, чтобы оператор смог снять эффектное падение снежной шапки с дерева, и бегали от жуткого мороза, гоняя белок.

Ветеран приехал один. Имя и фамилия нашего собеседника, к сожалению, в памяти не сохранились. Столько лет прошло… Конечно, мы пытались что-то записать, законспектировать его ответы, но это было практически невозможно. Вот когда вспомнишь об обычном простом карандаше! Замёрзший шарик авторучки только царапал и рвал блокнотные листы. Перед камерой приходилось невозмутимо делать вид, что тщательно записываешь каждое слово.

Когда оператор прекращал работу и прятал камеру в тепло, мы дружно приплясывали в этих перерывах между съёмками. Техника не выдерживала мороза. Смазка в камере стыла, да и сама плёнка могла прийти в негодность.

Мы беседовали с ветераном. Задавали ему выученные вопросы, предполагающие героические ответы. Он же, рассказывал обо всём непринуждённо легко. О боях и операциях, о партизанской жизни и товарищах. Об отряде и быте, словно о туристическом походе, не концентрируясь на трудностях. Лично о себе он, по-моему, ничего не говорил. Шутил, и мы смеялись. Словно хотел отвлечь нас от мороза и согреть своей беседой.

Наконец нам разрешили погреться в одной из землянок. Туда принесли дрова, растопили буржуйку. Всей группой мы набились греться в настоящую партизанскую землянку. Ветеран улыбался нам и продолжал вспоминать своё военное прошлое, своих товарищей. Не успев толком отогреться, нас снова вытащили на улицу. Зимой съёмочный день совсем короткий. Ещё пара кадров с другими ракурсами, и мы закончили. Вернулись в землянку погреться, перед обратной дорогой к автобусу.

– Ноги совсем замёрзли! – сказал кто-то, из наших ребят выражая общее мнение.

– А мои, – не мёрзнут, – снова улыбнулся ветеран.

– Это как?

– А вот так, – и он постучал своей палкой по брюкам.

Это был стук по протезам.

Принесли ещё дров. Бросили в печь, и открытая буржуйка задышала свежим дымом и теплом. А ведь мы даже не заметили, что наш собеседник без обеих ног. Уже в землянке мы узнали, что он потерял их раненными и отмороженными. И на эту съёмку приехали не все, кто собирался, из-за проблем со здоровьем. Они передавали нам привет и извинения.

Спустя многие годы я совсем иначе вспоминаю ту загородную поездку. Да, именно так, загородную поездку. Мы всё понимали, но по-другому, не в полной мере осознавали происходящее. Турпоходы по местам боевой славы. Пробитые каски и ржавые гильзы в лесах, вокруг пионерлагеря. Военно – патриотическая игра «Зарница», салют у обелиска неизвестному солдату. Как правильно, что всё это было. Хорошо, что это есть и сейчас. Но всё же, это игра. Со счастливым концом, где победители и проигравшие дружно возвращаются домой с походной песней.

И тогда, в Брянске, мы приехали в лес на «Партизанскую поляну» лишь на несколько часов. Могли погреться в землянке, или в здании музея. Отапливаемый автобус стоял в ожидании. Всё воспринималось по-детски, не до конца.

А как они? Партизаны здесь жили. С утра до вечера, и снова до утра. Каждый день. Два долгих года. Не просто жили, а жили и воевали. Воевали и побеждали! И ждал их не тёплый автобус, а свинцовый град вражеских пуль. Взрывы мин и снарядов перепахивали нашу землю, разрывая их плоть. Пот и кровь они смывали с себя мёрзлым снегом. Фашистские выродки, пришедшие к нам с губными гармошками, были в ужасе от мужества наших людей. «Как так? Вся Европа распахивала перед ними свои двери. Падала на колени. Вступала в ряды завоевателя. Но тут, даже не бойцы регулярной Красной Армии, а простые рабочие и крестьяне, женщины и дети». На борьбу с партизанами немцы бросали моторизированные, и даже танковые дивизии, уничтожая на своем пути мирные деревни и гражданское население. Они не ждали такой яростной и ожесточённой борьбы в своём тылу, под самым носом. Партизан они не ждали…

Но партизан всё же ждали. Да, другие… Их товарищи в землянках и бойцы на фронте, родные и близкие. Живые и мёртвые, их тоже ждали.

Та программа в эфир вышла. Её досняли уже в студии, на Шаболовке. День в лесу с ветераном и два в студии, уложились в пятнадцать минут эфирного времени.

Ветеран, имя и лицо которого я совсем не помню, остался в моей памяти олицетворением всех партизан Великой Отечественной войны. И ещё, в память врезалась его фраза, и та почти весёлая интонация в голосе, с которой он постучал себя палкой по брюкам: «А мои не мёрзнут!» Запомнилось без блокнота. Наверняка ему было жаль потерянных ног. И не только их… Но я уверен, что он не жалел ни о чём, глядя на нас. Он был счастлив за нас! Вместе с нами! За мир, в котором мы живём. Да, он ни о чём не жалел!

Многих убила и покалечила та война физически, но ещё многих искалечила и убила морально. Сколько людей не смогли подняться с поля боя, а кто-то, поднявшись не смог вернуться в жизнь? Сколько потеряно родных, близких людей? Вдов, сирот сосчитать невозможно. Пропавшие без вести… Иногда люди теряли даже самих себя. Искалеченные, вернувшиеся к разрушенным городам и сожжённым сёлам; к могилам своих родных и близких, не все смогли пережить этого.

Наши несломленные ветераны! Победители! Героическое прошлое, мужественное настоящее и будущее, зависящее теперь от нас!

Мы расставались с брянским партизаном со словами благодарности за самоотверженное мужество и героизм, проявленные им и его товарищами – партизанами, в нелёгкой борьбе с фашистскими захватчиками. Те слова не были формальностью. Мы были искренны. Конечно, не понимая до конца всего того, что сегодня кажется очевидным. Но главное, что он понимал.

Но и сегодня, и завтра, никогда не будет лишнем ещё раз вспомнить о них. От всей души поклониться в пояс тем, живущим рядом с нами ветеранам. Склонить колено перед могилой известного и неизвестного солдата. Достать фотокарточки и награды своих родных и близких. Рассказать детям, внукам всё, что нам известно о той войне.

Один мой дед не воевал на фронте. Из-за больных ног он работал в тылу. Второй воевал. Пропал без вести где-то под Ленинградом, так я знал всегда. Только недавно, в этом году, я всё-таки нашёл копию донесения, из которого следует, что он пропал в боях, в районе Красного Бора, Ленинградской области.

Может, стоит там памятник неизвестному солдату, или братская могила? И моему деду кто-то несёт цветы? И новым пионерам торжественно повязывают галстуки? А девятого мая там прогремит салют?! Может…

Наши дети должны гордиться своими прадедами, и жить так, чтобы ветераны могли гордиться своими потомками!

Летом 2015 года, имя моего деда – красноармейца Филимонова Мирона Андреевича, увековечено на мемориальной плите братского захоронения в п. Красный Бор, Ленинградской области, на проспекте Карла Маркса.

Выражаю благодарность администрации посёлка от имени всех родственников.