Чарли возвращалась домой. Сменив удобные для фехтования мужские брюки и блузу на строгое коричневое платье с закрытой шеей, как нельзя лучше подходящее для помощи на заднем дворе, улыбаясь своим мыслям, девушка ступала грубыми башмаками по зеленой траве, растущей всюду, куда только можно было кинуть взор. Когда она проходила по тропинке, пролегавшей через поле, на нее налетела пара стрекоз, вьющихся друг над другом. Они залетали в поле с близлежащего пруда, скрытого под деревьями, но манящего к себе прохладной влажностью воздуха. Чарли погналась за стрекозами, впрочем, не ловя их, а расправив руки, будто сама парила в воздухе собственными большими перламутровыми крыльями. Заливисто смеясь, она бежала вслед за насекомыми, меняя положение расправленных рук и вращая корпусом. Поднявшись на холм, она почувствовала легкое головокружение и темноту в глазах, оставаясь до полудня без завтрака, потому, стремясь обрести опору, безотлагательно приземлилась на траву. Окруженная царством колышущихся травинок, она сорвала стебель одной из них и сжала его губами. Убрав руки под голову, Чарлиз, непозволительно особе дворянских кровей, согнула левую ногу в колене, на него положив правую. В этот момент девушку занимало не это неприемлемое с точки зрения приличий положение, а высокое небо над головой. «Какое же оно далекое… – размышляла Чарли. – Невероятной, кристальной чистоты». Развевающиеся на ветру стебли канареечника вокруг нее, наполовину пожелтевшие, медленно, но сильно склонялись в разные стороны, напевая ей свою мелодию. Гимн свободной и вольной летней жизни. И надежды. Надежды на исполнение ее мечты. Именно она придавала Чарлиз сил, позволяя счастливой, с улыбкой на устах, вставать по утрам. Вера в нечто доброе и светлое, самым заветным стремлением в котором была возможность женщинам наконец показать себя, свои умения наравне с сильным полом. Благодаря стараниям Чарлиз и вслед за нею они смогут фехтовать и сражаться не хуже мужчин с ними и самими собой. Вообще делать что-то прилюдно и заниматься чем-то еще, помимо выхода замуж и рождения детей. Своим примером Чарлиз докажет, что не только ткани и кринолин, составляющие женские наряды, составляют и весь смысл жизней барышень, а кроме мыслей о выгодном замужестве и приманивании богатых женихов есть что-то еще. «А, про это лучше и не думать. Женитьба и женихи – это больная тема. Она портит настроение. Неужели в моей жизни не будет ничего, кроме поиска мужа, рождения детей и смерти? Ведь должно быть что-то еще… – задумчиво глядя на медленно проплывающие мимо облака, рассуждала девушка. – То, что приносит счастье. Нечто, что только мое. В чем я способна. В чем могу принести пользу и не только ближнему окружению. Мне кажется, я давно нашла это в фехтовании. Тем более Оливер хвалит меня. Это одна из причин, почему до сих пор я не даю обыграть себя. Вопреки этим небольшим достижениям, я не могу расти в нем, ведь кроме Оли мне не с кем совершенствовать свои умения. И так было всегда… Мне необходимо развиваться дальше, если я хочу преуспеть в нем и дать возможность миру услышать женский голос… До сих пор я спасалась усердным старанием и частыми тренировками, отдавая им свободное от хлопот по хозяйству в поместье время, но одних их явно недостаточно. Придумывая удары за противника и отрабатывая свои, уже давно я точно скитаюсь в потемках, остро нуждаясь в мудром совете более опытного наставника. Но… его нет, спросить не у кого. Рядом нет того человека, которого бы я знала, который знал бы меня и… фехтование. Приходится мыслить за него, наперед, и самой себе давать советы. Впрочем, тетушка, напротив, увидела бы только положительную сторону в этом, заметив, что предвидение – очень полезное качество в свете. Она слишком дорожит ими – качествами, что будут полезны в нем… Снова мысли увели меня от главного до высшего общества, словно больше думать не о чем… Здесь, под открытым майским небом, лежа на свежей, пахнущей летом траве, меньше всего о нем хочется вспоминать». И Чарлиз, прервав прежнее размышление, углубилась в воспоминания нынешнего сражения с другом, разбирая свои и его ошибки, вновь переживая моменты побед и неудач.
