Глава 6
Майор Родригес
Капитан Плетнев, как обычно, ввалился в кабинет Рамона без приглашения. И, рухнув в свое любимое кресло рядом с виртуальной имитацией древнего камина, развернул перед собой голограмму монитора. Поздороваться с начальством он тоже не сообразил, так как вообще плохо понимал, что такое время. Рабочий день этого фанатика от науки не имел четко очерченных границ, и если бы не специально приставленный к нему ассистент, в буквальном смысле слова контролирующий элементарные функции его организма, Дмитрий давно умер бы от истощения. Обижаться на человека, перманентно пребывающего в дебрях цифр, графиков и файлов и живущего одним Проектом, было бессмысленно. Поэтому, заметив, что гость ушел в обдумывание одному ему известной проблемы, майор решил напомнить о себе.
– Привет, Дима! – выйдя из-за рабочего стола, поздоровался он и, обойдя кресло Плетнева сзади, посмотрел на изобилующий красными линиями график. – Что тут у тебя интересного?
– А, это ты? – с трудом сфокусировал взгляд на стоящем за плечом начальнике ученый. – Слушай, а я ведь как раз собирался к тебе зайти. Как вовремя ты нарисовался. У меня тут интересная информация появилась. Думаю, что ты должен с ней ознакомиться…
Сбивать Плетнева с мысли не стоило, поэтому рассказывать о том, что Дмитрий в настоящее время находится в его кабинете, Рамон не стал. Вместо этого сдублировал сигнал, идущий к монитору Плетнева, на ближайшую стену и приготовился слушать объяснения.
– Итак, если отталкиваться от начальных показателей пары Волков – Орлова, то общая картина выглядит просто прелестно. И парень и девушка развиваются стабильно, в пределах погрешности аналитической модели пять-сорок-два-тринадцать, и совершают качественные скачки даже раньше, чем мы рассчитывали.
Работа психологов тоже выше всяких похвал – ключевая фраза номер… – Плетнев на мгновение отвлекся от графика, вызвал сопряженную ссылку и, отыскав нужный файл, ткнул пальцем в его расширение: – Вот этот самый, как и рассчитывали, больно задел самолюбие Орловой. Девочка-отличница не захотела быть «последней или предпоследней». И с головой ушла в тренировки. В результате рост ее показателей по ряду дисциплин превзошел мои самые смелые ожидания. Смотрите – по рукопашному бою она занимает виртуальное третье место. Тир – второе, причем отстает от Конти на несчастные двадцать три балла. ТСП – третье. Астронавигация – второе. Идиллия, не правда ли?
– Меня тоже очень радует эта пара… – осторожно поддакнул ему Рамон.
– Чему тут радоваться, а? – возмущенно вскочив с кресла и начав ожесточенно жестикулировать, завопил Плетнев. – У вас что, глаз нет? Вы когда в последний раз анализировали ее меню?
Пробежав пальцами по сенсорам комма, Родригес вывел на монитор нужную информацию, просмотрел динамику увеличения калорийности пищи и непонимающе уставился на помощника:
– Потребление белка – в норме… С углеводами чуть-чуть перегибает, а в остальном…
– А в остальном тут полная жопа… – не стесняясь в выражениях, перебил его ученый. – Какие на фиг углеводы и белки? Энергетическая ценность еды – это еще не все! Напомните-ка мне, где мы нашли эту девицу?
– Академия планетарного десанта. Десантно-штурмовой факультет. Специальность – командир ДРГ.
– Угу. Могу показать ее оценки по химии, прикладной фармакологии и физиологии. Четвертый, пятый и шестые курсы – высший балл. Методика медикаментозного воздействия на психику homo sapience – высший балл. Перепрограммирование боевой техники предполагаемого противника – высший балл… Тактика действия ДРГ в тылу… Так, это уже неважно… – хмыкнул Плетнев и, приподняв бровь, уставился на Рамона.
– Ну и? – Не понимая, куда он клонит, майор слегка разозлился.
– Да вы тут все слепые, что ли? Девочка принимает антидепрессанты. «Экспериментируя» с синтезатором пищи и портативным медблоком. Вот посмотри – я тут прикинул, что она могла получить из тех компонентов, которые входят в состав затребованных ею блюд, медикаментов и витаминов, и обалдел.
Список лекарств состоял всего из четырех наименований, три из которых были майору незнакомы. Зато четвертое он как-то проверял на себе. И, вспомнив причину пережитого им тогда срыва, слегка побледнел:
– Что, мы проглядели?
– «Небольшая» недоработка Милославской. Вместо того чтобы помочь своему пациенту преодолеть кризис восприятия своей новой внешности, она предпочла загнать этот комплекс в подсознание. И вот теперь он вылез во всей красе там, где его не должно было быть по определению. В смешанной паре!
– Я не понял! Орлова что, влюбилась?
– Да. Судя по показаниям контрольной аппаратуры, башню у нее сносит уже недели три. А ответных чувств со стороны Волкова не наблюдается. В результате девушка-интраверт начинает ломать голову над причинами и… приходит к выводу, что дело – в ее внешности!
– Бред… – вырвалось у Родригеса. – Сохранение пропорций женской фигуры было одним из приоритетных требований психологов еще на стадии просчета базовых реакций кандидатов. И для того чтобы его реализовать, нам пришлось вбухать кучу средств в…
– Объясни это ей… – снова перебил начальство не на шутку разошедшийся ученый. – Еще немного, и в подразделении Демон появится первый штатный наркоман… Новое поле для экспериментов!
– Не пори чушь! – разозлился Рамон. – Что вы уже предприняли?
– Да толком ничего. Я дал ребятам задание просчитать все возможные алгоритмы изменения отношения к ней Волкова, запланировал небольшие изменения его гормонального фона и прикидываю необходимость применения гипномодуляторов. Хотя и не сторонник – уж очень непредсказуемой может быть реакция наших модификантов на прямое вмешательство в базовые характеристики их личности. Вообще, при таком плотном графике тренировок вероятность появления у объектов каких-нибудь посторонних желаний или чувств исчезающе мала. Ты не думал о снижении нагрузок? Или о днях отдыха? Им крайне необходимы какие-нибудь положительные эмоции. В конце концов, они же не роботы!