Глава 3
Особая дверь, на которой значилось: «Бассет. Авто. Финансы», находилась справа от другой двери, с медной табличкой: «Резиденция Хартли Бассета. Торговцам и адвокатам вход воспрещен».
Перри Мейсон толкнул дверь, ведущую в контору, и вошел. В приемной никого не было. Дверь с надписью «Частные апартаменты» находилась в конце коридора. Над кнопкой электрического звонка было написано: «Позвоните и сядьте».
Перри Мейсон позвонил.
Дверь открылась почти мгновенно. На пороге стоял высокий мужчина с впалой грудью, седыми усами и побелевшими висками. Глаза у мужчины были светло-серые, а точечные зрачки почему-то производили гипнотическое впечатление. Он внимательно посмотрел на Мейсона, потом взглянул на часы:
– Вы пунктуальны, минута в минуту.
Перри Мейсон молча поклонился и последовал за Бассетом в скромно и просто обставленную комнату.
– Не сюда, – сказал Бассет. – Здесь я получаю деньги и не хочу, чтобы все выглядело слишком богато. Идемте в другое помещение, где я заключаю крупные сделки.
Он открыл дверь, и они вошли в роскошно обставленный кабинет. Из-за стены доносился стук пишущей машинки.
– Вечерняя работа? – спросил Мейсон.
– Обычно приходится часа два работать и вечером. Так уж получается у людей, которые имеют собственное дело.
Он указал на кресло, и Мейсон сел.
– Вы хотели меня видеть в связи с Гарри Маклейном? – спросил Бассет.
Юрист кивнул, а Бассет нажал кнопку. Стук машинки в соседней комнате стих; в дверях появился мужчина лет сорока пяти, узкоплечий, с серыми глазами, которые по-совиному глядели из очков в роговой оправе.
– Артур, – спросил Бассет, – сколько там числится за Гарри Маклейном?
– Три тысячи девятьсот сорок два доллара шестьдесят четыре цента, – ответил Артур хриплым голосом без всякого выражения.
– И что я буду за это иметь? – спросил Бассет. – Один процент в месяц?
– Один процент в месяц со дня растраты, – подтвердил Артур.
– Это все, – сказал Бассет.
Артур вышел, и вскоре снова послышался стук пишущей машинки. Хартли Бассет улыбнулся Перри Мейсону и сказал:
– Срок до второй половины завтрашнего дня.
Мейсон достал из портсигара сигарету. Бассет вынул из жилетного кармана сигару. Некоторое время они курили молча. Наконец Мейсон нарушил молчание.
– Я не вижу причин, – сказал он, – почему бы нам с вами не договориться.
– Я тоже, – согласился Бассет.
– Я не знаю подробностей этого дела, – продолжал Мейсон. – Но буду действовать исходя из предположения, что Маклейн растратил деньги.
– Он признался в этом.
– Не спорю. Будем считать, что деньги растратил он.
– И этой точки зрения вы будете придерживаться и в суде?
– Я не делаю никаких заключений заранее, – сказал Мейсон. – Если мои клиенты хотят, они могут это сделать сами.
– Продолжайте, – сказал Бассет.
– Вы хотите вернуть свои деньги?
– Естественно.
– Маклейн ими не воспользовался.
– У него был сообщник.
– Вы знаете, кто он?
– Нет, но очень хотел бы знать.
– Почему?
– Потому что деньги у сообщника.
– Что заставляет вас так думать?
– Я уверен в этом.
– Так почему бы ему не вернуть их вам?
– Я не знаю всех причин. Одна из них состоит в том, что сообщник – азартный игрок. Если вы глубже вникнете в это дело, то убедитесь, что за спиной Гарри Маклейна стоит еще чья-то фигура. Этот тип знает, что, если вернуть деньги, которые присвоил Гарри, у них не останется оборотного капитала. А игроку надо иметь на что играть. Нельзя сказать, что я стал бы осуждать их, если они выйдут сухими из воды. Но они не выйдут. Во всяком случае, не на мои деньги. Либо расплатятся, либо попадут в тюрьму.
– Я постараюсь вам помочь, если вы не будете подавать в суд.
– Я знаю, чего хотите вы и чего хочу я. Мне нужны мои деньги.
– Вы полагаете, что они у Маклейна?
– Нет, я думаю, что они у сообщника.
– А не думаете ли вы, что, если бы Маклейн мог, он давно бы их забрал?
– Нет, – ответил Бассет. – Деньги они украли, чтобы вместе играть, и часть из них проиграли. Хотят играть дальше, а сестра Маклейна хочет заплатить за него, чтобы его не посадили в тюрьму. В результате у них останутся какие-то деньги на игру.
– Ну и что? – спросил Мейсон.
– У нее нет таких денег. Насколько я знаю, в наличии имеется всего около полутора тысяч долларов. А у сообщника Маклейна осталось не менее двух тысяч. Я возьму деньги у нее, а потом найду сообщника и отберу остальное.
– Предположим, что это не сработает.
– Сработает.
– Я могу предложить вам полторы тысячи и по тридцать долларов ежемесячно. Меня уполномочила на это сестра Маклейна.
– Ее деньги? – спросил Бассет.
– Да.
– Все?
– Да.
– И парень не против?
– Нет.
– Я возьму полторы тысячи и по сто долларов в месяц.
Мейсон вспыхнул было, но сдержался: сделал короткий вдох и выпустил дым сигареты. Произнес без особого выражения:
– Она не может так много платить. У нее на руках больная мать, и ей не хватит на жизнь.
– Я не заинтересован в том, чтобы получать деньги малыми дозами. Сто долларов ежемесячно обеспечат сравнительно скорую выплату. Гарри Маклейн тем временем может найти работу. И причинить убытки новому хозяину.
– Что значит «причинить убытки новому хозяину»? – поинтересовался Мейсон. – Что вы этим хотите сказать?
– Что он придумает, как облапошить работодателя и за счет этого возместить мой ущерб.
– Значит, вы толкаете его на воровство?
– Разумеется, нет. Я просто предполагаю, что он так поступит. Меня он обворовал. Я потерпел ущерб. Пусть его потерпит и еще кто-то.
– И вы в таком случае окажетесь соучастником растраты, а, Бассет?
– Мне нужны мои деньги, – холодно сказал Бассет. – И меня не касается, как они будут добыты. Против меня нет никаких улик, а моральная сторона меня не волнует.
– Это я понял, – ответил Мейсон.
– Прекрасно. Значит, мы достигли взаимопонимания. Меня не интересует моральная сторона вашей профессии, а вы не должны судить мою мораль. Я просто хочу, чтобы мои деньги вернулись ко мне. Вы пришли договориться со мной. Так вот, если сестра не хочет, чтобы парень сел в тюрьму, пусть принимает мои условия.
– Эти условия не подходят.
Бассет пожал плечами:
– У вас есть время до завтра.
Раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла женщина лет сорока. Она улыбнулась Мейсону и обратилась к Бассету:
– Можно мне поучаствовать в этом, Хартли?
Бассет остался сидеть. Он выпустил клуб дыма, не меняя выражения лица.
– Моя жена, – пояснил он адвокату.
Мейсон встал и слегка поклонился:
– Очень рад познакомиться, миссис Бассет.
Она с опаской посмотрела на мужа:
– Можно я кое-что скажу насчет этого дела, Хартли?
– Зачем?
– Затем, что я заинтересована.
– В чем именно?
– В том, что ты намерен предпринять.
– Ты хочешь сказать, что тебя интересует Гарри Маклейн?
– Нет. Я интересуюсь этим делом по другой причине.
– А именно?
– Я не хочу, чтобы ты был чересчур жесток по отношению к этой девушке.
– Думаю, что я в этом сам разберусь.
– Можно мне участвовать в вашем разговоре?
– Нет! – холодно и безжалостно отрезал Бассет.
Наступило молчание. Бассет ничем не пытался смягчить свой отказ. Его жена немного поколебалась, а затем пошла к выходу. Но вышла она не в ту дверь, в которую вошла, а в другую, ведущую в соседний кабинет; минутой позже стало слышно, как хлопнула дверь в приемную.
– Нет необходимости продолжать нашу беседу, Мейсон, – сказал Бассет. – Мы отлично поняли друг друга. Доброй ночи.
Перри Мейсон подошел к двери, открыл ее и, не оборачиваясь, сказал:
– Доброй ночи и до свидания.
Он вышел на улицу и направился к своему двухместному лимузину. Открыв дверцу, он увидел, что в машине кто-то сидит.
– Скорее закройте дверь и поезжайте за угол! – Это был голос миссис Бассет.
Мейсон в нерешительности помедлил, но любопытство взяло верх. Он сел за руль, проехал один квартал, остановился, погасил фары и выключил мотор. Миссис Бассет положила руку ему на рукав:
– Сделайте, пожалуйста, как он требует.
– То, что он требует, по-человечески невозможно.
– Нет, это не так, – возразила она. – Я слишком хорошо знаю его. Он может выжать кровь из камня, но никогда не потребует чего-нибудь невозможного.
– У девушки на руках больная мать.
– Но есть же всякие благотворительные организации, – сказала миссис Бассет. – В цивилизованном обществе люди не умирают с голоду.
– Вы считаете, что девушка должна жить на шестьдесят долларов в месяц, не посылая ни цента матери, и все для того, чтобы выплатить долг вашему мужу? – резко сказал Мейсон.
– Нет, не для того, чтобы выплатить ему долг, а для того, чтобы удержать его от того, что он намерен сделать, если ему не вернут долг.
– А, так вы забрались в мою машину, чтобы сказать мне это?
– Я хочу кое-что узнать у вас. Я лишь случайно заговорила про эти деньги.
– Если вам нужна консультация, приходите ко мне в контору.
– Я не могу к вам прийти. Я никуда не хожу: за мной все время следят.
– Не говорите глупостей, – сказал Мейсон. – Кто за вами следит?
– Мой муж, конечно.
– Вы хотите сказать, что не смогли бы в случае нужды пойти к юристу?
– Конечно, нет.
– Кто может вам помешать?
– Он.
– Как же он это сделает?
– Не знаю, но… Он совершенно безжалостен. Он убьет меня, если я пойду ему наперекор.
Мейсон, сдвинув брови, немного подумал и сказал:
– Так о чем же вы хотели у меня узнать?
– О двоемужестве.
– Ну так что?
– Я замужем за Хартли Бассетом.
– Это я уже знаю.
– И хочу уйти от него.
– Ну и уходите.
– Есть другой мужчина, который хочет, чтобы я жила с ним.
– Отлично.
– Я хочу выйти за него.
– Разведитесь с Бассетом и выходите замуж за этого человека.
– Но я уже однажды это сделала.
– Что-то я вас не понимаю. Вы хотите сказать, что прошли брачную церемонию, не разведясь с Бассетом?
– Да.
– А этот мужчина знал, что вы замужем за Бассетом? И он согласился принять участие в двоемужестве?
– Мы хотим сделать так, чтобы это не было двоемужеством.
– Вы должны быстро развестись, – сказал Перри Мейсон.
– А Бассет узнает про это?
– Да.
– В таком случае развод невозможен.
– Тогда вы не можете быть замужем.
– То есть как это? Я ведь в настоящее время замужем. Вопрос только в том, какое замужество законное, а какое нет.
– Вы должны были совершить лжесвидетельство, чтобы получить лицензию на брак.
– Предположим, что я так и сделала. И что тогда?
Мейсон помолчал и покосился на ее профиль:
– Кстати, вы говорили что-то насчет слежки. Вы, вероятно, заметили автомобиль, который припарковался позади нас?
– Что вы сказали? – воскликнула она. – Конечно нет! – Она повернулась и посмотрела в заднее стекло. – Боже мой! Это Джеймс!
– Кто этот Джеймс?
– Шофер моего мужа.
– И это машина вашего мужа?
– Да, одна из них.
– Вы думаете, что шофер следит за вами?
– Несомненно. Я думала, что незаметно ускользнула, но вышло не так.
– Что вы теперь намерены делать? Выйти?
– Нет. Поезжайте вокруг квартала и подвезите меня к дому.
– Кажется, этот парень заметил, что его слежка обнаружена.
– Здесь я ничего не могу сделать. Пожалуйста, поезжайте, как я просила. Только побыстрее.
Мейсон погнал машину вокруг квартала. Преследователь не отставал. Адвокат остановился у дома Бассета и открыл дверцу.
– Если вам нужна моя помощь, я войду с вами, – предложил он.
– Нет-нет, – испуганно ответила женщина.
Из тени вышла фигура и остановилась возле машины. Это был Хартли Бассет.
– А у вас, оказывается, свидание с моей женой, – сказал он.
Мейсон вышел из машины, обошел ее сзади и остановился прямо напротив Бассета.
– Нет, – ответил он. – В данном случае вы ошибаетесь.
– Тогда моя жена назначила вам деловую встречу. О чем же она пыталась проконсультироваться у вас?
Мейсон пошире расставил ноги:
– Причина, по которой я вышел из машины и стою здесь, имеет отношение к вашему проклятому делу.
Машина, следовавшая за ними, подъехала и остановилась неподалеку у бровки тротуара. Из нее вышел высокий худой мужчина и, ступая мягко, по-кошачьи, направился было к Мейсону, но, услышав голос адвоката, вернулся назад, достал что-то из кармана на дверце машины и поспешил зайти Мейсону в тыл. Свет фар упал на гаечный ключ у него в руке.
Адвокат развернулся лицом к обоим.
– Ну, птички, – угрожающе произнес Мейсон, – что затеяли?
Бассет взглянул на высокого мужчину:
– Это все, Джеймс.
Мейсон поглядел на обоих и проговорил медленно:
– Вы правы, это и в самом деле все.
Он вернулся к своей машине, сел за руль и включил зажигание. Парочка наблюдала за тем, как он уезжает, – темные силуэты в свете фар припаркованной машины.
Адвокат свернул в проулок и на большой скорости выехал к Главному бульвару.
Он поставил машину на стоянку поблизости от аптеки, подошел к телефонной будке, набрал номер и, услышав встревоженный голос Берты Маклейн, сказал:
– Не выгорело.
– Он не дал согласия?
– Не в этом дело.
– Чего он хочет?
– Он требует невозможного.
– Чего именно?
– Невозможного.
– Мне-то вы можете сказать или нет?
– Он хочет, чтобы вы платили по сто долларов в месяц.
– Но я же не могу!
– Это я ему и сказал. Я даже поведал ему о вашей матери, но он считает, что ей помогут благотворительные организации.
– О, но я же не могу пойти на это!
– Я сказал ему и это. Выслушайте меня. Вы должны заставить Гарри сказать, куда он дел деньги и кто его сообщник.
– Но Гарри не соглашается.
– Тогда пусть садится с тюрьму.
– Где вы сейчас?
– В аптеке.
– Возле дома Бассета?
– Да.
– Вернитесь и скажите Бассету, что я согласна. Месяц или два я в состоянии платить, а там Гарри начнет работать. Продам кое-что из вещей.
– Я не собираюсь говорить Бассету ничего подобного.
– Но я не хочу, чтобы Гарри попал в тюрьму.
– Подождите до завтра и предоставьте действовать другому адвокату.
– Вы хотите сказать, что отказываетесь вести дело?
– Да, – ответил Мейсон, – если вы намерены принимать подобные предложения. Если вас не устраивает моя работа, ищите себе другого адвоката. И не спорьте со мной по телефону. Подумайте как следует, а позже перезвоните мне.
Он повесил трубку.