Глава 2
Кожа лица Фрэнка Локка была шершавой, цвета красного дерева, но не производила впечатления загоревшей от занятий спортом на свежем воздухе, а была коричневатой от большого количества впитавшегося в нее никотина. Карие, с оттенком какао, совершенно лишенные блеска глаза казались потухшими и мертвыми. Нос у него был большой, губы мягкими. Поверхностный наблюдатель мог бы принять его за человека мягкого и безвредного.
– Итак? – спросил он. – Здесь вы можете говорить.
– Благодарю, – покачал головой Перри Мейсон. – Ваш кабинет наверняка напичкан микрофонами. Я должен быть уверен в том, что, кроме вас, меня никто не слышит.
– Тогда где? – спросил Фрэнк Локк.
– Мы можем пойти в мой офис, – предложил Мейсон без особой надежды.
Фрэнк Локк рассмеялся. Смех его был на редкость неприятен.
– Теперь моя очередь повторить вашу шутку про микрофоны, – ответил он.
– Что ж, – сказал Мейсон. – Возьмите шляпу, и пойдем. Мы выберем какое-нибудь нейтральное место.
– Что вы имеете в виду? – недоверчиво спросил Локк.
– Мы выберем какой-нибудь отель, – сказал Мейсон.
– Который вы перед этим уже присмотрели?
– Нет. Мы вызовем такси и будем ездить по улицам. Вы сами выберете отель, если вы такой подозрительный.
Локк подумал немного, затем ответил:
– Извините, я оставлю вас на минуточку. Я должен посмотреть, могу ли я покинуть редакцию. Сами понимаете, дела, требующие моего вмешательства…
– Конечно, – согласился Мейсон.
Локк порывисто вскочил со своего места за письменным столом и вышел. Дверь кабинета он оставил открытой. Из других помещений доносился стук пишущих машинок и приглушенные голоса. Перри Мейсон сидел, продолжая спокойно курить. На его лице было характерное выражение сосредоточенной задумчивости.
Мейсон ждал почти десять минут, прежде чем Фрэнк Локк вернулся.
– О’кей, – объявил Локк, нахлобучивая на голову шляпу. – Я могу идти.
Мужчины вместе вышли на улицу и остановили проезжающее такси.
– Поезжайте через торговый район, – бросил Мейсон водителю.
Локк наблюдал за адвокатом своими карими, лишенными выражения глазами.
– Мы могли бы поговорить здесь, – предложил он.
– Я хочу разговаривать, а не кричать, – покачал головой Мейсон.
– Я привык, что люди мне кричат, – ухмыльнулся Локк, обнажая зубы.
– Если я вынужден повышать голос, то отнюдь не для развлечения, – сухо сказал Мейсон.
Локк со скучающим видом закурил сигарету.
– Да ну? – небрежно спросил он.
Такси повернуло налево.
– Здесь есть какой-то отель, – сказал Мейсон.
– Вижу, но он мне не нравится, – снова ухмыльнулся Локк. – Наверное, из-за того, что слишком быстро вы его заметили. Я сам выберу.
– Что ж, – согласился Мейсон, – выбирайте вы. Только не говорите водителю, куда он должен ехать. Пусть он сам выбирает маршрут. Вы можете показать на любой отель, мимо которого мы будем проезжать.
– Становимся осторожными, да? – засмеялся Локк.
Мейсон кивнул. Локк постучал в стекло, отделяющее от таксиста.
– Мы выйдем здесь, – сказал он. – У этого отеля.
Таксист посмотрел на него с легким удивлением, но остановил машину. Мейсон бросил таксисту монету в пятьдесят центов, и оба мужчины прошли в холл дешевого отеля.
– Что вы скажете об антресолях? – спросил Локк.
– Можно и антресоли, – ответил Мейсон.
Они прошли через холл, поднялись на лифте на антресоль, миновали маникюрный зал и сели в креслах напротив друг друга. Между ними стояла пепельница на высокой ножке.
– Хорошо, – сказал Локк. – Следовательно, вы Перри Мейсон, адвокат. Вы выступаете от чьего то имени и чего-то хотите. Говорите!
– Я не хочу, чтобы определенные сведения появились в вашей газете, – сказал Мейсон.
– Много людей этого не хотят. Что это за сведения?
– Поговорим вначале о формальной стороне. Вы примете оплату наличными?
Локк энергично покачал головой.
– Мы не шантажисты, у нас серьезное издание, – заявил он. – Впрочем, иногда мы идем навстречу пожеланиям людей, которые заказывают рекламу в нашей газете.
– Вот как! – воскликнул Мейсон.
– Вот так! – ответил Локк.
– А что я могу у вас рекламировать?
– Безразлично, – пожал плечами Локк. – Вы можете ничего не рекламировать, если не хотите. Мы только продаем место в газете.
– Понимаю, – сказал Мейсон.
– Это хорошо. И что вы еще хотите?
– Вчера вечером в Бичвунд Инн было совершено убийство. Точнее говоря, была стрельба, при которой убили человека. Я точно не знаю, было это умышленное или случайное убийство. Насколько мне известно, человек, которого убили, хотел ограбить посетителей.
Фрэнк Локк обратил свои бесстрастные глаза на адвоката.
– И что? – спросил он.
– Как я слышал, – продолжал Мейсон, – есть что-то неясное во всем этом деле. Поэтому прокурор потребовал тщательного расследования.
– Вы до сих пор не сказали ничего конкретного, – заметил Локк.
– Я ведь говорю, – ответил Мейсон.
– Тогда говорите.
– Ходят слухи, что список свидетелей, который передан прокурору, неполон.
Теперь Локк посмотрел на адвоката более внимательно.
– От чьего имени вы выступаете? – спросил он.
– От имени потенциального рекламодателя вашей газеты, – ответил Мейсон.
– Хорошо, говорите. Я жду продолжения…
– Остальное вы знаете.
– Даже если бы я знал, то все равно никогда не признался бы в своей осведомленности, – сказал Локк. – Мое дело – это прием рекламы. Вы должны идти мне навстречу, сам я не сделаю ни шага. Я жду продолжения…
– Хм, – ответил Мейсон. – Как потенциальный клиент, я хотел бы, чтобы ваша газета не вникала в обстоятельства этого убийства. Это значит, что мне крайне нежелательно, чтобы какие-то особы, которые там якобы присутствовали, были упомянуты в вашей газете. Особенно я заинтересован в том, чтобы не упоминали широкоизвестное лицо, имя которого не фигурирует в списке, и чтобы не требовали от полиции его допросов. И, продолжая говорить как ваш потенциальный клиент, я не хотел бы никаких упоминаний о том, что этот свидетель был не один, и уж тем более каких бы то ни было предположений о том, что за лицо его сопровождало. А теперь – сколько я должен буду дать за рекламу?
– Если вы хотите диктовать нам редакционную политику, – ответил Локк, – то вам придется вложить много средств. Необходим будет долговременный контракт, в котором вы обяжетесь определенное время помещать в нашей газете рекламные объявления. В контракте будет статья, касающаяся возможного штрафа в том случае, если вы нарушите условия. То есть если вы не захотите поместить предусмотренного количества реклам, то вынуждены будете вместо этого заплатить возмещение.
– Я вынужден буду заплатить возмещение, как только нарушу условия контракта? – спросил Перри Мейсон.
– Конечно.
– А контракт смогу нарушить, как только его подпишу?
– Нет. Это нам не подходит. Вам придется подождать день или два.
– Вы, конечно, не предпримете никаких шагов за то время, пока я буду ждать? – уточнил Мейсон.
– Безусловно, – заверил Локк.
Мейсон достал портсигар, вытащил длинными пальцами сигарету, прикурил ее, после чего смерил Локка холодным взглядом.
– Что ж, – заметил он, – я уже сказал то, что должен был сказать. Теперь я слушаю вас.
Локк поднялся с кресла, сделал несколько шагов вперед и обратно. Голову он наклонил вперед и часто моргал глазами цвета какао.
– Я должен обдумать это дело, – заявил он.
Мейсон достал часы:
– Что ж, даю вам десять минут на размышления.
– Нет-нет, – возразил Локк. – Это займет гораздо больше времени.
– Не должно, – отрезал Мейсон.
– Это вы пришли ко мне, – заявил Локк, – а не я к вам.
– Будьте разумны, – убеждал Мейсон. – Не забывайте, что я выступаю от имени клиента. Вы должны что-нибудь предложить мне, а мое дело – передать это предложение дальше. Вовсе не так просто будет связаться с моим клиентом.
Локк поднял брови.
– Вот как? – спросил он.
– Вот так, – ответил Мейсон.
– Ну, может быть, я мог бы решить наш вопрос в течение десяти минут, – сказал Локк. – Но я должен позвонить в редакцию.
– Я побуду здесь.
Локк быстро прошел к лифту и спустился вниз. Мейсон пододвинулся к барьеру антресоли и смотрел на то, как Локк идет через холл. Он не исчез ни в одной из телефонных будок, а вышел на улицу. Мейсон подошел к лифту, нажал кнопку, спустился вниз, направился прямо к выходу и перешел на другую сторону улицы. Он остановился в подворотне, наблюдая за зданиями напротив.
Через три или четыре минуты Локк вышел из соседней лавки и направился обратно к отелю. Мейсон перешел через улицу, вошел в отель и шел в двух шагах за Локком, пока не поравнялся с телефонными будками. Тогда он вошел в одну из них, оставив открытыми двери, высунул голову и крикнул:
– Эй, Локк!
Локк повернулся на месте и посмотрел на Мейсона с внезапным страхом в своих глазах цвета какао.
– Мне пришло в голову, – объяснил Мейсон, – что и я мог бы связаться с моим клиентом. Тогда я бы сразу дал вам ответ. Но я не могу дозвониться, никто не отвечает. Сейчас, я только достану монету.
Локк кивнул. В глазах у него было недоверие.
– Плюньте вы на эту монету, – сказал он. – Наше время дороже.
– Ваше – может быть, – ответил Мейсон и снова исчез в будке.
Он стукнул пару раз по рычагу, после чего пожал плечами и с недовольным видом вышел из кабины. Они поднялись вместе на антресоль и вернулись в кресла, которые занимали перед этим.
– И что? – спросил Мейсон.
– Я обдумал дело, – сказал Фрэнк Локк и замолчал.
– Я надеюсь, – сухо заметил Мейсон.
– Знаете, мистер Мейсон, – сказал Локк, – дело, которое вы описали, не называя никаких имен, может иметь очень серьезные политические осложнения.
– С другой стороны, – ответил Мейсон, – если постоянно не упоминать имен, то может и не иметь. Но мы, наверное, не будем торговаться и пытаться перехитрить друг друга, как два торговца лошадьми. Какова ваша цена?
– Контракт, о котором мы говорили, – сообщил Локк, – должен содержать условие, при котором штраф при его нарушении составлял бы двадцать тысяч долларов.
– Вы с ума сошли? – выкрикнул Мейсон.
Фрэнк Локк пожал плечами:
– Это вы хотите рекламу. Я даже не уверен, нужен ли нам этот контракт.
Мейсон поднялся.
– Судя по вашему поведению, мистер Локк, вы вообще не заинтересованы в заключении контракта, – заявил адвокат.
Мейсон двинулся в сторону лифта, Локк направился вслед за ним.
– Если вы захотите еще когда-нибудь поместить в нашей газете рекламу, – сладким голосом сказал Локк, – то имейте в виду, что наши цены довольно эластичны.
– Вы хотите сказать, что они могу быть понижены? – заинтересовался Мейсон.
– Я хочу сказать, что в этом случае они могут повыситься.
– Хм! – ответил Мейсон. Он повернулся на месте и смерил Локка холодным взглядом. – Послушайте. Я прекрасно знаю, с кем имею дело. Обещаю, что даром вам это не пройдет.
– Что не пройдет мне даром? – спросил Локк.
– Вы это знаете даже слишком хорошо, – парировал Мейсон. – Боже мой! Вы уже довольно давно издаете эту газетенку, рассчитанную на примитивный шантаж, и все с вами так вежливы! Заявляю вам, что когда-нибудь это плохо кончится.
Локк уже пришел в себя. Он пожал плечами:
– Мне уже многие пробовали говорить подобное.
– Я не пробую, я говорю: это для вас плохо кончится, мистер Локк!
– Я вас отлично слышу, мистер Мейсон. Совсем необязательно повышать на меня голос.
– Рад, что у вас прекрасный слух. Я хотел бы, чтобы вы меня как следует поняли. Честное слово, уж я до вас доберусь!
Локк усмехнулся:
– Хорошо, хорошо. А пока вы могли бы нажать кнопку лифта или отодвинуться в сторону, чтобы я мог ее нажать.
Мейсон повернулся, нажал на кнопку. Они молча спустились вниз и пошли через холл. Выйдя на улицу, Локк послал Мейсону улыбку.
– Прошу не обижаться на меня, – сказал он, разглядывая адвоката глазами цвета какао.
Перри Мейсон повернулся к нему спиной.
– Ничего себе! – проворчал адвокат себе под нос. – Не обижаться!