Глава 4
Мейсон уже второй раз за последние десять минут посмотрел на часы.
– Думаю, что я дал себя надуть, – сказал он.
Делла Стрит утвердительно кивнула.
– Дадим ей еще пять минут.
– Вы действительно думали, что она придет? – спросила Делла.
– Честно говоря, не знаю. Я старался не настраиваться заранее.
– Какое впечатление произвел на вас Хайнс?
– Не слишком хорошее.
– Но его положение действительно неловкое, – заметила Делла. – Не могу понять, почему он должен был обещать что-либо подобное, а потом не сдержать слова. Разве что он просто тянет время.
– Он постоянно тянул время, – ответил Мейсон. – Мне кажется, что Хайнс мог бы выбрать другой способ, не такой очевидный. Кроме того, он наверняка мог бы отдалить срок, например, сказать, что она придет в четыре часа, и получить таким образом в четыре раза больше времени для действия.
– А если Хелен Ридли действительно появится здесь и ее отпечаток пальца будет идентичен тому, что в водительских правах, это вас убедит, что все в порядке?
Мейсон рассмеялся.
– Если ей удастся убедить меня в том, что это она подписала договор на съем квартиры, и в том, что ей принадлежит все, что там находится. В конце концов, могут быть две или три Хелен Ридли в этой стране. Не успокоюсь, пока не узнаю точно, для чего Хайнсу нужны были эти брюнетки и почему он поместил Еву Мартелл в квартире как Хелен Ридли. Делла, у тебя есть номер Хайнса. Соедини меня с ним, пожалуйста.
Делла Стрит соединилась с Герти и через минуту кивнула Мейсону:
– Он у телефона, шеф.
– Алло, мистер Хайнс? – отозвался Мейсон.
– Да.
– Ваш свидетель у меня до сих пор не появился.
– Как, разве ее еще нет? – воскликнул Хайнс недоверчивым тоном.
– Именно.
– Я не могу этого понять. Ведь мы договорились, и она должна быть у вас… Но она должна была прийти двадцать минут назад!
– Я тоже так думал.
– Пожалуйста, потерпите еще немного, она наверняка появится через несколько минут. Ее, должно быть, задержало что-то непредвиденное.
– Я не хочу никаких недоразумений в этом деле, – сказал Мейсон. – Вы с ней разговаривали?
– Конечно.
– Лично или по телефону?
– По телефону.
– Вы совершенно уверены в том, что разговаривали именно с ней?
– Полностью уверен.
– Я вам скажу, что я сделаю, мистер Хайнс. Даю вам еще ровно десять минут. Через десять минут мои клиентки покидают квартиру. Их работа окончена до тех пор, пока они не будут знать, в чем она состоит.
– Умоляю вас, не делайте этого. Я не могу допустить, чтобы они вышли из квартиры. Это было бы… страшно!
– В таком случае убедите мисс Ридли появиться здесь через десять минут, – ответил Мейсон и положил трубку.
Адвокат записал точное время.
– Теперь, – обратился он к Делле, – попроси Герти, чтобы соединила меня с Аделой Винтерс. Скажи ей, чтобы она поторопилась с этим, потому что Хайнс, вероятно, будет пытаться им звонить и всеми способами их удерживать.
Делла сообщила Герти номер телефона и попросила соединить как можно быстрее. Ожидая у телефона, она спросила Мейсона:
– Хотите разговаривать с Аделой Винтерс или с Евой Мартелл?
– С Евой Мартелл. Это ее я должен охранять.
Делла кивнула и вновь поднесла к уху трубку:
– Алло? Это контора адвоката Мейсона. Это… Миссис Винтерс, могу я поговорить с Евой Мартелл? Минуточку. Мистер Мейсон хочет поговорить с вами, мисс Мартелл.
Делла повернулась к Мейсону:
– Она у телефона. Герти переключила разговор на ваш аппарат.
– Мисс Мартелл? – спросил Мейсон, подняв трубку.
– Да.
– Это Перри Мейсон. Хайнс обманул меня, Хелен Ридли не пришла. Теперь прошу точно выполнить все мои указания.
– Я слушаю вас.
– Миссис Винтерс должна сопровождать вас. Прошу взять все свои вещи, миссис Винтерс пусть возьмет свои. Прошу их как-то упаковать и оставить квартиру.
– У тетки Аделы много вещей. Тут есть какие-то чемоданы. Может быть, мы возьмем один из них и потом…
– Абсолютно исключено, – сказал Мейсон. – Я не хочу, чтобы кто-либо имел хоть малейшую зацепку против вас. Вы меня понимаете?
– Не совсем.
– Если вы возьмете хоть шпильку из этой квартиры, то ее настоящий владелец может утверждать, что вы вошли в квартиру с преступными целями и, забирая чужую собственность, совершили кражу. Вы меня понимаете?
– Да, теперь понимаю. Вы считаете, что кто-нибудь мог бы нас в этом обвинить?
– Не знаю. Но я не хотел бы ничем рисковать. Свяжите ваши вещи в узелок, все равно как это будет выглядеть. Прошу забрать свои вещи и уйти.
– Алло, мистер Мейсон?
– Да, я слушаю.
– Мистер Хайнс знает, что мы уходим?
– Я предупредил его, что так будет.
– Это значит, что он прибежит сюда?
– Вероятно.
– Он может нам что-нибудь обещать.
– Прошу не обращать внимания на то, что он будет говорить, – ответил Мейсон. – Уходите оттуда.
– И что потом?
– Потом прошу дать мне знать, что вы в каком-то другом месте. Это будет знаком, что у меня развязаны руки, и я начну действовать. Будьте внимательны и ничего не берите из этой квартиры. Даже коробка спичек вам нельзя взять.
– Куда мы должны пойти?
– Все равно куда, в свою квартиру, в какой-нибудь отель, в кино – куда угодно. Прошу уходить, и как можно скорее.
– Хорошо, мы выйдем в течение получаса.
– Прошу вас выйти не позднее чем через пятнадцать минут.
Мейсон повесил трубку и вернулся к прерванной диктовке.
Спустя некоторое время зазвонил телефон, и Делла Стрит сообщила, что на связи Ева Мартелл.
– Алло, Ева? Где вы сейчас находитесь?
– У телефонного аппарата в отеле «Лоренцо».
– У вас не было затруднений при выходе из квартиры?
– Звонил мистер Хайнс, сказал, что он придет, но так и не появился.
– Он хотел еще чего-нибудь?
– Хотел, чтобы мы остались, делал нам множество предложений. Наконец, просил, чтобы мы остались только до тех пор, пока он не придет и не поговорит с нами, и что мы ни в коем случае не должны возвращаться к себе домой. Но мы не вернулись бы домой еще и потому, что за нами следят.
– Кто?
– Двое каких-то мужчин. По крайней мере, мы заметили двоих. Может, есть и другие, но о них мы не знаем.
– Я этого и опасался, – вздохнул адвокат. – Вы совершенно уверены в том, что ничего не взяли из квартиры?
– Нет, ничего, даже сигареты.
– И вы уверены, что эти люди за вами следят?
– Да.
– Они заметили, что вы это поняли?
– Не думаю. Мы бы ничего и не заподозрили, если бы не осматривались по сторонам. Мы были взволнованы, вы понимаете?
– Хайнс не появился?
– Нет. Мы вышли без четверти два. Я посмотрела на часы на случай, если бы нужно было точно сказать, когда мы покинули квартиру. Тетка Адела немного прокопалась, иначе бы мы вышли раньше. Она хотела куда-то позвонить, но я сказала, чтобы она это сделала из холла внизу. Хотела позвонить вам, но ваш телефон был занят, а по номерам мистера Хайнса никто не отвечал. Это случилось впервые, обычно, когда его не было, отвечала какая-то женщина. Он нам сказал, что будет принимать звонки по этому номеру днем и ночью. Нам было интересно, после всего, что он вам сказал, не Хелен Ридли принадлежал ли тот женский голос по телефону. То есть это я подсказала тетке Аделе. Вы знаете, что она об этом думает. Ей кажется, что настоящая Хелен Ридли мертва и…
– Что сказал по телефону Хайнс?
– Ох, он был страшно обеспокоен. Сказал, что вы ведете себя неразумно, что мы не делаем ничего плохого и что настоящая Хелен Ридли намеревается прийти в конце концов к вам, но что-то ее задержало. Сказал, что если бы вы подождали еще немного, то она бы пришла, полностью бы успокоила вас и все было бы в порядке.
– Я позвоню мистеру Хайнсу и скажу, что, как только удовлетворю свое любопытство, вы сможете вернуться, а пока что вынуждены были уйти. И еще касательно вас: вам причитается компенсация за беспокойство, надеюсь, я добьюсь ее у этого мистера Хайнса.
– Он сделал нам много обещаний такого рода, – сказала Ева, – и просил, чтобы мы не возвращались к себе домой до пяти вечера. Сказал, что если мы пойдем в какое-нибудь нейтральное место и подождем там, то все будет в порядке. И мы сможем вернуться. Но если мы пойдем в свою собственную квартиру, то все пропало.
– Он сказал почему?
– Нет, но очень это подчеркивал. Твердил, что если мы пойдем к себе, то все рухнет, по крайней мере в том, что касается его.
– Поэтому вы пошли в отель «Лоренцо»?
– Да, и еще потому, что увидели за собой слежку.
– Хорошо, что вы уже не в той квартире, – сказал адвокат. – Теперь я могу действовать. Ждите в этом отеле. Не уходите из него, пока не позвоните мне и пока все не выяснится. Убедительно прошу не выходить из отеля.
Мейсон получил от Евы заверения в том, что они будут следовать его советам, и, повесив трубку, обратился к Делле Стрит:
– Делла, пробеги по коридору в «Детективное агентство Дрейка». Скажи Полу, что эти две женщины находятся в отеле «Лоренцо» и за ними следят. Я хотел бы, чтобы люди Пола установили, кто за ними следит и кому делают доклады. Скажи Полу, чтобы он выслал четырех человек для выполнения задания. Или даже пятерых. Я хочу, чтобы они сначала высмотрели этих следящих, а потом последили за ними. Можешь дать Полу описание Евы Мартелл и Аделы Винтерс, чтобы они могли узнать их. Скажи Полу, чтобы он не щадил усилий и расходов. Теперь хитрый господин по имени Роберт Доувер Хайнс заплатит за все это.
Делла выбежала из комнаты. Мейсон несколько раз нажал на рычаг телефона и, когда отозвалась телефонистка, сказал:
– Герти, соедини меня с квартирой мисс Ридли. Номер у тебя есть.
– Хорошо.
– Если там никто не отзовется, то попробуй соединить меня с Хайнсом, номер Дрексберри пятьдесят два тридцать шесть.
– Хорошо, мистер Мейсон.
– Поторопись.
– Должна ли я позвонить вам, когда…
– Нет, Герти, я подожду у аппарата. Соедини меня с Хайнсом как можно быстрее.
Мейсон услышал стрекотание диска, когда Герти набирала номер. Потом раздался сигнал.
– Никого нет в квартире мисс Ридли. Попробую соединить вас с номером Дрексберри пятьдесят два тридцать шесть.
Еще раз адвокат услышал звук вращающегося диска и сигнал телефона.
– Снова никто не отвечает, – объявила Герти.
– Попробуй соединить меня еще раз через пять минут, – сказал Мейсон. – И еще, Герти. Если позвонит Хайнс, то мне очень нужно поговорить с ним. Что бы ни происходило, переключи телефонный разговор непосредственно в мой кабинет.
– Мистер Хайнс?
– Да, Герти. Роберт Доувер Хайнс.
– Хорошо, я тотчас же переключу его на вас.
Кладя трубку, Мейсон услышал быстрые шаги Деллы по коридору и через минуту скрежет ключа в дверях.
– Вот что называется быстротой, – улыбнулся Мейсон.
– Мне удалось поймать Дрейка в коридоре, когда он уже входил в лифт. Я передала ему твои слова, и Пол уже действует.
– Я хотел поговорить с Хайнсом, но не смог поймать его по телефону, – сказал Мейсон. – В квартире никто не отвечает. Я сказал Герти, чтобы она сразу же переключила телефон на меня, если он позвонит.
– Думаешь, он позвонит?
– Не знаю. Надеюсь. Я вытащил своих клиенток из этой квартиры, и теперь у меня свободны руки для того, чтобы торговаться с ним. Уход женщин из квартиры обязательно встревожит Хайнса, и он будет сговорчивее.
– Почему тебе выгоднее говорить с ним сейчас, шеф, когда женщин нет в квартире?
– Потому что мы ничего не знаем об этом Хайнсе, – ответил Мейсон. – Он мог бы исчезнуть и оставить женщин в ловушке. Если бы явилась полиция и застала Еву Мартелл, выступающую под именем Хелен Ридли, живущую в квартире Хелен Ридли, одетую в одежду Хелен Ридли и… Ты, наверное, догадываешься, что было бы. У нас возникла бы масса хлопот с объяснением этого положения.
– Ты думаешь, это Хайнс поручил следить за Евой Мартелл?
– Вполне вероятно. Ему очень хотелось, чтобы они пошли просто в какое-нибудь публичное место и подождали там. Особенно Хайнс настаивал, чтобы они не возвращались в собственную квартиру. Иначе все дело провалилось бы. Возможно, теперь он следит за ними, чтобы они не вернулись домой.
– Но почему?
– Мы как раз и пытаемся это узнать.
– Думаешь, настоящая Хелен Ридли мертва?
– Не знаю. Может быть. Пока у нас нет достаточно сведений, чтобы делать какие-то выводы. Но в этом деле есть один существенный факт.
– Какой?
– Инструкции, которые дал Хайнс Аделе Винтерс. Если кто из знакомых звонил бы Хелен Ридли, то Адела Винтерс должна была ответить, что та позвонит через пятнадцать или двадцать минут, сообщить об этом Хайнсу и забыть обо всем.
– Но разве это не говорит о том, что Хелен Ридли… А-а, понимаю. Если б она не отвечала позже по телефону, то этот кто-то мог бы что-то заподозрить.
– Вот именно, Делла. Если Хайнс хотел бы только сплавить приятелей мисс Ридли, то придумал бы способ получше – велел бы отвечать, что мисс Ридли пошла за покупками, выехала за город или что-нибудь в этом роде. Но раз он велел говорить, что она позвонит через пятнадцать-двадцать минут, то это значит, что он знал, как все устроить.
– Как же, вы думаете, шеф, Хайнс выкручивался?
– Наверное, Хелен Ридли отвечала на эти звонки.
– Но как?
– Просто. Хелен Ридли чего-то боится. Нырнула и скрывается где-то. Не может быть мертвой, потому что отвечает на телефонные звонки своих приятелей. Они, конечно, не могут знать, что она звонит с другой квартиры и…
В это время раздался телефонный звонок.
– Вероятно, это Хайнс, – сказал адвокат и поднял трубку.
Но в трубке раздался голос Герти:
– Пришла Хелен Ридли. Она говорит, что договаривалась с вами немного раньше, но не смогла прийти вовремя и…
– Пригласи ее ко мне, Герти, немедленно, – перебил Мейсон. Он положил трубку и, обращаясь к Делле, сказал: – Это Хелен Ридли. Кажется, становится интересно.
Герти ввела в кабинет стройную брюнетку. Посетительница взглянула на Деллу, осмотрев ее с ног до головы. Потом повернулась к Мейсону.
– Добрый день, мистер Мейсон. Меня зовут Хелен Ридли. Это мило с вашей стороны, что вы решили принять меня сразу. Мне очень неприятно, что я опоздала.
– Садитесь, – предложил адвокат. – Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
– Меня предупредили об этом.
Она прошла по кабинету уверенной походкой молодой девушки, прекрасно осознающей, что ее фигура обращает на себя внимание. Внешне она была похожа на Еву Мартелл, даже черты лица были схожи. Однако она отличалась от Евы манерой поведения и общим впечатлением, которое производила на окружающих. Ее плавные движения были грациозны, говоря об отменном здоровье, и идеально ритмичны. Большие темные глаза с длинными густыми ресницами смотрели из-под изогнутых бровей. Все внимание она направила на Мейсона, совершенно игнорируя присутствие его секретарши.
– Что вы хотели бы узнать от меня?
– А что вы хотели бы сообщить мне? – внимательно глядя на нее, спросил Мейсон.
На ее лице на какое-то мгновение отразилось выражение нетерпеливости.
– Хайнс сказал, что у вас есть ко мне какие-то вопросы.
В ее голосе, как и в движениях, была какая-то медлительность, производящая впечатление на собеседника. Мейсон заметил, что она в конце каждого предложения немного поднимала брови и поворачивала лицо вверх, всегда в одну и ту же сторону.
– У меня только один вопрос, – сказал адвокат, – и я его уже задал: что вы хотели бы мне сказать?
Она недовольно пошевелилась.
– О чем?
– О чем угодно.
– Мне кажется, вас интересует моя квартира.
– Это действительно ваша квартира?
– Конечно.
– Вы можете это доказать?
– Хайнс предупреждал, что разговор с вами может оказаться трудным… Могу я придвинуть кресло? Вы не освободите немного места на столе?.. Это документы, удостоверяющие мою личность.
Она открыла сумочку, вынула из нее кожаный бумажник с перегородками и из одной вытащила водительские права.
– Выдано Хелен Ридли, – сказала она. – Вы увидите, что там адрес именно той квартиры, которая вас интересует. И если вы приглядитесь к отпечатку пальца… У вас, наверное, найдется здесь подушечка с тушью и лист бумаги? Пожалуйста, вот отпечаток моего пальца. Прошу заметить, как точно он соответствует отпечатку на водительских правах.
Хелен Ридли вынула из сумочки пачку косметических платков, достала один, вытерла им палец и выбросила платок в мусорную корзину. Затем посмотрела на Мейсона, ожидая, пока адвокат сравнит отпечаток с отпечатком на водительских правах.
– Можно закурить? – спросила она.
– Да, пожалуйста, – ответил Мейсон, не поднимая головы от бумаг с оттисками пальцев.
Было заметно, что посетительница недовольна. Она вынула портсигар, достала сигарету, закурила и вновь внимательно посмотрела на адвоката.
– Отпечатки кажутся одинаковыми, – наконец сказал Мейсон.
– Они и есть одинаковые.
– Вижу, что адрес в правах является адресом квартиры, о которой мы говорим. Но, может быть, у вас есть еще какие-нибудь доказательства?
– Конечно есть, – ответила она спокойно. – Я догадывалась о том, что вы будете требовать многого. У меня есть квитанции уплаты за квартиру, подписанные администратором дома. Прошу обратить внимание, что они за очередные месяцы последнего полугодия.
– У вас есть удостоверение и номер страховки? – спросил Мейсон.
– Нет. – Односложный ответ прозвучал пренебрежительно.
– А есть ли у вас какие-нибудь другие удостоверения, подтверждающие вашу личность, кроме водительских прав?
– Конечно. У меня есть кредитные карты, удостоверение члена гольф-клуба и разные другие бумаги, но я не вижу повода предъявлять их вам. Водительские права – вполне достаточное доказательство, они выданы всего шесть месяцев назад.
– Однако я предпочел бы, чтобы вы показали мне те, другие бумаги, – сказал Мейсон.
Посетительницу охватило бешенство. Но она сдержалась, без слов вытащила несколько карточек и удостоверений и протянула адвокату.
Мейсон вынул ручку, взял лист бумаги и стал списывать данные документов с датами и номерами.
– Разве это обязательно? – спросила Хелен Ридли.
– Мне так кажется.
– Что ж, отлично, – сказала она сквозь стиснутые зубы.
Мейсон, списав все сведения, подал ей документы. Забирая бумаги, она, словно случайно, коснулась пальцами руки Мейсона и одарила его обворожительной улыбкой.
– А теперь, когда мы справились с неприятной частью моего визита, не могли бы мы стать друзьями?
– Мы еще не справились с неприятной частью вашего визита, – усмехнулся Мейсон. – Вы являетесь владелицей этой квартиры, то есть снимаете ее. Что из этого следует?
– Мой хороший знакомый мистер Хайнс уполномочен на любые действия, связанные с этой квартирой.
– С содержимым квартиры тоже?
– Да.
Мейсон обратился к Делле Стрит:
– Будь добра, Делла, напиши то, что я сейчас продиктую.
«Удостоверяется, что нижеподписавшаяся Хелен Ридли является и в течение шести месяцев была жильцом квартиры номер триста двадцать шесть в жилом доме под названием „Сиглет Мэнор“, находящемся на Восьмой улице. Я, нижеподписавшаяся, решительно заявляю, что являюсь исключительной владелицей всех предметов, находящихся в упомянутой квартире. Заявляю далее, что мистер Роберт Доувер Хайнс является моим уполномоченным агентом и полноправным представителем по отношению к моей квартире и всем находящимся в ней предметам. Он может по собственному усмотрению позволять другим лицам входить в упомянутую квартиру и находиться там так долго, как этого желает мистер Хайнс, и на выдвинутых им условиях. Эти лица могут, с согласия Роберта Доувера Хайнса, использовать, перемещать или другим способом использовать все вещи, находящиеся в вышеупомянутой квартире, а также мою одежду, косметические средства, предметы туалета и все другие вещи, которые находятся в вышеупомянутой квартире. Я, нижеподписавшаяся Хелен Ридли, подтверждаю, что все сделанное Робертом Доувером Хайнсом в отношении моей квартиры совершено с моего ведома и согласия, и соглашаюсь соблюдать все условия, принятые им в связи с этой квартирой».
Делла, оставь место для подписи и принеси свою нотариальную печать.
– У меня такое впечатление, что вы пошли ва-банк, – возразила Хелен Ридли.
Мейсон посмотрел ей в глаза и улыбнулся:
– Да.
Когда Делла Стрит вышла, чтобы перепечатать документ на машинке, Мейсон закурил сигарету и сел в кресле поудобнее.
– Теперь неприятная часть вашего визита закончена и мы можем стать друзьями.
– Но теперь у меня нет желания заводить с вами дружбу, – ответила она, в ее глазах блеснул гнев.
Мейсон улыбнулся.
– Вы, очевидно, знаете, что делает Хайнс?
– Конечно.
– Какова причина всего этого?
– Чисто личные дела.
– Я должен знать.
– Документ, который я должна подписать, полностью страхует вашу клиентку.
– Он обеспечит ей безопасность только при условии, что я буду знать, в чем суть дела.
– Не вижу повода, почему бы я должна была вас во все посвящать.
– В случае, если вы откажетесь от объяснений, необходимо будет усилить формулировку документа.
– Если вам удастся еще более усилить документ, то я готова проглотить его по вашему желанию.
Мейсон нажал кнопку на своем столе. Когда в дверях его кабинета появилась Делла Стрит, он сказал:
– Принеси блокнот, Делла, я хотел бы кое-что добавить в тот документ.
Хелен Ридли сидела поджав губы. Делла Стрит вернулась с блокнотом, села в свое кресло у стола Мейсона и приготовилась записывать.
Адвокат начал диктовать:
– «Мне также известно, что вышепоименованный Роберт Доувер Хайнс поместил в квартире, о которой говорилось, лиц, из которых одно получило инструкции от мистера Хайнса пользоваться именем Хелен Ридли. Настоящим я позволяю использовать мое имя, подписываться им или выдать себя за меня этому лицу во время и при обстоятельствах, содержащихся в инструкциях моего уполномоченного мистера Роберта Доувера Хайнса. Настоящим я отказываюсь от всякого рода претензий к указанным лицам по поводу использования моего имени и соглашаюсь освободить от всякой ответственности за ущерб, причиненный в результате использования моего имени. Обязуюсь также возместить этому лицу все финансовые потери, вызванные действиями, согласными с инструкцией вышеупомянутого Роберта Доувера Хайнса».
Хелен Ридли вдруг вскочила на ноги. Из сумочки, которая слетела у нее с колен и с грохотом упала на пол, часть вещей высыпалась на ковер.
– Вам что, кажется, что я подпишу что-либо подобное? – взорвалась она. – Это переходит все границы здравого смысла. Это нагло, это… это… было бы самоубийством.
Мейсон с нарочитой сладостью прервал этот взрыв возмущения:
– Обращаю ваше внимание, что лучше было бы довериться мне и сказать, что послужило причиной этого дела. Я говорил вам, что в противном случае буду вынужден усилить формулировку этого документа.
– Но это же абсурд… это идиотизм! Ведь с таким документом эта девушка могла бы пойти в банк и выписать чек на пять тысяч долларов, подписывая его моим именем, а потом спокойно выйти оттуда, показав мне язык.
– Конечно, могла бы, – сказал Мейсон, – естественно, при условии, что ваш представитель Хайнс дал бы ей подобные инструкции.
– Хайнс не является моим представителем до такой степени.
– И потому будет лучше, если вы расскажете мне немного о Хайнсе и о степени, в которой он вас представляет.
– Я сказала все, что намеревалась сказать.
– Мне очень неприятно, но либо я получу от вас информацию, либо вы подпишете этот документ. Перепиши его, Делла, пожалуйста. Соберите же свои вещи с ковра, мисс Ридли. И еще, на всякий случай: если вы носите в сумочке оружие, то должны иметь на это разрешение.
– А откуда вы знаете, что у меня его нет? – отрезала посетительница.
– Я и не знаю этого, – сказал Мейсон. – Но если у вас есть такое разрешение, то прошу вас показать его мне, потому что это был бы самый лучший документ, удостоверяющий личность.
Она с бешенством нагнулась над сумочкой, торопливо впихнула внутрь упавшие вещи, защелкнула замок и поднялась с кресла.
– Ненавижу таких мужчин, как вы! – выкрикнула она.
– Зато вы любите таких, которых можно обвести вокруг пальца. До невинности мне далеко, но у меня есть нерушимое правило: никогда не допускать, чтобы какая-то привлекательная женщина имела влияние на способы, которыми я защищаю интересы клиентов.
– И вы действительно не допустили этого, – бросила она яростно.
– В таком случае, – спокойно сказал Мейсон, – вы подпишете этот документ?
– Чтоб вас… – Она вдруг замолчала посередине фразы.
– Слушаю? – откликнулся Мейсон.
Мисс Ридли глубоко вздохнула и сделала вид, что успокоилась.
– Подпишу, – сказала она, – с настоящим удовольствием. Ваша секретарша сможет это сразу же перепечатать? Я очень спешу.
– Одно могу о вас сказать, – ответил Мейсон, – что когда вы проигрываете, то делаете это с истинным изяществом.
Ее спокойная улыбка была многозначительной.
– Теперь, – сказал адвокат, – мы можем подружиться.
– Теперь, – отрезала посетительница, – я переменила свое мнение.
Она сидела с ледяным молчанием до тех пор, пока Делла Стрит не принесла документ, ручку, нотариальный бланк и нотариальную печать.
Мейсон перечитал документ и подал его для подписи Хелен Ридли. Та почти вырвала ручку, которую держала Делла Стрит, поспешно пробежала глазами текст и быстро поставила под ним свою подпись. Мейсон подал ей подушечку с тушью.
– И, если вы разрешите, – улыбнулся адвокат, – оставьте отпечаток пальца.
Она тиснула палец в подушечку и приложила его к бумаге, достала косметическую салфетку и вытерла ею тушь с пальца.
– Подтверждаете ли вы, – спросила Делла Стрит, – что вы Хелен Ридли и что вы подписали этот документ и сделали это по собственной воле?
– Да! – едва не закричала молодая женщина. – А теперь позвольте мне выйти отсюда как можно быстрее, пока я не трахнула чем-нибудь об пол.
– Мисс Стрит, – сказал Мейсон спокойно, – проводите мисс Ридли.
Делла с изысканной старательностью поставила свою нотариальную печать под подписью, подошла к дверям и открыла их. Хелен Ридли с высоко поднятой головой вышла из кабинета.
– До свидания, – сказала Делла.
Ответа не последовало.
Делла Стрит подождала звука автоматического замка, закрывающего двери. Потом подошла к столу Мейсона.
– Боже мой, шеф, вы видели, каким взглядом она меня одарила?
– Видел, – ответил адвокат. – И, может быть, именно поэтому отнесся к ней несколько резче, чем собирался.
– Не о чем говорить, – пожала плечами Делла. – Это обычный взгляд для таких мисс. Не думаю, чтобы дружественная вам брюнетка выдержала бы конкуренцию с ней. То, что было у нее в сумке… револьвер?
– Черт возьми, Делла, не знаю. Там было что-то тяжелое, удар по ковру оказался довольно сильным. Несколько легких вещей выпало, а то, что лежало на дне сумочки, осталось. Я хотел потянуть ее за язык, чтобы она призналась в ношении оружия, но она ничего не сказала.
– Не хотела бы я, чтобы такая женщина направила оружие в мою сторону, – заметила Делла.
– Не знаю, но мне кажется…
Телефон оборвал его на полуслове. Мейсон кивнул Делле, и она взяла трубку.
– Слушаю, алло… Да, Герти, сейчас. – Делла повернулась к Мейсону: – Ева Мартелл ждет у телефона, она хочет узнать, есть ли что-нибудь новенькое.
– Я поговорю с ней, – сказал адвокат и поднял трубку. – Алло, Ева? Была у меня тут Хелен Ридли. Вышла буквально минуту назад. Нет никакого сомнения в том, что это именно та Хелен Ридли, которая снимает квартиру и которой принадлежат все вещи, в ней находящиеся. Во всяком случае, документ, который она тут подписала, гарантирует вам безопасность, если вы будете выполнять инструкции Хайнса. Я хотел поговорить с ним по телефону, но не смог его нигде найти. Вы туда вернетесь?
– Да, он нам сказал, что как только мы получим от вас разрешение, то должны вернуться в квартиру и вести себя так же, как и до этого. Но мы хотели бы сделать несколько покупок.
– Покупайте, но помните, что за вами следят. Помните также то, что вам сказал Хайнс. Вам нельзя возвращаться в собственную квартиру.
– Да, мы знаем об этом. Но мы видели в витрине магазина, тут, рядом, пару вещей, которые трудно найти в другом месте. Может быть, вы могли бы сказать мистеру Хайнсу, что у вас возникли трудности… что вы не могли связаться с нами? Что произошла задержка? Мы хотели бы…
– Да идите вы в магазин, – рассмеялся Мейсон. – Думаю, что Хайнсу вы так нужны, что он готов на все. В противном случае Хелен Ридли не подписала бы все те условия, которые я ей выдвинул.
– Большое спасибо вам, мистер Мейсон. У вас есть это все в письменном виде?
– В письменном, – заверил Мейсон, – сделанное в присутствии нотариуса и засвидетельствованное отпечатком пальца Хелен Ридли.
– Думаю, это все, что нужно, – засмеялась Ева Мартелл.
– Будем надеяться. Да, эти люди продолжают следить за вами?
– К ним подключились еще какие-то. Присматриваются к нам…
– Не обращайте на них внимания, – посоветовал Мейсон. – Делайте все так, словно вы не знаете, что за вами следят. Потом возьмите такси и возвращайтесь в квартиру мисс Ридли, исполнять ваши обязанности.
– Вы у меня сняли камень с сердца. А как выглядит Хелен Ридли? Она похожа на меня?
– Очень похожа на вас, но только внешне.
– А характер?
– Это уже не характер, а настоящий вулкан!
– Думаю, что и я не ледяная.
Мейсон рассмеялся:
– Я видел Хелен Ридли при обстоятельствах, которые способствовали поднятию темперамента.
– Она красивее меня?
– Это особа совершенно другого типа, – дипломатично сказал адвокат.
– Благодарю вас. Мне было интересно… Я заметила, что Хайнс присматривается ко мне, и знаете…
– Уж не хотите ли вы сказать, что Хайнс завоевал ваше сердце?
– Да нет, ничего подобного. Вовсе нет. Только трудно сдержать любопытство в подобном положении. Но не хочу задерживать вас. До свидания, мистер Мейсон, и еще раз спасибо.