Деда Мороза вызывали?. 1 (Юлия Набокова, 2011)

1

Деду Морозу от силы исполнилось двадцать. Кончик носа алел, подведенный женской помадой, молодые глаза весело сверкали над ватной бородой, непослушный каштановый вихор выбился из-под шапки с белыми как снег накладными кудряшками. Красный кафтан был ему великоват, но ничто не могло испортить настроения Деду Морозу. Точнее – студенту Паше Молодцову, подрабатывающему при торговом центре «Сказка», как он это называл, «носильщиком костюмов». За последние три месяца Паша побывал и Смешариком, и Губкой Бобом, и Йогуртом. Хуже всего оказалась роль Розового Зайца – все показывали на него пальцем и смеялись. Паша давно бы бросил нелепую работу, если бы не дурацкое пари. Проиграл в бильярд однокурснику Максиму исполнение желания. Надеялся выиграть, и тогда приказал бы Максу отступиться от Динки, но проиграл сам, и теперь Динка приходит в компании Макса посмеяться над ним. Ну и пусть, эти двое друг друга заслуживают! Зато на Пашку сегодня запала классная девчонка с промоакции шампанского, которая проходит в супермаркете на нулевом уровне. Девочка заглянула в подсобку, как раз когда Паша надел кафтан Деда Мороза и любовался на себя в зеркало (впервые повезло с костюмом!). Вика сразу проявила интерес к «Деду Морозу», достала тюбик помады и помогла нарисовать красный нос. А когда парень в шутку назвал ее Снегурочкой, разрумянилась от удовольствия и стала еще красивее. Так что Пашка сейчас обойдет три этажа торгового центра – и сразу к Вике, пригласит после работы выпить кофе в здешней кафешке. Паша так размечтался, что не сразу заметил двух дамочек, которые бросились ему навстречу.

– Дед Мороз! Можно с вами сфотографироваться? – Он и ответить ничего не успел, как бойкая брюнетка с модной стрижкой и ярким макияжем уже повисла у него на локте и старательно заулыбалась в объектив.

Начитанный Паша мысленно окрестил даму Кармен, а ее подругу, симпатичную, но бледную шатенку, на какую не обратишь внимания в толпе, – Мальвиной из-за застенчивой улыбки и больших голубых глаз. Мальвина навела видоискатель мобильного телефона. Паша горделиво распрямил плечи для памятного кадра и широко оскалился под ватной бородой.

– А у нас, знаете, традиция такая! – защебетала брюнетка, обегая Пашу с другой стороны и меняя позу. – Надо сфоткаться с двенадцатью Дедами, тогда желание исполнится. Давай еще разок! – скомандовала она подруге и замерла для снимка.

– И какой я у вас по счету? – иронически хмыкнул Паша. Надо же, с виду взрослая женщина, а все верит в волшебную силу Дедов Морозов!

– В этом году – первый. – Кармен игриво подмигнула, и Паша густо покраснел под бородой.

Сделав еще тройку кадров, неутомимая дамочка наконец отцепилась от него, но Паша обрадовался рано. Отобрав мобильный у Мальвины, Кармен подтолкнула подругу к Деду Морозу. Та робко запротестовала, но Паша уже шагнул к ней, обнял за плечи и изобразил доброго дедушку.

– Спасибо, – тихо поблагодарила та.

И Паша отправился восвояси, не дожидаясь, пока к нему выстроится очередь из желающих сфотографироваться.

– Телефон у тебя какой классный, Насть! – бурно восторгалась тем временем брюнетка. – Последний писк техники.

– Это мне Вадим подарил, – улыбнулась Настя.

– На Новый год?

– Нет, просто так.

– Счастливая! – Брюнетка пощелкала кнопками и показала подруге свежий снимок:

– Смотри, как здорово получилось! Уже придумала, какое желание загадаешь? Еще одиннадцать отловленных Дедов Морозов, и оно сбудется!

– Мое желание уже сбылось и без двенадцати Дедов Морозов, – улыбнулась Настя.

– Ну да! У тебя же теперь есть Вадим! – закатила глаза брюнетка.

– И чего ты вспомнила про нашу старую традицию, Свет? – удивилась Настя.

Девушки подружились еще в девятом классе школы, когда семья Светы переехала в новый район. Они оказались абсолютно разными, но тем интереснее им было друг с другом. Неугомонная, озорная Света постоянно втягивала Настю в приключения, на которые та никогда бы не решилась без подруги. То подбила ее записаться в кружок фламенко, то затащила на кастинг реалити-шоу, то привела на «Мосфильм», чтобы сняться в массовке. Настя же Свету привлекала спокойным характером, рассудительностью и начитанностью, и девочки много времени проводили вместе.

В новогодние каникулы в одиннадцатом классе они как-то гуляли по центру Москвы, фотографировали нарядные елки и поймали в объектив симпатичного Деда Мороза, который зазывал народ в салон мобильной связи. Бойкая Света немедленно атаковала его, чтобы сфотографироваться, а потом подтолкнула к нему Настю. Сделав памятные снимки, девушки двинулись дальше и вскоре встретили еще одного Деда Мороза – каждый магазин или ресторан, чтобы завлечь к себе клиентов, в эти праздничные дни разорился на личного волшебника с бородой. Тогда-то Света и объявила, что если они сегодня встретят двенадцать Дедов Морозов и сфотографируются с каждым из них, то заветные желания обеих подруг исполнятся. «Почему двенадцать?» – смеясь, уточнила тогда Настя. «Потому что двенадцать месяцев в году! И потому что Новый год наступает в двенадцать часов ночи!» – с ходу придумала объяснение Света. На самом же деле ей просто нравилось флиртовать с переодетыми мужчинами, вгонять в краску тех, кто поскромнее, и перемигиваться с теми, кто посмелее. Чем больше Дедов Морозов – тем интереснее.

Традиция просуществовала три года подряд. С некоторыми из Дедов Морозов Света потом, уже будучи в институте, встречалась и скромницу Настю все порывалась сосватать. «Морозова, тебе с твоей фамилией судьба выйти замуж за Деда Мороза!» – повторяла она на все возражения Насти. «Только после того, как ты выйдешь замуж за лиса!» – отшучивалась Настя, намекая на фамилию Светы – Лисичкина. Но Света замуж не вышла, а на третьем курсе института без памяти влюбилась в парня своей однокурсницы. У однокурсницы не было шанса против напора Светки Лисичкиной, и Новый год Света отправилась встречать на дачу с компанией своего бойфренда. В те праздники, а затем и в следующие, и в последующие ей было не до Дедов Морозов, хотя бойфренды всякий раз менялись…

За последние девять лет Света впервые осталась на Новый год «свободной и независимой», как она сама повторяла. Тогда как Настя, пережив три скоротечных романа и парочку незначительных увлечений, почти все новогодние праздники отмечала в одиночку и всякий раз загадывала: встретить в новом году мужчину своей мечты. Видимо, год назад высшие силы услышали ее отчаянные мольбы и послали ей Вадима, в котором соединилось все, о чем Настя мечтала: привлекательность, ум, обаяние, веселый нрав, щедрость и забота. Они встречались с июля, и к зиме отношения окрепли настолько, что в новогоднюю ночь Настя собиралась представить Вадима своим родителям за праздничным ужином у себя дома. И сегодня вместе со Светкой, неожиданно позвонившей накануне, ходила по магазинам в поисках подарков, в том числе и самого важного – Вадиму.

– Уж больно хорош был Дед Мороз! – хихикнула Света, продолжая разглядывать фотографии. – Так бы и забрала к себе домой. А то вон худющий какой!

Она указала на кадр, на котором стояла в обнимку с Дедом Морозом.

– Света! – осадила подругу Настя. – Ему хоть восемнадцать-то есть?

– А вот это совершенно бестактно с твоей стороны – напоминать мне о моем возрасте! – парировала Света, не отрывая взгляда от мобильного Насти и продолжая листать фотки. – Между прочим, тебе тоже тридцатник через месяц стукнет. О, новая фотка? – Она так и прильнула к экрану телефона. – Шикарно смотритесь вместе!

– Спасибо, – улыбнулась Настя, глядя на фотографию. – Это мы в итальянском ресторане.

– Кого-то мне твой Вадим напоминает… О, точно, Тома Круза! Увидеть бы уже твоего мужчину мечты воочию, потрогать и убедиться, что такие бывают!

– Ты себе не представляешь, как этого ждет моя мама.

– Почему же? – ухмыльнулась Света. – Зная Тамару Петровну, очень даже представляю.

В торговом центре было шумно и суетно, как обычно в предпоследний день Нового года. Между этажами, подвешенные к потолку, парили ажурные белые снежинки, каждая размером с колесо. На первом этаже стояла пушистая высокая елка, украшенная вместо шаров блестящими подарочными коробочками. «Не забудь купить подарок!» – словно говорила она всем своим сверкающим видом. В витринах магазинов стояли елочки поменьше: традиционные зеленые, нарядные белые, необычные красные, украшенные шарами, бусами, разноцветными карамельками, мерцающими звездами – ни одна не была похожа на другую, и Настя невольно замедляла шаг, чтобы разглядеть каждую из них. В воздухе витало ощущение чудес и грандиозных перемен, на лицах посетителей цвели улыбки, в голосах звенела радость. Сегодня никто никого не толкал, никто ни на кого не ругался. Приближение праздника и предчувствие новой прекрасной жизни сделали всех добрее и терпимее друг к другу.

Подружки завернули в магазин подарков «Розовые мечты», в фойе которого красовалась гламурная розовая елочка, и принялись бродить между полок со статуэтками, вазочками и прочими безделушками.

– Послушать тебя, Настена, так твой Вадим – просто ангел с крыльями! – заметила Света, беря с полки фарфоровую фигурку ангела. – Красивый, умный, щедрый, добрый! А ну колись, какие у него недостатки! Храпит?

Света всхрапнула так громко, что на них обернулись две подружки-школьницы, разглядывавшие полку с чашками. Настя рассмеялась.

– Что, не угадала? – не смутилась Света. – А, знаю! Он не расстается с компьютером! Это чума XXI века, я об этом недавно даже статью писала! Мужиков от Интернета и стрелялок даже стриптизом в живом исполнении не оторвешь.

– И снова мимо, – улыбнулась Настя. – Вадим так устает от компьютера на работе, что дома его и не включает.

– О, женщина! Ты даже не представляешь, как тебе повезло! – с пафосом воскликнула Света. – Что же тогда? Может, он платит алименты троим детям?

Живое воображение Насти мигом нарисовало такую картину: лето, Парк Горького, Вадим в окружении трех детишек от четырех до семи лет стоит у лотка с сахарной ватой, покупает и вручает каждому по лакомству. Один из детей отрывает кусок липкой ваты и бросает в Настю. Вата прилипает к ее волосам, девушка тщетно пытается снять ее. Вадим с добродушной улыбкой грозит шалуну пальцем.

Настя потрясла головой, отгоняя видение. Она порядком наслушалась жалоб от подруг, встречавшихся с разведенными мужчинами и вынужденных проводить время с их детьми от другого брака. Редко кому удавалось подружиться с маленькими сорванцами. Обычно они оказывались большими ревнивцами и норовили выставить новую подругу отца в невыгодном свете. К счастью, у Вадима не было ни бывших жен, ни малых детей, о чем Настя и поведала Свете.

– Не было? – усомнилась та. – Это в тридцать один год-то? О, подруга, с ним что-то не так!

– Перестань, Света! Нам самим почти по тридцать.

– Мы – другое дело, – парировала подруга и выдала очередную версию. – Я поняла! Он – жуткий ревнивец! Угадала?

– И снова мимо, – рассмеялась Настя. – Вадим ни разу не устраивал мне сцен ревности. Да я никогда и не давала ему повода.

– Значит, он бабник? – не сдавалась Света. – Заглядывается на других девушек, когда вы вместе.

– Никогда не замечала, – разочаровала ее Настя. – Пойми ты, Вадим – серьезный и воспитанный мужчина.

– Нет, чувствую, что-то здесь не так! Может, он слушает шансон? «Владимирский централ, ветер северный», – фальшиво напела Лисичкина, снова обратив на себя внимание покупателей – двух тетушек необъятных размеров.

– Хватит! – зашипела на нее Настя. – Вадим – человек интеллигентный.

– Понятно, слушает только радио «Классика» и симфонии Чайковского, – хмыкнула Света, бросив взгляд на тетушек, и выдала очередную версию: – А может, он тайно посещает шоу толстушек?

Настя, смеясь, отобрала у нее фигурку ангела, которой размахивала подруга.

– Да нет у него никаких недостатков, уймись!

– Знакомство с Тамарой Петровной покажет, есть или нет, – заметила та, беря с полки фигурку оскалившегося тигра. – Ох, не завидую твоему Вадиму! Я твою маму до сих пор побаиваюсь, хотя школу давно закончила. Поверишь, иногда еще снится ее грозный рев. «Лисичкина, к доске!» – прорычала она, потрясая тигром.

Подружки рассмеялись, Света вернула фигурку на место, а Настя остановилась у полки с куклами ручной работы. Нарядные, с завитыми волосами и застывшими улыбками, миниатюрные красавицы в красивых платьях сидели рядами в ожидании своих новых хозяек. Внимание девушки привлекла кукла с именем Скарлетт, в лице которой угадывались изящные черты актрисы Вивьен Ли.

– Твоя получилась в сто раз лучше! – заявила Света, и Настя робко улыбнулась:

– Ты действительно так считаешь?

– Ну конечно! – подтвердила подруга. – Сколько раз еще повторить: у тебя настоящий талант! И чего ты гробишь себя в нашей конторе? Ведь вижу же, что радости тебе от этого никакой. А могла бы радовать и себя, и людей своими куклами.

Изготовление кукол было Настиным хобби и отдушиной от однообразной работы корректора в скандально знаменитой газете «Сплетница». Самым интересным было придать куклам портретное сходство с людьми. В Настиной квартире жило шестнадцать кукольных двойников. Куклы любимых актрис – Риз Уизерспун в образе блондинки в законе, Вивьен Ли в зеленом бархатном платье Скарлетт О’Хара и Барбары Брыльски в коричневом платье из «Иронии судьбы». Куклы Киану Ривза в черном плаще из «Матрицы» и Джорджа Клуни в элегантном костюме авантюриста Оушена.

Делала Настя и кукол с лицами знакомых, потом им же и дарила. На свадьбу подруге вдобавок к конверту с деньгами преподнесла куколки жениха и невесты в свадебных костюмах. Молодые были в восторге, и все гости подходили посмотреть на кукол и фотографировали их. На день рождения Светы месяц назад Настя вручила ей куколку-двойника, подруга радовалась ей больше, чем любимым духам от Диора. А потом растрезвонила знакомым про Настин талант, и накануне Нового года на девушку свалилось три заказа. Две куклы она сделала по фотографиям и видео людей, которых раньше не видела, а прообразом для третьей послужил вампир Эдвард Каллен в популярном фильме «Сумерки» – соседка Светы решила сделать подарок своей племяннице, увлеченной вампирской сагой и молодым актером. Вампир получился до того бледный и болезный, что Насте было страшно смотреть на творение рук своих. Но племянница, по словам Светы, пришла в экстаз и с тех пор повсюду таскала игрушечного «Эдварда» с собой – на зависть одноклассницам. А Света с тех пор убеждала подругу заняться куклами всерьез.

– Ты же знаешь, это несерьезно, – в который раз возразила Настя.

– Кто это сказал, Тамара Петровна? – мгновенно взорвалась Лисичкина. – Насть, ты уже не маленькая. Пора набраться смелости и начать жить своей жизнью!

– Давай не будем сейчас об этом… – попросила Настя и направилась к выходу из магазина.

– Девушка, вашей матери зять не нужен? – Какой-то парень в шапке Санта-Клауса подскочил к ней, и Настя непонимающе подняла на него глаза.

– Ее мать – школьный завуч по кличке Мегера. – Света решительно оттеснила парня от подруги. – Вы все еще полны решимости жениться?

Претендент разом растерял всю самоуверенность и поспешил скрыться в толпе.

– Моя мама вовсе не Бармалей, чтобы пугать ею детей! – шутливо укорила Настя.

– Неблагодарная! Я только что спасла тебя от совращения несовершеннолетним! – пожурила Света. – И ведь насчет Мегеры не соврала!

Мама Насти, Тамара Петровна Морозова, преподавала химию и была завучем вот уже долгих семнадцать лет. Учеников она гоняла нещадно, не делая исключения даже для собственной дочери. Благодаря страху, в котором она держала всю школу, к праздникам Тамара Петровна получала самый богатый урожай шоколада и цветов. Спорить с Тамарой Петровной было себе дороже. Поэтому Настя послушно поступила в педагогический институт, правда, к неудовольствию матери, на филологический, а не на химический факультет. Получив диплом с отличием, так же безропотно пришла работать в родную школу. Но продержалась там всего год. Мать все время давила на нее своим многолетним опытом, ругала за то, что Настя слишком добра к детям, а те на ней «ездят», требовала быть строже и жестче. Одним словом, в дочери Тамара Петровна желала видеть продолжение себя, тогда как Настя пошла характером в отца – мягкого, уступчивого и добродушного. Работать с матерью девушке было невыносимо, и в конце учебного года на стол директора легло заявление об уходе. Это был первый серьезный бунт в жизни Насти, который Тамара Петровна позднее окрестит «предательством», а Света по-научному провозгласит инициацией, или, проще говоря, взрослением. Подруга же и помогла Насте устроиться корректором в газету «Сплетница», в которой сама трудилась журналистом. Газета была насквозь желтой, с выдуманными сенсациями, лживыми интервью и снятыми скрытой камерой мутными фотографиями. К таким изданиям Настя всегда относилась с презрением, но за предложение Светы ухватилась, чтобы у матери не оставалось шансов переубедить дочь. Уж лучше «Сплетница», чем очередной учебный год под командованием мамы-завуча. Пожертвовав долгожданными летними каникулами и отпуском у моря, Настя отправилась на новую работу. Корректура сплетен оплачивалась гораздо выше знаний, которые она давала ученикам. Уже через год Настя смогла накопить достаточно денег и переехала от родителей в небольшую съемную квартиру – на другой конец Москвы, зато в шаговой доступности от редакции.

С «предательством» дочери Тамара Петровна хоть не сразу, но смирилась. Но вскоре озаботилась тем, что Насте двадцать пять, а она еще не замужем. Стоило ей узнать о свадьбе очередной Настиной одноклассницы, Тамара Петровна начинала терзать дочь: «А ты-то когда?» Когда у Насти появлялся поклонник, мать с пристрастием прокурора выспрашивала: «У вас это серьезно? Он жениться-то собирается? Смотри, дочка, не теряй зря времени! Годы-то идут». Вот только Насте не хотелось «серьезно». Хотелось по-настоящему, однажды и на всю жизнь. Чтобы в сравнении с ее любовью померкли самые знаменитые кинофильмы. Чтобы от счастья воспарить выше радуги. Чтобы весь мир вокруг в один миг сделался ярким и прекрасным. Матери она, конечно, об этом не говорила. Только с лучшей подругой Светой и могла поделиться. На что Светка цинично отвечала, что Настя путает любовь с оргазмом, и вечной любви, как и вечных оргазмов, не бывает. Сама Лисичкина кавалеров меняла легко, обновляя каждый сезон заодно с гардеробом. А Настя все ждала, к кому прикипеть душой, и не желала размениваться на короткие увлечения.

Конечно, не монашкой была. Случались в ее жизни мужчины, целых три, с которыми все было почти серьезно. С ровесником Димкой она еще в институте съездила в отпуск в Крым. Димка тогда обещал небо в алмазах, а заставил варить макароны с сосисками на тесной кухоньке квартиры, одну комнату которой они снимали. «Ты хоть на море-то бываешь? – сочувствовала девушке молодая хозяйка. – Как ни приду – ты все время у плиты!» За кулинарные Настины труды Дима один раз за всю поездку сводил ее в кафе на набережной, где угостил мороженым и бокалом муската, а потом долго и мелочно спорил с официантом, который вписал свои чаевые в счет. В завершение чудного вечера кавалер затащил упирающуюся Настю в террариум и завороженно застыл у аквариума, где большой удав лениво пожирал живую белую мышку. Девушка могла простить Димке макароны, но мышь так и не смогла. По возвращении в Москву они расстались, на радость Тамаре Петровне, которая в те годы еще не была озабочена замужеством Насти и нещадно браковала всех кавалеров дочери.

Другой роман случился у Насти с писателем Пригожиным, с которым она познакомилась у друзей. Настя с терпением и заботой музы выхаживала литературного гения после тяжелого развода, читала его романы и превозносила его талант в минуты пригожинского творческого кризиса. Да так удачно выходила и вернула к жизни, что тот взял да и помирился с экс-супругой, даже в ЗАГС второй раз отвел. И новый роман, который читала и правила в рукописи Настя, посвятил жене, вот неблагодарный! «И слава богу! – твердила Тамара Петровна, когда Настя пришла поделиться с ней своим горем. – Избавились от тунеядца! Тоже мне, писатель! Разве это занятие для нормального мужика!»

В третий раз Настя чуть не получила предложение руки и сердца. На 8 Марта аспирант Олежек, с которым она встречалась к тому времени два месяца и пригласила к себе домой отметить праздник, торжественно вручил ей красную бархатную коробочку. Коробочка была слишком велика, чтобы Настя успела размечтаться об обручальном кольце, но умещалась в руке и вполне обещала красивый подарок вроде браслета или цепочки. Настя открыла ее и обомлела. Внутри лежал потемневший от времени и поцарапанный ключ с брелком в виде сердца. «Это ключ от моей квартиры», – волнуясь, пояснил Олежек. «Мог бы хоть новый ключ сделать», – успела подумать Настя, прежде чем броситься Олежке на шею. Никто раньше не делал ей таких подарков. Однако Настина радость не продлилась долго. Раньше времени вернулась из гостей Тамара Петровна, устроила Олежеку строжайший допрос и выяснила, что в квартире, ключ от которой был подарен Насте, кроме самого Олега живут его мама и младший брат и что потенциальный жених был бы не прочь поселиться у Насти. На вопросы о женитьбе Олежек отвечал вяло, на будущую тещу поглядывал с ужасом и скоропостижно сбежал, сославшись на то, что надо успеть купить тюльпаны для мамы. «Возьми эти!» – великодушно предложила Настя, махнув рукой на подаренный Олежеком чахлый букетик. Она не ожидала, что кавалер согласится. А он так обрадовался! «В мужчинах лучше разочаровываться до свадьбы, – прокомментировала Тамара Петровна уход «жениха». – Кстати, с тобой хочет познакомиться один интересный молодой человек…»

Надо сказать, как только Настя оставалась одна, Тамара Петровна бросала клич по всем знакомым и принималась сватать дочь с энтузиазмом Наполеона, идущего на штурм Ватерлоо. По мотивам свиданий с сыновьями материных подруг можно было снять кинокомедию. Но Насте оказалось не до смеха. Она хотела сама быть режиссером собственной жизни, тогда как мать настойчиво набивалась в продюсеры.

Совсем тяжело стало после свадьбы Вероники: двоюродная сестра, которая была моложе Насти на три года, вышла замуж в двадцать четыре года за владельца фитнес-клуба – мужчину с внешностью Джеймса Бонда. Свадебное платье Вероники в придачу с обручальным кольцом стоили как автомобиль, торжество проходило в дорогом ресторане, а в свадебное путешествие молодые укатили на Канарские острова. И это в разгар кризиса! В тот год даже у Тамары Петровны резко упал цветочно-шоколадный поток презентов от учеников, а Насте убавили зарплату, так что денег хватило только на подарок молодоженам, но не на новое платье. Вероника не преминула позлорадствовать по этому поводу и наступила на больную мозоль: при Тамаре Петровне пообещала подарить Насте кое-что из своей одежды, намекнув, что во время беременности поправится и не сможет носить прежние вещи. Тамара Петровна потом весь банкет обсуждала, какая Вероника молодец – не стала тянуть ни со свадьбой, ни с ребенком, и все толкала Настю к другу жениха – занудному аналитику, который мог говорить только об автомобилях. Этот недостаток еще получилось бы стерпеть, будь аналитик Брэдом Питтом или на худой конец Жан-Полем Бельмондо. Но тот оказался похож на старшего брата Перельмана, поэтому Настя сбежала с банкета, не дождавшись свадебного торта. А аналитик ей еще несколько раз звонил, приглашая то на выставку ретроавтомобилей, то на лекцию в Политехнический музей. Тамара Петровна, давшая ему Настин телефон, на жалобы дочери только философски отозвалась: «Зато гулять не будет! Чем плохой муж?»

Со дня свадьбы Вероники прошло два года, и с каждым часом желание матери выдать Настю замуж становилось все навязчивей. Хорошо еще, Вероника пока не родила, а то Насте бы вообще жизни не стало! Прошлый Новый год девушка встречала с родными и уже не удивилась, увидев среди приглашенных пожилую женщину с уставшими глазами – терапевта из поликлиники и ее сорокалетнего сына-хирурга. У хирурга были руки мясника и пронизывающий взгляд Ганнибала Лектора, а Тамара Петровна все твердила, какой он интересный мужчина и как повезет его жене. Терапевт несмело поддакивала и с надеждой поглядывала на Настю. Чего Насте стоило сохранять приветливую улыбку и не сорваться! Открывая шампанское за минуту до Нового года, мясник умудрился, выстрелив пробкой в настенные часы, разбить стекло, ливанул шампанского в Настину тарелку, а затем опрокинул салатник с оливье. Но даже это не поколебало решимости Тамары Петровны видеть его своим зятем. Глотая дешевое безвкусное шампанское – подарок «жениха», под бой курантов Настя пожелала, чтобы этот кошмар закончился, чтобы она встретила замечательного мужчину, который ровно через год сидел бы за столом рядом с ней и смотрел на нее с любовью. Он бы ловко открыл бутылку шампанского, разлил бы его по бокалам, не уронив ни капли на скатерть, и Тамара Петровна с гордостью любовалась бы им, одобряя выбор дочери. А он сам любовался бы ею, Настей. Они бы выпили шампанское, глядя в глаза друг другу и загадав одно на двоих желание: быть вместе навсегда. А потом он бы поцеловал ее так, что закружилась бы голова…

От Светы у Насти не было никаких секретов, но о том заветном желании, которое девушка загадала год назад, она рассказала ей только сейчас – за день до Нового года, идя по людному торговому центру, украшенному елками и шарами.

– Завтра меня ждет самая счастливая новогодняя ночь в моей жизни! – закончила Настя. – Я встречу праздник с самым лучшим мужчиной на свете и познакомлю его с родителями. А тебе советую самым серьезным образом подойти к выбору желания, которое ты загадаешь под бой курантов. Вот я год назад загадала встретить мужчину своей мечты. И теперь у меня есть Вадим!

– Лучше бы ты загадала новое пальто от «Хлое», – пробормотала Света, глядя на манекен в модном прикиде в витрине магазина женской одежды. – От него и то проку больше.

– Что ты сказала? – переспросила Настя, заглядевшись на молодую женщину с румяным карапузом в голубом комбинезоне, которые выходили из магазина игрушек. Карапуз прижимал к груди самолет и был совершенно счастлив.

– Говорю, с ума от радости сойти можно! – ответила Света.

– Ну перестань! – Настя тронула подругу за рукав. – Ты что, не рада за меня?

– Куда как рада! Последняя моя незамужняя подружка скоро вприпрыжку отправится под венец, потом нарожает кучу вечно вопящих тамагочи – и привет! Разговаривать с тобой можно будет только о подгузниках и молокоотсосах.

– О чем? – изумилась Настя.

– У тебя что, нет подруг с детьми? – сощурилась Света.

– Есть, но…

– И ты никогда не слышала о молокоотсосах? Твои подруги просто святые!

– А ты-то откуда о них знаешь? Заказную статью писала?

Света мрачно усмехнулась:

– Если бы! К работе это не имеет никакого отношения. Мне пришлось покупать молокоотсос в подарок. Дернуло же меня спросить, что угодно моей подружке по журфаку… Я-то думала, что она мечтает о кружевном белье или новом аромате «Нина Ричи», как еще год назад! А потом уж было некуда деваться. Ты представляешь – я и молокоотсос?!

Настя смущенно хихикнула.

– Смешно ей! – возмутилась Света. – Между прочим, я за этим молокоотсосом в секс-шоп поперлась! Разве ж я могла предположить, что эти извращения продают в приличных местах?

– Бедная ты моя! – пожалела Настя. – Даю слово: я не буду тебя так мучить.

– Нет уж, мучай! – неожиданно потребовала Света. – Что я, зря слушала часовую лекцию про молокоотсосы? Так что понадобится – обращайся. Кстати, еще не поздно сделать заказ на 8 Марта.

Она выразительно уставилась на Настин живот, и Настя укоризненно ткнула ее под локоть:

– Эй! Ты что, у моей мамы шпионкой подрабатываешь? Не переживай: в ближайшем будущем этот ужас тебе не грозит. Вадим еще даже предложения мне не сделал. О детях и речи нет.

– А ты думаешь, твой Том Круз просто так завтра придет знакомиться с твоими предками? – усмехнулась Света. – Нет, Настена, ты для общества потерянный элемент. Вот увидишь – окольцуют тебя, глаз не успеешь накрасить!

– Сейчас меня больше волнует, что подарить Вадиму, – с озадаченным видом перебила подругу Настя. – Это наш первый совместный Новый год, и хочется чего-то особенного.

– Я бы на твоем месте подарила Вадиму самое дорогое, что у меня есть… – посоветовала Света, увлекая подругу к киоску печати, пестревшему глянцем.

– Это что же? – заинтересовалась та.

Света остановилась у прилавка и выхватила со стойки свежий выпуск «Сплетницы».

– Газету, к созданию которой ты приложила руку, – торжественно провозгласила она и зашуршала страницами, ища свой последний репортаж.

– Да что я там приложила? – уныло возразила Настя. – Это ты у нас звезда журналистики, а я всего лишь корректор. Мою фамилию там можно разглядеть разве что под лупой.

За пять лет службы в «Сплетнице» Настя так и не продвинулась дальше корректора. Особого интереса к работе она не проявляла, в редакторы не рвалась, предпочитала тихо выполнять свои обязанности, отсиживая в офисе от звонка до звонка. А вот Свете журналистская деятельность оказалась по вкусу, в болоте сплетен и лжи она чувствовала себя акулой пера. В «Сплетнице» у нее была авторская колонка, а ее репортажи из закулисья шоу-бизнеса приводили в ярость звезд и в экстаз – читателей.

– Да, суперский репортаж получился! – самодовольно заявила Света, складывая газету, и задержалась на последней странице с рубрикой «Горячая штучка», где традиционно печатали фотографии читательниц в купальниках.

В отличие от других газет, принимавших к публикации любительские фотографии, «Сплетница» предлагала читательницам профессиональную съемку в студии. От желающих оголиться не было отбоя – редакционный фотограф Руслан Баловнев являлся настоящим кудесником. Девушки, попавшие в его объектив, могли составить конкуренцию сказочным русалкам. Стройная брюнетка, фотография которой попала в новогодний выпуск, изображала Снегурочку в стиле «Плейбоя» – на ней был красный купальник с мишурой и шапка Санта-Клауса.

– На месте этой сушеной воблы могла быть ты! – сказала Света, ревниво разглядывая тонюсенькую фигурку девушки. Сама она уже несколько месяцев сидела на строжайшей диете, но все никак не могла добиться модельных параметров. – Вот бы получился подарок твоему Вадиму!

– И всем читателям, – усмехнулась Настя, разглядывая фотографию смелой «Снегурочки». Сама она ни за что бы не решилась на подобную дерзость.

– А что! Ты в сто раз ее лучше, – заверила Света, – читатели только обрадовались бы.

– Кого-то эта девушка мне напоминает, – задумчиво заметила Настя, разглядывая красивое лицо «Снегурочки».

– Ты ее видела, когда она к нам на съемку приходила? – сделала стойку Света. – И что, она такая же тощая, или это Руслан ее отфотошопил до скелета?

– Нет, в редакции я ее не видела. – Настя покачала головой. – Все, хватит время терять! У нас еще подарки не куплены.

– Правильно, время тратить мани, – одобрила Света, возвращая газету на стойку, и поспешила за Настей.

Настя довольно быстро нашла кожаные перчатки для матери и ажурную шерстяную шаль для бабушки. Папе решила подарить сертификат книжного магазина – он не представлял себе отдыха без книги в руках. А вот с подарком Вадиму все оказалось сложнее – быть банальной не хотелось, а отыскать что-то оригинальное не получалось. Наконец она заметила магазин деловых подарков и ускорила шаг. В витрине были выставлены письменные приборы, настольные часы и бизнес-сувениры. Уж здесь-то наверняка найдется что-то для солидного адвоката!

– Это даже не тоска зеленая, это мрак беспросветный, – прокомментировала Света, бросив критический взгляд за стекло. – И кому нужны эти пылесборники?

Она отвернулась и с интересом уставилась на витрину магазина нижнего белья с вывеской «Ворожея».

– А мне нравится этот письменный набор с глобусом, – призналась Настя. – Мне кажется, Вадим ему обрадуется.

– Чему обрадуется твой Вадим, так этому! – Света решительно развернула подругу и потащила к витрине «Ворожеи». – Он тебе, слава богу, не босс, а бойфренд. А бойфрендам надо дарить что-то интимное. Себя, например! В чем-нибудь этаком.

Уговорить Настю не составило труда, и примерно через полчаса девушки вышли из магазина с пакетами в руках.

– Зря ты не взяла тот красный комплект, – заметила Света. – Но розовый тоже миленький.

Настя пересекла коридор и отыскала в витрине магазина подарков письменный набор.

– И все-таки я думаю, что он Вадиму понравится! – сказала она.

– Вот сейчас и узнаем! Дед Мороз!

Паша Молодцов уже успел обойти все три этажа торгового центра, не забывая поздравлять взрослых и гладить по голове детишек, разыскал в супермаркете Вику и договорился с ней о встрече в пять у главной елки. А еще заглянул к знакомой продавщице Даше из отдела мужской одежды и стрельнул у нее пятисотку до Нового года – чтобы угостить Вику в кафе. Даша пожаловалась на плохую торговлю, но денег одолжила – добрая душа! Когда Пашу окликнула Света, он решал непростой вопрос: идти на свидание с Викой в своей одежде или Дедом Морозом? Вдруг без костюма он не понравится Вике? Очнувшись от размышлений, парень в изумлении уставился на «Кармен».

– Хотите еще фото? – Он мысленно ужаснулся, представив второй раунд фотосессии.

– Нет, – рассмеялась дамочка. – Сейчас вы нужны нам не как Дед Мороз, а как мужчина. Ну, вы понимаете.

Паша запаниковал и принялся мысленно искать пути отхода.

– Скажите, вы бы хотели получить такой подарок? – Брюнетка ткнула острым красным ноготком в витрину.

– Какой? – расслабился Паша, подходя ближе.

– Вот этот, с глобусом, – вмешалась «Мальвина».

– А кому вы его хотите подарить? Начальству? – уточнил Паша, разглядывая совершенно бесполезную, на его взгляд, хреновину.

«Кармен» звонко расхохоталась.

– А я тебе что говорила, Насть! – обратилась она к подруге. – Спасибо, Дед Мороз. Вы мне очень помогли.

– Подождите, – попросила «Мальвина» по имени Настя. – А что бы вы хотели получить в подарок? – Она с надеждой заглянула ему в глаза и смущенно уточнила: – От любимой девушки?

И тут Паша расправил плечи. Вот она, возможность почувствовать себя настоящим волшебником!

– Пройдемте со мной, – заявил он басом и зашагал по коридору между магазинов.

Удивленно переглянувшись, девушки последовали за ним.

Паша остановился у магазина мужской одежды и кивнул на манекен, одетый в синий свитер в полоску.

– Шикарная вещь! Классная фирма. Стоит, правда, бешеных денег. – Он пристально взглянул на Настю. – Правда, если вам на своего любимого мужчину денег жалко…

– Мне не жалко! – заверила Настя.

– Тогда берите! Он будет в восторге, – посоветовал Паша.

– Спасибо, Дед Мороз, – искренне поблагодарила Настя и направилась к дверям магазина.

– И вы берите! – подмигнул Паша «Кармен».

– У меня любимого мужчины нет, – фыркнула та. – Так что вместо дурацкого свитера я лучше куплю себе пару туфель.

Тем не менее она прошла в магазин за подругой. Паша махнул рукой Даше, которая уже вышла навстречу Насте. Продавщица благодарно улыбнулась и повела клиентку в глубь магазина. А Дед Мороз отправился совершать новые чудеса.

– Как думаешь, синий – хороший цвет? – советовалась Настя со Светой.

– Лучше не придумаешь! – заверила Лисичкина, которой не терпелось покончить с подарком Вадиму, перемерить кучу платьев, а потом посидеть за чашкой кофе и умять вкуснейший малиновый чизкейк.

К радости Светы, нашелся нужный размер, и Настя стала счастливой обладательницей мужского свитера с модным лейблом. Затем Света затащила подругу в магазин женской одежды, но, увидев в примерочной очередь, которая тянулась через весь зал, решила отложить покупку обновок до следующего года.

– А вот здесь точно очередей нет, – обмолвилась она, заметив, что Настя бросила заинтересованный взгляд на шикарное белое платье в витрине магазина свадебной моды.

– Ты о чем? – стушевалась девушка.

– Давай, примерь его! – Света подтолкнула подругу ко входу.

– Ты с ума сошла! – возразила та. – Вадим еще и предложения мне не сделал.

– Уж поверь мне, подруга, под бой курантов ты получишь обручальное колечко в бархатной коробочке! – заверила Света. – А теперь пойдем, присмотримся.

И она увлекла взволнованно раскрасневшуюся Настю в царство кружевных корсетов, пышных юбок и воздушной фаты.