Ольга Борина
До дрожи…
Я хотела бы быть сейчас рядом с тобой…
Обнимать, не дыша, до мурашек под кожей.
Мысли шепчутся между собою, похоже,
сговорились. В глазах (навсегда) голубой
сочетается с нежностью. Чуткий апрель
прячет робость желаний от нас, осторожно
расшивая молчанье дождём и, возможно,
замедляя мгновениям шаг. Карамель
ощущений (внутри) как горячий прибой,
разливаясь по телу, доводит до дрожи…
Мысли шепчутся между собою, и всё же
я хотела бы быть сейчас рядом с тобой.
Небрежность…
Вечер гибнет до срока… Немая хандра
затянула в узлы одинокие вены.
Мысли словно голодная стая (гиены)
нападают на тело. "Дожить до утра"-
шепчет бледное сердце. В глазах тишина
ходит томно по кругу, цепляясь за веки…
Чувства стонут от боли – живые колеки,
наглотавшись прохлады мгновений. Сполна
заштриховано небо свинцовым дождём.
Каждой капле достанется чья-нибудь нежность…
Вечер гибнет до срока… Простая небрежность
на холсте, что нас помнит когда-то вдвоём.
Ровно…
Дождь, стесняясь, идёт по карнизу. Темно.
В доме пахнет (немного) лавандовым маслом.
Город спрятан за шторой. Огни в домино
увлечённо играют на улицах. Властно
вторят мысли про то, что уже не отнять
у желаний тепла, и настойчиво (томно)
ночь диктует для нежности фразы, опять
задыхаясь от чувств… Соблазнительно ровно
растекается нега по телу. Сквозь стон
трепыхаются крылья, объятые страстью…
Дождь, стесняясь, идёт… И внутри камертон,
как небесная влага, доволен ненастью.
Слишком…
Сегодня была слишком влажная ночь…
И город не спал, собирая по капле
желанья дождя. Мои мысли точь-в-точь
ловили друг друга в объятия. Вряд ли
ты помнишь о нас… В отражения луж
смотрело, как в зеркало, чёрное небо.
И взгляд безупречный, но всё-таки чужд
задумчивый цвет откровения. Слепо
бежали мгновенья от грусти. Не прочь
(хотело бы) сердце влюбиться в молчанье.
Сегодня была слишком влажная ночь…
И чувство мирилось с холодным дыханьем.
Впотьмах…
Вечер клеит на небо впотьмах облака,
осторожно шагая по крышам. Зевая,
мысли просят (с лимоном) горячего чая,
наблюдая за городом… Как бы слегка
оставляют мгновенья на сердце следы,
нарушая, похоже, молчание. Где-то
фонари обливают застенчивым светом
одиноких прохожих… Желаний цветы
распускают бутоны неспешно. Глотка
не хватает дыханию сладить с прохладой…
Тишиной наполняется вечер, что рядом
клеит (ровно) на небо впотьмах облака.
На выдохе…
Чёрствое небо… Разбросаны мысли вдоль улиц
сонного города. Времени мокнет песок
в колотой чаше весов. Мы слегка разминулись,
пробуя чувство на вкус, забывая глоток
сделать невольно… На выдохе сотни желаний
просятся в ночь, спотыкаясь о собственный шаг.
Сердце твердеет за миг, и следы ожиданий
нервно сминает в комок застоявшийся мрак…
Врозь…
Перепрятано сердце… Врозь
с неба падают (тихо) капли.
Город вымок, почти насквозь,
заплетая прохлады пакли
в темноту. Не срослись опять
наши мысли под шёпот ночи…
Перепрятано сердце. Вспять
суетятся желанья. Очень
беспокоит дыханье стук
не дождя, а голодной влаги…
Дрожь касается пальцев рук,
что доверили жизнь… бумаге.
Не больше, чем…
Не больше, чем ночь… Стрелки душат друг друга
шагами
негромкого эхо, пугая (слегка) тишину,
что смотрит на нас полусонными, вроде, глазами
и томным дыханием шепчет о нежности… Мну
в желаниях шёлк обнаженных мгновений…
Губами
пытаюсь поймать осторожно (до капли) тебя.
Не больше, чем ночь. И на ощупь, играя с телами,
скользит темнота… языками слепого огня.
Пустынные улицы…
Пустынные улицы… Медленно ходят трамваи.
Под вечер осипли сигналы бегущих машин.
Пугаются шороха ног голубиные стаи,
сбивая с дыхания томность поблёкших витрин.
Минуты окрашены в серый… Небесные кляксы
темнеют над крышами вросших в ненастье
домов…
И лёгкий мазок горизонта становится красным,
(буквально на вдох), притупляя застенчивость
слов.
А в это время…
А в это время… в вязкой тишине,
склонившись над открытыми глазами,
дышала темнота в лицо, губами
желая прикоснуться. Только мне
шептали мысли, чтобы не ждала
от нежности (любого) искушенья.
Боясь пошевелиться, я мгновенья
гнала подальше от себя, но мгла,
въедаясь в кожу, путала следы
чуть теплой влаги, что сковала веки.
А в это время… чувственные реки
(внутри) ломали замершие льды…
Только шорохи…
Только шорохи… Город проглотит ночь
через шаг, растворяя в себе индиго
(цвет желания). Сердце почти безлико,
уходя от мгновений неспешно прочь.
Терпеливы движения мыслей. В сон
отпускают меня (молчаливо) страхи.
Ощущаю в себе мотыльков, чьи взмахи
безразличны ко мраку. Прохлады стон
(еле слышно)… под кожу скользнул, внутри
заполняя пустоты душевных комнат…
Только шорохи улиц, немного скромно,
нарушают спокойствия томный ритм.
Знай…
Мне не снятся с тобою сны…
Каждой ночью (почти до слёз)
мысли душат желанья, врозь
разбегаясь впотьмах. Тесны
сердцу чувства моей весны…
Город, помня о нас, молчит
постоянно. Дождя визит
затянулся… Слегка красны
от печали глаза… Честны
между нами мгновенья. Знай,
нежность будет тепла, как май…
Мне не снятся с тобою сны.
Сквозь…
Обжигая о звёзды задумчивый взгляд,
город ждал, выдыхая, рассветные краски.
Тени улиц меняли застывшие маски,
проходя меж домами… Мгновенья (подряд)
исчезали во тьме. Неразборчивый свет
фонарей неуклюже бросался на ветки
полусонных деревьев. Из дымчатой клетки
вырывалась луна… Ночь ступала на след
обнажённых желаний. Манящая власть
в глубине моих мыслей шептала (до дрожи)
о тебе. И сквозь поры чуть скованной кожи
проступала по капле игривая страсть…
Непременно…
Чай… Имбирь, немного клюквы.
Небо грифельного цвета.
Мыслей выдох смазал буквы
слов, чья томная беседа
утро нежила. Истома
сквозь мгновения степенно
просочилась… до излома
чувства. Шёпот (непременно)
капель приласкает тело
тёплой влагой… Дня желанья
будут рядом и умело
скрасят мягкостью молчанье…
Детально…
Детально… (почти), допивая весеннее утро,
взбивая лучами тепла застоявшийся чай,
вчерашние мысли вонзались в меня поминутно,
слабея от привкуса грусти на миг. Через край
чуть странных желаний стекало (по капле)
молчанье.
И тонкие струйки бледнели, спокойно дыша…
День вновь обещал быть моим, предвкушая
свиданье
застенчивых строк между нами, что шепчет
душа.
• • •
Отпечатки…
Отпечатки тепла на разлитом над городом небе…
Утро, выдохнув солнечный шёлк, оживило дома.
Подбирая слова, улиц шёпот запутался в неге
словно бархатных мыслей, что спрятала вглубь
синева.
Осторожно шагнув по желаниям, вздрогнула
нежность.
Между томных следов просочилось молчание…
Ты
в каждом мягком оттенке весны… И, вкушая
безбрежность
говорящего сердца, рассвет был лишён наготы.
Вечереет…
По прохладной воде солнце робко крадётся
к закату.
Тёмно-синий скупится на сочность, но всё-таки…
Гладь,
привлекая небесную синь, нежно морщится. Мяту
полуголых деревьев колышет на выдохе рать
томно-ласковых крыльев тепла… Мыслям
хочется неги
шёлка трепетных слов, что не сказаны (снова)
тобой.
Вечереет… И мягкость желаний сквозь бледные
веки
наблюдает за влажностью чувств с еле слышной
мольбой…
Взамен…
Солнце плавит дома, забираясь на
ватные крыши.
Город томно сопит под возню чуть живых
мостовых.
Вместо мыслей… лишь звуки, и день, что казался
мне лишним
без твоих нежных глаз и объятий… пускай
и немых.
Небо, будто сукно, из волокон лазурного цвета
растянулось, играя оттенками. Слабый, но пульс
говорит о тебе… хоть и тема для сердца запретна,
и слегка (на губах) ощущается трепетный вкус
нитей чутких желаний, продетых сквозь кожу.
Немного
горячо от касаний (в спирали закрученных) вен.
Солнце плавит дома… И мгновеньям осталось
недолго
до глубокого вдоха прохлады, идущей взамен…
На части…
День разломан на части… Внутри тишина,
подбираясь на цыпочках к сердцу, боится
прикоснуться к живому и раненой птицей
опускается возле. Дыханья волна
растекается медленно вглубь. Сквозь окно
пробиваются неба безумные крики…
Дождь смывает усердно (зачем-то) улики
мне чужих откровений. Немного смешно
спотыкаются капли о нежность пыльцы
и следят неустанно, смущая карнизы
лёгким флиртом… Гроза, предвкушая капризы
моих мыслей, срезает молчанья концы…
Чёрно-белый…
Вкус неба горчит… День измят ожиданием.
Крепко
хватается сердце за жизнь. Чёрно-белый
симптом
печали въедается в мысли, настойчиво (редко)
вдыхая мгновения залпом. Слова на потом
оставлены нами без чувств… Обнимаю желанье,
боясь потерять хоть частичку живого тепла.
И к каждой минуте приковано (строго) молчанье
моих откровений, что нежность когда-то
сплела…
Никого…
А глубже только шёпот… Ночь просит утешенья
у мыслей, что, толкая друг друга в тишину,
не спорят о желаньях и каждое мгновенье
вкушают осторожно. Я медленно тону
в тебе, не понимая, насколько всё серьёзно.
От сердца не осталось, похоже, ничего.
А глубже только шёпот… Сегодня слишком
поздно
кричать о настоящем, вдыхая… никого.
Несносно…
Несносно… День ломает кисть
тобой наполненных мгновений.
Как нить, строка, без объяснений,
сползает ниже. Не срослись
оттенки нежности с игрой
желаний, чей азартен запах…
На небе тени в длинных шляпах
шагают мимо… За стеной
молчанья бьётся сердце, в такт
стекают капли с ворса. В белом
сегодня чувства, что несмело
бредут от мыслей наугад…
Несносно… Вязкий диалог
цветов впитался в кожу. Фоном
лишь бледный выдох грусти, стоном
спугнувший нужный мне… предлог.
Безмолвно…
Безмолвно небо… каждый раз,
как только мысли будят чувство
к тебе, и лёгкое безумство
лишает сердце длинных фраз.
Прозрачен взгляд желаний. Вслед
мгновеньям просится дыханье
чуть тёплых слов, что от молчанья
сбегают в страхе. Мне в ответ
кивают сонмы облаков,
спеша за нежностью рассвета.
Безмолвно небо… По приметам,
ночь будет тише мотыльков…
• • •
Бежевый лист…
Бежевый лист… Между строчек гуляет
молчанье.
Нежности взгляд приласкал (до утра) тишину.
Ночь закрывает глаза, обнимая желанье
тёмных мгновений, что льнут осторожно
к окну…
Сердце диктует слова… Чёрный пишет узоры.
Тонкие линии прячут любовь в узелки.
Бежевый лист… Свет впитался в уснувшие
шторы,
робко ломая (печали) немые мелки…
В сиреневом…
Вечер тонет в сиреневом… Мысленный сплин
мягко шепчет о красках возможного. Завтра
день сольётся с печалью без веских причин,
пусть на миг, но настойчиво. Нежность азарта
голубого распишет пустой небосвод.
И желанья потянут Светило за нити…
Задыхаясь от слабости, сердце замрёт,
не боясь меня этим (случайно) обидеть.
Вечер тонет в сиреневом… Лёгкий намёк
на заманчивый шёлк чуть дрожащей прохлады.
Ночь шагает навстречу. Припудрив порог,
солнце прячется (медленно) в томность услады…
Безрассудно…
Не умею скучать по тебе… Облаками
цвета мокрого пепла расшит горизонт.
Мысли прячут слова от ненужных забот,
вовлекая минуты в желанья. Меж нами
незаконченных фраз многоточия. Скудно
каждый раз без оттенков слепого дождя
в моей нежности. Знаешь, люблю не тебя
и дышу, забываясь, весной… безрассудно.
Мало…
Мыслям мало твоих незаконченных фраз…
Нежность слов задыхается в лёгком миноре.
Сердце робко качает чуть тёплое море
осторожных желаний. Размеренно час
окунает мгновения в трепетный шёлк
предвкушенья чего-то знакомого. Часто
гладят волны слова, что звучат не напрасно,
подбираясь к оттенкам дыхания. Смолк
ненадолго отчаянья крик. Тишиной
наслаждается ломкость терпения. После
наших встреч грусть больнее… И, кажется, возле
моего одиночества… пахнет тобой.