Глава 3
Вскоре город остался позади, и дальнейший путь лежал вдоль русла реки Ярры, полноводного потока, несшего желтые воды к океану. Вдоль реки то и дело встречались эвкалиптовые рощи, серебрившиеся под ярким солнцем. Листва их была непривычного для европейца серо-голубоватого и зеленовато-серого цвета, и это создавало эффект странного, призрачного сияния. Буро-рыжие равнины тянулись вдоль реки, справа поднимались пологими холмами, постепенно, на горизонте, превращавшимися в настоящие горы. Над горным массивом висели кучевые облака, неподвижно замершие в жарком мареве. Воздух, казалось, дрожит и струится. Слева, за рекой, равнина понижалась, затем становилась неровной, превращаясь в гряду обрывистых гребней, простиравшихся до горизонта.
– Тут везде так? – Джулиана обвела рукой окружающее пространство.
– Нет, – покачал головой Форд. – У гор есть тропические леса, это совершенно иной мир. Там ручьи, водопады, лианы. Я не мастер описывать природу. Эти леса идут от плато Кимберли до юга Квинсленда, но их немного. Лесов тут вообще мало. В основном эвкалипты растут, а дальше – кустарники, да такие, что не продерешься. Но это не здесь.
От описаний мистера Форда и впрямь было мало толку. Джулиана вздохнула и сменила тему.
– А какое сегодня число? Какой месяц?
Простой, казалось бы, вопрос вызвал секундную заминку в разговоре.
– Декабрь, кажется, десятое. Начало лета.
– Лета? – Джулиана не успела удивиться, как вспомнила: – Ах да. Здесь же все наоборот. А что значит – «кажется»?
– В общем-то, точная дата не имеет значения, – объяснил мистер Форд и надвинул шляпу на лоб. – Скоро Рождество. Началось лето. Через месяц трава в буше окончательно выгорит, лишь у рек и источников останутся островки зелени. Скоро будем стричь овец и перегонять коров в корали. Так что точная дата не имеет значения. К тому же отец Фоули не даст забыть про Рождество. За несколько дней до него добрейший падре объедет все дома, собирая подарки и раздавая благословения.
– Все здесь такое странное, – протянула Джулиана. – Словно мы одновременно вернулись на пятьсот лет назад – и живем в самом современном мире.
– Это Австралия. Здесь простая жизнь. На первый взгляд.
– Я постараюсь все понять, – пробормотала она.
Форд бросил на нее короткий взгляд.
– Вы очень интересная леди. Ни разу не видел такого очаровательного сочетания ума и образования с… – Он осекся, сообразив, что сказал лишнее.
– С чем? – Джулиана старалась сдержаться, но любопытство оказалось сильнее ее.
– С невинностью, – с некоторым усилием закончил мысль Форд.
– О! – Теперь Джулиана уже сожалела о своей настойчивости. – Просто… Вы сами сказали, что я заново родилась. Я и есть новорожденная. Я помню прежний мир, словно это сон. Кажется, я много знаю, но все словно разбитая ваза. Осколков много, но собрать целое не удается. Этот же мир… Он абсолютно новый. И абсолютно сказочный, словно вышел из прекрасных легенд и сказаний.
Форд молчал, не сводя с Джулианы внимательных глаз. Тень от полей шляпы падала на его лицо, но глаза блестели даже в этой тени.
– Вы так прекрасны, – проговорил он. – Как озеро на рассвете.
Теперь пришла очередь Джулианы потерять дар речи, но она не осмелилась поднять глаз, так что просто рассматривала проплывающую под ногами лошади дорогу.
Следующий час пути прошел в молчании. Джулиану оно не тяготило, она рассматривала эвкалипты, холмы и реку, каких-то крупных птиц, круживших над низкорослыми кустами. Все дышало свободой и естественностью. Никаких выкошенных лужаек, стриженых деревьев, каменных изгородей, разрезающих зеленые поля на маленькие лоскутки. Хотя… Кажется, насчет изгородей она ошиблась. Впереди дорогу пересекал солидный забор с широкими крепкими воротами, запертыми массивным засовом.
– Что это? – нарушила молчание Джулиана.
– Где? Ах, это! – Форд подъехал к воротам и остановил лошадь. – Это – граница Гленфилда.
Джулиана приблизилась и прочитала табличку, прибитую к верхней перекладине ворот:
– «Ферма Гленфилд. Владение семьи Форд. Не забывайте запирать ворота».
Джулиана посмотрела направо и налево. Забор, без всякого преувеличения, уходил за горизонт. Это наводило на определенные подозрения.
– Сколько же у вас земли? – несколько обескураженно спросила Джулиана.
Форд ответил, как о чем-то само собой разумеющемся:
– День пути на восток, два или три – на запад и неделя или больше – с севера на юг.
– Это же… – Джулиана была шокирована. – Я даже не знаю, с чем сравнить. Вы, должно быть, богаты, как Крез.
– Не слишком. Земли здесь много, и она совсем не дорогая. Только надо уметь получать с нее прибыль.
– Любой английский герцог владеет меньшим, чем вы.
– Вполне может быть. – Форд пожал плечами. – Я, честно говоря, даже близко не видел ни одного английского герцога. Одного графа видел. И даже руку пожимал. Так что не волнуют меня никакие герцоги. Вот Фаррелы и Вортуорты имеют больше земли, чем я. К тому же у Вотруортов целых пять источников, а это дорогого стоит. Правда, у них и пять дочерей, а это уже хуже…
– Да уж. Дочери точно хуже источников, – рассмеялась Джулиана.
– Было бы лучше, если бы один из их источников, что расположен почти у моих границ, можно было заполучить, не приобретая в придачу одну из барышень Вортуорт.
– Ах, вот вы о чем! – сообразила Джулиана. – Тогда конечно!
– Вон там, в этой роще, есть небольшой родник. – Форд махнул рукой в сторону небольшой группки эвкалиптов. – Сделаем остановку, пообедаем.
– Отличная идея. – Джулиана почувствовала, что проголодалась. Несмотря на палящую жару, она чувствовала, что оживает. Еще вчера она была в жалком состоянии, а сегодня едет на лошади вот уже не первый час – и ничего. Наверное, это австралийский климат так действует, а может, несокрушимое молодое здоровье. Как бы там ни было, при мысли об обеде никаких возражений не возникло.
Путники направились к роще, съехав с дороги. Впрочем, называть едва намеченную колею дорогой – это значило сильно ей польстить. Под деревьями действительно прятался родничок, почти сразу же исчезавший в твердой земле. Эвкалипты совсем не давали тени, так что отдохнуть от палящего солнца не представлялось возможности.
– Неужели в Австралии совсем нет тени? – спросила Джулиана, спешиваясь.
– Есть. В тропическом лесу. Но его мало, туда нужно еще добраться, и он опасен. А так… В домах на террасах. И, говорят, скоро в Мельбурне посадят европейские деревья. Но это глупости.
– Ох, хорошо, хоть есть вода.
Форд достал из седельных сумок две оловянные кружки и пару сэндвичей с овечьим сыром, тщательно завернутых в кусок жесткой ткани.
– И перекусить есть. Чем бог послал.
Передав Джулиане посуду и хлеб, Форд вытащил из сумки одеяло и расстелил его чуть в стороне от родника. Набрав свежей воды в кружки и фляжку, он напоил лошадей и привязал их к эвкалипту, так что они могли пастись на свежей травке. Рыжие лошадки тоже не стали отказываться от обеда и немедля принялись щипать траву.
Джулиана не отрываясь выпила целую кружку прохладной, с необычным привкусом воды.
– Эта жара меня убьет, – вздохнула она.
– Вы скоро привыкнете. – Форд сдвинул шляпу на затылок – похоже, это его постоянная привычка. – Потому как выбора у вас нет. Сейчас только начало лета, дальше будет хуже.
– Господи, и неужели я когда-то сетовала на постоянную шотландскую сырость и прохладу!
– Шотландскую? – Форд наклонился к Джулиане, глядя прямо ей в глаза. – Вы что-то вспомнили?
– Н-нет. – Джулиана растерянно пожала плечами. – Я сама не знаю, почему я так сказала.
– Значит, вы жили в Шотландии, – констатировал он. – Это не объясняет, как вы оказались здесь, но объясняет вашу нежную кожу и рыжие волосы.
– Да, вы правы.
Джулиана зябко поежилась, словно позабыв, что только что жаловалась на жару. Ей показалось, что с далеких гор прилетел порыв ледяного ветра. Она подняла глаза: эвкалипты словно пели тихую, одним им понятную песню, солнце мелькало в их листве. Какие-то мелкие птицы возились в ветвях, но Джулиане не удалось их рассмотреть. Удивительная земля, неизвестная земля. Никакого сравнения с тем, что Джулиана знала до того. А что она знала? Англию? Шотландию? При мысли об этих странах в голове мелькали картинки, Джулиана помнила тамошнюю природу, частые дожди и еще что-то… Дом? Какой дом? Нет, ничего не уловить. Она глубоко вздохнула, отказалась от попыток что-нибудь вспомнить и проглотила последний кусочек сэндвича. Форд, все это время, как оказалось, внимательно наблюдавший за Джулианой, встал и произнес:
– Пора в путь.
Дом, Главный дом, как назвал его мистер Форд, стоял на невысоком пологом холме в тени огромного плато с обрывистыми склонами. Оно выступало из рыжей земли буша, словно гигантский корабль, когда-то плывший по волнам, а теперь застрявший среди сожженной солнцем земли. На фоне этого изумительного творения природы дом казался маленьким, словно игрушечным. Словно его поставил туда ребенок и отошел, чтобы поиграть с чем-нибудь другим.
– Это просто невероятно! – воскликнула Джулиана, придержав свою лошадку. – В таких местах отчетливо понимаешь, что все вокруг – творение божье, а люди – лишь песчинки.
– Что-то я сегодня уже слишком устал и проголодался, чтобы вести столь возвышенные разговоры, – вздохнул Форд, придерживая лошадь. – Может, до дома наперегонки? Даю вам фору в три корпуса.
– Мне фора не нужна! – выкрикнула Джулиана, пуская лошадь в галоп.
Она летела, словно ветер, понукая рыжую бежать все быстрее и быстрее. Шляпа свалилась с головы и болталась за спиной, горячий воздух бил в лицо, лучи заходящего солнца слепили, но Джулиана радостно смеялась. Неожиданно перед всадницей выросла невысокая изгородь, увитая какой-то лианой, однако Джулиана, не задумываясь, послала лошадь в прыжок, склоняясь вперед и прижимаясь к гриве. Приземление едва не вышибло из нее дух, но она не дрогнула, а лишь направила рыжую к широченному крыльцу, где стоял немолодой, небрежно одетый мужчина. Оглянувшись через плечо, Джулиана увидела, что Форд ее почти настиг; в последнем рывке она ударила лошадь пятками в бока и все же успела, успела, успела!
– Что за глупые скачки ты тут устроил, Джейми? И кто эта дамочка? – Мрачный тип пробурчал это столь недовольным и скрипучим голосом, что Джулиане тут же захотелось высказать какую-нибудь дерзость, но она сдержалась, лишь вежливо улыбнулась и поправила волосы, весьма растрепавшиеся за время скачки.
– Это мисс Джулиана. Она из Шотландии, и она – моя гостья, – объяснил мистер Форд. – Мисс Джулиана, это Кен Круз, мой помощник.
– Очарована, – кивнула Джулиана, спрыгивая на землю и отдавая поводья рыжей мистеру Крузу.
– Ты не сообщил, что приедешь не один, – продолжал бурчать Кен. У него было неприятное, достаточно грубое лицо и глубоко посаженные глаза; но злым он не выглядел, просто сварливым. – Ты даже не соизволил сообщить, когда вообще приедешь. Так что на ужин только жаркое из кенгуру и картошка. И постель не стелили. Не говоря уже о второй постели…
Джулиане показалось, что продолжать в таком духе мистер Круз может сколь угодно долго, вплоть до Второго Пришествия, может статься. Мысль про жаркое из кенгуру она постаралась отогнать подальше. По пути сюда она успела полюбоваться этими прелестными грациозными животными, поэтому не желала представлять их в виде жаркого.
– Кен, отведи лошадей. И успокойся.
Мистер Круз лошадей взял, но успокаиваться не собирался. Ссутулившись еще больше, хотя казалось, больше уже некуда, он побрел за дом, продолжая что-то бормотать себе под нос.
– Кен, как всегда, всем недоволен, – туманно объяснил странную сцену мистер Форд. – Пойдемте в дом. Сейчас стемнеет.
Джулиана оглянулась. Огромное солнце поразительно быстро, словно падая, уходило за горизонт, окрашивая темнеющее небо кровавыми всполохами. Темнота, вихрясь и протягивая щупальца, стремительно наступала от плато-монолита. Джулиане захотелось вбежать в дом и захлопнуть за собой двери, а лучше и ставни закрыть на засовы. Кажется, местная ночь – страшное дело.
В доме почти не было света и пахло пылью. Просторные комнаты отвечали гулким эхом на шаги хозяина и гостьи. Только в гостиной и прилегающей к ней столовой горели свечи и несколько керосиновых ламп.
Посреди огромной комнаты стоял крепкий, но совершенно ничем не украшенный деревянный стол, вокруг него – шесть стульев. Эта композиция и несколько буфетов у стены составляли всю меблировку помещения. На окнах имелись решетчатые ставни – и никаких портьер. Пять свечей стояли в канделябре посреди стола, а остальные были расставлены по углам просто на маленьких блюдцах, грубо слепленных из глины. Керосиновые лампы незамысловато висели на крюках, вбитых в стены. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что стены ничем не задекорированы – обыкновенное струганое и полированное дерево. Никаких украшений, все добротно и удобно. Да, это и впрямь больше походило на фермерский дом, а не на жилище одного из самых крупных землевладельцев Австралии. То ли мистер Форд преувеличил размеры своего состояния, то ли не понимал, как должен выглядеть дом респектабельного джентльмена, то ли тут у всех поголовно так принято. Скорее третье.
Из столовой показалась высокая, крепко сбитая костлявая женщина, облаченная в простое цветастое хлопковое платье. Ее золотисто-рыжие, выцветшие под ярким солнцем длинные волосы были собраны в растрепанный пучок на затылке.
– Мистер Джейми! Вы вернулись! Наконец-то! Слава Всевышнему! Слава Пресвятой Деве Марии! И святому Иакову! Какое счастье!
Женщина сунула Джулиане в руки стопку тарелок, которую куда-то до этого несла, и бросилась на грудь мистеру Форду, продолжая возносить хвалу всем святым, апостолам и небесному воинству.
– Бетси, прекрати! – Кажется, такая восторженная встреча, сильно приправленная молитвами, смутила мистера Форда, но не удивила. – Каждый раз, стоит мне уехать даже на день, ты начинаешь молиться и плакать, словно я регулярно попадаю в неприятности, едва отъезжаю за границы Гленфилда!
– Но вас не было целых сто пятьдесят восемь дней! Это почти полгода! – Бетси оставила в покое жилет мистера Форда, забрала у Джулианы тарелки и принялась накрывать на стол. – Я едва не сошла с ума от беспокойства!
– Но я же писал письма! Раз в неделю! – искренне возмутился Форд.
– Я не умею читать! – вскричала Бетси.
– Кен умеет, – возразил Форд.
– Я с ним уже три месяца в ссоре! – всхлипнула Бетси.
– Вот оно что! – Джеймс повесил шляпу на очередной гвоздь, торчавший из стены, и сменил тему разговора: – Я тебя тоже рад видеть, Бетси. Но если ты до сих пор не заметила, у нас гостья. Мисс Джулиана. И она будет у нас жить. Мисс Джулиана, это моя экономка Бетси Рурк.
– Приятно познакомиться, – ответила Джулиана.
Бетси перестала расставлять тарелки и радостно бросилась к Джулиане:
– Так мистер Джейми привез из Англии невесту! Как это чудесно!
– Это не совсем так, – попыталась объяснить Джулиана, бросая на мистера Форда умоляющие взгляды, но тот, казалось, вмешиваться не собирался.
– Так вы уже поженились! – окончательно пришла в экстаз Бетси.
– Нет! – почти закричала Джулиана. – Мы не женаты и даже не помолвлены!
Бетси растерянно умолкла. Кажется, у нее больше не было предположений по поводу Джулианы.
– Бетси, Джулиана просто моя гостья. У нее небольшая проблема, и я хочу ей помочь, – соизволил наконец вмешаться мистер Форд.
Бетси по-прежнему молчала. Форд удивленно взглянул на экономку, но ничего больше не сказал. Джулиана ждала, что разговор возобновится, однако этого не случилось. Немая сцена затянулась, но, прежде чем всем стало окончательно неловко, появился мистер Круз и пробурчал, что ванна готова. Но только одна. Больше воды никто не натаскал.
– Я вымоюсь у колодца, – постарался прервать поток жалоб и стонов Форд, но безрезультатно. – Господи, дом, милый дом. Все как всегда. Бетси, оставь пока ужин и проводи мисс в комнаты моей матушки. Или в мои, смотря где ванна. Но в итоге размести мисс в комнатах матушки. И, Ад и Преисподняя, я тоже рад вас видеть!