Женя
Женя никогда не любила праздники. Все носятся, суетятся, ищут подарки, покупают еду… В этом общем мельтешении она чувствовала себя одиноко.
Конечно, у нее есть бабушка, но много ли надо бегать и суетиться, чтобы купить подарок старушке? К тому же бабушка всегда знала, чего хочет, и говорила об этом внучке прямо, без обиняков, как, впрочем, и Женя ей.
Тридцать первого с самого утра они готовили праздничные блюда, пекли пирожки и новогоднее печенье с корицей и ванилью, а еще любимые Женины пряники с имбирем. Позже слушали президента, выпивали по бокалу шампанского под бой курантов и смотрели новогодний концерт, громко обсуждая и передразнивая певцов и певиц.
И так каждый год. Никто к ним не приходил, да и сами они никуда не ходили.
Прошлый Новый год выпал из этого сценария. Он был для Жени самым счастливым, самым ярким. Тогда только начинался их со Стасом роман.
Стас пришел в десять вечера – с букетом темно-бордовых роз, вручил их Жене, и она от смущения долго прятала в них лицо, вдыхая аромат лепестков, не зная, как благодарить. Еще никто никогда не дарил ей цветов.
Розы завяли уже на следующий день, головки их поникли, листья скрючились.
– Есть такое поверье, – сказала бабушка, – если розы стоят долго, значит, и человек, их подаривший, относится к тебе серьезно. А если нет, значит, о любви тут говорить не приходится.
– Ну что ты, ба, – бросилась Женя на защиту Стаса. – Просто на улице мороз, вот цветы и померзли.
Бабушка пожала плечами и больше ничего не сказала. А Женя еще вчера поняла: Стас почему-то ей не понравился.
«Ну и ладно, – подумала она. – Зато он нравится мне».
Хотя розы было жалко до слез.
Бабушка оказалась права, да и это дурацкое поверье не подвело – любви Стаса хватило на полгода, а после он испарился, словно его никогда и не было. Только боль в Женином сердце осталась.
– Евгения, пора вынимать плюшки, – позвала бабушка с кухни, – а то подгорят.
Конец ознакомительного фрагмента.