О современных светских подходах к отношениям между полами
Православным христианам хорошо знакомы примеры богословского и пастырского подходов к теме любви. Мы привыкли к тому, что в православной литературе семья представлена как образ Святой Троицы, мы читали, что цель человеческой любви состоит в уподоблении любви Божьей. Порой за таким возвышенным взглядом в тени остается тема любви мужчины и женщины с философско-психологической точки зрения, с практических и даже бытовых позиций.
Половые отношения давно стали самостоятельными предметами исследования не только биологии и медицины, но и философии, психологии и даже психиатрии. Все эти подходы синтезированы в сексологии, призванной удовлетворить запрос современного общества о половом воспитании людей.
Из интересующих нас вопросов в светской литературе развиты такие важнейшие темы, как: мужеско-женские отношения вообще, любовь, влюбленность, предпосылки к созданию брака и сексуальные отношения супругов. По всем этим вопросам сказано очень много. Прежде чем показать некоторые светские подходы к решению хотя и важных, но все же частных вопросов, постараемся представить целостный взгляд на сексуальные отношения.
Обратимся к трудам ученого с мировым именем, психотерапевта и философа Виктора Франкла. Его имя и опыт ученого дают нам право воспринять его учение о человеке и жизненном пути человека как часть научного знания, обладающего большой степенью объективности. Взяв за основу книги «Человек в поисках смысла»[11] и «Воля к смыслу»[12], постараемся изложить взгляды этого ученого.
Человек, любовь и половые отношения по В. Франклу
По мысли ученого, человек, в отличие от животных, является личностью и обладает духовной сферой бытия. Духовность человека – это не просто его характеристика, а существенная особенность. Духовное наряду с телесным и психическим, которые свойственны и животным, присуще человеку, и присуще только ему одному. В. Франкл пишет: «То, что может противостоять всему социальному, телесному и даже психическому в человеке, мы и называем духовным в нем. Духовное, по определению, и есть свободное в человеке. Духовная личность – это то в человеке, что всегда может возразить!»[13]
Однако, будучи духовным существом, личностью, человек не может осуществлять себя вне психических и телесных возможностей. Три важных измерения, в которых человек проявляет себя, прекрасно описаны биологией, психологией и социологией. Все суждения о человеке, в каждом отдельно взятом измерении, сами по себе правомерны.
Но при этом надо всегда осознавать ограниченную правоту этих высказываний, обусловленную их одномерным характером.
У Виктора Франкла не вызывает сомнений то, что хорошо функционирующий психофизический организм является условием развития человеческой духовности. Важно лишь не забыть, что психофизическое, как бы оно ни обусловливало такую духовность, не может на что-либо воздействовать, не может породить эту духовность. «Все человеческое обусловлено. Но собственно человеческим оно становится лишь тогда и постольку, когда и поскольку оно поднимается над своей собственной обусловленностью, преодолевая ее. Тем самым человек вообще является человеком тогда и постольку, когда и поскольку он как духовное существо выходит за пределы телесности и душевности»[14], – уверен ученый.
Франкл утверждает, что человеческое бытие всегда ориентировано вовне, на нечто, что не является им самим, на что-то или на кого-то: на смысл, который необходимо осуществить, или на другого человека, к которому мы тянемся с любовью. В служении делу или любви к другому человек осуществляет сам себя. Таким образом, он, по сути, может реализовать себя лишь в той мере, в какой он забывает про себя, не обращает на себя внимания.
Человек – это особое существо, которому свойственна постоянная свобода в принятии решений, несмотря на жизненные обстоятельства. Эта свобода включает в себя возможность быть как «нечеловеком», так и святым. В сущности, свобода как непременный атрибут личностности бытия – это как раз свобода по отношению к чему-либо: «свобода от» чего-то и «свобода для» чего-то.
Свобода может быть явлена в основном по отношению к трем вещам: к влечениям, к наследственности и к среде. Что касается наследственности, то серьезные исследования в этой области показали, в какой степени человек обладает свободой по отношению к своим задаткам. В качестве примера можно привести жизнь однояйцевых близнецов, один из которых был ловким преступником, в то время как его брат-близнец – столь же хитроумным криминалистом. Что касается среды, то и здесь обнаруживается, что она не определяет человека. Влияние среды больше зависит от того, что человек из нее делает и как он к ней относится. Так, среди американских солдат, находившихся в северокорейских лагерях для военнопленных, найдется достаточно примеров как альтруизма, так и примитивнейших форм борьбы за выживание.
Очевидно, человек свободен лишь условно. Свобода не тождественна всемогуществу (в силу ограниченности естества) и произволу в силу ее органической связи с ответственностью. Ответственность включает в себя то, за что человек несет ответственность, прежде всего это осуществление ценностей и реализация смысла. Франкл утверждает, что «человек – существо, ориентированное на смысл и стремящееся к ценностям, в противоположность ходячему психоаналитическому представлению о человеке как о существе, обусловленном влечениями и стремящемся к наслаждению»[15].
Так, уязвимым местом антропологии, основанной на учении Фрейда, является постулирование стремления к наслаждению вместо стремления к ценности, которое присуще человеку в действительности. Но принцип наслаждения противоречит сам себе, т. к. он отменяет сам себя. Ведь тот, кто провозглашает наслаждение как принцип, не дает ему быть тем, чем оно должно быть, т. е. результатом. Чем больше человек нацелен на наслаждение, тем больше оно от него ускользает, и наоборот: чем больше человек стремится избежать неудовольствия, избежать страданий, тем больше он ввергает себя в дополнительные страдания. «Предположение Фрейда, что устранение напряжения и стремление к равновесию есть первичная и единственная тенденция живого существа, просто не соответствует действительности. Принцип гомеостаза не имеет объяснительной силы даже в биологическом измерении, не говоря уже о психологическом и тем более духовном»[16].
Франкл пишет: «В отличие от животных инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно, и в отличие от человека вчерашнего дня традиции не диктуют сегодняшнему человеку, что ему должно. Не зная ни того, что ему нужно, ни того, что он должен, человек, похоже, утратил ясное представление о том, чего же он хочет»[17].
В действительности нормальная ситуация такова: человека не побуждают влечения, но притягивают ценности. Выбирая свободу и ответственность ради осуществления ценностей, он открывает себя миру ценностей. Очень важно понимать, что смысл нельзя дать, его нужно найти. Смысл должен быть найден, но не может быть создан. В поисках смысла человека направляет его совесть. Одним словом, совесть – это орган смысла. Совесть принадлежит к числу специфически человеческих проявлений. Ее можно определить как способность обнаружить тот единственный и уникальный смысл, который кроется в любой ситуации.
Ни один психиатр и ни один психотерапевт не может указать больному, в чем заключается смысл. Он вправе, однако, утверждать, что жизнь имеет смысл и даже, более того, что она сохраняет этот смысл в любых условиях и при любых обстоятельствах благодаря возможности найти смысл даже в страдании.
Человек не только ищет смысл в силу своего стремления к смыслу, но и находит его тремя путями:
• он может усмотреть смысл в действии, в создании чего-либо;
• он видит смысл в том, чтобы переживать что-то или чтобы кого-то любить;
• даже в безнадежной ситуации, перед которой он беспомощен, он при известных условиях способен видеть смысл.
В жизни не существует ситуаций, которые были бы действительно лишены смысла. Это можно объяснить тем, что негативные стороны человеческого существования (страдание, вина и смерть) также могут быть преобразованы в позитивное достижение, если подойти к ним с правильной позиции и с адекватной установкой.
Все вышесказанное важно для дальнейшего развития темы. Виктор Франкл исходит из того, что человек – свободное существо, призванное к ответственности за свою жизнь. Никакие инстинкты, в том числе родовой, не могут определять человека полностью, без остатка. Человек обладает влечениями, однако влечения не владеют им. Влечения не исчерпывают его.
«Человек – это существо, которое всегда может сказать «нет» своим влечениям и которое не должно всегда говорить им «да» и «аминь». У человека есть влечения – животное само есть влечения»[18].
Ученый призывает: «Давайте отбросим все более или менее туманные рассуждения о любви и рассмотрим ее в свете смысла человеческого существования. В этом свете она оказывается областью, в которой ценности «переживания» особенно легко реализовать. Любовь – это «переживание» другого человека во всем его своеобразии и неповторимости»[19].
Любовь не заслуживают, любовь – это просто милость. Любимый человек воспринимается по своей сути как единственное в своем роде и неповторимое существо, он воспринимается как «Ты». Как человеческая личность, для того, кто его любит, он становится незаменимым существом, без которого невозможно обойтись, причем ничего не делая для этого со своей стороны. Человек, которого любят, «не может не быть» своеобразным и неповторимым, т. е. ценность его личности реализуется.
Кроме счастья быть любимым и восторга для того, кто любит, в любовь входит еще и третий фактор: чудо любви. Благодаря любви свершается непостижимое: в жизнь входит новый человек, сам по себе уже полный таинства своеобразия и неповторимости – ребенок!
Оказывается, что любящий человек через переживание собственной любви может по-разному воспринимать многослойную структуру личности другого человека. В точности так же, как существуют три «слоя» человеческой личности, существуют и три возможных способа отношения к ней.
Самый примитивный подход относится к самому внешнему слою – это сексуальное отношение. Физическая внешность другого человека оказывается сексуально возбуждающей – это возбуждение вызывает половое влечение к сексуально привлекательному партнеру.
На ступеньку выше стоит эротическое отношение. Вот что о нем говорит Франкл: «Мы разграничиваем эротику и сексуальность. Эротика проникает в следующий, более глубокий слой, в психическую сферу другого человека. Такое отношение к партнеру соответствует тому, что обычно называют «сильным увлечением». Увлеченный человек находится уже не просто в состоянии физического возбуждения. Скорее возбуждается его психологическая эмоциональность. Она возбуждается особой психической организацией партнера, скажем, какими-то конкретными чертами его характера»[20].
Эти виды отношений не проникают в сердце другого человека. Такое возможно только на третьем уровне отношений: на уровне самой любви. Любовь представляет собой вступление во взаимоотношения с другим человеком как с духовным существом. Таким образом, любовь является вхождением в непосредственные отношения с личностью любимого, с его своеобразием и неповторимостью. По мнению Франкла, «тенденции, с которыми мы встречаемся в сексуальности и в «увлеченности», резко ограничивают возможность перехода к истинной любви»[21].
Личность является носителем тех психических и телесных характеристик, которые привлекают эротически и сексуально расположенного человека. Если сексуально расположенный или увлеченный человек чувствует привлекательность физических характеристик и психических черт партнера, т. е. того, что этот другой человек «имеет», то любящий любит самого любимого: не что-то такое, что «имеет» любимый, а то, чем является он сам. «Взгляд того, кто любит, проникает через физическое и психическое «одеяние», проникает до самой сердцевины другого существа. Его уже больше не интересует обольстительный физический «тип» или привлекательный темперамент; его интересует человек, единственный в своем роде, незаменимый и не сравнимый ни с кем»[22].
Можно попросить скептика представить себе, что его любимая женщина потеряна для него навсегда (она умерла либо уехала), а затем предложить ему двойника любимого существа, т. е. человека, который телом и темпераментом в совершенстве напоминает ее. Если после этого задать скептику вопрос, может ли он переключить свою любовь на другую женщину, то ему придется признать, что он не сможет этого сделать. Такой «перенос» истинной любви, с точки зрения Франкла, немыслим, потому что тот, кто любит по-настоящему, меньше всего задумывается о каких-то психических и физических характеристиках любимой, он задумывается не о какой-то черте ее характера, а о том, чем она является в своей неповторимости. Но тот, кто просто сильно увлечен, мог бы, вероятно, найти какого-нибудь двойника для своих целей. Его привязанности без труда могли бы быть перенесены на двойника, потому что его чувства связаны только с физическими данными и темпераментом партнера, а не с его духовной сущностью.
Любовь – нечто большее, чем эмоциональное состояние. Любовь – это интенциональный акт, который направлен на сущность другой личности. Все это не означает, конечно, что любовь не имеет желания «воплотить» себя. Но она в такой степени независима от тела, что вполне способна не испытывать в нем нужду. Даже в любви между людьми разного пола тело, т. е. сексуальный элемент, не является первичным. Оно только средство самовыражения, поэтому любовь как таковая может существовать без него. Там, где сексуальность возможна, любовь будет желать и стремиться к ней. Но там, где требуется отказ от нее, любовь не охладеет и не умрет. «Настоящая любовь является своим собственным гарантом постоянства, хотя бы потому, что в старости физическое состояние проходит и психологическое состояние становится иным»[23], – пишет В. Франкл.
В то время как «мелкий» человек видит только внешний облик партнера и не может постичь его глубину, более глубокий человек рассматривает саму поверхность не как основополагающее или решающее проявление, а как проявление глубин. Для того, кто любит по-настоящему, физическая, сексуальная связь остается формой выражения духовной связи, которой на самом деле является его любовь.
В действительности любовь между мужчиной и женщиной – это только один из возможных способов наполнить жизнь смыслом. Наше существование пришло бы к печальному концу, и наша жизнь была бы поистине бедна, если бы ее смысл зависел только от того, испытали мы или нет счастье в такой любви. Жизнь бесконечно богата возможностями реализовать ценности. Нам нужно только помнить о важности реализации созидательных ценностей. И человек, который не любит и которого не любят, может организовать свою жизнь так, что она будет полна высоким смыслом.
Любой флирт, типичные ухаживания прошлого и настоящего бессознательно игнорируют внутреннее содержание партнера. Неповторимость и своеобразие другого человека умышленно упускаются при контактах подобного толка. Люди, которые увлекаются поверхностной эротикой, убегают от обязательств настоящей любви, от любых истинных уз с партнером, потому что такие узы влекут за собой ответственность. Они прибегают к собирательному понятию, предпочитая «тип»; их партнер в каждом конкретном случае является более или менее случайным представителем этого типа. Они выбирают «тип», а не какого-то конкретного человека. Их влечение направлена к типичной, обезличенной «внешности».
«Некоторые современные мужчины выбирают некоторый «тип» женщины как свой эротический идеал, потому что «представитель типа» не может в силу своей безликости обременить его ответственностью. Безликую женщину безликий мужчина может «иметь», а следовательно, нет необходимости ее любить. Она – собственность, без индивидуальных черт характера, без личной ценности. Любить можно только личность, а безликость, «представителя типа» любить нельзя. Тут не встает вопрос о верности; неверность следует из самой безликости. Неверность в таких отношениях не только допустима, она необходима. Потому что там, где отсутствует счастье в любви, это отсутствие должно компенсироваться количеством сексуального удовольствия»[24].
Указанный вид эротики представляет собой уродливую форму любви. Использование такого выражения, как «я поимел эту женщину», полностью раскрывает ее сущность: то, что «имеешь», можно обменять. Это взаимное отношение «владения» находит свое выражение и в отношении со стороны женщины, потому что такая поверхностная эротика является в равной мере поверхностной и для женщины. Что представляет собой человек как таковой, в счет не идет, а учитывается только, насколько он привлекателен как возможный сексуальный партнер. «Таким образом, отношение женщины к мужчине соответствует его отношению к ней. Женщина сделает все возможное, чтобы с помощью косметики скрыть все личные качества, чтобы не беспокоить ими мужчину и чтобы дать мужчине то, что он ищет, – предпочитаемый им «тип». Женщина – или, скорее, современная городская «кукла» – полностью поглощена своей внешностью. Она хочет, чтобы ее «брали», но она не хочет, чтобы ее брали всерьез, принимали за то, что она есть на самом деле: человеческая личность во всем своем своеобразии и неповторимости. Она хочет, чтобы ее принимали как представителя женского пола, и поэтому она в первую очередь заботится о своем теле, стараясь, чтобы оно как можно больше соответствовало модному типу. Она хочет быть безликой и представлять тот «тип», который оказывается сейчас в моде, пользуется спросом на рынке»[25].
Упор на внешность предполагает недооценку не только того, о ком судят, но также и того, кто выносит суждение. Мы должны сдержанно и критически относиться к пластическим операциям и к использованию косметики, потому что даже недостатки являются существенной частью личности. Внешние черты воздействуют на того, кто любит, не сами по себе, а как часть любимого человека. Вместо того чтобы искать и найти «Я» друг друга, обрести неповторимость и своеобразие, которое одно только делает их достойными любви и ради чего стоит жить, люди довольствуются фикцией.
Если отношения истинной любви представляют собой направленность сути одного человека к другому, то оно также является и единственной гарантией верности. Другими словами, самой любовью порождается уверенность в ее продолжительности.
«Как только я понял, что 2×2=4, понял это раз и навсегда, и все тут. И как только я искренне понял внутреннюю сущность другого человека, увидев этого человека в свете любви, тут уж ничего не поделаешь: я должен оставаться верным открытой мне истине, должен оставаться верным этой любви, а эта любовь должна жить со мной»[26].
Только настоящая любовь (и только она) приводит к моногамным отношениям, составляет основу верности. Можно утверждать, что простое увлечение, являясь по своей природе более или менее быстро проходящим «эмоциональным состоянием», может с полным основанием рассматриваться как противопоказание к браку.
По мысли Франкла, «любовь видит человека таким, каким его «предполагал» при создании Бог. Можно сказать, что любовь раскрывает перед нами ценностный образ человека. В духовном акте любви мы постигаем человека не только тем, что он «есть» во всей своей неповторимости и своеобразии, но также и тем, чем он может стать и станет. В то время как любовь обогащает и «вознаграждает» нас, она также приносит несомненную пользу другому человеку, ведя его к тем потенциальным ценностям, которые можно увидеть и предугадать только в любви. Любовь помогает любимому стать таким, каким его видит любящий. Потому что тот, кого любят, часто стремится стать достойным того, кто его любит»[27].
Сексуальность, которая призвана быть средством выражения любви, зачастую делается подчиненной принципу удовольствия и удовлетворения инстинктов, а сексуальное удовольствие становится конечной целью. Но вспомним, чем сильнее человек стремится к наслаждению, тем сильнее оно от него ускользает.
«По-настоящему зрелый человек будет испытывать сексуальное желание только тогда, когда он любит; он будет рассматривать возможность сексуальных отношений только там, где секс является выражением любви. Моногамные отношения, таким образом, становятся кульминацией психосексуального развития, целью воспитания полов и идеалом сексуальной этики. Поскольку это идеал, он очень редко достигается; обычно к нему только приближаются – в большей или меньшей степени. Как и все идеалы, этот идеал также является руководящим принципом: он устанавливается подобно «яблочку» мишени, в которое всегда надо целиться, даже если в него не всегда попадаешь. Так же как редко кто способен на настоящую любовь, так же редко кто достигает наивысшей стадии развития зрелой любовной жизни. Но в конце концов, задача каждого человека – вечна, а способность человека к развитию бесконечна»[28].
Подводя итог сказанному, отметим, что с точки зрения той философии и антропологии, которую предлагает Виктор Франкл, сексуальные отношения могут восприниматься по-разному. Если мы говорим о супружеской близости и о сексе как о проявлении любви, то он не может восприниматься просто как «функция» и удовлетворение «потребности», он является определенной гранью супружеских межличностных отношений, включая в себя и физиологию, и психику.
Можно даже сказать, что человеческая любовь между мужчинами и женщинами – это очень важное, основополагающее для семьи сложное явление, выражающееся во всех сферах жизни человека, в т. ч. и в сексуальной. Выше мы привели, вероятно, одно из самых уравновешенных и мудрых мнений о сексе: «Секс призван быть не более чем выражением – и не менее чем венцом любви»[29]. Нельзя оторвать секс от любви, а значит, и от ответственности, и от жертвенности, и от доверия.
С сожалением приходится констатировать, что среди православных авторов на данный момент никто не смог сформулировать христианский взгляд на сексуальные отношения супругов в схожей с В. Франклом манере, берущей основания в антропологии и рассматривающей супружеское общение как общение личностей, обладающих тварной природой.
Секс как проявление любви
Развивая тему светских подходов к отношениям между полами, обратим внимание на более частные и практические вопросы. По нашему мнению, на знании одной только философии или только богословия брак не построишь и личные отношения не наладишь. Людям нужно то, что вплетается в ткань жизни, то, что соответствует их опыту и отвечает на реальные жизненные запросы. Что такое любовь и влюбленность? Как понять, что любишь, и устоять в любви? Как выразить свою любовь, как понять любимого и быть понятым? Примеры освещения этих тем мы без труда найдем у многих современных авторов. Остановимся на двух наиболее известных писателях.
«Как устоять в любви?» Книга католического автора Джона Пауэлла «Как устоять в любви»[30] знаменита тем, что на протяжении 15 лет является чуть ли не единственным доступным православному читателю примером синтеза философских, психологических и богословских (христианских) взглядов на тему любви. Уникальность книги в том, что на ее страницах предлагаются практические советы, помогающие читателям разобраться в своих чувствах, в своих желаниях и намерениях по отношению к избраннику, помогающие определиться и устоять в любви, не растерять ее.
По меткому замечанию Пауэлла, на практике любовь предполагает, что человек готов и хочет поступиться своими собственными удобствами, пожертвовать своим временем и даже рисковать собственной безопасностью, чтобы обеспечить удовлетворение, безопасность и развитие любимого.
Если такое отношение имеет место и может быть претворено в жизнь, то это предполагает, что один человек любит другого. Но в жизни любовь сложна, она имеет множество граней, которые очень важно различать и понимать. Д. Пауэлл предлагает обсудить следующие аспекты.
«Любовь – это не только чувство». Несомненно, что между чувствами и любовью существует связь. Первое влечение, с которого начинается любовь, обычно переживается именно как сильное чувство. Но «целиком отождествлять любовь с чувствами было бы гибельным для самой любви, т. к. чувства слишком непостоянны, хотя отсутствие теплых и радостных чувств, поддерживающих ее огонь, будет для любви столь же гибельным»[31].
«Любовь – это решение посвятить себя». Человек может любить и быть любимым, как отец или мать, брат или сестра, друг, очень близкий друг, муж или жена. Отношения любви будут разными в каждом из этих случаев. Очевидно, почти никто не может иметь по-настоящему глубокие отношения со многими людьми. У каждого из нас нет ни времени, ни необходимых эмоциональных и других качеств, чтобы вступать в серьезные, глубокие отношения с большим числом людей; это истощило бы наши силы. «Так как любовь может существовать на многих уровнях, очень важно не давать таких обязательств любви, которые не сможешь выполнить с честью. Неискушенные и незрелые люди весьма склонны к этому. Как много остается разбитых сердец и поломанных жизней лишь потому, что были сказаны три слова: «Я тебя люблю»[32].
«Действенная любовь ничем не обусловлена». Лишь ничем не обусловленная любовь может вызывать действительные изменения в жизни того человека, на которого она направлена. «Когда нас любят, мы стремимся стать другими в гораздо большей степени, чем тогда, когда нас в чем-то обвиняют и обличают. Только в атмосфере предлагаемой нам ничем не обусловленной любви мы в состоянии преодолеть барьеры, препятствующие подлинному общению людей друг с другом»[33].
Но тут есть интересный вопрос: вправе ли мы ожидать того, чтобы одна сторона продолжала постоянно вносить свой ничем не обусловленный вклад и следовать своим обязательствам любви без всякого поддерживающего ответа другой стороны? «Конечно, «ничем не обусловленную любовь» следует понимать как некий идеал, как цель, которая должна вдохновлять любящих, но которая находится на самом деле за пределами человеческих возможностей. Каждый из нас несет в своем сердце те или иные рубцы, ограничен в своих возможностях из-за собственных нужд и проблем. Только совершенно целостная, ничем не травмированная, внутренне свободная личность способна к постоянной необусловленной любви»[34].
«Существенный дар любви – чувство личной ценности». По мнению Пауэлла, люди должны судить об успешности любви не по числу тех, кто вдохновляет их на выполнение тех или иных дел, а по числу тех, кто говорит, что достиг ощущения полноты и радости жизни благодаря их любви к ним, по числу тех, кто смог увидеть свою красоту в их глазах.
«Любовь означает поддержку, но не власть над любимым». Каждый из нас постоянно должен давать тем, кого любит, свободу быть самим собой. «Любовь утверждает другого именно как другого. Она не должна обладать или манипулировать другим человеком как чем-то моим»[35].
Кроме понимания «анатомии любви», Д. Пауэлл предлагает поговорить о любви как процессе, как пути, где возможны не только изменения, но и трудности, и препятствия.
«Кто-то хорошо сказал, что вторая по трудности вещь в мире – это жить и возрастать вместе с другим человеком. В то время как первая по трудности вещь в мире – жизнь в одиночестве. Любовь есть длительный процесс, длинная плавная дуга, которая может быть правильно проведена лишь медленным движением, это совсем не похоже на резкий зигзаг из острых углов, который можно мгновенно провести одним росчерком пера раз и навсегда. Мужчина или женщина должны быть готовы к длительному путешествию, в котором приходится преодолеть много миль, прежде чем обретешь радость любви. Любовь требует осторожности и особой внимательности ко всему, что может ее отравить. Любовь требует много мужества, настойчивости и самодисциплины.
Но путешествие в страну любви – это путешествие к полноте жизни, так как только в опыте и переживаниях любви человек может познать самого себя, может полюбить себя таким, каков он есть, каким он станет в будущем. Только в опыте любви человек находит ту полноту жизни, которая прославляет величие Божие. Только в любви может человек найти источник непрекращающегося вечного праздника»[36].
Мужчины и женщины, вступившие в отношения любви, должны понимать, что очень часто разрыв отношений происходит из-за эмоциональных причин. Они должны научиться делиться своими чувствами при диалоге. Необходимо смело идти на риск открытости, помня о том, что искомое ими единство, познание друг друга и взаимное принятие, которые только и могут принести ощущение счастья, будут результатом совместного труда. «Упражнениями и настойчивостью мы можем научиться распознавать в себе те эмоциональные силы, которые оказывают влияние на наше поведение. Мы можем прибегать к необходимой самодисциплине, действуя против наших эмоций, когда они оказываются разрушительными для нас. С помощью Бога и тех, кто нас любит, мы можем переписать наше «бытописание»[37].
Люди, как правило, задаются конкретным практическим вопросом: что делать тогда-то и тогда-то, в такой-то и такой-то ситуации? Как отклик на их запрос книжные прилавки завалены литературой, предлагающей конкретные рекомендации. Большинство книг посвящено теме соблазнения и манипуляции противоположного пола, но есть и очень познавательные и интересные книги, помогающие молодым людям проявить свою любовь к своему избраннику наиболее полно. Мы уверены, что эта тема также не может остаться в стороне от православного взгляда на супружеские половые отношения. Мы хотим обратить внимание на книгу «Пять языков любви». Конечно, это не панацея от всех бед, а скорее один из примеров, когда вполне конкретные незамысловатые советы могут быть очень полезны.
Ее автор баптистский пастор Гарри Чепмен пишет: «Желание романтической любви в браке глубоко укоренилось в нашей психике. Порой люди, прожившие в браке много лет, чувствуют нехватку былой романтичности, былой увлеченности, былой радости. Сохранение любви в браке – это серьезное дело. «Мы должны хотеть изучить основной язык любви нашего супруга, если хотим, чтобы наше общение в любви было успешным. Ваш эмоциональный язык любви может отличаться от языка вашего супруга подобно тому, как китайский отличается от английского. Недостаточно быть искренним»[38].
Желание быть в близких отношениях с кем-то, быть кем-то любимым является основой существования человечества. Брак создан в том числе и для того, чтобы удовлетворить эту потребность в близости и любви. Исходя из двадцатилетнего опыта консультирования по проблемам брака и семьи, Гарри Чепмен пришел к заключению, что существует пять основных языков любви, т. е. пять способов, при помощи которых люди выражают и воспринимают любовь. Они могут иметь и множество диалектов. Количество способов показать свою любовь в рамках одного языка любви ограничивается только воображением того, кто это делает. Важно, чтобы супруги старались говорить на том языке любви, на котором говорит их половина.
«Из-за того, что мы передаем и принимаем любовь по-разному, сохранить любовь в браке представляется довольно трудной работой. Если мы не понимаем того, как наш супруг принимает любовь, наш брак может иссохнуть, а мы так и не поймем, почему»[39]. Достаточно подробно Г. Чепмен разбирает такие возможные проявления любви, как слова одобрения, время, отданное любимому, подарки, служение и физическое прикосновение. Все это очень ярко говорит о том, что любовь ищет формы своего воплощения и в психической, и в телесной областях. Более того, люди не только способны, но и по-другому не умеют воспринимать любовь друг друга. Инструменты для передачи и принятия любви – это наша психика и наше тело.
На практике эта тема очень востребована, недаром книга Д. Грэя «Мужчины с Марса, женщины с Венеры» уже долгие годы является бестселлером. Христиане такие же люди, как и все, они имеют те же трудности с противоположным полом, что и неверующие. Если весь мир имеет возможность познакомиться с основными принципами взаимоотношений, продиктованными самой природой человека, то неясно, почему православные христиане должны остаться без этой области знаний? Единственная трудность для христиан состоит в том, что такие авторы, как Д. Грей, талантливо, убедительно и практично дают в руки «инструмент» или знание вне его нравственной оценки и вне поля приоритетов семейных ценностей. Тем не менее подобная литература при соответствующем подходе может принести пользу семейным людям. Мы прекрасно понимаем, что свои психологические труды Д. Грэй писал, исходя далеко не из христианской антропологии и не из задач христианского воспитания юношества. Очевидно, в своих книгах он опирался на тот опыт, который имеют обычные семьи.
Православная психология и православное пастырство оставили темы взаимоотношений мужчин и женщин вне своего внимания. Поэтому вполне закономерно, что православные супруги, сталкиваясь в своей жизни с теми же трудностями, что и все другие семьи, стараются узнать то, что может им помочь. Тот опыт и те рассуждения, что предлагает Джон Грэй, вполне могут помочь взглянуть на семейную жизнь не только с точки зрения ее высших задач или духовных проблем, но и просто с позиции человеческих отношений. Это важно, т. к. христиане – это прежде всего люди, и люди, живущие в падшем мире.
Джон Грэй начинает свою книгу с утверждения, что большинство людей не знают о том, что мужчинам и женщинам положено быть разными, и поэтому они не устают громоздить друг против друга горы обид и упреков. Мужчины и женщины злятся и разочаровываются друг в друге именно потому, что забыли эту важнейшую истину. Они ожидают от противоположного пола тех же реакций и того же поведения, что и от самих себя. Им хочется, чтобы «он» или «она» желали того же, что и они, и чувствовали так же, как они.
«Мы ошибочно исходим из того, что если наш партнер (партнерша) любит нас, то он (она) будет вести себя точно так же, как это делаем мы, когда любим кого-нибудь. Такая позиция приносит нам одно разочарование за другим, и мы мучаемся сами, мучаем себя и партнера, вместо того чтобы выбрать минутку и спокойно, терпеливо, как два любящих человека, разобраться в наших различиях. Отдавать себе отчет в этих различиях и уважать их – вот что требуется, чтобы отношения с противоположным полом перестали быть бесконечной цепью столкновений. Если не забывать, что мужчины происходят с Марса, а женщины – с Венеры, то можно найти объяснение буквально всему»[40].
Книга Джона Грэя посвящена разбору главнейших различий между мужчинами и женщинами и практическим советам, помогающим эти различия не только понять, но и учесть при выстраивании личных отношений, в том числе семейной жизни.
Мужчины и женщины по-разному оценивают различные вещи, явления и обстоятельства. Автор книги предлагает разобраться в двух главных ошибках, допускаемых во взаимоотношениях с противоположным полом: «Мужчины обычно предлагают решение, недооценивая чувства, тогда как женщины принимаются давать советы, о которых, собственно, их никто не просил»[41].
Мужчины и женщины неодинаково справляются со стрессами. «В то время как марсиане в подобных ситуациях стремятся как бы отойти в сторону и молча обдумать беспокоящую их проблему, венерианки испытывают инстинктивную необходимость поговорить о ней»[42].
Важная тема книги – решение вопроса о мотивации поведения при развитии личных отношений представителей противоположного пола. «Для мужчины стимулом является сознание того, что в нем нуждаются, на него надеются, тогда как женщине просто необходимо ощущать поддержку и ободрение близкого человека. Мы обсудим три важнейших шага, направленных на улучшение взаимоотношений, и разберемся в том, что мужчина и женщина должны научиться подавлять в себе: первые – то, что мешает им открыто выражать и отдавать свою любовь, вторые – то, что мешает им принимать ее»[43].
Мужчины и женщины обычно не понимают друг друга потому, что они «говорят на разных языках и даже молчат по совершенно различным причинам»[44]. Благодаря этой книге женщины могут узнать, как им следует вести себя, когда мужчина погружается в молчание, а мужчины – как слушать и слышать, не испытывая разочарования.
Очень важно, что в своей книге Д. Грэй хоть кратко, но говорит о различиях в потребностях мужчин и женщин в сфере близких отношений. «Мужчина или женщина дают представителю противоположного пола такую любовь, в какой нуждаются они сами, а отнюдь не ту, которая нужна партнеру. Мужчине в любви требуется, прежде всего, чтобы его принимали таким, какой он есть, ценили его, доверяли ему и чтобы он сам мог доверять партнерше. Женщине же важнее всего забота, понимание и уважение»[45].
Автор говорит и о четырех «временах года», свойственных любви, реалистическое представление о которых способно помочь преодолеть те проблемы и препятствия, без которых не обходится ни одна любовь. У каждого человека есть свое прошлое, которое вполне способно повлиять на близкие отношения в настоящем. По мнению Джона Грэя, необходимо владеть средствами, поддерживающими волшебное пламя любви и не дающими ему угаснуть.
Необходимо отметить, что есть примеры реализации указанного популярного подхода к мужеско-женским отношениям на основе христианских семейных ценностей. Общеизвестными являются попытки протестантских авторов помочь христианам построить семью и наладить семейную жизнь. С особенностями такого подхода предлагаем познакомиться на примере книги Гэри и Барбары Розберг «Что нужно ей? Что нужно ему?»[46].
Авторы исходят из того, что для создания хорошего брака недостаточно иметь христианскую веру. Посещение церкви само по себе отнюдь не гарантирует, что брак выйдет крепким, соответствующим библейским заветам. Мало быть только слушателем Слова, нужно быть еще и делателем. «Нужно познать сердце и потребности супруга, самоотверженно отречься от эгоизма и учиться, по-настоящему учиться удовлетворять эти потребности»[47]. Какие любовные потребности имеют супруги?
Не так-то просто устроен человек. В отношениях между полами не всегда срабатывает «золотое правило», что с другим надо общаться так, как бы мы хотели, чтобы общались с нами. Оказывается, потребности мужа во многом отличаются от потребностей жены. «Эти различия очевидны в области секса, но они затрагивают и другие сферы»[48].
Чтобы разобраться в индивидуальных потребностях мужчин и женщин, супруги Розберг предлагают перечень из двадцати потребностей в приоритетном порядке: чего люди ждут от супруга и чего, как им кажется, супруг ждет от них.
Вот как выглядят пять основных любовных потребностей
В предисловии авторы пишут: «Мы посвятим десять глав книги подробному разбору каждой из перечисленных потребностей. Я расскажу женам о пяти основных любовных потребностях их мужей, поскольку могу поделиться с женщинами опытом чувств и желаний мужчины. А Барбара побеседует с мужьями о тех пяти любовных потребностях, которые испытывают женщины, поскольку она может авторитетно разъяснить мужчинам, что думают и чего хотят женщины. В двух последних главах мы обменяемся ролями: я поговорю с мужьями, а Барбара – с женами. Так, соединив свои голоса, мы надеемся предоставить читателям наилучшие условия для того, чтобы они научились удовлетворять потребности брачных партнеров»[49].
Многим православным христианам представленный опыт может показаться ненужным и даже вредным. Главный недостаток, вероятно, усмотрят в том, что все это – «неправославное» и мало сочетается со «святыми отцами». Однако опыт церковной педагогической науки, в частности в лице известного богослова, педагога и психолога прошлого столетия протоиерея Василия Зеньковского, говорит о том, что вполне возможно оттолкнуться от тех подходов, что предлагает нам окружающий мир, соотнести их с тем, что предлагают нам богословие, философия и пастырство. Творческое христианское осмысление того, что составляет семейную жизнь, крайне необходимо. Люди должны иметь возможность услышать не только канонические правила и высокие богословские истины, но и рассуждения о простых вещах, что наполняют их жизнь и быт. Понять место секса в человеческой жизни, понять основные принципы мужеско-женских взаимоотношений, увидеть в любви не только красивую философию о самоотдаче, но и узнать ее в своих чувствах и переживаниях и опыте, отличить любовь от увлеченности, понять, что семейная жизнь требует поддержки и не развивается сама собой, – это все крайне важно.
Сексуальные отношения супругов
Более практическим и в то же время частным по отношению к предыдущим вопросам является тема сексуальных отношений супругов. Понятно, что для несемейных людей углубление в эту тему может быть соблазнительным, но для принявших решение вступить в брак изучение собственной физиологии и «устройства» противоположного пола, изучение основ сексологии часто бывает необходимо.
Конец ознакомительного фрагмента.