Глава 10
Роман прибыл в Москву в назначенный срок. Здесь уже собрались все, кто вместе с ним должны были отправиться в африканскую командировку. Это были гражданские инженеры и техники – представители заводов изготовителей, где собирали зенитный ракетный комплекс С-300, офицеры из различных частей, имеющих большой практический опыт работы на этом комплексе.
Две недели ушли на инструктажи и оформление документов, которые необходимы для поездки за рубеж.
Самолет приземлился на аэродром ночью. Их долго не выпускали наружу, ждали военного атташе, который должен был их встретить, но куда-то запропастился.
Наконец, подали трап, и все с удовольствием покинули самолет. Их встретила непроглядная ночь. Вдалеке мелькали тусклые огоньки каких-то зданий, перед трапом стоял автобус с погашенным светом.
– Проходите к автобусу, – послышался голос из темноты.
– Почему тут такая темень? – раздались недовольные возгласы.
– Объясню по дороге, а сейчас быстро в автобус. Нам долго ехать.
С трапа первым спустился полковник Каретников, который был старшим в прибывшей группе специалистов.
– Я полковник Каретников. С кем я имею честь разговаривать?
– Военный атташе подполковник Спирин, – представился темный силуэт.
– Здравствуйте, Леонид Николаевич. Можете вы толком объяснить, что здесь происходит? Почему такая темень, куда мы торопимся?
– Товарищ полковник, прошу вас, быстро грузитесь в автобус. Я все расскажу и объясню по дороге.
Полковник был удивлен. В прошлый раз их привезли днем, устроили теплую встречу.… Теперь же какая-то непонятная суета, нервозность, Спирин ничего не поясняет. Каретников оглянулся. Все ждали, что он скажет.
– Грузимся.
Люди, утомленные многочасовым перелетом с радостью покинули опостылевший им самолет и устремились в автобус.
Их долго везли по грунтовой дороге. Мимо мелькала густая стена растительности. Темнота, окружающая автобус, не позволяла что-либо разглядеть вокруг. Только фары выхватывали участок серой дороги перед автобусом, да редкие кусты, тянувшиеся вдоль обочины.
Пока они ехали, подполковник Спирин ввел всех в курс дела.
Три недели назад, на стартовую позицию их комплекса была произведена атака с воздуха. Самолеты атаковали с сопредельной территории, воспользовавшись сложной горной местностью в этом районе. У расчета было слишком мало времени, чтобы подготовить пусковые установки к стрельбе – сказалось отсутствие опыта. К счастью, за сутки до этого, половину пусковых установок и радиолокаторов подсветки целей отправили в столицу для участия в параде. Авиация противника почему-то не тронула радиолокаторы обнаружения и наведения, хотя они оказались, в данной ситуации, совершенно беззащитными. Застрявшую в столице технику боятся отправлять на позицию. Самолеты-разведчики постоянно барражируют в воздухе. Военные опасаются, что колонну обстреляют во время пути. Сейчас все ждут русских специалистов, которые, по их мнению, решат все проблемы.
– Спирин, что вы все, как-то обтекаемо говорите: «Противник, сопредельная территория», нельзя ли все назвать своими именами? – спросил Каретников.
– У нас нет полной ясности в этом вопросе, – стал оправдываться Спирин. – Откуда прилетели самолеты, точно установить не удалось. Все сопредельные государства, категорически отрицают свою причастность к этой бомбардировке. Никто никому войну не объявлял, никаких претензий не предъявлял.
– Бардак тут у вас какой-то, – возмутился Каретников. Прошедший в лейтенантские годы войну во Вьетнаме, он не понимал, как можно было безнаказанно дать уничтожить стартовую позицию. На его памяти было много случаев, когда американцы уничтожали их локаторы и пусковые установки, но, чтобы прилетели, всех разнесли в клочья и безнаказанно улетели – такого не было. Правда, рядом с вьетнамцами всегда находились наши специалисты….
– Повторяю, здесь очень много неясностей…
– Интересно, почему в Москве нам об этом ничего не сказали? – удивился Каретников.
– Наверное, не хотели пугать понапрасну, – предположил Спирин.
– Боялись, что по дороге сюда мы все разбежимся? – расхохотался Каретников. Он обернулся в салон. – Повоюем, ребята?
Ответом было гробовое молчание. Никто из присутствующих никогда не был в районе боевых действий. Все чувствовали себя неуверенно. Одно дело, когда ты находишься в составе, пусть и «ограниченного» контингента и постоянно чувствуешь поддержку «Большой земли», другое дело, когда ты находишься у черта на куличках, а Родина может оказать тебе только моральную поддержку.
– Как прикажут, – вяло подал голос Роман.
– Кстати о приказах, – Каретников повернулся к Спирину. – Какие инструкции, в связи с этими событиями дала Москва?
– Как всегда, очень туманные, двояко понимаемые: «В конфликты не влезать, но оказать всеобъемлющую помощь нашим чернокожим друзьям».
– Конечно же, в устной форме? – предположил Каретников.
– Естественно, – как само собой разумеющееся ответил Спирин.
– Не дрейфь ребята! – обратился полковник к своим подчиненным. – Ситуация обычная. Вышестоящие начальники «развязывают нам руки». Все делаем на свое усмотрение. Основная задача – не облажаться. Это не наша война. Главное поддержать честь нашего славного оружия.
Ни аплодисментов, ни криков «Ура» не последовало.
– А теперь без дипломатических выкрутасов, – опять обратился Каретников к Спирину, – кому насолили наши «друзья»?
– Трудно что-то сказать определенное, – неуверенно начал атташе. – Три месяца назад были сбиты два самолета сопредельного государства, которые нарушили воздушную границу.
– Я же просил без дипломатии, – поморщился Каретников.
– Тогда это событие тут празднично отметили, – не обращая на недовольство полковника внимания, продолжил Спирин. – Были взаимные упреки, правительственные ноты, но на этом дело и закончилось. А недавно в Аденском заливе появился авианосец из состава шестого флота США.
– Ух, ты! – изумился Каретников. – Тогда понятна наглость, с которой разбомбили наш комплекс. На американцев это похоже.
– Я не утверждал, что это именно американцы, – испуганно затараторил Спирин.
– Остынь, не на суде, – оборвал его Каретников. – Если мы влезли в это дело, то должны точно знать, кто наш противник, а иначе все сложим свои буйные головы. Кстати, «чернокожие товарищи» наши союзники или «друзья»?
– Союзники они еще те. Пока мы им дешево поставляем современную технику, они с нами «дружат», но в любой момент могут переметнуться к нашим конкурентам. И еще, Игорь Сергеевич, я вас умоляю, никаких официальных заявлений, никаких приватных разговоров с «друзьями», – взмолился Спирин. – На счет американцев, это личное ваше мнение, не подтвержденное фактами.
– Я то, дурак, порадовался за наше оружие, – как бы про себя проговорил полковник. – Подумал, что поставка нового комплекса связана с растущей популярностью нашего вооружения. Еще удивился – зачем увеличили нашу группу специалистов? Вечно скрытничают…
– А, что из себя представляет система ПВО в этой стране? – спросил Роман.
– Ничего. Ее попросту нет, – стал рассказывать атташе. – Купили наш комплекс и два французских истребителя, на которых боятся летать. Мы им предлагали купить зенитные комплексы малой дальности – мобильные, эффективные, дешевые. Расположили бы их по периметру своего небольшого государства и горя бы не знали. Отказались – не солидно выглядят. Задумывалось, что С-300 будет играть роль «Царь-пушки», которая пугает врагов, но никогда не стреляет. Враг не испугался, а продолжал безнаказанно безобразничать. Военные, познанием техники не блещут, и если бы не автоматизация процессов, то могли бы и не сбить самолеты. К счастью, условия были идеальные. Никаких помех, дальность, высота, скорость – все идеально подходило под технические параметры. Читай букварь и нажимай кнопки – что они и сделали.
Спирин замолчал. Все погрузились в свои мысли. Молодые офицеры оптимистически относились к услышанной информации. В конце концов, их учили и готовили в военных училищах для войны. Ненавязчиво, ведь «наш бронепоезд всегда стоял на запасном пути», из года в год, им внушали, что военный человек всегда должен быть готов к боевым действиям. Войны никто не хотел, а повоевать в экзотической стране, желали очень многие. Рвущиеся в бой хорошо понимали, что на войне со всяким может произойти то единственное и неповторимое событие, которое часто изображают в виде костлявой старухи с косой. Но, молодости присущ оптимизм, вера, что этого с ним произойти никак не может.
Совсем по-другому думали гражданские инженеры и техники. Самому молодому из них было сорок лет. Юношеский романтизм давно выветрился у них из головы. Они не подряжались на поездку в «горячую точку». В такие командировки едут, чтобы заработать деньги, а не проявлять героизм, мужество и отвагу. В данной ситуации и отказаться от этой работы уже нельзя. Кто же их отсюда отпустит? Да, даже, если бы и отпустили. Как добираться на далекую Родину без гроша в кармане? Им, конечно, выдали некоторую сумму на руки, но столь незначительную, что о дальнем путешествии нечего было и думать. Идеология начальства в этом вопросе выработалась еще в «застойные годы». Чтобы народ не пропил всю наличность – основную сумму выдавали в последние дни перед уездом. Особисты же, по произведенным покупкам, могли судить, кто, сколько валюты провез нелегально.
Впереди показались огни населенного пункта. Все с любопытством стали смотреть в окна. Хотя особенно смотреть было не на что. Водитель объезжал населенные пункты по окраинам. Мимо проносились мазанки и кирпичные невзрачные, чаще одно и редко, двухэтажные дома. Через час они въехали в большой, сверкающий рекламными огнями город. Это и была столица.
Их разместили в ангаре для техники в воинской части, где находился комплекс С-300. Часть, находившаяся на окраине города, была окружена бетонным забором с колючей проволокой и вышками. Повсюду маячили вооруженные солдаты. Спирин заявил, что пока окончательно не выяснится обстановка, им лучше находиться под охраной военных. Никто возражать не стал. Советский народ привык ютиться в коммуналках, общежитиях, по чужим углам. Так, что отдельный ангар, с вентиляторами и холодильниками никого не шокировал. В нем было просторно и прохладно. Может быть из-за сквозняков, а может из-за того, что на дворе была ночь, но внутри ангара летней жары совсем не чувствовалось. Все с наслаждением бросились на армейские кровати, которые ровными рядами стояли в конце ангара, отгороженные брезентом.
Спать никому не хотелось, поэтому все с воодушевлением приняли предложение Каретникова, отметить приезд.
«Все свое вожу с собой» – один из неукоснительных законов командировочных. Заверения, что все необходимое им предоставят на месте, никого в заблуждение не ввело. Каждый на личном опыте не раз убеждался, что самое необходимое надо брать с собой в дорогу. Многочисленные командировки показали, что все вещи, предметы обихода, инструменты и многое другое, на первый взгляд, казавшимися бесполезными, находили свое применение.
Из сумок стали извлекать бутылки с водкой, всевозможную закуску, ложки, вилки, кружки, тарелки.
Каретников осмотрел наскоро собранный стол и удовлетворенно ухмыльнулся. Сразу было видно, что многие из присутствующих не первый раз отправились в подобный вояж. Народ к работе подготовился основательно.