Вы здесь

Дайте мне имя. Глава третья. Восторги тишины (В. П. Колотенко)

Глава третья. Восторги тишины

Я никак не мог вспомнить, с чего все началось и никогда толком не мог себе представить, как все произойдет. Детального, так сказать, плана воплощения предсказаний у меня никогда не было. Теперь-то я знаю, что остаток жизни проведу в жуткой боли…

Боль поселилась и пульсирует во мне с тех самых пор, когда кожа моя впервые обожглась на вере. Помните жаркие шары-апельсины? Со временем вера эта заполнила каждую клеточку моего тела, каждую фиброчку. А затем – жизнь.

Меня тpудно чем-либо удивить, и это удивляет всех. Такое простое устройство мира – небо, солнце, запахи трав – я принял сразу, как только сделал первый шаг. Наверняка земля качнулась у меня под ногами, и я, может быть, даже шлепнулся не раз прежде, чем в ногах появилась уверенность. Убеждение в том, что землю не стоит раскачивать пушечными выстрелами или громом аплодисментов, пришло позже.

Все детство, не зная забот и горестей, как и все мои сверстники, я изучаю окрестности. Господи, сколько же здесь всего!

– Идем к фонтану, – предлагаю я Рие, – ты там была?

Я замираю в ожидании ответа. Мир вымер. Тишина такая, что слышно, как распускаются лилии. Она вырывает свою руку, но я не отпускаю.

– Ты не была там, ты не видела радугу!

Рия стоит и смотрит на меня огромными, как небо, лазурными глазами. И уже не вырывает руку. Она не знает, что такое радуга, и ей нечего мне ответить. Эти удивленно-удивительные глаза будут сопровождать меня всю жизнь…

– Смотри, – кричу я ей, – смотри, радуга!

Рия само олицетворение непосредственности. Она потрясена. Она просто таращит свои большие лазурные глаза на эти яркие нежные краски, возникшие из водной пыли. И не верит увиденному: разве такое бывает?! Она потрясена.

– Видишь, – произношу я одно-единственное слово и умолкаю, чтобы не разрушить ее потрясения.

Тишина такая, что слышно как распускаются лилии.

Конечно же, больше всего на свете меня привлекает не фонтан и даже не радуга. Лазурное небо ее глаз – вот предмет моего жаркого внимания. Ее удивление и восхищение радугой, которую я ей дарю.

– Идем…

И лучшие годы своей жизни я вручаю этому единственному звуку Вселенной.

Идем!

Минуты убегают без счета, и мы, взявшись за руки, теперь мчимся в горы. Я покажу ей и преогромный камень-катун, и пещеру, и церковь на краю утеса!.. Эта крохотная босоногая церквушка запомнится ей, запомнится… Ей захочется видеть ее снова и снова, молиться в ней, жить в ней…