Глава двадцать первая. Редкое сочетание
Если бы я через сотню лет принялся снова проповедовать свои истины, это не дало бы ничего нового. Даже сейчас мне не приходит в голову на этот счет никаких идей. То, о чем я так долго рассказывал, теперь нагоняет на меня скуку. Скажем, эта история с сокровищами на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут. Я и через две тысячи лет скажу всем: собирайте их не на земле, а на Небе. Я понимаю, что есть слова, над которыми время не властно. Поэтому и не позволяю себе никаких начинаний, иначе грозит опасность повториться.
Удивительно, что из всего сказанного я не записал ни единой строчки. Во всяком случае, никто не может похвастать тем, что знает мой почерк. Не помню, видела ли Рия когда-нибудь мои каракули. Ей иногда кажется, что я говорю так, будто бы обо всем все знаю.
– Слушай, у тебя есть имя?
– Малыш…
– Расскажи, расскажи еще про свое царство, – просит Рия.
Я рассказываю.
– Мое царство, – говорю я, – это такое… это редкое сочетание… средоточие света и всей музыки мира, и вместилище совершенства…
И рассказываю, и рассказываю… Я трачу музыку моих слов и не жалею трат. Я не сожалею и о том, что мои слова сначала увлажняют немыслимую лазурь ее глаз, а затем эта кристальная влага срывается с ее длинных ресниц нежной росой слез, я только радуюсь этим слезам… Капля за каплей, а с ними и сама Рия проникают в мое царство. И вот она уже в плену моего очарования.
– Я еще, я еще хочу! Чуда! Удиви, удиви меня, малыш…
Тебя словно внезапно выдергивают из сладкого сна.
– Иногда тебя невозможно понять.
– За это ты меня и любишь, – смеется она. – И ты, и ты утверждаешь, что там, – она кивает на небо, – нас ждут неземные радости?
– Конечно же! Ты только подумай…
– Там – ничего нет!
Рия, задумавшись, умолкает. Затем:
– Почему ты не спрашиваешь, где я была?
Я люблю ее, поэтому и не спрашиваю. Чтобы истребить ненужные подозрения, я отпускаю какую-нибудь шуточку, подавляя в себе всякое любопытство насчет ее позднего возвращения. Каждому, кто может видеть, ясно, что сейчас она очень счастлива. Это вижу и я. Особенно в те минуты, когда хочу рассказать ей о будущем, нашем будущем, которое перечеркивает нашу любовь. Такое будущее ее не совсем устраивает. Она делает вид, что злится. На фоне счастья это выглядит немножко смешно: я-то знаю, чего ей стоит не выставить напоказ свое счастье.
– Ты только представь себе, – продолжаю я, – только вообрази, что там…
– Да ты у нас еще и поэт!..
Да, я готов ухватить этот мир за вымя!
– Знаешь о чем я мечтаю? О том, как мы с тобой…
– Ты бы лучше…
Моя попытка рассказать Рие о своих планах на будущее терпит полный провал.
– Ты собираешься на мне жениться?
– Что ты имеешь в виду?
Рия молчит. Затем:
– Ты забыл погладить мне спинку.
Я глажу. Это одна из лучших минут в моей жизни.
Итак – никаких начинаний.