Глава 4. Побег
А вечером в наш дом пришел капитан. Он сел на кресло, закинул ногу на ногу и взял в руки чашечку с ароматным кофе «Жокей».
– Преступники во всем сознались, – отпивая небольшой глоток экзотической горечи, вкрадчиво сообщил он, – дело можно было бы считать закрытым, если бы не…
– Если бы не? – торопливо натягивая задравшуюся юбку на оголенные колени, необычайно притягивающие взгляд обстоятельного гостя, переспросила я.
– В комоде Евсеева нет бриллиантов, – вздохнул Куприн, – и весьма вероятно Игорь Иннокентьевич на самом деле понятия не имеет где они сейчас.
– Странно, – пожала плечами я. – У сокровищ появились ноги?
– А поскольку уважаемая Алиса Михайловна обладает экстрасенсорными способностями, руководство районной милиции предлагает ей заняться своими прямыми обязанностями, – торжественно провозгласил служитель правопорядка.
– Чем? – умело сооружая из своего прелестного личика глупейшую мордочку заядлой пациентки психушки, ахнула я.
– Не бесплатно, естественно, – с удивлением взирая на преобразившуюся «чародейку», опомнился Виктор Александрович.
– И каково жалованье? – думая о том, что очень уж стремительно последовала плата за ложь, заволновалась я.
– Тысяч пять или шесть, точно не знаю, – загрустил бравый капитан.
– Благодарю покорно, – мгновенно вспоминая о пачках с вожделенными гринами, припрятанными у меня в квартире, поморщилась я.
– Так вы согласны? – обрадовался гость и опрокинул чашку с недопитым кофе на светлый, недавно вычищенный в прачечной, ковер. – Можно доложить начальству?
– Разрешите подумать, – с преувеличенным вниманием разглядывая причудливые коричневые разводы, вольготно расположившиеся под ногами, икнула я. – Господину работодателю погадать на кофейной гуще?
– Почему вы безобразничаете, молодой человек? – протягивая хулигану в погонах «Ваниш», материализовался из туалета разъяренный Карлос. – Немедленно опускайтесь на пол и беритесь за дело.
– За какое? – вздрогнул от оскорбления служитель законов, но флакон с чистящим средством все же взял.
Шустро схватив пустое мусорное ведро, я выбежала в коридор, чтобы получить возможность хоть минуту поразмышлять в одиночестве.
– Алиса Михайловна, – вырулил из квартиры бравый капитан, – принимайте работу!
– Кто тянул тебя за язык? – осведомился домовой после исчезновения Куприна.
– И что же мне надо было рассказать ментам про явление покойницы пред ясные мои очи? Поведать о ее правдивом рассказе про прабабушку-фрейлину? – расстроилась я.
– Да уж, – сказал Жемчужный и удрученно почесал переносицу, – да уж.
И опять зазвонил телефон.
– Кто говорит? Слон, – пробормотала я, подходя к назойливому аппарату.
Но звонил не представитель фауны, а наркоторговец Колька собственной персоной.
– Так любовь или бабки? – уточнил он вместо приветствия.
– А если я обращусь в милицию? – посоветовалась я с Жуком.
– Все схвачено, за все заплачено! – неумело подражая Караченцову, проблеял преступник. – Жене босса не проблема достать такое ничтожное количество капусты.
– Хорошо, – помявшись для вида, согласилась я. – Приходи за деньгами.
– К тебе домой? – заорал от радостного возбуждения назойливый абонент.
– Куда же еще, – простонала я и яростно бросила ни в чем не повинную трубку.
Через несколько минут явилось прожорливое насекомое и трепетно протянуло мохнатые лапки к пачкам с купюрами.
– До свидания, – вытолкнула я вымогателя на лестничную площадку после того, как он пересчитал вожделенные баксы. – Надеюсь, мой супруг в безопасности?
– Естественно! – раздвинул в зверином оскале серые губы жулик и поспешно скрылся из виду.
– Ты била понты, и я дал маху! – орал Жук в ухо, сотрясая мой стан как яблоню по осени.
– П… п… почему? – заикала я, тщетно пытаясь отбиться от его потных ладоней. – Говори яснее.
Была ночь. Спросонок, не разобравшись в личности пришельца, я распахнула дверь воровскому авторитету, ожидая увидеть незабвенного Серегу.
– Бабки, отданные мне как выкуп за Смирнова, имеют те же самые номера что и стыренные у меня позавчера грины! – продолжал визжать чрезмерно дотошный наркоторговец.
Я влипла. Спокойно, Алиса, спокойно!
– Как ты сумела вспороть крутого медведя? Колись! – поперхнулся слюной негодяй.
Какого медведя? Что он несет?
– Ну, хорошо, капуста вернулась к законному хозяину, зато теперь прелестная уркаганша навеки станет моей кадрой, – облизнул потрескавшиеся губы выродок. – Усекла?
– Размечтался! – материализуясь за спиной у жулика, взревел Карлос.
– Не вертухайся, Укроп Помидорович, – скривился мерзавец, с яростью измеряя кроличьими глазами толстенькую фигурку Жемчужного. – Я никогда и нипочем не отступлюсь от клевой медвежатницы!
Утро наступило внезапно. Уставшее от победных лозунгов, насекомое ретировалось, чрезвычайно довольное создавшейся ситуацией, благодаря которой я очутилась в его мохнатых лапах: откажусь сотрудничать с мошенником – убьют Сергея, не откажусь – угожу в тюрьму. Да и родная милиция, уверенная, что Алиса Михайловна – экстрасенс, не отстанет от нее с заманчивыми предложениями заработать пять-шесть кусков, чтобы освободить город от асоциальных элементов. Если я сдам ворюгу, то опасность потерять мужа не уменьшится из-за того, что у этого самого ворюги имеются сотоварищи, готовые на убийство в любое время суток. Запуталась!
– Неужели ты не можешь превратить Жука в жука? – меряя шагами кабинет, уточнила я у удрученного Карла Жановича. – Ведь наказал же ты когда-то Верку Хряпунко!
– К великому сожалению, дорогая, – скорбно наблюдая за моими легкоатлетическими упражнениями, вздохнул притомившийся домовой, – этого не дано даже всемогущему Повелителю Стихий. Но если исчезнешь ты, испарятся и все твои неприятности.
– А Сергей…., – поморщилась я. – Что будет с ним?
– Сергей не надобен никому, – авторитетно заявил дух, – всем необходима Алиса.
– Неправда! Мой муж – руководитель солидного предприятия! – в возмущении остановилась я. – Он – неординарный человек, притягивающий внимание определенных кругов!
– Успокойся, такие лохи, как твой несравненный, не интересуют преступный мир, – отмахнулся от меня элементал. – Просто хитрый жулик влюбился в супругу Смирнова, а она оказалась ему не по зубам. Если бы насекомое было уверено, что вы богаты, оно бы не потребовало денег на выкуп для Сергея Владимировича.
– А что бы оно потребовало? – неприлично икнула я.
– Звезду с неба, – покачал головой старичок-боровичок. – Ему нужно было то, чего у вас нет.
– Значит, если я исчезну, мой нечестолюбивый супруг станет ненужным наркоторговцу? – догадалась я.
– Да, – насупился большой воздушный шарик.
– Но мне некуда деться, – усаживаясь в кресло, невольно всхлипнула я, – да и без тебя с Марго я не представляю своей жизни!
– Будем думать, – взлетая к потолку, просиял от моих слов домовой. – Надо посетить конгресс ведьм и колдунов, который состоится на Голгофе в ночь на Ивана Купала.
– А почему не на Лысой горе? – оживилась я.
– Близ Киева проводит шабаши подлинная нечистая сила, – озадаченно почесал в затылке дух. – Ко всему прочему, хохлы требуют оформление визы и хорошее знание украинского языка.
– Разве такая мелочь, как переезд частного лица из пункта А в пункт В, должна оговариваться на сходке приспешников Сатаны? – искренне удивилась я.
– Ты здорово вляпалась, милая, и находишься между двух зол, из которых невозможно выбрать меньшее, – заволновался Жемчужный. – С одной стороны, это вездесущие любвеобильные братки, с другой – обнадеженная, но обманутая милиция. Если тебя проворонят криминальные таланты, то обязательно сцапают отчаявшиеся менты.
– Но до конгресса далеко! – хватая настольный календарь, ужаснулась я.
– Время можно свернуть, – невесело усмехнулся домовой.
– И украсть у людей четыре прекрасные летние недели? – подскочила от негодования я.
– Зачем же, пусть наслаждаются, – пожал плечами Карл Жанович. – Месяц потеряешь ты, но он вернется к тебе в конце июля.
– Хорошо, – пробормотала я, от всей души сомневаясь, что это действительно хорошо.
– В таком случае, улетаю сейчас, – натягивая на себя черную мантию, появившуюся неизвестно откуда, торжественно провозгласил мой лучший друг.
– Спецодежда? – недоуменно разглядывая странный прикид, присвистнула я.
Проигнорировав мой вопрос, элементал взмыл вверх, словно стрела, пущенная из лука. Я осталась одна, совсем одна: без мужа, детей, Карлоса и… Мадима.
«А ведь Повелитель Стихий, возможно, тоже будет на Голгофе! – неожиданно опомнилась я. – Сможет ли земная женщина устоять перед его красотой»?
Начинался новый день, наполненный треволнениями и ложью. Взглянув на календарь, я еле осмыслила, что наступило двадцать четвертое июня.
– Куда вы пропали? – нещадно насилуя телефонный аппарат, оглушительно вопрошал Куприн, – Набралась куча нераскрытых дел!
– Куча подождет, – прервала я эксцентричного абонента, стараясь припомнить, куда же на этот раз укатил Сергей.
– Извини, что захожу с севера, – нес ахинею Жук на другом конце провода, – вчера чуть не сплел лапти, зато вернусь с покупкой.
Боже, он бредит?
– Не бойся, не Сидора срезал, все шито-крыто, завтра впадаю в спячку, – продолжало ораторствовать насекомое.
– Говори по-человечески! – проклиная воровскую феню, заорала я.
– Когда ты бросишь своего лоха и заживешь со мной в постоянных захватывающих приключениях? – икнув, залебезил криминальный авторитет.
– После дождичка в четверг, и когда рак на горе свистнет, – бросая осточертевшую трубку, обозлилась я.
К вечеру телефон решил отдохнуть.
«Слава Богу, – подумала я, присаживаясь на диван и вспоминая об исчезнувшем муже. – На какой континент на этот раз умотал мой сверхделовой супружник»?
– Алиса, – внезапно материализовался запыхавшийся Карлос, – одевайся, нам надо лететь.
– Куда? – встряла Марго, в маленьком животике которой бесновались будущие котята.
– Сбегаете? А кто будет кормить беременную женщину? – показывая острые клыки, возмутился любящий отец несчастных крошек.
– Хотела на Лысую гору? – игнорируя претензии главы кошачьего семейства, уточнил домовой. – Еле добился визы.
– А украинский язык? – прощаясь с Повелителем Стихий, ахнула я.
– Коверкай русский, – усмехаясь в пышные усы, коварно посоветовал дух.
– Ты завел растительность на лице? – приглядываясь к Жемчужному, рассмеялась я.
– А чем я хуже Тараса Бульбы? – развел руками элементал. – Полетели!
Две худосочные метлы подскочили к нам с услужливостью уличных проституток.
Не чувствуя угрызений совести, я лихо запрыгнула на одну из них и, подражая булгаковской Маргарите, радостно заорала:
– Невидима!
– Кто будет кормить беременную женщину? – продолжал вопить белый кот, но парочка безумцев, задыхаясь от нетерпения, уже летела навстречу своей судьбе.