Глава III. Санкт-Петербург
Офис итальянской компании «Флорентино» занимал все три этажа старого особняка на набережной Обводного канала. Отремонтированный фасад и обновленная ажурная решетка высоких ворот, помпезно открывавшихся, чтобы пропустить во внутренний дворик дорогую машину с важным гостем, производили впечатление. Пожилые петербуржцы, проходя мимо этого дома, останавливались, поднимая любопытные взгляды. Обновление нисколько не изменило внешний вид, дом выглядел, как много лет назад, только посвежел. Так женщины мечтают восстановить свое лицо, вернув ему утраченную молодость. Однако и людям, и зданиям для подобных операций нужны немалые средства. У одних это вызывает зависть, а другие искренне радуются, что хоть здесь нашелся островок, где время остановилось ненадолго и можно полюбоваться на это великолепие. Вновь заиграли изящные обводы фасада, пара львов у мраморной лестницы стала отсвечивать солнечными зайчиками на гладких чугунных спинах, за чистыми стеклами окон виднелся стильный интерьер, а швейцар в расшитой ливрее вежливо раскланивался и открывал двери посетителям. Те, кто знал этот дом еще до революции, молча кивали головой. Красиво! Почему пришлось ждать так долго, чтобы восстановить утраченное.
Осенние дожди то и дело теперь стучат по новеньким плиткам под ногами. Вместо выщербленного, десятилетиями не меняемого асфальта, перед домом на Обводном лежит не глянцевая, скользкая даже в сухую погоду, а пористая, надежная для любой обуви плитка. Бдительный дворник в новенькой яркой одежде и длинном фартуке важно обходит свои владения, зорко следя, чтобы ни один окурок не испортил красоту. Когда капли усердно барабанили по новеньким жестяным подоконникам, а по украшенным изящными завитками трубам с крыш стекала вода, он радовался, как мальчишка, вспоминая свою давнюю молодость. Жаль, но красивый некогда город тихо умирал в нищете, и, когда появлялась щедрая рука и приводила очередной дом в надлежащий вид, у дворника становилось светло на душе даже в дождливый день. Он никак не мог понять соотечественников, что за бутылку водки несколько часов кряду выкрикивали дурацкие лозунги у Смольного: «Ни пяди земли буржуйским мордам…» Да что буржуи эти дома с собой заберут!? Нам ведь все останется, да и работу опять же предлагают. Эх, Россея…
Сегодня хозяйка припозднилась. Никак опять ездила по инстанциям. Чиновников не убавилось. Они, как тараканы, при любом режиме выживают. Но она-то с ними умеет разговаривать. Строгая. Не смотри, что молодая и красивая. Умная девка, не отнять. И с ним, простым дворником, не брезгует поздороваться. Приятно… Да вот и она.
– Доброго здоровьишка, Мария Михална, – дворник уважительно раскланялся.
– Здравствуй, Сергеич. Как у нас?
– Порядок!
Молодая красивая блондинка энергично выскользнула их черного лимузина под зонтик, который уже раскрыл над дверцей один из телохранителей. Ее длинный плащ распахнулся в движении, обнажая сильные стройные ноги, которые не скрывал дорогой деловой костюм. Стремительной походкой она вошла в распахнутые швейцаром двери и легко взбежала по широкой мраморной лестнице на второй этаж. Шустрая секретарша приняла плащ и на ходу стала что-то докладывать, провожая хозяйку из приемной в просторный кабинет. Кивнув в знак согласия на предложение выпить чаю, хозяйка красивого дома на Обводном села за солидный рабочий стол.
Бегло просматривая корреспонденцию, она остановилась на простеньком конверте, в котором нащупывалось что-то плотное, то ли открытка, то ли фотография. Положив конверт перед собой, женщина поднесла к нему открытую ладонь и подержала над бумагой. Поколебавшись пару секунд, Мария Михайловна вскрыла конверт. Снимок заставил вспомнить многое…
Почти три года назад она познакомилась в Москве с Гургеном. Щедрый, радушный и ласковый, он поддержал Машу, когда она так нуждалась в помощи. Ухажер купил квартиру, устроил к себе секретаршей, баловал подарками, водил в рестораны. Один из таких вечеров и был запечатлен на цветной фотографии. Маша, как сейчас, помнила то платье. Черное, с глубоким круглым вырезом и пышными оборками ниже колен.
Когда-то в детстве Маша увидела подобную фотографию в журнале. Маленькая девочка в семье заводского водителя из провинциального города Лопатинск поклялась себе, что непременно добьется такой жизни. Красивой, яркой, в окружении элегантных мужчин. Дорогие наряды и украшения подчеркивали то, что женщина из журнала была просто сказочно красива и счастлива… Боже, как давно это было.
Маше вдруг вспомнился январский вечер прошлого года. Тогда Гурген хотел заставить ее раздеться перед клиентом во время их новогодних каникул в Египте. Ублажая своего партнера в недельном круизе на яхте дайверов ради выгодного контракта, джигит решил сделать тому подарок – стриптиз в Машином исполнении. Она отказалась. В наказание он оставил ее без денег и документов в чужой стране. Попросту продал хозяину яхты. Целый год Маша пыталась вырваться, но у арабов свои законы. Кто знает, как бы сложилась ее судьба, если бы не щупленькая студентка Варя… Да, это было удивительное приключение. Варя помогла ей вырваться из настоящего рабства и убежать в Италию. Тогда им чудом удалось отыскать Машин паспорт с действующей трехгодичной визой в Шенген у хозяина яхты. Гурген продал ее, как товар с сертификатом.
В Милане Маша подрабатывала русскоговорящим экскурсоводом, устроившись в турбюро по протекции сердобольной домохозяйки Розалии, у которой снимала маленькую квартирку. Энергичная итальянка решила отдать русскую за своего племянника замуж. Если бы не случайная встреча с великолепным красавцем Антонио, Маша, наверное, так бы и застряла в Италии. Но с Тони все было иначе. Он предложил ей возглавить российское представительство знаменитой фирмы по производству и продаже нижнего белья. Прошел месяц, как она стала называться Марией Михайловной. Генеральным директором. Именно об этой жизни мечтала маленькая девочка из Лопатинска, но снимок трехлетней давности заставил вспомнить о недавнем прошлом.
Ее взволновал не страх перед возможным появлением Гургена, который наверняка попытается ее шантажировать и тянуть деньги. Машу охватило чувство мести. Ее просто трясло от желания дотянуться до длинной шеи джигита, так подло бросившего ее в чужой стране, и своими руками медленно сжимать, ломая кадык. При этом смотреть в его испуганные глазки и задавать только один вопрос: «За что?»
Целый год одинокими ночами на яхте дайверов, когда ей удавалось отбиться от притязаний на ее молодое и красивое тело со стороны команды или клиентов, она мечтала о мести. Расчетливой, жестокой, сладостной… Ну что же, это хорошо, что ты нашел меня, джигит. Приходи. Я долго ждала этой встречи. Кулаки блондинки сжались так, что холеные ногти впились в ладони.
– Спокойно, девочка, – остановила себя Маша. – Не торопись. Обдумай все хорошенько. Рисковать тебе сейчас никак нельзя.
Женщина закрыла глаза, вспоминая уроки глубоководных погружений. В опасной ситуации нельзя суетиться. Нужно, наоборот, замереть и все обдумать. Одно неверное движение на глубине может стоить жизни. А Маша сейчас нырнула очень глубоко. Еще никогда в жизни она не занимала такой пост и не имела таких перспектив. Как жаль, что нет худенькой Вари рядом. Эта малышка находила выход в любой ситуации.
Искаженное ненавистью лицо блондинки постепенно расслабилось и приобрело обычные черты красивой уверенной женщины. Макияж скрывал бледность, но холодный блеск голубых глаз оставался жестоким. Мужчины не умеют смотреть с такой ненавистью на своих врагов, как женщины. Если она решится показать свои эмоции, то никакой боевой окрас и гримасы воинов дикого племени не сравнятся с ним.
В дверь постучали.
– Войдите, – разрешила Маша, положив фотографию на стол вниз изображением.
– Совещание через двадцать минут, – секретарша Оля поставила поднос с чаем на небольшой столик рядом с хозяйкой.
С молоком?
Получив в ответ утвердительный кивок головой, девушка ловко постелила белоснежную матерчатую салфетку на письменный стол директора и поставила изящную чашку подле стопки бумаг.
– Олечка, найди, пожалуйста, Нино и пригласи его ко мне до заседания, – блондинка благодарно улыбнулась секретарю. – И приготовь ему кофе. Только будь с ним построже, эти сицилийцы такие прилипалы…
– Хорошо, Мария Михайловна.
Крепкий чай с молоком заменял директору первый и второй завтраки. А еще это помогало сосредоточиваться. Год работы на яхте дайверов в чужой стране многому научил Машу. Множество мелких дел в течение дня не давало покоя, но когда она садилась за стол, чтобы перекусить, она любила брать в руки не только чашку горячего чая, но и свои мысли. Секретарь быстро усвоила привычку директора так размышлять и никогда не мешала ей. Иногда они засиживались до полуночи, и по количеству запрошенных чашек чая можно было понять сложность ситуации. При этом директриса могла не сделать ни одного глотка, просидев неподвижно четверть часа с чашкою в обеих руках.
– Чапай чаевничает, – в шутку называла Оля сей странный процесс.
Впрочем, ей нравилась эта сильная, целеустремленная женщина. Наперекор расхожему мнению о блондинках Мария Михайловна обладала цепким, практичным умом и так умело пользовалась своей эффектной внешностью, что многие мужики и опомниться не успевали, как делали то, к чему их так незаметно подводила эта удивительная женщина. Бывало, секретарь даже затевала сама с собой пари. Она оценивала своим женским взглядом, за сколько минут будет повержен тот или иной мужчина, дожидавшийся встречи с директором в приемной. Если позволяла ситуация, Оля проделывала это и на приемах, когда ассистировала патронессе. Подумать только, прошел всего месяц, а о Марии Михайловне многие отзываются с большим уважением не только в их компании, но и в мэрии. Поначалу ходили сплетни, что она через постель села в кресло директора и ничего в торговле не понимает, но десятки проведенных заседаний, встреч с партнерами, переговоров с очень влиятельными людьми перечеркнули все слухи. Это был прирожденный лидер. Умный, расчетливый и терпеливый. Забавнее всего было наблюдать, как мужики попадали в сети роскошной блондинки. За пару минут они распускали слюни и таяли от предвкушения легкой победы. Причем не только на деловом фронте, но и…
Однажды Оля стала свидетелем забавной сцены. Мария Михайловна принимала в своем кабинете заместителя мэра по среднему бизнесу. Хозяйка сама наливала ему коньячок, эротично наклонившись перед солидным мужчиной так, что его взгляд заплутал где-то в лабиринтах сногсшибательного выреза на груди делового костюма блондинки. Эта сладкое мгновенье настолько увлекло мужчину что случайно оброненный у его покрасневшего от вожделения уха вопрос о цене, предложенной конкурентом «Флорентино» за аренду интересующего противоположные стороны здания, был тут же озвучен. И главное, все остались довольны друг другом. Только позднее заммэра сообразил, что проболтался. Как первоклашка на допросе у завуча. Вот чертовка! Но хороша, ничего не скажешь.
Еще секретаршу восхищал удивительный дар директрисы одеваться. Тут она была в своей стихии. И дело было не в том, что блондинка имела вкус и средства. Нет. Патронесса очень тщательно изучала все имеющиеся документы о человеке, с которым предстояла встреча. А такой материал специально подбирали ей в аналитическом отделе, который она лично создала и курировала. Надо сказать, что ребята отрабатывали свою зарплату на совесть. Это позволяло Марии Михайловне быть на встрече просто неотразимой. Она одевалась специально для этого человека. Неважно, был ли это мужчина или женщина. Встречают по одежке! За месяц она не только познакомилась со всеми «отцами» города, но и легко поддерживала с ними самые дружеские отношения.
Конечно, у нее были все козыри на руках: красива, умна, богата и… Не замужем. Этот факт просто гипнотизировал многих мужчин. Все надеялись завести с такой дамой неслужебный роман. Уступая в чем-то и даже помогая красивой женщине, они надеялись на большее. Но оно не наступало.
– Здравствуй, Нино, проходи, – хозяйка обратилась на английском к вошедшему смуглому мужчине. – Олечка, мы будем пить кофе у камина.
Когда секретарь ушла, Маша и Нино сидели за небольшим столиком с резными ножками у отреставрированного камина. Огонь в нем еще не разводили после ремонта, но все для этого было готово. Мягкие кожаные кресла располагали к долгой приятной беседе. Нино сделал осторожный глоток кофе и вопросительно взглянул на Мари. Судя по тому, что хозяйка взяла чашечку в ладони и не притронулась к напитку, разговор предстоял серьезный.
– Мне нужна твоя помощь, дорогой, – доверительным тоном начала блондинка. – Обстоятельства складываются так, что я не могу обратиться к своей охране. Дело очень личное, – ее голубые глаза в упор смотрели на сицилийца. – Мне не хотелось бы говорить об этом с Тони, – она сделала многозначительную паузу, не выпуская чашки из рук. – Ты понимаешь, что вокруг такой женщины, как я, всегда были мужчины. Разные. Один из них полтора года назад стал моим врагом. Он узнал о моем теперешнем положении и просит о встрече. Мне хотелось бы поговорить с ним без посторонних, но думаю, что твоя дружеская рука мне бы не помешала. Вас с Джино мало кто знает, в отличие от моих телохранителей, и это плюс. Я хочу пригласить своего старого приятеля на завтрашний ланч. Думаю, что суши-бар вполне подойдет. Туда может заскочить одинокая женщина и зайти двое туристов. Чуть раньше меня. Блондинка протянула Нино конверт.
– Вот фото того человека и адрес «Якитории» на Тележной. Это рядом с Невским. Скорее всего, он тоже будет не один. Я приеду на такси в четверть первого. Разговор продлится минут десять. Если все пройдет гладко, я уеду на том же такси. Было бы хорошо, если вы аккуратно проследили за ним. В противном случае действуйте по обстановке. Больше ничего сказать не могу. Да, рекомендую и вам взять такси часа за два и покататься по Питеру. Вы еще не знаете город со всеми его переулками и проходными дворами, тут такси незаменимо. Выберите себе водителя сами. Не мне вас учить как. Главное, чтобы такси ждало вас у кафе во время ланча.
Маша наконец-то поставила чашку на столик и сжала своей горячей ладонью мускулистую руку сицилийца.
– Тони я расскажу все сама. Позже.
Нино понимающе кивнул и легкой походкой вышел из кабинета. Ему нравилась эта русская. Босс всегда знал толк в женщинах и если кого выбирал, то это был высший класс. Правда, в отличие от женщин его любимой Сицилии, Мари была слишком независима и все время демонстрировала это. Нино был бы не прочь иметь такую подругу, но она должна быть позади мужчины, по крайней мере, рядом, но уж никак не впереди. Это не по правилам. Впрочем, Тони умеет обходиться и с мужчинами, и женщинами. Не зря он служит в дипломатическом корпусе. И если босс считает, что сейчас следует поступать именно так, значит, это правильно. Эх, жаль, нет Чико. Втроем они стоили десятерых. Даже в этой чужой дикой стране. Как эти русские ездят на разбитых машинах по разбитым улицам… Странные люди… Нино подмигнул хорошенькой Ольге, напустившей на себя строгий вид и принявшейся перебирать бумаги.
– Все, Коля, спасибо, – Мария Михайловна приветливо посмотрела на телохранителя. – На чай не приглашаю, поздно уже. Завтра у нас в девять тридцать встреча в пассаже, в одиннадцать заедем к Павлову. Ребятам внизу скажи, что гостей не жду. Ты завтра с Сережей в паре? Хорошо. Не забудьте помыть машину. Спокойной ночи.
Николай посмотрел, как за хозяйкой захлопнулась массивная дверь квартиры, и стал спускаться по широкой мраморной лестнице. Лифтом пользоваться не хотелось. Он знал, что там еще остались следы ее духов, и это только будет дразнить его воображение. Прошел месяц с небольшим, как их охранная фирма заключила договор с «Флорентино», а он уже привязался к этой блондинке, что противоречит всем правилам. Ему и раньше приходилось сопровождать хорошеньких клиенток, но те женщины были при состоятельных мужчинах. Скорее напоминали дорогие игрушки. Он безропотно ходил с ними по магазинам, таскал коробки и выслушивал сплетни. Были даже попытки со стороны скучающих красоток в рабочее время затащить его в постель или ванную, но он делал вид, что не понимает таких намеков.
С Машей все было иначе. Она покоряла своей красотой, женским обаянием и удивительным тактом. С ней Николай чувствовал себя скорее товарищем, чем охранником. Она умела разговаривать с персоналом на одном языке, очевидно, побывав когда-то в этой шкуре. Подчиненные это всегда ценят. Но главное (и Николай не хотел себе сознаваться в этом), Маша ему нравилась. Очень. Конечно, между ними была граница, но как часто она сама ее нарушала. Было ли это случайно, а может, намеренно, он еще не понял. Это была игра. Загадочная женская игра. Он понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Ему нравилась блондинка по имени Мария. Красивая, сильная и такая ранимая. Когда духовно сближаешься с человеком, легко это чувствуешь. По жесту, по взгляду, по вздоху.
Николай заглянул к охранникам на первом этаже. Двое из их конторы сидели вместо консьержки в небольшой дежурке у парадной двери. В полутьме светились мониторы видеокамер, разбросанных по периметру старого дома, а в углу маленький телевизор демонстрировал музыкальную программу. Когда коммуналки старого графского особняка скупила риэлтерская фирма и перестроила их в хорошие квартиры, дом ожил и внешне преобразился. Новая хозяйка огромной квартиры на третьем этаже привела с собой новых охранников. Впрочем, этому жильцы были только рады. Порядка стало больше.
Перекинувшись парой анекдотов с дежурными, Николай предупредил о том, что машина хозяйки стоит на стоянке у дома и что гостей она не ждет. Завтра с утра напарник Сергей возьмет машину, чтобы съездить на мойку, а в восемь они оба будут на посту.
Дождь кончился, и Николай решил прогуляться по пустынным улицам до трамвая, а не бежать в метро. Мало кто из сотрудников «Флорентино» знал, что хозяйка сняла квартиру на Садовой, через пару улиц от набережной Обводного канала. Она могла за десять минут пешком дойти из офиса домой в любое время суток, не думая о разведенных мостах. Представительским лимузином Мария Михайловна пользовалась для частых поездок на встречи с партнерами и для отвода любопытных глаз.
С первого дня, когда настоящий хозяин «Флорентино», Антонио Валороссо, пришел к ним в охранную фирму «Бастион» заключать договор на предоставление услуг, Николай понял, что Маше грозит серьезная опасность. Те меры предосторожности и цену, которую Валороссо согласился заплатить за них, говорили о многом. Бывший генерал, возглавлявший «Бастион», построил дело так, что в штате были только офицеры с хорошими рекомендациями. Это давало фирме возможность работать с солидными клиентами. Новенькие иномарки, хорошее оружие и отличная связь были у сотрудников всегда под рукой. Валороссо сам отобрал охранников для Марии. Одного он не мог предвидеть: Николаю очень понравилась эта женщина. Это было не по правилам, но это случилось.
После жаркого сухого лета осень расщедрилась на дожди. Они обильно поливали питерские улицы, будто кто-то резко снизил цены на это чудо природы, чтобы совершить обряд омовения перед первым снегом. Уличные фонари, замерев от восторга, смотрели на свое отражение в лужах и на старушку с дворняжкой, медленно шествовавших по пустынному тротуару. Когда женщина замешкалась на перекрестке, пес осторожно взял поводок зубами и потянул в нужную сторону. Он не стал рваться вперед и затягивать ошейник, а словно подал даме руку.
Это было так трогательно, что Николай улыбнулся. Оглянувшись еще раз на эту элегантную пару, он перешел на другую сторону улицы, перепрыгивая через лужи. На третьем этаже знакомого дома за плотной шторой виднелся огонек лампы. Это было окно спальни. Несколько раз хозяйка приглашала охранника на чашку чая к себе в квартиру, и он в деталях помнил весь интерьер. В спальне стояла большая кровать со спинкой из цельного массива орехового дерева. Рядом торшер. Николаю показалось, что в окне колыхнулась штора, и мелькнуло светлое пятно женского лица. Ноги невольно замедлили шаг. Нет, показалось, она не будет смотреть на улицу. Что там интересного в такой поздний час. Он заставил себя ускорить шаг, но не думать о женщине, чья спальня была на третьем этаже, было выше его сил.
Маша с сожалением проводила взглядом высокую спортивную фигуру в длинном легком пальто. Ей нравилось, что Николай никогда не одевался, как охранник, в черную кожанку с высокими армейскими ботинками или черный костюм с белой рубашкой и узким галстуком, и не жевал спичку, как это делали киногерои. Простое, открытое лицо и длинное серое пальто делали его более похожим на студента или молодого преподавателя. Только короткая стрижка и уверенные четкие движения выдавали принадлежность к иной профессии. Говорил он мало и всегда как-то застенчиво. Разве что не краснел при этом. Милый парень. Как ей недоставало сейчас такого человека. Надежного и скромного. Она бы рассказала ему о своей непутевой жизни. Призналась бы, что хочет посчитаться с Гургеном. И он… Нет, Маша не могла себе этого позволить. Она даже Тони не все рассказала.
Антонио в очередной раз куда-то пропал, оставив двух сицилийцев, Нино и Джино, в помощь. Сказал, что будет занят несколько дней и что по телефону будет недоступен. И действительно, он не ответил ни на один звонок. Впрочем, это к лучшему, она сама разберется с Гургеном, а потом все расскажет Тони. Прежде всего, ей хочется заглянуть в испуганные глазки джигита и спросить, как он посмел продать ее в рабство толстому арабу. Интересно, какую цену запросил он у капитана яхты. Но Машу не так просто сломать, она не только стала своей в команде дайверов, но еще и сдала экзамены на инструктора глубоководных погружений. Понятно, в этом не обошлось без капитана Самиха, который был заинтересован в успешной аттестации, чтобы иметь сертифицированного специалиста на своем судне. И тем не менее, она не стала подстилкой для приезжих, чтобы отрабатывать свой хлеб на яхте, как это делали некоторые соотечественницы.
– Варя, Варя, – мысленно позвала подругу Маша. – Где ты, воробушек?
Хозяйка пустой квартиры нежно улыбнулась, вспоминая, как познакомилась с худенькой девочкой, носящей громкую фамилию Орлова. Да, судьба бывает удивительно иронична. Впрочем, было бы неинтересно, если бы все Громовы метали молнии, а Лапшины отменно готовили. Жизнь нередко преподносит сюрпризы. Невзрачная Варя оказалась настоящим бойцом. Без колебаний согласилась на погружение в две сотни метров, когда услышала Машину историю о затонувшем кладе. Опасность быстро сроднила их. Очень разные по характеру и внешности, они обе любили риск. Словно романтическая влюбленность, он кружил им головы. Родись они на несколько веков раньше, могли бы повстречаться на пиратском фрегате, что рассекает безбрежный океан под «веселым Роджером» навстречу новым приключениям. Интересно, научилась бы Маша владеть клинком? Пожалуй, что да. Она уже не раз сталкивалась со смертью, но не впадала от этого в истерику.
Ей вспомнились грустные глаза Анвара, умиравшего от двух ранений в грудь. Алая кровь толчками шла из его полуоткрытых бледных губ, и он так и не смог ей что-то сказать напоследок. Случайная встреча с красавцем арабом, когда они с Варей пытались скрыться от погони в Каире, почему-то была такой возбуждающей, что Маша соблазнила Анвара в чужом доме. Тогда у них была сумасшедшая ночь! Да, сказки о восточной страсти не лгут, он был удивительным любовником. У Маши что-то сладко застонало в низу живота от нахлынувших воспоминаний. Анварчик был атлетического сложения, с удивительной кошачьей грацией. Двигался стремительно и мягко, как пантера. Глаза и волосы черные, как ночь, и руки… Сильные и очень нежные. Он погиб, защищая их с Варей. Такая короткая и яркая встреча. Вот ведь судьба! Последним усилием Анвар протянул тогда Маше свой перепачканный кровью сотовый телефон. Она до сих пор носит его в сумочке, будто пытаясь искупить этим свою вину. Даже зарядное устройство к нему нашла. Иногда кладет на ладонь и подолгу смотрит на маленький блестящий аппарат. Вдруг он ей позвонит. Нелепо, конечно, но Маша дорожит памятью о странной встрече в чужой стране.
И Антонио не звонит.
Она потянулась к пачке сигарет на тумбочке у изголовья и закурила. Кровать была просто роскошной. Даже несколько часов сна снимали усталость. Правда, постель была холодной и слишком большой для одинокой женщины. Наверное, флибустьеры тоже иногда оказывались в чужих роскошных апартаментах. Баловали себя красивой одеждой, теплой ванной и пуховыми перинами… А потом бросали все это и неслись навстречу опасности. Так и Маша ощущала себя чужой в этой замечательной квартире, порой ее так и подмывало сорваться куда-нибудь. Казалось бы, сбылась ее детская мечта. Волею случая она взлетела в заоблачные дали, где обитают состоятельные люди и крутятся большие деньги. Она могла покупать себе наряды не хуже той женщины с картинки журнала из далекого детства. Только особого восторга от этого Маша не испытывала. Конечно, ей было приятно играть роль уважаемого и обеспеченного директора, встречаться с деловыми партнерами, планировать бизнес огромной империи, продающей красивое нижнее белье, приводившее в восторг любую женщину и – мужчину, если он видел это белье на красивой женщине. Маша сама с удовольствием надевала тонкое кружево и не упускала случая демонстрировать его на своей соблазнительной груди даже в деловых костюмах. Если же выпадал случай появиться на фуршете или деловом приеме, она с каким-то азартом дразнила мужчин, надевая такие платья, чтобы «самцы» могли оценить прелесть коллекций, предлагаемых ее компанией для продажи. О, она умела быть обольстительной и желанной. Один из гламурных журналов Питера уже опубликовал интервью с успешной бизнес-леди и несколько потрясающих фотографий. Одну из них Маша режиссировала сама, воскресив из памяти картинку детской мечты. Однако чуда не случилось.
Это были только фотографии из модного журнала, они больше напоминали чью-то чужую жизнь. А одиночество было своим, реальным.
И вот объявился Гурген. Теперь у Маши хватит сил открыто посмотреть в его испуганные глазки и отвесить такую пощечину чтобы он запомнил это навсегда. Что бы этот подлец ни задумал: просить прощения или шантажировать, ответ будет один. Попадись он ей год назад, Маша задушила бы его собственными руками, но сейчас она не пошла бы на убийство. Да и афишировать их бывшую связь не хотелось, поэтому директриса отпустит охрану, а Нино и Джино подстрахуют ее. Верным друзьям Тони не нужно долго объяснять, они быстро ориентируются в любой ситуации. Впрочем, на душе было неспокойно. Маша назначила встречу в модном суши-баре. Там достаточно дорого для обывателя, и в полдень будет немноголюдно. Затушив сигарету и щелкнув выключателем торшера, она свернулась калачиком под шелковой простынею.
Николай удивился, когда хозяйка отпустила их с напарником до двух часов дня. Они сопровождали ее на две запланированные встречи, а потом Мария Михайловна заехала в косметический салон и сказала, что пробудет там долго. Она и раньше так поступала, но только не по средам. За месяц их совместной работы Николай четко уяснил, что деловая женщина строго придерживается составленного на неделю расписания. Необъяснимая тревога вынудила Николая остаться в припаркованной чуть поодаль от салона машине и понаблюдать. Напарник же с радостью воспользовался непредвиденным перерывом, пообещав вернуться вовремя.
Спустя минут десять к входу косметического салона подкатило такси, в которое слишком поспешно и как-то боком выскользнула Мария Михайловна. Искать для себя другое такси у Николая не было времени, и он последовал за хозяйкой в служебной машине на безопасном расстоянии. Эти кошки-мышки ему не нравились, но сообщать о странном поведении клиента на пульт оперативного дежурного «Бастиона» охранник не решился. Нужно было сначала разобраться самому.
Нино и Джино заказали себе по большой тарелке различных роллов, но от теплого саке отказались. Будь их воля, сицилийцы выбрали бы какой-нибудь итальянский ресторанчик и взяли бы что-нибудь поприличнее, но пока речь шла не о еде. Из своего уголка Нино отлично видел, как в назначенное время появилась Мари. Миниатюрная официантка в ярком кимоно приветливо раскланялась с высокой статной посетительницей и, не переставая кланяться и улыбаться, проводила ее к столику у небольшого фонтанчика. Ловко достав из-за широкого пояса кимоно зажигалку, она зажгла свечку в бумажном фонарике на столе и протянула разрисованное драконами меню. Женщины о чем-то поговорили, и Маша закурила, оставшись одна. Медленно осматривая зал бара, оформленного в японском стиле, блондинка встретилась глазами с Нино. Широкая спина Джино была рядом. В углу ворковала молодая пара. Похоже, они здесь были давно. За столиком у окна две женщины средних лет что-то горячо обсуждали. Позади Маши сидел пожилой худощавый мужчина и неподвижно смотрел на дверь. Официантка поменяла ему чашку кофе, к которой тот не притронулся. Он явно кого-то ждал.
Прошло еще полчаса, но дверь суши-бара открылась лишь однажды, выпуская под начавшийся опять дождь двух женщин, успевших обсудить свои новости. Болтая о чем-то с Джино, Нино боковым зрением видел, как мужчина позади Мари жестом подозвал официантку. Из короткого разговора между ними Нино уловил лишь единственное знакомое слово – такси. Очевидно, старичок попросил принести счет и вызвать ему такси. Не дождался. Сицилийцу было интересно взглянуть на избранницу пожилого ухажера, заставившую его долго и напрасно ждать. Мужчина был так расстроен, что, проходя мимо Маши, случайно задел ее. Извиняясь, он даже коснулся ее плеча, бормоча невнятные слова извинения и готовности искупить свою вину. Маша отнекивалась, но как-то странно смотрела пожилому мужчине в глаза. Что она там нашла, для Нино осталось непонятным. Подоспевшая в кимоно официантка, сообщила, что заказанное такси ждет. В знак примирения мужчина предложил Маше воспользоваться его машиной, чтобы не мокнуть под дождем, но та сказала, что если ехать, то только вместе. С безразличным видом Нино провожал взглядом случайно познакомившихся посетителей. В любом другом случае он бы последовал за ними на такси, что ожидало их с Джино у суши-бара, но теперь неожиданная сонливость овладела его телом. Сознание и мышцы оставались безразличными к тревожным сигналам, пытавшимся пробиться сквозь странную завесу. Он оставался лишь наблюдателем. Нино растерянно взглянул на друга. Джино с каким-то тупым упорством сжимал в огромном кулаке уже сломанные деревянные палочки, которыми до этого ловко подхватывал из большого блюда роллы. Сицилийцы просидели так до тех пор, пока к ним не подошла официантка. Быстро расплатившись и перекидываясь между собой на итальянском фразами о маленьких японочках, что проделывают просто акробатические номера в постели, они добежали до ожидавшего их такси и уехали, забыв, зачем сюда заходили.
Николай, наблюдавший все это время из служебной машины за дверью суши-бара, с удивлением отметил, что Мария Михайловна ездила одна на встречу с каким-то пожилым мужчиной. Следуя за их такси на безопасном расстоянии, он удивился, поняв, что едет в аэропорт. Вспомнив о напарнике, который будет ждать его под дождем у косметического салона, охранник позвонил ему на сотовый и сообщил о ситуации.
Припарковав машину в Пулково, Николай поспешил в зал вылета и не без труда отыскал взглядом высокую блондинку у стойки регистрации. Пожилой мужчина достал из кармана пиджака два паспорта и пару билетов. Он вел себя по-хозяйски, то и дело обращаясь к спутнице, а та лишь кивала в ответ. Получив посадочные талоны на рейс Брюссельских авиалиний, странная пара направилась к зоне контроля. Заподозрив недоброе, охранник кинулся наперерез. Блондинка шла прямо на него, не узнавая. Обычно приветливая и общительная, Маша молчала, глядя только перед собой. Подозрения переросли в тревогу, и Николай решил разыграть старого знакомого. Раскинув руки для объятия, он сделал шаг навстречу, но почувствовал резкую боль в затылке. Это было похоже на удар сзади. Мышцы сами дернулись, чтобы сделать кувырок, уводящий в сторону от коварной атаки. Движение, отработанное на тренировках до автоматизма, скомкалось в последний момент, и мужчина в длинном пальто неуклюже поскользнулся на гладком полу аэровокзала. Осенью уборщицы с особым рвением надраивают пол, чтобы пассажиры не оставляли грязных следов на белоснежных отполированных плитах. Кто-то кинулся помочь подняться молодому человеку, ворча, что налили воды под ноги, а кто-то пошутил, что тот просто засмотрелся на эффектную блондинку. Сам виноват. Впрочем, смешного было мало. Мужчина в длинном пальто держался за голову, не в силах подняться. А стройная блондинка даже не обернулась. Пожилой кавалер крепко держал ее под руку и что-то нашептывал, склонившись к уху.