Часть 1. Жестокая реальность.
Глава 1
Наши дни. Москва.
Я сидела в своей комнате напротив мольберта и всматривалась в то, что я нарисовала. Наконец, я её закончила! Эта картина выбила меня из колеи. Когда я смотрела на неё, не могла поверить в то, что это нарисовала я. Никогда ещё я не работала над одной картиной так долго. На протяжении последних дней во мне происходила, буквально борьба. Я всегда изображаю то, что чувствую, сюжет рождается сам собой, это может быть природа, люди знакомые и незнакомые, иногда рисую то, чего даже никогда и не видела. Всегда получается само собой, я не планирую заранее, что буду рисовать. Конечно, за исключением тех лет, когда я училась в художественной школе. Сейчас я рисую для себя, чисто для морального удовлетворения. Я никому не показываю свои работы, кроме моей маленькой сестры. Мое художество вообще, никого не интересует. Это моё хобби!
Всматриваясь в полотно, я понимаю, что переплюнула саму себя в плане качества исполнения и не только! Эта работа особенная, совершенно не такая, как другие, её невозможно даже сравнивать с моими предыдущими рисунками. Совсем другой стиль написания, а главное сюжет! Он потрясает, он жесток, необычен, загадочен! Всматриваясь в изображение, я задаю себе бесконечное количество вопросов. Почему я всё же отобразила её так? Откуда этот образ взялся в моей голове и почему? Что произошло с этой девушкой на картине? С самого начала, как я начала над ней работать, я пыталась изобразить её иначе. Но всё же нанесла последние штрихи именно так, как видела в своём подсознании. Я не хотела отражать так, как вижу, осознавая, что это не моя тема, но внутренний голос победил. И рука, как будто сама не спрашивая моего разрешения, воплотила образ на холсте.
Проснувшись утром, я снова подошла к мольберту и, рассматривая то, что было изображено, я почувствовала страх. Не знаю почему, но на моих глазах навернулись слёзы, эта работа выбила почву у меня из-под ног. Не могу поверить, что это моё творение!? Я не хотела, чтобы её кто-то увидел, сняла картину с мольберта, положила в свою папку с другими рисунками и засунула в нижний ящик комода.
Приняв душ и одевшись в голубое летнее платье с коротким рукавом, я спустилась вниз на кухню, чтобы позавтракать. Сегодня мне нужно отвезти книгу своему дипломному руководителю, я договорилась с ним, что до двенадцати часов подъеду. Экзамены сданы, и через два дня у меня выпускной вечер, но почему-то я не чувствовала эйфории по этому поводу. В последнее время меня преследует какое-то чувство тяжести, некое волнение перед будущим. Предчувствие?! Не знаю, почему и откуда это взялось, но, тем не менее, на душе не спокойно. Впервые в жизни уже на протяжении нескольких дней не могу найти себе места. И это не связано с экзаменами: я сдала всё на «отлично», у меня с учёбой вообще не возникало никогда ни каких проблем, несмотря на то, что я получала высшее образование, которое хотел отец, а не я. Мои пожелания для него были не в счет!
Я всегда мечтала посвятить себя живописи. С детства была увлечена искусством, но когда пришла пора поступать в вуз, отец настоял на том, чтобы я получала экономическое образование, так я стала учиться в МГУ, чтобы угодить отцу. Моё увлечение искусством он всегда считал баловством, он не был против этого, но хотел, чтобы у меня была настоящая профессия. Всю свою жизнь я пытаюсь привлечь внимание отца к себе своими успехами в учёбе, безупречным поведением. Но пока что мне этого не удалось! Свое детство я провела в мечтах, чтобы мой папочка заметил и полюбил меня. Ждала, чтобы он взял меня на руки, или посадил на колени, обнял и сказал мне, как он мною гордится. Или хотя бы раз улыбнулся мне по-настоящему искренней улыбкой. Но пока что этого не произошло! Я повзрослела и перестала ждать. Но до сих пор не могу понять, чем заслужила себе такую немилость со стороны родного отца!?
Я живу в двухэтажном коттедже в Подмосковье с отцом, моей мачехой и их общими детьми, сестрой и братом, им через пару недель исполнится по двенадцать лет. Моей мачехе посчастливилось родить двойню, отец был несказанно рад этому. К своим младшим детям он относится совершенно по-другому, он балует их, для них ему не жалко улыбки и свободного времени. Но оно у него бывает нечасто! Даже материально, между нами пропасть, я жёстко ограничена в средствах, они же нет! С недавних пор у меня есть кредитная карта, на которую отец перечисляет мне определенную сумму денег каждый месяц. На эти деньги я заправляю машину, чтобы ездить на учёбу, перекусываю в городе, и, если необходимо, покупаю что-то из одежды, но это далеко не дорогая брендовая одежда, как у брата с сестрой и тем более у моей мачехи, у меня всё гораздо проще и дешевле. Отец не балует меня, мотивируя это тем, чтобы я ни выросла избалованной, неблагодарной девицей. Странно, почему он не применяет это же правило к своим другим детям?!
Я всегда чувствовала себя изгоем в нашей семье, так оно было и есть посейчас. Я не знаю, кто моя родная мать, я вообще ничего о ней не знаю, даже её имени. Это тайна за семью печатями! В детстве я спрашивала отца о маме, он никогда не отвечал и очень злился из-за этих вопросов. Со временем я перестала их задавать. Я выросла с няней, но когда родились брат с сестрой, моя няня стала няней для них. Папа решил, что я уже достаточно взрослая и нет необходимости нанимать вторую няню. Водитель отвозил и забирал меня из школы, домашнее задание я делала сама. Моя няня старалась иногда выкроить и для меня время, но не всегда могла это сделать, так как моя мачеха скинула на неё своих детей и принялась восстанавливать свою фигуру, мотаться по бутикам в бесконечных тратах денег моего отца. Ей совершенно было не до детей! Меня она вообще не замечала! Я всегда для нее была что-то вроде: «пустого места» или «как мебель в доме, вроде есть, не мешает и ладно!» Мы с ней почти не общаемся. Когда мне было четырнадцать лет няня, которая вырастила меня, уволилась. Она вынуждена была переехать в другой город к своей дочери и внукам. Так я потеряла близкого сердцу человека, она была очень хорошей женщиной, заботилась обо мне с искренней любовью. В детстве я даже пыталась называть её мамой, но отец отругал меня. Сейчас мы с няней иногда перезваниваемся, в основном только по праздникам, чтобы поздравить друг друга.
Отец женился на Людмиле, моей мачехе, когда мне было одиннадцать лет. До этого у него, наверное, были женщины, но в дом он никого никогда не приводил. Люда старше меня всего на десять лет, она пришла на производственную практику на ликероводочный завод, принадлежащий моему отцу, и там у них закрутился стремительный роман. Уже через пару месяцев они поженились. Люда не тянула с беременностью, так что мой отец снова стал отцом. Вообще если честно, то она не самый плохой вариант! Да, она очень любит себя, еще больше она любит деньги моего отца и не скрывает этого, но его похоже это не особенно волнует. Когда она вошла в нашу семью, то сразу же не разрешила мне называть её тетей Людой, а сказала, чтобы я обращалась к ней только по имени. Она никогда не пыталась со мной поладить, просто не обращала на меня внимания, а я делала вид, что меня и так всё устраивает. Людмила уже была беременна, когда они с отцом поженились, и появление своих детей её заботило гораздо больше, чем дочь её мужа. Но когда появились двойняшки, я полюбила их и очень привязалась к ним, и они меня тоже любят. Это я знаю наверняка! Они, конечно, избалованные детки своих родителей, но между нами сложились потрясающие близкие отношения, я даже не могу заставить себя ревновать их к отцу. Наверное, просто понимаю изнутри, что они-то не виноваты в том, что для меня у него нет чувств, есть только долг дать мне еду, жилье и образование!
Я вошла в кухню, поздоровалась с нашей помощницей по дому, налила себе кофе, взяла только что испеченную булочку с корицей и села за стол. Я почти всегда ем на кухне одна, отец же со своей семьёй почти всегда трапезничает в столовой. Так повелось с детства: няня кормила меня на кухне, чтобы я не мешала взрослым. Потом появились и другие дети в доме, но традиция осталась. Если в нашем доме бывают гости, то моё присутствие за столом не является обязательным, отец всегда хотел, чтобы я занималась уроками, а не мешалась за столом. По-моему, многие знакомые отца вообще не знают о том, что у него есть старшая дочь!
Не успела я сделать и двух глотков ароматного кофе, как в кухню вошла Люда. На ней был длинный шелковый халат чёрного цвета, светлые волосы собраны на затылке большой заколкой, усыпанной разноцветными камнями. Даже после сна она выглядела всегда привлекательно, с этим не поспоришь! Худощавое телосложение, третий силиконовый размер груди, такие же губы, выразительные глаза серого цвета, нарощенные ресницы, и всегда безупречный маникюр несказанной длины. Она поставила отцовский портфель на рядом стоящий стул и недовольно произнесла:
– Доброе утро! Отец забыл портфель, завези его на завод. Он звонил, в портфеле какие-то важные документы, которые ему срочно нужны.
– Доброе! А сама что? – я откусила кусочек мягкой сдобы.
– Не могу. У меня косметолог, а потом поеду в клуб. Не буду же я менять все свои планы из-за его бумажек.
И как ей удается вить веревки из моего строгого отца? А он действительно довольно жесткий человек, но только не со своей супругой и их общими детьми.
– Действительно?! Как это он мог так подумать!? – я улыбнулась и сделала глоток кофе.
– Не язви! Тем более я уже сказала ему, что ты все привезёшь.
– Мне вообще-то надо в университет, и завод мне совсем не по пути.
– Зачем тебе в университет? Разве ты не сдала все экзамены?
– Нужно отвезти книгу.
– Ну, это может и подождать, я уже сказала отцу, что ты через десять минут выезжаешь, так, что поторопись. Не знаю, что там такого важного, но он сказал, чтобы ты занесла ему портфель в кабинет и отдала лично в руки. Он предупредит охрану, тебя пропустят без пропуска.
– Ладно! Не проблема, завезу.
– Слушай, ну выручи меня. Раз у тебя ничего важного нет, забери детей от моей мамы до четырех часов. Успеешь? А то ей на дачу к подруге на день рождения ехать, за ней в четыре уже заедут. Я не успею!
Я шумно выдохнула и отпила кофе. А началось всё с портфеля!
– Заберу!
Она благодарно улыбнулась, резко повернулась к выходу из кухни и уже на ходу произнесла:
– Ну, вот и отлично, спасибо! Приятного аппетита!
Ну и лиса же она! После завтрака я быстро поднялась в свою комнату и подкрасила губы светло-розовым блеском, он идеально подчеркивал мои пухлые губы. Из косметики я обычно пользуюсь только коричневой тушью и светлым блеском для губ, на лицо нет необходимости наносить декоративную косметику, так как природа подарила мне идеальную светлую кожу. Расчесав свои длинные немного вьющиеся рыже-коричневые волосы, я взяла свою сумочку и поспешила вниз.
Я въехала на территорию завода, охрана пропустила меня без проблем, и поднялась в приемную. Секретарь меня сразу же проводила к отцу. У папы просторный светлый кабинет с большим рабочим столом и мягкой зоной, которая состояла из двух чёрных кожаных диванов, стоящих друг напротив друга, между ними располагался журнальный столик. И, конечно, акцентом привлекающим внимание был огромный стеклянный шкаф вдоль стены, в котором находились образцы выпускаемой продукции.
Отец был не один, он сидел на диване спиной к двери, напротив него сидел приятный темноволосый мужчина в деловом темно-синем костюме на вид лет сорока. Запах в кабинете был пропитан дорогим парфюмом мужчины. Это не запах отца!
– Алиса, проходи, – голос отца, как всегда был строгим.
– Добрый день! – я подошла к дивану и поставила отцовский портфель на край. Почему-то мне захотелось поскорее уйти. Вообще не понимаю, в чем была необходимость отдавать портфель лично, на нем кодовый замок, и я смело могла бы передать его через секретаря отца.
Незнакомый мужчина смотрел на меня в упор, не отводя глаз, и уголки его губ приподнялись в легкой хищной улыбке. Он источал уверенность в себе, его поза, то, как он сидел, нога на ноге, спина откинута на спинку дивана, его идеальная одежда и обувь. Он стопроцентный самец! Лидер! Сила и уверенность в себе! Он явно чувствовал себя здесь комфортно! И создавалось впечатление, что это не он находится в кабинете отца, а отец пришёл в его кабинет.
– Альберт, познакомься, моя старшая дочь, Алиса! – отец не улыбался, он полностью был серьёзен.
Мне было некомфортно и хотелось бежать из этого кабинета без оглядки.
– Очень приятно Алиса, – голос мужчины был грубый, но вежливый и я махнула головой в знак согласия, но произнести не смогла ни слова.
Хорошо, что папа сразу продолжил.
– Алиса в этом году окончила МГУ. Скоро выпускной, верно? – он повернулся ко мне.
– Через два дня, – к чему это?
Зачем папе меня представлять своему знакомому, да и ещё посвящать его в такие детали? Раньше такое за ним не водилось. Альберт не сводил с меня глаз, и я чувствовала себя безумно неловко. Он очень внимательно рассматривал меня, словно я была на витрине и продаюсь.
– Ну, я поеду пап? Мне нужно в университет.
– Да, – отец сухо махнул.
Я попрощалась и быстро ретировалась. Даже когда я выходила, спиной я чувствовала на себе взгляд этого мужчины. Альберт будто пожирал меня своими черными глазами, и мне было некомфортно. Несмотря на то, что в кабинете отца работал кондиционер, и я была легко одета, я даже немного вспотела от волнения, откинув охапку своих длинных волос за плечо, я поспешила на воздух.
Приблизительно часа через два позвонила Люда.
– Отец звонил и сказал, чтобы к пяти все были к ужину, у нас будут гости.
Ужин в пять? В рабочий день? Да отец, вообще, раньше восьми никогда не возвращается домой.
– Не проблема, к этому времени дети будут дома. Я за ними уже еду.
– Ты не поняла, ты тоже должна быть.
– Я? Зачем? Ты ничего не путаешь?
– Алиса! Я ничего не путаю. Дуй за детьми и домой!
Бред какой-то! Отцу всегда было наплевать, буду я за столом или нет. Да хоть сам президент к нам приедет, даже если бы такое и случилось, ему было бы все равно присутствую я на ужине или нет. Папа всегда говорил мне, чтобы я хорошо училась, после учебы нигде не шаталась, ночевала только дома, ни каких клубов и пьянок. И никаких интимных связей! Об этом он меня еще до поступления в вуз строго предупредил. А когда на восемнадцать лет он купил мне машину, и я стала самостоятельно ездить в Москву, отец предельно ясно мне объяснил, как именно он хочет, чтобы себя вела его старшая дочь. И я как послушная дочь, никогда не нарушала правил! Никогда!!!
Я позвонила в домофон, и мать Людмилы впустила меня в свой подъезд. Приятная интеллигентная женщина, раньше преподавала историю в одной из Московских школ. Брат с сестрой гостят у неё несколько раз в месяц. А так как сейчас лето, то бывает и чаще. Ко мне она тоже всегда хорошо относилась, как и её покойный супруг, который умер в прошлом году. На пороге трёхкомнатной квартиры уже обувались дети, и мы с Татьяной Анатольевной перебросившись несколькими фразами, попрощались.
Как только мы втроём подошли к моей машине, между детьми снова начался этот вечный спор. Кто будет сидеть спереди, а кто полезет на заднее сиденье?! У меня трёхдверная машина марки Опель Корса (Opel Corsa), которую мои избалованные брат с сестрой не выносят. Для них это даже не машина!
– Ты сзади, я в прошлый раз там ехала, – Милана самодовольно улыбнулась Мише, пропуская его вперёд.
– Я старше тебя, почему должен ехать сзади?
– Ага, на пару минут! Полезай, твоя очередь!
Я стояла и смотрела на них. Мишка был недоволен, а Милана явно над ним потешалась.
– Давай! Давай!
– Знаете что!? Почему бы одному из вас не сесть за руль, тогда вы оба будете спереди, а я поеду сзади? А? Как вам такая идея?
Они оба замолчали, Миша полез назад, а я обошла машину и села за руль.
– Почему отец не купит тебе нормальную машину? Сколько ещё ты будешь ездить на этом старом корыте? Я еще в школе не учился, а она у тебя уже была. Матери он меняет машину каждый год, – он сидел и бубнил на заднем сиденье.
Я глянула в зеркало заднего вида и завела машину. В Мишке всегда непомерно сильно было развито чувство справедливости, но мне нечего было ему ответить. Я была рада и этой машине, кроме того меня совсем не смущал тот факт, что я на ней езжу с восемнадцати лет. И наличие только двух передних дверей меня тоже не напрягало!
– Наверное, он хочет, чтобы я ценила то, что имею!
– Ну да! – он недовольно отвернулся в окно.
Дети повзрослели, и теперь уже и они без проблем замечали нашу с ними очевидную разницу. Удивительно, но они всегда были на моей стороне. И иногда задавали не очень удобные вопросы. Детская непосредственность, знаете ли!
Они уговорили меня остановиться и поесть мороженного в кафе. По времени мы успевали, и я не отказала им. Но позже мы попали в громадную пробку, так, что к пяти вернуться не успели, задержавшись на двадцать минут. У дома стояла шикарная иномарка черного цвета, марку, которой я даже не знаю, видимо на ней и приехали наши важные гости. Мишка присвистнул, когда увидел машину гостей.
– Вот это тачка! Вот это я понимаю! Крутяк!
Дети понеслись в дом, и я последовала за ними. Не успела я войти, как из гостиной вышел отец.
– Неужели так трудно хоть раз сделать, как я попросил? – его тон был строгим, он повернулся в сторону гостиной и уже собирался вернуться к своим загадочным гостям, бросив мне по пути: – Идем за стол.
Я молча последовала за ним. Сделать хоть раз?
Каково же было моё удивление, когда я увидела, что нашим гостем оказался Альберт. Что за фигня? Зачем мое присутствие?
После того как все разместились за столом, мы приступили к ужину, отец беседовал в основном с Альбертом на разные темы, иногда в разговор включали и Людмилу. Но Альберт постоянно посматривал на меня! Дети быстро поели и ушли к себе, они перебили аппетит мороженным, и за столом не задержались.
Я сидела и выискивала момент, чтобы тоже уйти в свою комнату, но неожиданно Альберт переключил свое внимание на меня, втягивая в разговор, стал задавать разные вопросы, в основном конечно про учёбу. О чём нам с ним было ещё говорить!? Я заметила, что мой отец старается угодить во всём Альберту, и Люда тоже пляшет перед ним на задних лапках. Весь этот ужин был какой-то искусственный, чувствовалось напряжение между мужчинами. Отец был серьёзным, но в тоже время очень уважительным по отношению к этому Альберту. Кто он такой? Он младше отца лет на десять, не меньше. Стройный, подтянутый, с очень темными волосами в короткой стрижке, властный взгляд черных глаз, смуглая кожа, в общем можно сказать, мужчина приятной внешности. Явное присутствие кавказских корней, но скорее смесь кровей. Может его мать русская, а отец с юга или наоборот? В принципе он довольно привлекателен, но что-то в нём отталкивает! Сила? Его доминирование и власть?! Не скрою, в его присутствии мне было не комфортно, думаю отцу и Люде тоже. Но мы все были вежливыми между собой. Настораживало странное поведение отца, это как минимум! Почему он так пытается ему угодить? Кто этот человек?
Спустя несколько минут мне все же удалось покинуть застолье, и я с облегчением пошла в свою комнату. Сначала, я никак не могла найти себе занятие, чувствуя некоторую растерянность после ужина. Но спустя несколько минут переоделась в шорты и майку и села за мольберт рисовать.
Странная картинка появилась в моем воображении. Я стала рисовать пожилую женщину в черном платке и длинном платье, она будто молилась стоя на коленях. Как только я нанесла несколько мазков, в дверь спальни постучали и, не дождавшись моего ответа, в комнату вошел Альберт.
– Можно войти?
– Да, – зачем он здесь?
–Ты рисуешь? – он прошёл в комнату, осмотрелся и стал позади меня.
Я чувствовала себя кроликом перед удавом, что-то вроде того.
– Это твои картины висят на стене?
– Да.
В комнате на одной из стен висело несколько моих работ, сделанных в разное время.
– У тебя явно талант? Ты училась этому?
– В детстве ходила в художественную школу.
Он по-прежнему стоял позади меня, буквально в метре от меня, я же сидела неподвижно. Я боялась даже шелохнуться. Впервые в жизни кто-то из друзей отца заходит ко мне в спальню. И он явно зашёл сюда не случайно, моя дверь последняя по коридору, это целенаправленный визит, только пока не понятно в чём его цель?!
– Зачем с таким талантом ты стала учиться на экономиста?
– Так захотел папа.
– Ты всегда делаешь то, что хочет отец?
– В основном. Кхм! – я прочистила горло. – Да всегда, – мой голос стал еще тише. Что за допрос?
– Понятно!
И что же тебе понятно? Хотелось спросить мне, но я молчала. Альберт тоже больше ничего не сказал, и казалось, тишина между нами уже слишком затянулась, но никто из нас ее не нарушал. Затем неожиданно он провел кончиками своих пальцев по моей шее и изгибу плеча, будто пробуя мою кожу, прикосновение было легким и недолгим, но меня оно ввело в полный ступор. Так не трогают дочь своего друга или компаньона по делам, этот жест был достаточно интимен!
– Что ж не буду тебе мешать. До встречи! – он резко развернулся и вышел.
Я не смогла сказать больше ничего, язык отнялся после его прикосновения ко мне. До встречи? До какой встречи?
Еще долго я сидела и смотрела, как в пустоту. И что это сейчас было? Рисовать больше я не смогла, приняв душ, я легла в свою постель, но уснуть еще долго не могла. Меня не покидало чувство волнения, такое как обычно бывает перед экзаменом, я не могла найти себе места, постоянно ёрзала. Уснула, когда на улице уже стало светать, и птицы запели песни. Вообще бессонницей я не страдаю, но сегодня сон никак не хотел меня посетить.
Глава 2
На следующий день утром отец предупредил меня, что вечером у нас будут гости, и я должна быть за ужином. Почему-то у меня не возникло никаких сомнений, что за гость у нас будет, и я не ошиблась. Вечером мы разместились во дворе в беседке, отец жарил шашлык вместе с Альбертом, в этот раз к нам еще присоединились друзья моего отца семейная пара он управляющий банка, а она «силиконовая домохозяйка», они часто у нас бывают, оказалось, что Альберт их тоже очень хорошо знает. В этот раз атмосфера была более непринужденная, и уже не чувствовалось такого сильного напряжения как вчера между отцом и Альбертом. Чего не скажешь обо мне!
Весь вечер я ловила на себе нескромные взгляды Альберта, он не стеснялся на меня смотреть, хотя мы почти не общались. Я вообще сидела как мышка, стараясь не особенно привлекать к себе внимание, в общем, мне это удалось. За исключением того факта, что я чувствовала, что Альберт рассматривает меня как под микроскопом, было такое чувство, что я сижу за столом голая. После того как я покинула застолье, я поднялась к себе и в этот раз закрыла дверь своей спальни на замок. Посетители мне здесь больше не нужны! Слава богу, в этот вечер их и не было.
Я рисовала до поздней ночи. Странная картина получалась, пожилая женщина в молитве на коленях и мужской силуэт в дверях деревенского дома, удивительно, но мне захотелось изобразить в его руках оружие. Он определенно пришёл её убить. Жутко! Я была недовольна своей работой, не в смысле техники нанесения, тут всё было безупречно, меня волновал сюжет! Я обычно не рисую ничего связанного с насилием, но за последние дни это уже вторая моя работа, которая отражает явное насилие, и меня, если честно, это не радовало, вызывая внутри противоречивые чувства. С одной стороны я должна была признать, что картина получалась интересная, хорошо проработанная, но её смысл меня пугал.
На следующее утро, когда я была на кухне, вошел отец и попросил зайти к нему в кабинет после завтрака. В последние дни я пользовалась популярностью в своей семье! Это что-то новое, такое повышенное внимание к моей персоне! Обычно папа меня не замечает, общаясь со мной только по необходимости.
– Можно?
Отец сидел за своим столом и просматривал какие-то бумаги. Домашний кабинет отца был в темных тонах, массивный деревянный стол напротив, которого стояло два кожаных кресла для посетителей, в противоположном углу располагался угловой кожаный диван коричневого цвета, дополняло обстановку огромное окно в пол во всю стену с видом на бассейн во дворе. Я боковым зрением заметила, как на улице брат с сестрой бегают вокруг бассейна, и стреляют друг в друга из водных пистолетов.
– Да, присаживайся.
Я молча села в кресло, которое стояло напротив рабочего стола отца. Его взгляд был холодным, впрочем, как всегда, когда он общался со мной.
– Италию придется отложить, сегодня же сдай билеты.
– Что? Почему? – это как ушат холодной воды!!!
Два года я прошу отца разрешить мне поехать в Италию с Лизой. Прошлым летом он не разрешил, но пообещал, что после окончания университета я смогу поехать. Я учу итальянский язык уже больше двух лет, мечтаю побывать там, у меня буквально навязчивая идея насчет этой страны. Эта была моя мечта! Мы дружим с Лизой с двенадцати лет, с тех пор как переехали жить в этот коттедж в Подмосковье. Подруга с родителями живет по соседству, наши предки хорошо знакомы, и мы с ней вместе учимся в МГУ. Когда Лиза поступила в университет, её родители купили ей квартиру в Москве, чтобы удобней было добираться на учебу. В прошлом году Лиза уже была в Италии и провела там целый месяц, я же нет. Мы запланировали совместную поездку на это лето, ещё осенью, папа был не против Италии в этом году, он даже дал денег на визу и билеты. Последний год я усиленно учила язык, так же занялась оформлением визы на длительное пребывание в Италии. Я хотела остаться там на пару месяцев, попутешествовать по стране, ознакомиться с искусством, архитектурой, посетить музеи. Лиза недавно изменила свои планы, ей предложили хорошую работу в Москве, и она собиралась лететь сразу после выпускного вечера, пробыть в Италии три недели и вернуться в столицу. Я же собиралась лететь сразу после дня рождения брата с сестрой и пробыть там дольше. С Лизой мы должны были совместно провести неделю, она хотела меня познакомить со своими итальянскими друзьями и помочь мне немного освоиться, прежде чем вернётся в Москву. Но, судя по всему, у моего отца поменялись планы. И это меня совершенно не обрадовало, а привело в отчаяние.
– Потому что я так сказал! Этого разве не достаточно?!
Несмотря на постоянное безразличие моего отца к моей персоне он довольно сильно опекает меня, требуя, чтобы я всегда выполняла то, что он говорит. Его решения никогда не обсуждаются и не оспариваются, это уже сложившаяся временем традиция. Отец всегда относился ко мне требовательно и, чем старше я становлюсь, тем это усиливается, во всяком случае, так мне кажется. Стопроцентное послушание с моей стороны! Он всегда был строг со мной, никогда не разрешал ночевать у подружки, поехать на отдых, даже сходить в ночной клуб я не могла. После учебы я всегда должна была быть дома, отец требовал, чтобы я нигде не шаталась, как он выражался. «Не хватало ещё, чтобы моя дочь таскалась, где попало и с кем попало!» – так однажды он мне сказал.
– Пап в чем дело, почему я не могу ехать?
Отец откинулся на спинку кресла и шумно выдохнул.
– Я хочу, чтобы ты была в Москве. У тебя сегодня выпускной?
– Да.
– Альберт заберет тебя вечером из ресторана, оставь мне адрес, где будешь праздновать.
– Зачем, я бы осталась ночевать у Лизы в ее квартире. И причем здесь Альберт?
– Моя дочь ночует всегда дома! Это правило никто не отменял! Понятно! И выпускной его тоже не меняет. Альберт заберет тебя и привезет домой. Почему он? Потому, что он именно тот мужчина, на которого тебе стоит обратить свое внимание. Это понятно?
– Альберт?! – шок! – Да он старше меня лет на пятнадцать, не меньше! Что ты имеешь в виду под фразой обратить внимание?
– Алиса! Ради бога, ты же не маленькая!?
От слов отца по моей спине побежал холодок.
– Я не понимаю! – мой голос стал срываться.
– За Альбертом лучшие девушки Москвы бегают, каждая незамужняя женщина желает заполучить его себе, а ему понравилась ты. И его намерения по отношению к тебе очень серьёзны. Так, что будь добра…
– Но он мне даже не нравится! Я не хочу! – я буквально выкрикнула эти слова.
Отец никогда так со мной себя не вёл. Я могла бы ожидать чего угодно от него, но только не этого.
– Не нравится? – отец разозлился и стал говорить громче. Он сорвался. – Я скажу тебе, что мне тоже не нравилось! Мне не нравилось стать отцом в двадцать шесть лет, мне не нравилось воспитывать тебя в одиночку, в то время, когда твоя мать бросила нас ради своих танцев! Я тоже этого не хотел! – впервые в жизни отец говорит о маме.
Никогда раньше он не говорил о ней, совершенно ничего! Слёзы мгновенно навернулись на моих серо-голубых глазах, отец был вне себя, и его гнев уже было не остановить. Он явно не планировал это говорить. Эти слова вырвались из его уст, они не были запланированными.
– Папа, пожалуйста, умоляю, расскажи мне о ней. Прошу тебя, это так важно для меня, – он продолжал молчать, видимо обдумывая, стоит ли быть откровенным со мной. Потом резко встал со своего кресла, отодвинул картину, висевшую на стене позади него, открыл сейф, достал листок и протянул его мне. Это была записка, написанная на листке, вырванном из телефонной книги:
«Валера прости! Я не создана быть матерью. Не могу, просто не могу! Позаботься о ней, ведь она и твоя дочь.
С любовью, Алиса!»
Я прочла раз, потом снова и снова, до тех пор, пока уже не могла читать, слёзы заполнили мои глаза и стекали по моим щекам.
– Она бросила нас, – голос отца стал тише, он оперся головой о руку и продолжал говорить:
– В свое первое утро после того как вас выписали из роддома, я проснулся в пять утра от твоего плача, но Алисы дома уже не было. Она ушла, оставив только эту записку, – наши взгляды встретились, потом отец отвел глаза в сторону и смотрел куда-то невидящим взглядом, казалось, он погрузился в прошлое. – Да, я назвал тебя её именем. Наверно надеялся…, дурак! Ты похожа на нее как две капли воды! Всё: фигура, лицо, волосы стопроцентная копия своей матери, за исключением характера. И каждый свой день я смотрю на тебя и вижу её, – отец замолчал, его взгляд был задумчивым, печальным.
Я же хотела знать всё. Впервые в жизни я решила не отступать и расспросить о своей матери.
– Почему она так поступила?
И тут отец удивил меня, он стал рассказывать историю полностью. Он начал свое повествование с того как они познакомились.
– Она была помешана на танцах, горела этим, мечтала стать известной. Приехала поступать в Москву из маленького городка, провалила экзамены. Но все равно осталась в столице, её взяли в танцевальную группу, надо признать, она действительно потрясающе танцевала. Мы познакомились с ней на одном мероприятии, на котором она выступала со своим коллективом, меня тогда только назначили на руководящую должность. Она сразу привлекла мое внимание. Наш роман был стремительным, в том, что ты моя дочь у меня нет никаких сомнений, – он замолчал, откинулся на спинку кресла и продолжил: – Твоя мать была невинна, хотя и была легкомысленной кокеткой, но в неверности обвинить её не могу. Беременность стала для нас обоих неожиданностью, я не снимаю с себя вины, я был старше и опытней. Так что, несмотря на то, что это не входило в мои планы, я всё же предложил ей замужество, она переехала ко мне, и мы стали жить вместе, но так и не поженились. Алиса с ума сходила от перспективы стать матерью в девятнадцать лет, от мысли, что придется бросить сцену, она сразу же впадала в депрессию. Продолжала выступать почти всю беременность, мы часто из-за этого ругались, она постоянно ограничивала себя в еде, чтобы не поправиться, живота не было заметно месяцев до семи. Я боялся, что с ребенком будет что-то не так. Даже когда она уже перестала выступать, она всё равно ходила на репетиции и присутствовала на них. Она была одержима сценой, музыкой, мечтала гастролировать, стать популярной. Жила в каких-то детских фантазиях, по сути, она и была ребенком, ей едва исполнилось девятнадцать, когда ты родилась. Я был готов к тому, что будет нелегко, но то, что она просто сбежит, стало для меня полной неожиданностью, – он снова замолчал, спустя небольшую паузу продолжил: – Наши отношения, всё было действительно очень серьёзно для нас двоих, если ты понимаешь, о чём я. Но…! Она всё же предпочла бросить нас. Я проснулся утром после вашей выписки от твоего крика, ты была голодная. Алиса не кормила тебя грудью, сразу в роддоме, отказалась, не хотела её испортить. Я встал и подошёл к тебе, думал, она на кухне готовит бутылочку, но её не было в квартире. Сначала, я вообще ничего не понял, потом увидел записку на столе. Видимо она ушла ночью, я спал, не слышал. Я не знал, что с тобой делать, мне нужно было работать, я занимал руководящую должность и постоянно вынужден был пропадать на работе. Хорошо хоть соседка согласилась за тобой присмотреть, потом я нашел тебе няню. Спустя пару дней, я стал искать Алису. Сначала думал, она вернётся, но потом решил разыскать и поговорить с ней. Но узнал только то, что она уехала на гастроли со своей группой. Она всё спланировала заранее, знала, что уйдёт, готовила документы на выезд из страны, мы не были женаты, она тянула с этим, говорила, что хочет нормальную свадьбу после рождения ребенка. Думаю, она знала, что так поступит и совсем не собиралась бросать свои танцы. В последний месяц перед родами она была совсем не своя, пребывала в постоянной депрессии, плакала, говорила, что ей страшно, что не хочет так легко отказываться от своей мечты. Я не придавал её словам такой серьёзности, думал, это так, капризы беременной женщины, надеялся, что вскоре всё пройдёт. Кроме того, я вынужден был постоянно работать, мне было просто не до её психов, я буквально зашивался, спал по четыре часа в сутки. Параллельно открыл ещё свой бизнес, хотел заработать как можно больше денег, чтобы она ни в чём не нуждалась. Через полтора года после ухода твоей матери я случайно встретил её подругу, которая танцевала вместе с ней в коллективе. Она рассказала мне, что четыре месяца назад Алису пригласили танцевать в какую-то французскую группу, и она уехала в Париж, теперь работает там. Я надеялся, что возможно со временем она всё же вернётся к нам, но время шло…, – он шумно выдохнул, опустил взгляд на свои руки, которые лежали на столе и тихо продолжил. – Когда тебе было одиннадцать лет, я был в командировке в Берлине и встретил там одного парня, который раньше танцевал с твоей матерью в группе, он знал о наших отношениях, видел много раз нас вместе, мы были неплохо знакомы. Так вот, он рассказал мне, что предложение о работе во Франции поступило и ему, они вместе с Алисой перешли работать в другой коллектив, и что через два месяца после переезда в Париж Алиса попала под машину. Она возвращалась домой ночью после выступления, и какой-то пьяный водитель сбил её насмерть. Французские друзья похоронили её на кладбище Монмартр. Он рассказал, где её могила, и я был там! Самое обидное то…, – он замолчал и тяжело вздохнул. Лицо отца было заполнено печалью. – Что он сказал, она собиралась вернуться в Москву, как только закончится годовой контракт. Алиса боялась вернуться к нам, но хотела этого! Очень хотела!
Он поднял свой взгляд на меня, я сидела, боясь даже шелохнуться, слёзы бесшумно скатывались по щекам. Неожиданно интонация его голоса поменялась, из задумчивой и расслабленной перевоплотилась в жесткую и властную, вернулся прежний облик отца, которого я знала всю свою жизнь.
– Так, что не говори мне Алиса, что тебе не нравится, и чего ты не хочешь. Я сделал для тебя немало, хотя мог бы и не делать. Так, что будь добра, и ты хоть раз в жизни сделай что-то для меня. Я не собираюсь тебе объяснять мотивы моего поведения, я очень обязан Альберту, и потом, это хорошая партия для тебя. Он старомоден, хочет скорее жениться, и ты привлекла его внимание. Если он не изменит своего мнения, ты будешь как за каменной стеной, с ним будешь кататься как сыр в масле. Лучшего мужа, для такой как ты, и желать не возможно!
– Такой как я? Что со мной не так папа?
– Алиса, ты и сама знаешь! Тут ты полная противоположность своей матери! Уж она за словом в карман не лезла! Ты же бесхребетная, тебя затопчет и обидит любой, кому не лень. Альберт, по крайней мере, тебя не даст в обиду, и я могу быть спокоен за твое будущее. Он успешный бизнесмен, материально обеспечен, привлекателен, чего еще можно желать!?
Я закрыла лицо ладонями и заплакала, отцу было плевать на мои слёзы. Он закричал на меня.
– Ради бога Алиса! Можно подумать я выдаю тебя замуж за подзаборного алкаша! – он встал с кресла и подошёл к окну, засунул руки в карманы своих брюк.
Мой отец довольно высокий и крупный мужчина, всегда ухожен, гладко выбрит, аккуратно подстрижен, на висках уже блистала седина. Но в целом он привлекательный мужчина для своего возраста.
– Моё решение окончательное! Обсуждению не подлежит! Если ты хоть немного уважаешь меня, и тебе не безразлична твоя семья, ты сделаешь то, что я тебе сказал. Дальше всё будет зависеть от Альберта, как он захочет, так и будет! Это понятно? – он повернулся и посмотрел мне прямо в глаза, я молча кивнула головой в утвердительной форме.
Сказать мне было нечего, я никогда не спорила с отцом и сегодня сделать этого не могла!
После разговора с отцом я отправилась к себе в комнату, мне нужно было готовиться к выпускному вечеру, приводить себя в порядок, но я не могла найти в себе силы. Теперь я знала, кто была моя мама, как её звали, и я даже знаю, как она выглядела. Мы похожи! Возможно, это поможет понять мне отношение отца ко мне. Он любил её, в этом нет сомнений! Может даже сейчас что-то осталось? То, как он рассказывал о ней, выражение его лица, взгляд говорит мне о том, что чувства отца не умерли вместе с моей матерью.
В реальность меня вернул звонок от Лизы, но я не стала с ней долго разговаривать, решив пока что не рассказывать о разговоре с отцом. Наверно тогда я всё ещё надеялась, что что-то изменится и Альберт потеряет ко мне интерес, или отец поменяет своё решение. С того дня для меня всё изменилось безвозвратно!
Весь день прошёл как в тумане. Ближе к полуночи Альберт приехал за мной в ресторан, где мы отмечали окончание учёбы. Конечно, Лиза была удивлена появлением незнакомого мужчины, и когда я пошла за своей сумочкой, она увязалась следом за мной.
– Алиса кто это?
– Друг отца, – сказать, что она была удивлена его появлением, это не сказать ничего.
– Отца?! Почему он приехал за тобой? Разве ты не останешься у меня?
Папа никогда мне не разрешал ночевать вне дома. Даже у Лизы я еще ни разу не оставалась, но до появления Альберта он одобрил мою ночевку у Лизы после выпускного. И подруга думала, что я останусь у неё, об изменениях я не сказала ей заранее. Знала, что последует много вопросов, к которым я не была готова сегодня.
– Нет, сегодня отец запретил. Лиза, пожалуйста, давай отложим этот допрос, завтра я расскажу тебе всё, обещаю. Он смотрит на нас, неудобно.
Она повернулась назад и увидела ожидавшего меня у входа в ресторан Альберта. Он не слышал наш разговор, но глаз с меня не сводил.
– Да. Он смотрит на тебя. Слушай, а он очень даже привлекательный мужчина, хотя и старше нас. Лет на десять или больше?
– Не знаю. Я пойду. Пока.
– Жду звонка от тебя завтра утром, со всеми подробностями. Я от тебя не отстану, пока ты не расскажешь мне всё, всё, – она обняла меня, и мы попрощались.
Альберт проводил меня до своей машины, он даже открыл мне переднюю дверь, чтобы я села. Какая галантность! Я чувствовала себя безумно неловко. О чем мы будем говорить? Как вести себя с ним? Как только он сел, сразу же развернулся и выехал на основную дорогу. Пару минут мы оба молчали, Альберт был сосредоточен на дороге.
– Хорошо отдохнула? – его вопрос вырвал меня из размышлений.
«Да, могло бы быть и лучше, не появись ты в моей жизни».
– Да, – я смотрела в окно и ответила на его вопрос, даже не повернув голову.
– Заедем куда-нибудь перекусим, ты не против? Я ещё не ужинал, – он повернулся и посмотрел на меня. Его вопрос был чисто риторический, это было очевидно.
– Хорошо.
Через несколько минут мы подъехали к ресторану, нас встретила элегантная девушка хостес с длинной толстой косой цвета соломы и проводила к «его любимому столику». Она знала Альберта по имени, он был здесь постоянным клиентом, это очевидно, и по их разговору я поняла, что он забронировал столик заранее. Не успели мы сесть, как к нам подошёл худощавый и очень высокий официант. Альберт сразу сделал заказ, я отказалась от еды, сказала, что не голодна.
– Алиса, наверное, в твоей милой головке кружится множество вопросов? Ты так напряжена!
Я не успела ничего ответить, подошёл официант поставил бокал красного вина передо мной и минеральную воду для Альберта. Я не заказывала вино, но слышала, как Альберт его заказал, тогда я подумала, что это для него.
– Выпей, это хорошее вино. Я бы составил тебе компанию, но я за рулем никогда не пью, – он протянул бокал с водой к моему бокалу с вином. – Ну, что поздравляю тебя с официальным окончанием университета, – мы стукнулись бокалами, и я сделала глоток.
– Спасибо, – мне было неловко даже смотреть на него, но Альберта похоже абсолютно ничего не смущало, он чувствовал и вел себя уверенно.
Такого человека вообще вряд ли может хоть, что-то смутить. Должна согласиться с Лизой, он действительно привлекательный мужчина, сегодня был одет в белую рубашку и серые брюки, вся одежда сидела на нем идеально. Цвет ремня сочетался с цветом обуви и ремешком на часах, которые однозначно стоили ему не одну сотню евро. Короче, высший пилотаж, Альберт явно отличается своим безупречным вкусом в одежде. Но почему-то меня это абсолютно не трогало, сама мысль о том, что между нами что-то может быть, приводила меня в ужас. Альберт откинулся на спинку кресла и, смотря на меня в упор, продолжил:
– Не буду ходить вокруг да около, я этого не люблю. Знаю, что отец уже поговорил с тобой и сообщил тебе о моих намерениях.
Он сделал паузу, явно ожидая, что я отвечу, я кивнула в утвердительной форме, не отрывая свой взгляд от бокала с вином и не выпуская его из рук, будто это последнее вино в моей жизни. Мне просто необходимо было чем-то занять свои руки.
– А намерения мои по отношению к тебе достаточно серьёзны. Я собираюсь на тебе жениться и чем быстрее, тем лучше, думаю, следующая суббота подойдет.
Я моментально кинула на него свой вопросительно-удивительный взгляд, мои глаза округлились, и наверно увеличились в размере раз в пять как минимум. Я ожидала, что они вот, вот вывалятся из моих орбит и упадут в бокал с вином. Альберт, конечно, не мог не заметить моей реакции. Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке, его совсем не волновал тот факт, что наши желания не совпадают, его видимо это даже забавляло. Я предполагала такой исход событий после разговора с отцом, но что свадьба будет так скоро!? Уже на следующей неделе? Я думала, он будет ухаживать за мной, мы будем куда-то вместе ходить, в общем, узнавать друг друга, что-то в этом роде. Но я явно его недооценила!
– Почему? Я хочу сказать, зачем так скоро? И разве вы не хотели бы узнать меня лучше? Как же чувства и всё такое?
Он засмеялся, обнажив свои белоснежные ровные зубы, сделал глоток воды и ответил:
– Алиса, я очень хорошо разбираюсь в людях и уже знаю о тебе всё, что необходимо на данном этапе, остальное узнаю в процессе, и ты тоже. Не будем забегать вперёд. Так будет даже интереснее. По поводу чувств, скажу, что мне уже вполне достаточно того, что я тебя хочу, а я не привык себе в чем-либо отказывать.
От его откровенности и пристального взгляда по моей спине пробежал холодок. Альберт уже не смеялся, улыбка сошла с его лица, он смотрел на меня хищным взглядом, от которого мне хотелось залезть под стол. А как же мои чувства, они не в счёт?
– Вас не смущает тот факт, что наши желания не совпадают?
Он снова усмехнулся.
– Во-первых, не нужно обращаться ко мне на «вы», мне только пару месяцев назад исполнилось сорок, я еще не так стар для тебя, чтобы ты обращалась ко мне на «вы». Во-вторых, нет, не смущает, абсолютно нет!
– Это очень странно, вам, то есть тебе не кажется? – я, будто осмелела или разозлилась что ли.
Я старалась держаться уверенно, хотя внутри всё трепетало от волнения, даже ладони вспотели. Не припомню такого состояния вообще в своей жизни.
– Это еще мягко сказано! – его взгляд стал задумчивым и серьёзным, образовалась пауза.
К нам подошёл официант и поставил еду перед Альбертом стейк с молодым картофелем и овощной салат, передо мной ванильное мороженое, которое я не заказывала, но у Альберта видимо было на мой счёт другое мнение. Он даже сегодня решал за меня, что я буду пить и есть, хотя я в самом начале сказала, что не голодна.
Мы стали молча есть, я даже не поднимала на него свои глаза, но я чувствовала на себе его пристальный взгляд. Потом Альберт заказал себе зеленый чай, который очень быстро принесли, я доела свое мороженное, и он возобновил беседу.
– Надеюсь, у тебя на завтра нет никаких планов?
– Нет.
– Отлично! Проведем день вместе. Я хотел бы показать тебе свой дом, который в скором времени станет и твоим. И нам нужно будет кое-что купить.
– Что именно?
– Кольца, свадебное платье, и все, что необходимо невесте. Я хочу выбрать всё сам.
Мои брови приподнялись в удивлении. Разве жених выбирает платье для невесты? Да мы ещё даже заявление не подали!
– Платье?
– Да. Свадьба будет скромная, гостей будет немного, но ты будешь одета как невеста. Я так хочу! В понедельник нам нужно доехать до загса, это просто формальность, я уже обо всем договорился. Но нам нужно будет заполнить какое-то заявление, что-то вроде того.
Я шумно выдохнула и откинулась на спинку кресла. Всё это конец! Он всё продумал, обо всём договорился, всё решил! Даже платье выберет сам! Интересно, чем именно обязан ему мой отец? Может ли хоть что-то изменить решение Альберта жениться на мне?
Альберт расплатился кредитной картой, и мы поехали домой, в машине мы почти не говорили. Он сказал, что заедет за мной завтра в полдень.
Всю ночь я плакала! У меня не было возможности выразить свои эмоции в течение дня, теперь же я могла это сделать. Слова отца стояли в ушах: «ты же бесхребетная, тебя затопчет и обидит любой, кому не лень. Альберт, по крайней мере, тебя не даст в обиду, и я могу быть спокоен за твое будущее». Я пыталась уговорить себя смириться и принять всё как есть. Возможно, я смогу привыкнуть к Альберту, ведь он хорош собой, успешный, богатый, может, я даже его полюблю со временем. Кто знает, ведь так бывает?!
Когда я спустилась на завтрак в кухню, оказалось, что завтракать я буду не одна. Альберт с отцом уже сидели в столовой и пили кофе, наша помощница по дому сказала мне, что отец просил, чтобы я присоединилась к ним за столом. Как только я вошла в столовую, Альберт улыбнулся мне, отец тоже казался, доволен, следом за мной вбежали дети, которых Люда привела на завтрак. Прямо идеальная семья! Мы завтракали все вместе, я не проронила ни слова, но этого от меня и не требовалось. Всё общение в основном происходило между Альбертом и отцом. Милана с Мишей стали баловаться за столом, и Люда выпроводила их. Следом за ними удалилась и я под предлогом, что мне нужно закончить собираться, чтобы мы могли ехать.
Я как раз красила блеском губы, когда ко мне в комнату вбежала Милана и прямиком плюхнулась на мою кровать.
– Это правда?
– Ты о чем?
– Мама сказала, что в субботу вы с Альбертом поженитесь?
– Похоже на то, – я не поворачивалась к ней, смотрела на нее через зеркало.
На лице моей сестры отразилась недовольная гримаса.
– Разве он не стар для тебя? Ему сколько лет? Пятьдесят? Беэ…! – и она скорчила лицо, будто её сейчас стошнит.
– Вообще-то сорок, – и я повернулась к ней.
– Ты что его любишь? Вы же только познакомились? Или ты знала его раньше? – она подперла рукой голову.
– Не знала. Мне нужно идти, он ждёт меня, – я направилась в сторону двери, но Милана не сдавалась.
– Ты не ответила на вопрос?
Я остановилась и повернулась к ней. Мы всегда были очень близки, и я не могла ей лгать. Не вижу в этом никакого смысла.
– Нет, я его не люблю.
– Тогда почему вы женитесь?
– Спроси об этом своего отца, – я взяла свою сумочку и вышла из комнаты.
На моих глазах навернулись слёзы, но мне удалось их сдержать.
Не успела я сделать и двух шагов в сторону лестницы, как зазвонил мой телефон. Это была Лиза. Я совсем забыла о ней. Милана пронеслась мимо меня вниз по лестнице, и я услышала, как она говорит с Людой уже внизу. Вернувшись в свою спальню, я ответила Лизе.
– Да, привет.
– Ты обещала позвонить, забыла?
– Прости, правда, вылетело из головы.
– Ничего, я все равно только проснулась. «Будка» болит страшно, такого похмелья у меня не было никогда. Черт! Ещё собираться надо, я не все вещи сложила в поездку. Домой в пять утра приехала.
– Короче, хорошо провела время!?
– Да. Жаль ты уехала так рано, было очень весело. Алиса, почему отец прислал за тобой этого мужика?
Я шумно вздохнула и села на кровать.
– Даже не знаю с чего начать.
– Начни сначала.
– У отца с Альбертом, какие-то свои дела. В общем, отец хочет, чтобы мы поженились.
– Ого! Не хило так! И, что ты?
– В субботу будет свадьба, – как только я это сказала, Лиза издала такой звук, который не возможно даже повторить.
– АЛИСА!? Это прикол такой, да?
– Нет! Это моя реальность.
– Он тебе нравится? Вы, что уже встречались? Ты мне просто не рассказывала? Я что-то не пойму?! – посыпали вопросы – претензии.
– Отвечаю: нет, нет и нет. Это сложно объяснить.
– Так попробуй! Господи, как голова болит. Ну, давай, я слушаю.
– Я не могу отказаться.
– Что за ерунда?! Конечно, можешь! – несомненно, Лизе сложно это понять.
Она выросла совсем с другим воспитанием. В очень обеспеченной семье, не зная отказа ни в чём. У неё очень позитивные и демократичные родители, есть младший брат, она свободна как ветер, своя квартира в Москве, машину поменяла уже в третий раз за последние шесть лет, папочка регулярно пополняет кредитку, почти все вещи куплены за границей, она там часто бывает. Но мы очень хорошо дружим, эта разница в воспитании никогда не была для нас преградой в общении. Тем не менее, она довольно часто задает мне вопросы. О том, почему в моей семье так ко мне относятся, и почему я белая ворона? У меня нет для неё ответов, я их сама не знаю! Не успела я ничего ответить, как в комнату вошла Люда:
– Алиса! Отлично, она тут болтает, сидит. Альберт тебя ждёт!
– Я сейчас.
Она тут же вышла и прикрыла за собой дверь.
– Лиз, прости сейчас никак не поговорить, мне нужно идти.
– Валяй, ты хоть помнишь, что я сегодня улетаю.
– Конечно.
– Позвоню тебе как устроюсь. Тони нам такую программу развлечений придумал, спать будет некогда.
– Так у тебя всё-таки с ним что-то есть?
– Да нет же. В миллионный раз повторяю тебе, мы просто друзья. Он классный итальянский парень, веселый, добрый, но просто друг.
– Придется поверить тебе на слово. Проверить этого я не могу.
– Да, жаль, что ты не едешь. Тебе бы понравилось в Италии, с твоим увлечением искусством, там реально есть на что посмотреть.
– Может в следующей жизни, – мой голос дрогнул, и на глазах навернулись слезы.
Я за свою жизнь не много о чем мечтала, но о поездке в Италию я действительно мечтала. Я даже выучила язык и действительно неплохо говорю.
– Мне пора, счастливо долететь.
Лиза заметила смену интонации в моем голосе и не стала давить на меня.
– Окей! Пока! Я позвоню тебе завтра или послезавтра.
Всё происходило как не со мной! В дорогущем свадебном салоне Альберт выбрал мне платье и всё, что полагается невесте. Продавщицы бегали перед ним на задних лапках, готовы были облизывать ему пятки, мне же хотелось провалиться сквозь землю. Стоимость платья ошеломляет! Когда я пыталась намекнуть Альберту, что это очень дорого, он даже не стал меня слушать. После покупки платья мы отправились в ювелирный магазин, там я вообще потеряла дар речи. Он купил нам обручальные кольца, мне бриллиантовое колье и сережки к свадебному платью, даже страшно представить, сколько в сумме он за сегодня потратил. Не представляю, сколько он зарабатывает, раз так легко расстаётся с такими деньгами.
Кстати, чем он вообще занимается? Я ничего не знаю о нём! После совершённых покупок мы отправились в ресторан. Потом он предложил посмотреть его дом, я отказалась, сославшись на то, что очень устала. Он не стал настаивать и отвез меня домой.
Меня мучали противоречивые чувства. Почему именно я привлекла его внимание? Мы с ним такие разные! Многие московские девушки продали бы душу дьяволу за такого супруга, но не я. Он не нужен мне даже с его деньжищами. Я чувствую себя как рабыня на продаже. Хозяин выбрал меня и везёт к себе на плантацию. Дикость какая-то! Наверно, я должна буду быть ему благодарна за его щедрость, он вежлив со мной, даже дверь в машине открывает. Может я смогу ещё что-то почувствовать к нему? И спустя время буду еще благодарна отцу за то, что он выдал меня замуж за Альберта и за то, что он обратил на меня свое пристальное внимание. Только надежда на это меня и согревает, придает мне сил. Всё будет хорошо, обязательно должно быть!
На следующий день Альберт заехал утром, и мы поехали в ЗАГС. По дороге я всё же отважилась задать некоторые вопросы.
– Чем ты занимаешься, в смысле кем работаешь?
Он усмехнулся, отвлекся от дороги, взглянув на меня.
– Разными делами. Скажем так, я тот, кто решает проблемы людей или создаёт им таковые. Это зависит от того кто платит! К чему забивать такую милую головку! Я обещаю тебе, ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. У тебя будет всё самое лучшее. И тебе не нужно будет работать.
– Но я хотела бы работать, – и, что это значит? Он уже решил за меня?!
– Этот вопрос не подлежит обсуждению! Моя жена не будет работать, я хорошо зарабатываю, в этом нет необходимости.
– Тогда чем, по-твоему, должна будет заниматься твоя жена, в то время, когда ты будешь хорошо зарабатывать?
– Ждать меня дома.
– Не очень-то радостная перспектива сидеть взаперти, – я отвернулась и посмотрела в окно.
– Ты привыкнешь.
– Да уж. А разве у меня есть выбор!? – это я сказала уже почти шепотом и скорее для себя, нежели чем для Альберта. Он не ответил.
Во дворце бракосочетания милая женщина средних лет пригласила нас в свой кабинет, она усадила нас и попросила кое-что заполнить. Затем взяв наши заявления, бегло просмотрела их.
– Алиса, желаете оставить свою девичью фамилию?
– Да!
Альберт резко повернулся в мою сторону, и мне пришлось быстро ответить ему, его взгляд изменился, стал жестче. Ему явно это не нравилось.
– Альберт, если ты не возражаешь, конечно? Смена фамилии повлечет за собой замену документов: паспорт, права, полис и другие, так не хочется всем этим заниматься. Разве важно, какая у меня будет фамилия?
Женщина не могла не заметить смену в настроении моего жениха и решила прийти мне на помощь. Она заулыбалась своей широкой улыбкой и кинула мне спасательный круг.
– Умно Алиса! Действительно, разве фамилия делает брак счастливым и крепким!? Понимаю, кому вообще хочется толкаться в очередях, меняя все эти бумажки, – не дожидаясь ответа жениха, она продолжила: – Так, что у нас по времени, посмотрим. Ну, учитывая, что все уже расписано, я мало, что могу вам предложить, есть два окошка в девять утра или четырнадцать часов. Так что выбираете?
– В два часа подойдет, – голос Альберта был жестким, он даже не посмотрел на меня.
Да, мой будущий муж не любит когда кто-то принимает решения без него. «Это мой ответ тебе Альберт на счет работы! Раз мне нельзя работать, то фамилию свою оставь при себе!» На самом деле, конечно, я действительно просто не видела в этом необходимости, машинально заполнила эту графу в заявлении, посчитав, что так будет удобнее не менять документы. И всё никаких подводных камней нет!
Когда мы сели в машину и уже направлялись в ресторан пообедать, он нарушил затянувшуюся тишину.
– Это было в первый и последний раз! Все решения, абсолютно все в нашей семье буду принимать я, и только я, ты должна была заранее это со мной обсудить. Надеюсь, такое больше не повторится! Спишем на твою неопытность.
– О чем ты? – хотя я, конечно, знала, что он имеет в виду.
– Алиса! – он резко повернулся ко мне со своим испепеляющим взглядом, и строго произнес: – Не играй со мной!
По моей спине побежал холодок, даже ладони стали влажными, а внизу живота появилось чувство страха. Таким я его еще не видела. Даже представить себе не могла, что такая мелочь его может так разозлить. Какая разница, какая у меня будет фамилия, разве это важно? Я просто махнула головой в утвердительной форме, ответить мне было нечего. Но спустя пару минут всё же решила прояснить ситуацию.
– Извини, я не знала, что это для тебя так важно. Просто даже не подумала об этом.
– Оставим всё как есть. Фамилия действительно не важна. Хочешь свою фамилию, оставь её. Важно то, что ты приняла это решение, не обсудив со мной. Этого больше не должно повториться. Это понятно? Я никогда не повторяю дважды!
От слов Альберта становилось неловко, раньше он не показывал себя с этой стороны. И я поняла, что я совсем не знаю своего будущего мужа. Боже, да я даже не знаю какая у него фамилия, когда у него день рождения, кто его родственники? Вообще ничего! Кто мой будущий муж, какой он? Сегодня он показал мне свои зубы!
После ресторана Альберт отвез меня домой, по дороге сообщив мне, что до субботы мы не увидимся. Эта новость меня порадовала, будет время осмыслить происходящее.
Не успела я войти в свою комнату, как ко мне зашла Люда.
– Ну, что?
– Что? – я была не в настроении с ней говорить.
– Ой, да ладно Алиса! Выкладывай, давай, вчера даже ничего не показала!? Что вы купили? Где платье?
Вчера, после того как я вернулась домой, весь вечер я провела в своей комнате. Люда с отцом и детьми была в гостях, и мы не виделись. Я слышала, когда они вернулись, но из комнаты не выходила.
– Висит в гардеробной.
Она пошла туда, а через минуту начала охать и издавать восхищенные звуки.
– Боже мой, даже страшно представить, сколько оно стоит! А это, что? Алиса? Только ты могла бросить пакет с украшениями так небрежно. Господи! Какая красота! Это бриллианты, ты хоть знаешь об этом?
– Догадалась, – я села на кровать и наблюдала через дверной проем между комнатой и гардеробной за своей мачехой.
Она рассматривала все наши покупки с искренним восторгом. На самом деле она неплохая, просто всегда была на своей волне! По сути, ей было плевать на моё присутствие в их с отцом жизни, но она никогда меня не обижала, скорее просто не замечала или делала вид, что я невидимка. Ну и она, конечно, всегда очень прямолинейна, за словом в карман не полезет. С тех пор как я подросла мы стали больше общаться, но тем для беседы не много. В основном она пытается перекинуть на меня детей, отвези, привези, забери, проверь уроки, посиди с ними, в то время, когда нет няни. Люда часто их меняет, она постоянно недовольна их работой, на лето вообще никого не наняла. Она продолжала копаться в покупках и стала говорить, даже не смотря в мою сторону.
– Знаешь, когда твой отец сказал мне, что должен выдать тебя замуж за Альберта, я была в шоке. Не скрою, мне это не понравилось. Но сейчас понимаю, так даже лучше, – она повернулась ко мне и искренне заявила. – Где ещё ты нашла бы такого мужика! Таких самцов, женить на себе не просто, уж поверь мне. А тут сам свалился на блюдечке с золотой каёмочкой, – и она засмеялась, застёгивая моё колье на своей шее. – Ну как? Прелесть! Хорошо, что Альберт нежадный. Если бы он был жлоб, такое колье и платье точно не купил бы!
Я шумно вздохнула и облокотилась на спинку кровати.
– Разве это самое главное в браке?
Она развернулась в мою сторону, расстёгивая застежку на колье.
– А разве нет? – и громко засмеялась. – Шучу, конечно! Алиса, ты такая еще зелёная. Ну, ничего, жизнь – это поправит. Я, что зашла к тебе. Присмотри за детьми, они собираются в бассейне купаться. Я поеду в салон, договорюсь со своим мастером о твоей прическе и надо еще, что-то с твоими ногтями сделать.
– А, что не так с моими ногтями? – я посмотрела на свои пальцы.
–Маникюр Алиса! И педикюр конечно! Думаю, для невесты френч – это идеально. В пятницу сделаем, а на счет прически и макияжа я договорюсь, она приедет к нам домой в субботу. Во сколько регистрация?
– В два.
– О, просто отлично, хорошо, что не рано. Всё, я пошла, мне некогда. Дети на тебе!
Позже я перебралась к бассейну, брат с сестрой плескались и бесились. А я переписывалась по WhatsApp с Лизой. Она расстроилась, что её не будет на моей свадьбе. Я вообще, не пригласила никого из своих друзей, совершенно не было такого желания. Мысленно я постоянно возвращалась к нашему разговору с Альбертом, он разозлился и очень сильно. Всегда сдержанный мужчина показал своё лицо, странно, что такая мелочь вывела его из равновесия. Это не давало мне покоя!
Всю неделю я провела дома с братом и сестрой, за исключением пятницы. Почти весь день пробыла в салоне красоты, кошмар какой-то Люда записала меня, наверное, на все какие только можно процедуры. Мне делали какие-то маски на лицо и волосы, маникюр и педикюр, эпиляцию и массаж с маслами для гладкости кожи. Караул!
Глава 3
В субботу я распрощалась со своей свободой и с мечтами о будущем. Всю неделю я почти не видела отца, только мельком. На свадьбе он был мрачнее грозовой тучи, избегал смотреть на меня. Конечно, он делал вид, что всё хорошо, но от меня ему было не скрыть своих эмоций. Что так папа? Ты недоволен? Что такого сделал для тебя Альберт, что ты отдал ему свою паршивую и никчёмную дочь?! Ах, нет, не так: БЕЗХРЕБЕТНУЮ! Я тоже не смотрела в его сторону, пыталась выжимать из себя улыбку, но только по необходимости. Гостей было не много, парочка депутатов с женами, бизнесмены в сопровождении представительниц прекрасного пола, в общем, непростой люд конечно. И, что странно, никаких родственников Альберта, только знакомые! Почему? У него их, что нет вообще?
Всё проходило довольно спокойно и организованно. После регистрации мы сразу отправились в ресторан, а там: еда и танцы. Никто не орал «горька» и не было никаких конкурсов, которые обычно бывают на свадьбе. Всё довольно сдержанно, организатор свадьбы за этим четко следила. Поцелуй Альберта на своих губах я успела получить только во время регистрации, и был он довольно скромным, просто лёгкое прикосновение к губам, в ресторане мы не целовались и танцевали всего три танца за весь вечер.
Мы покинули ресторан не поздно, оставив своих гостей, которые продолжали отмечать нашу свадьбу, и водитель повез нас в дом Альберта. Мои вещи уже были там, утром их забрали по поручению Альберта. Мы сидели на заднем сиденье и не говорили, было гробовое молчание всю дорогу. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда мы подъехали к его дому, и причиной этому не был шикарный и большой особняк Альберта. Причина была в том, что я до безумия боялась брачной ночи! Я знала, что всё изменится после неё, и я уже никогда не буду прежняя, что интимные отношения меняют девушку навсегда.
Войдя в дом, Альберт взял меня за руку и повел на второй этаж, он по-прежнему ничего не говорил, и это нервировало ещё сильнее. Как только мы вошли в просторную спальню, он включил торшер, стоящий у входа, и его тусклый свет осветил шикарную спальню, но рассмотреть её у меня не было возможности.
Альберт подошёл ближе, вплотную ко мне, посмотрел мне прямо в глаза, и я заметила, что его взгляд изменился, даже его лицо, оно выглядело немного иначе, жестче, серьёзнее. Он впился своими губами в мою нижнюю губу, но это был не нежный поцелуй, а скорее укус, жесткий болезненный поцелуй. Резко отстранившись от меня, он скомандовал, да именно скомандовал, а не попросил:
– Ложись на кровать!
Я подошла к кровати и хотела снять туфли.
– Нет! Туфли оставь, ничего не снимай. На середину кровати!
Как только я положила голову на подушку, он снял пиджак, свои туфли и носки, подошёл ближе, выдвинул ящик тумбочки и достал наручники. Настоящие металлические наручники, как у полицейских. По моей спине пробежал холодок, а внизу живота поселился страх. Забравшись на кровать рядом со мной, он снова скомандовал.
– Руки наверх!
– Альберт, это так необходимо? – мне становилось безумно неловко, мой голос дрогнул. Его жёсткие команды и ледяной взгляд меня пугали.
Передо мной появлялся совсем другой Альберт.
– Руки!
Я послушно подняла руки над головой. Он застегнул наручник сначала на одной руке, протянул наручники между металлических прутьев изголовья и защелкнул вторую руку. И я оказалась прикована к изголовью кровати!
– Отлично!
Он разместился между моих ног стоя на коленях и, совершенно неожиданно для меня, замахнулся и очень, очень сильно ударил меня по лицу. Это была безумно болезненная пощечина. Я вскрикнула, и из моих глаз моментально хлынули слезы, но это его не остановило. Что происходит? Я попала в другое измерение?!
– Альберт!
Он повторил удар, затем стал грубо целовать меня в губы, шею. Его действия причиняли боль, это скорее были засосы, а не поцелуи. И я почувствовала вкус крови во рту. Резким движением своих сильных рук он дернул за корсет платья, оно затрещало по швам, но не разорвалось, повторив свои действия, он всё же разорвал корсет так, что оголилась моя грудь.
– Прекрати! Господи! Что ты делаешь? – я пыталась вырваться, дёргая руками и извиваясь под ним. Но его вес удерживал меня, а наручники не давали никакой возможности на побег.
– Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу! Я мечтал об этом с того дня как увидел тебя. Алиса! Ты возбуждаешь меня до безумия! – он наклонился и стал болезненно сжимать мою грудь и целовать ее своими жесткими поцелуями.
Слезы текли из моих глаз, я пыталась освободиться и умоляла его прекратить, но он будто озверел. Альберта мои действия совершенно не волновали, казалось, наоборот, они его только распыляли.
– Прекрати, прошу тебя! Остановись! – я зарыдала!
Я не могла поверить в происходящее, мне казалось – это сон, но это был кошмар наяву. Альберт стал поднимать юбки платья, что-то порвалось. Затем, резким движением руки, он рванул мои кружевные трусики. И когда он стал расстёгивать свою ширинку, я стала кричать как сумасшедшая, умоляя его остановиться.
Конец ознакомительного фрагмента.