Глава I
Агентская деятельность в спорте как предмет правового регулирования
§ 1. Понятие, признаки и виды агентской деятельности в спорте
Деятельность как объект правового регулирования традиционно рассматривается в юридической литературе в нескольких смыслах. Наиболее распространённым пониманием деятельности является её восприятие как системы отношений, складывающихся на основании юридически значимых действий[1]. Более узкое понимание в юриспруденции можно наблюдать в работах советских правоведов, которые оценивали деятельность как совокупность целенаправленных действий конкретного субъекта права, имеющих юридические последствия или не имеющих таковые, однако урегулированных нормами права[2]. Вместе с тем, чаще всего в современных научных публикациях вообще не представляется возможным определить сущность категории «деятельность», даже в тех направлениях научного знания, в которых проводится исследование особенностей отдельных видов деятельности по профессиональным или юридическим признакам. Любая деятельность, рассматриваемая современными учёными, не имеет определения. Соответственно, отдельные результаты исследований, посвящённых понятию той или иной деятельности, и вовсе не раскрывают её сущности, что можно наблюдать и по отношению к агентской деятельности[3]. При этом тенденция развития научной мысли об агентской деятельности складывается таким образом, что её профессиональные виды вообще не имеют определения, выделясь лишь отдельными квалификационными признаками.
Указанная проблема установления сущности агентской деятельности затронула и исследования, посвящённые вопросам оказания посреднических услуг в сфере спорта[4]. Объясняется это, прежде всего, прикладным характером проводимых научных изысканий. Абсолютно все работы, затрагивающие сферу спортивного агентирования, ориентированы на анализ нормативно-правовых и корпоративных актов, регламентирующих порядок осуществления агентской деятельности в соответствующих видах спорта, а также их сопоставление с практикой организации агентских отношений внутри определённой спортивной системы. Поскольку определение агентской деятельности не содержится в действующем российском законодательстве, за основу приходится брать два критерия. Первый связан с гражданско-правовой природой агентских услуг и, в частности, с договором агентирования, который заключает спортивный агент с соответствующим клиентом. Второй критерий вытекает из нормативных актов спортивных федераций, в том числе международного уровня, которые содержат более подробные описания агентской деятельности в виде комплекса требований как к личности спортивного агента, так и к порядку оказания им своих профессиональных услуг[5]. Рассмотрим данные критерии более подробно.
Гражданско-правовой подход к агентской деятельности базируется на концепции понимания деятельности как системы отношений, регламентированных нормами права[6]. Соответственно, агентская деятельность воспринимается в цивилистике как отношения, связанные с заключением и исполнением договора агентирования. В силу данного отношения агент обязан за вознаграждение совершить по поручению своего контрагента юридические и иные действия от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала (ст. 1005 ГК РФ). Обогащением этого определения в целях его теоретического наполнения занимается наука. Так, сужение понятия агентского соглашения можно наблюдать в трудах С.В. Николюдина, который понимает договор агентирования как «обладающее всеми признаками гражданско-правового договора соглашение посреднического характера, в силу которого одна сторона (агент) обязуется по поручению другой стороны (принципала) за обусловленное вознаграждение совершать юридические и иные действия для предпринимательских (коммерческих) целей»[7]. Напротив, М.З. Пак полагает, что агентский договор связан с совершением агентом в интересах клиента посреднических действий, которые направлены на развитие правовых отношений между клиентом и третьим лицом[8]. На системность совершения подобных действий и невозможность использования агентского договора для единичной хозяйственной операции обращает внимание М.И. Брагинский[9].
Очевидно, что для агентской деятельности в спорте указанные подходы применимы лишь в самом минимальном ключе. Мнение цивилистов об ориентации агентских услуг исключительно на предпринимательские отношения не получает должного воплощения в отечественном профессиональном спорте. По отношению к спортивным клубам и иным организациям, занимающимся управлением в сфере профессионального спорта, агент вправе оказывать свои услуги, и в этом контексте их целеустремлённость на достижение прибыли будет оправданна. Напротив, осуществление агентской деятельности в адрес спортсменов в соответствии с отечественным трудовым законодательством невозможно расценивать в качестве деятельности, направленной на предпринимательские цели клиента[10]. Правовые отношения клиента с соответствующим представителем спортивной системы не являются единственными в предмете агентской деятельности в спорте. Спортивный агент может подбирать оптимальные варианты переходов игроков, консультировать, давать рекомендации, совершать любые иные действия, прямо не запрещённые нормативно-правовыми актами. Не случайно даже в корпоративном (локальном) регулировании агентской деятельности со стороны спортивных федераций нет исчерпывающего перечня действий, которые вправе выполнять агент по заданию клиента. Не состоятельна в спортивной среде и концепция системности оказания агентских услуг в адрес одного клиента. Спортивный агент может обеспечить разовую сделку соответствующего представителя спортивного сектора (например, переход игрока из одного клуба в другой) и более не участвовать в юридическом сопровождении его профессиональной карьеры. Это зависит целиком и полностью от предмета агентского договора, формируемого исключительно самими сторонами[11]. Ни на законодательном, ни на корпоративном уровне подобного ограничения сегодня не установлено.
Таким образом, следует отметить, что гражданско-правовая природа агентской деятельности в спорте в настоящее время не обеспечивает в должной степени решение ряда профессиональных проблем, возникающих в деятельности спортивного агента практически на всех этапах построения отношений с клиентами и иными заинтересованными лицами. Использование исключительно гражданско-правовых конструкций агентского соглашения в современном профессиональном спорте уже не является достаточным, что обнажает потребность в более детальной регламентации базовых вопросов агентской деятельности.
Следует отметить, что поднятая проблема правовой неопределённости агентской деятельности проявляется сегодня не только в сфере спорта. Аналогичная ситуация наблюдается в области агентских услуг и в сфере интеллектуальной собственности[12], и в сфере риэлторской[13], туристской[14] и иных видов профессиональной посреднической деятельности[15]. Такая ситуация не помогает в достаточной мере определить сущность агентской деятельности. Поэтому восполнить данную брешь в юридической дефиниции деятельности спортивных агентов призваны были непосредственные участники спортивной системы, наделённые в настоящее время управленческими полномочиями, – федерации спорта.
В настоящее время наблюдается тенденция развития корпоративного (локального) нормотворчества спортивных организаций по разным вопросам организации профессиональной деятельности в отдельном виде спорта. И зачастую корпоративные (локальные) акты федераций спорта содержат достаточно развёрнутый глоссарий терминов, используемых в нём в целях правового регулирования. Однако из всех подобных нормативных документов, действующих в Российской Федерации, лишь в одном даётся определение агентской деятельности в спорте – это Положение о регулировании деятельности агентов игроков в Российской Федерации Баскетбола 2009 г. (далее – Положение РФБ).[16] В главе 1 «Термины и определения» агентская деятельность определяется как деятельность, в процессе которой на основании договора одна сторона обязуется за вознаграждение совершать по поручению другой стороны от своего имени, но за счёт другой стороны, либо от имени и за счёт другой стороны юридические и иные действия. Несмотря на ряд видимых недостатков, данная дефиниция на сегодняшний день является единственным официальным определением спортивной агентской деятельности в отечественной правовой системе. Однако и наличие определённых терминологических неточностей на фоне теоретического осмысления агентской деятельности объясняется исключительной практической направленностью анализируемого нормативного документа. Его разработчики преследовали цель привести в соответствие с требованиями Международной федерации баскетбола (ФИБА) порядок осуществления контроля над оказанием посреднических услуг в сфере баскетбола. Вполне естественно, что дефиниция агентской деятельности привязана в данном документе полностью к договору, на основании которого возникают профессиональные обязательства агента перед соответствующим игроком. Вместе с тем, невзирая на целеустремлённость спортивных агентов на заключение и исполнение данных договоров, сама по себе агентская деятельность в спорте не ограничивается лишь договорными отношениями.
Прежде всего, агенту необходимо иметь клиентскую базу, заниматься привлечением потенциальных заказчиков, раскруткой своих услуг, т. е. иметь возможность выделяться на фоне других спортивных агентов. При этом данные вопросы корпоративными актами спортивных федераций практически не затрагиваются. Также не освещаются такие аспекты агентской деятельности, как предварительное консультирование, профессиональная подготовка и переподготовка, профессиональное сотрудничество с другими агентами, включая агентов, оказывающих услуги в других видах спорта. В процессе осуществления своей профессиональной деятельности агент сталкивается с государственным контролем, финансово-хозяйственным учётом и отчётностью, инвестированием средств в развитие своего бизнеса и многими другими вопросами, непосредственно касающимися его карьеры. При этом во всех указанных направлениях агенту приходится совершать юридически значимые действия, и, соответственно, у него возникает комплекс профессиональных прав, обязанностей и законных интересов, реализация которых соприкасается с нормативно-правовым регулированием. Однако данные стороны агентской деятельности не всегда должным образом учитываются актами спортивных организаций, которые фактически являются сегодня монополистами в области установления норм профессиональной деятельности спортивных агентов.
К тому же, остаётся недостаточно определённой возможность спортивного агента заниматься оказанием посреднических услуг не только в сфере спорта, но и в иных видах экономической деятельности. В частности, у спортсменов может возникнуть потребность в приобретении недвижимости, транспортных средств, открытии банковских счётов, оформления медицинских услуг, в том числе за рубежом. Допускает ли действующая нормативно-правовая база такой предмет деятельности спортивного агента?
Если следовать логике Положения РФБ, баскетбольный агент вправе оказывать комплекс услуг как игрокам, так и спортивным клубам, и даже тренерам в форме совершения юридических и фактических действий с целью перехода спортсмена из одного баскетбольного клуба в другой, оформления трудовых договоров между спортсменом, тренером и спортивным клубов, содействия спортивным клубам в осуществлении переходов спортсменов, а также иные услуги, которые связаны с деятельностью спортсменов. Исходя из этого, можно сделать вывод, что так называемые «иные действия», в целом, допустимы со стороны баскетбольных агентов, но при условии, что они оказываются только спортсменам и ориентированы на профессиональную деятельность игроков. Это означает, что вопросы оформления сопутствующих для спортсмена услуг и контроль за их надлежащим оказанием могут рассматриваться как предмет агентской деятельности.
Таким образом, на основе анализа возможных и прямо не запрещённых корпоративными и законодательными актами видов агентских услуг, мы можем сформулировать определение агентской деятельности в спорте. Под ней следует понимать совокупность действий, совершаемых на профессиональной основе, в виде комплекса посреднических услуг, оказываемых субъектам спортивной системы на договорной и внедоговорной основе и ориентированных, главным образом, на оформление отношений между специализированными субъектами спортивной системы.
Необходимо отметить, что в подавляющем большинстве случаев корпоративного регулирования агентской деятельности в спорте наблюдается требование о наличии договорной основы отношений. Спортивный агент вправе оказывать свои услуги исключительно на основании агентского соглашения со спортсменом или иным субъектом спортивной системы[17]. Однако данное требование не всегда является состоятельным, потому что этапу заключения агентского договора предшествует комплекс мероприятий, связанных с привлечением агентом клиента к сфере своих услуг. В процессе этой стадии могут совершаться услуги информационно-просветительского характера, консалтинг, преддоговорные переговоры и т. п. И данные виды действий могут совершаться не только за плату, как того требуют отдельные спортивные федерации, но и на безвозмездной основе. Именно поэтому в сформулированном нами определении агентской деятельности в спорте присутствует словосочетание «внедоговорная основа».
Однако по данному поводу в литературе встречаются и альтернативные точки зрения. В частности, отдельные внедоговорные отношения между агентом и его клиентом могут быть квалифицированы как часть устной договорённости относительно будущих или настоящих агентских услуг[18]. К обязательному признаку любой агентской деятельности отдельные авторы также относят наличие соглашения, которое является основанием возникновения правоотношений с участием агента и принципала[19]. Соответственно, без оформленного надлежащим юридическим образом соглашения невозможно осуществление агентской деятельности. Такая позиция отдельных учёных объясняется стремлением измерить любую агентскую деятельность, в том числе в сфере спорта, гражданско-правовыми конструкциями. Как известно, гражданское законодательство рассматривается научным сообществом как нормативно-правовая база агентских отношений. Любое исследование агентских услуг не обходится без установления главенствующей роли ГК РФ в их регламентации. И такая позиция может рассматриваться как вполне оправданная, если затрагивать исключительно вопросы оформления и исполнения договора агентирования. В то же время, как нами удалось установить, агентская деятельность не может отождествляться только с договорными отношениями по агентированию. Она гораздо шире, что подтверждается и положениями отдельных корпоративных актов спортивных федераций. Вместе с тем, если брать за основу агентской деятельности в спорте гражданское законодательство, возникает существенная коллизия с самой возможностью существования указанных актов спортивных организаций, довольно подробно регламентирующих агентскую деятельность. ГК РФ не позволяет хозяйствующим субъектам, к которым по гражданско-правовым меркам следует относить федерации спорта, устанавливать в одностороннем порядке гражданско-правовые нормы, кроме случаев, прямо предусмотренных законом[20]. В этой связи требование об аккредитации и лицензировании спортивных агентов, их подчинения в порядке надзора спортивным организациям, несение ими регламентированной в корпоративном порядке ответственности в виде денежных штрафов и дисквалификации становятся нелегитимными и не подлежат применению. Но в силу фактически сложившейся нормативной базы и активной роли в регулировании агентской деятельности некоторых спортивных федераций, в том числе на международном уровне, мы не можем прийти к такому выводу, что нивелирует монополию гражданско-правового регулирования в упорядочении агентских отношений в спорте. Это одновременно подтверждает наш тезис о возможности использования в спортивной агентской деятельности внедоговорных элементов (таких, как безвозмездное оказание услуг, управление информационной базой, рекрутинг, помощь в решении бытовых проблем).
Исходя из дополненного нами понятия агентской деятельности, следует обозначить основные характеризующие её профессиональные признаки:
• квалификационный критерий личности спортивного агента;
• комплексность оказываемых посреднических услуг;
• договорная и внедоговорная основа деятельности;
• основная цель деятельности – оформление отношений между субъектами спортивной системы;
• ограниченность клиентской базы.
Указанные элементы являются определяющими в спортивной агентской деятельности, но не исчерпывающими. На наш взгляд, целесообразнее разделить их на две условные группы. Первая состоит из юридических признаков, поставленных в зависимость от содержания нормативно-правовых предписаний. Вторая группа – это фактические признаки, свойственные агентской деятельности с точки зрения её прикладной составляющей. К ним, в частности, можно отнести такие качества спортивного агента, как успешность, наличие определённых деловых связей, образованность, в том числе знание иностранных языков, и т. п.[21] Однако данные профессиональные параметры личности спортивного агента определяются реалиями рыночных отношений, в которых он участвует, со свойственной им конкурентоспособностью, которая поставлена в зависимость как от деловых качеств самого агента, так и от многих иных внешних факторов. При этом спортивные федерации стараются подчинить агентов нормам своеобразной профессиональной этики. Например, такие требования к моральному облику спортивных агентов, как честность, порядочность, вообще трудно оценить на этапе аккредитации агентской деятельности в спорте[22]. Как правило, они излагаются в одностороннем порядке в виде приложений к регламентам спортивных организаций об агентской деятельности, что, исходя из общенаучных представлений об основах профессиональной этики[23], невозможно расценивать в качестве адекватных профессиональных требований этического характера, поскольку их разработкой и обеспечением исполнения занимается не профессиональное сообщество спортивных агентов, а уполномоченная государством спортивная федерация. В то же время, в современном законодательстве нет однозначных указаний к решению вопроса об инициировании этических норм, поэтому фактически этот тип регулятора агентских отношений остаётся на откуп профессиональному спортивному сообществу. В силу данного обстоятельства мы остановимся лишь на отдельных юридических признаках спортивной агентской деятельности, не рассмотренных выше.
Квалификация спортивного агента как обязательный критерий организации агентской деятельности в спорте довольно положительно воспринимается как в практике нормативного регулирования на корпоративном уровне[24], так и в специальной литературе[25]. В этой связи для приобретения статуса спортивного агента федерации спорта требуют прохождение специального квалификационного испытания, которое является обязательным условием получения агентской лицензии (аттестата), позволяющей иметь доступ к ресурсам данной спортивной федерации. Само испытание может производиться в разных формах и устанавливается конкретной спортивной организацией.
Так, соискатель на получение статуса хоккейного агента в рамках Континентальной хоккейной лиги (далее – КХЛ) должен успешно пройти собеседование, в ходе которого определяется достаточность уровня знаний о законодательстве Российской Федерации и актах специализированных спортивных организаций в сфере хоккея[26]. Следует отметить, что при этом никаких однозначных критериев оценки таких знаний соискателя в настоящее время в рамках КХЛ не разработано, что, в свою очередь, ставит возможность получения аккредитации в зависимость от субъективного мнения членов аккредитационного комитета КХЛ.
В этой связи квалификационное испытание, проводимое в отношении соискателей на статус футбольного агента, представляется более упорядоченным. Российский футбольный союз (далее – РФС) установил, что формой испытания является экзамен, проводимый в виде тестирования[27]. Успешным прохождением экзамена считается получение минимального количества баллов, которое заранее устанавливает ФИФА. В этом условии мы можем наблюдать подконтрольность проведения аттестации национальной спортивной федерацией международному институту, что позволяет обеспечивать определённую прозрачность квалификационных испытаний футбольных агентов. Также более конкретным представляется указание РФС на область профессиональных знаний будущего спортивного агента. В частности, соискатель должен знать актуальные нормы и регламенты, связанные с футболом, при этом делается оговорка, что к таковым относятся лишь акты ФИФА, УЕФА и РФС. В данном контексте следует отметить, что фраза «нормы и регламенты» на первый взгляд может показаться юридически некорректной, поскольку регламенты являются формой выражения норм, т. е. источниками футбольного права. Однако мы придерживаемся мнения, что в таком виде требование о знании норм и регламентов выглядит вполне приемлемо. Соискатель должен иметь представление не только о правилах, но и об источниках, т. е. всю достаточную информацию об актах, на которые в процессе осуществления будущей профессиональной деятельности ему придётся ссылаться. Поэтому важно знать не только содержание, но и дату принятия, официальное наименование и сведения о вносимых в указанные акты изменениях. Помимо корпоративных норм футбольный агент обязан в совершенстве владеть знаниями гражданского и трудового права. Тем самым РФС, в отличие от КХЛ, установило границы юридического профиля будущего агента, что, в целом, достаточно для первоначальных квалификационных оснований осуществления агентской деятельности. С другой стороны, нельзя однозначно утверждать, что спортивный агент должен ограничиваться лишь данными отраслями правового регулирования. Однако в этом случае необходимо вести речь в целом об агентской деятельности, а не о первоначальных условиях её осуществления, в силу чего регламентные требования выглядят, по нашему мнению, вполне адекватно.
В рамках аккредитации баскетбольных агентов Российская федерация баскетбола (далее – РФБ) установила более сложную процедуру проверки знаний соискателя, которую условно можно отнести к смешанной модели. В частности, необходимо пройти квалификационное испытание в виде собеседования и тестирования, при этом не вполне понятно, в каком порядке должны использоваться данные формы аттестации, что создаёт на практике основу для аутентичного ситуативного толкования данных норм[28]. Область юридических знаний соискателя РФБ сужена до норм Трудового кодекса Российской Федерации[29], при этом особый акцент делается лишь на главу 54.1, посвящённую особенностям правового регулирования труда спортсменов. Однако последний вывод произведён нами произвольно, поскольку в тексте самого Положения РФБ об агентах игроков данное требование не сформулировано однозначным образом.
Исходя из анализа аккредитационных требований к уровню знаний спортивных агентов, мы можем прийти к выводу, что агент должен знать нормы и акты, принятые соответствующей федерацией по своему виду спорта, а также национальное законодательство с уклоном на гражданско-правовые законы и законы о труде.
Ориентация агентской деятельности на спортивную систему и её субъектов является специализированным признаком, выделяющим профессиональную деятельность спортивного агента среди других видов посреднических услуг. На это направлены и квалификационные требования к личности спортивного агента. Современная спортивная система построена на отношениях, складывающихся между её участниками. Вопрос о том, кто может рассматриваться в качестве субъекта спортивной системы, в науке остаётся дискуссионным. Одна группа учёных придерживается идеи, что формирование и развитие национальной спортивной системы зависит исключительно от воли государства[30]. Соответственно, только государство определяет её субъектный состав. Противоположной точки зрения придерживаются исследователи – представители физкультурно-спортивной науки. Они полагают, что такие общественные явления, как спорт и физическая культура, находятся за гранями государственной политики, развиваются самостоятельно по собственным законам[31]. Отсюда следует вывод, что участниками спортивной системы могут быть любые лица, имеющие прямое или косвенное отношение к спорту, в том числе на профессиональной основе, вне зависимости от их государственного признания.
С юридической точки зрения нам логичнее придерживаться первого подхода, поскольку правовое регулирование производится государством и лишь в тех пределах, которые оно самостоятельно определяет. Однако в этом ракурсе мы можем обнаружить, что на законодательном уровне субъектами спортивной системы признаны далеко не все реальные участники спортивных правоотношений. Так, в национальную спортивную систему входят федерации по отдельным видам спорта, в том числе регионального и международного уровней, спортивные организации, образовательные профильные учреждения, оборонные спортивно-технические организации, научно-исследовательские профильные организации, Олимпийский, Параолимпийский и Сурдлимпийский комитеты России, Российский студенческий спортивный союз, профессиональные союзы, граждане, занимающиеся физической культурой, спортсмены и их коллективы, спортивные судьи, тренеры и иные специалисты по соответствующему профилю (ст. 5 Федерального закона «О физической культуре и спорте в Российской Федерации»). Однако подобная зависимость субъектов от официального государственного признания чревата неопределённостью статуса других участников физкультурно-спортивной деятельности, к которым следует отнести и спортивных агентов. Вследствие этого пробел в государственном регулировании восполняют спортивные федерации, что не всегда соответствует физкультурно-спортивному законодательству. Отсюда следует, что фактически в национальной спортивной системе Российской Федерации имеет место воплощение второго подхода о независимости субъектов физкультурно-спортивных отношений от их государственного признания. Поэтому у отдельных исследователей можно наблюдать идеи разделения спорта на государственный и негосударственный, вследствие чего определяется статус участников спортивной деятельности[32]. Мы также придерживаемся данной концепции, что объясняет отношение государства к правовому статусу спортивных агентов. Поскольку на современном законодательном уровне никаких правовых норм, направленных на регулирование профессиональной деятельности спортивных агентов, нет, то сфера данных отношений полностью перешла под власть спортивных организаций, активно регламентирующих агентскую деятельность под свои корпоративные интересы.
Тем не менее, спортивный агент считается таковым лишь в силу того обстоятельства, что оказывает свои услуги исключительно субъектам спортивной системы. Так, согласно Регламенту РФС футбольный агент вправе осуществлять свою деятельность только в отношении футболистов и футбольных клубов[33]. КХЛ ограничивает круг клиентов хоккейных агентов только до хоккейных игроков[34]. Наиболее широкую клиентскую базу спортивным агентам предоставляет РФБ. Баскетбольный агент вправе оказывать свои услуги не только игрокам или баскетбольным клубам, но и тренерам[35].
Вместе с тем, ошибочным, на наш взгляд, следует считать мнение, что агентская деятельность в спорте ориентирована только на указанных в данных примерах лиц. Ссылки на нормы, закрепляющие такое ограничение, означают не сужение клиентской базы агентской деятельности в соответствующем виде спорта, а лишь пределы корпоративного регулирования по кругу субъектов. Таким образом федерации спорта дают указание, что их стандарты и регламенты, устанавливающие требования к агентским услугам, распространяются лишь на конкретную категорию лиц. Иные участники спортивной деятельности (судьи, другие спортивные специалисты, международные организации) также могут быть контрагентами спортивных агентов, что, по нашему мнению, следует рассматривать как профессиональную агентскую деятельность в спорте. Это подтверждается примерами из корпоративно-нормотворческой практики спортивных федераций. Так, в силу п. 5 ст. 2 Регламента РФС об агентской деятельности его положения «не распространяются на отношения агентов с иными субъектами, осуществляющими деятельность в области футбола (в том числе с руководителями и тренерами)». Тем самым РФС признаёт возможность профессиональных услуг футбольных агентов и по отношению к иным участникам национальной футбольной системы. При этом делается оговорка, что такая агентская деятельность регулируется исключительно законодательством Российской Федерации.
В связи с этим встаёт вопрос о пределах осуществления агентской деятельности в спорте по субъектному составу. Вправе ли спортивный агент, помимо непосредственных участников физкультурно-спортивной деятельности, оказывать свои услуги и иным лицам, как в случаях, связанных со спортивной системой, так и не связанных со спортом вообще? Ответ на данный вопрос в рамках корпоративного нормотворчества спортивных федераций найти не представляется возможным в силу их ориентации исключительно на спортсменов и спортивные клубы. В то же время в них не содержится прямых запретов на участие спортивного агента в отношениях с иными субъектами права. Чтобы определиться с данным аспектом, необходимо исследовать правоспособность спортивных агентов.
Как известно, правоспособность зависит от содержания законодательства, которое устанавливает в отношении физических лиц равный объём юридических возможностей, в том числе возможностей осуществлять деятельность в сфере спорта. Содержание гражданской правоспособности спортивного агента могут образовывать имущественные и личные неимущественные права и обязанности, которыми агент может обладать согласно закону[36]. Другими словами, содержание гражданской правоспособности составляют не сами права, а возможность обладания ими. Равноправие граждан, предусмотренное конституционными нормами, означает не что иное, как равенство правоспособностей граждан[37]. Это положение вытекает из п. 1 ст. 17 ГК РФ, согласно которому правоспособность признается в равной мере за всеми гражданами[38]. Следует вместе с тем подчеркнуть, что не все рассмотренные элементы, характеризующие равенство правоспособности, могут реализовываться полностью, во всем объёме. Тем не менее, допускается ограничение правоспособности в случаях и в порядке, установленных законом (например, ч. 1 ст. 22 ГК). Анализ положений ГК РФ не позволяет сделать вывод об ограничении правоспособности спортивных агентов, что автоматически означает их возможность осуществлять свои услуги в отношении всех участников гражданского оборота. Однако данный вывод можно сделать лишь в случае, если речь идёт о спортивных агентах – физических лицах. Несколько в ином ключе выглядит правоспособность юридических лиц, исполняющих функции спортивных агентов.
Возможность осуществления агентской деятельности спортивными агентствами признана, в частности, ФИФА и УЕФА. Исходя из этого, можно предположить, что правоспособность такой организации будет зависеть от её учредительного документа. Если учредители спортивного агентства посчитают необходимым ограничить цели его деятельности только областью агентских услуг в отношении спортсменов и спортивных клубов, тогда его правоспособность необходимо рассматривать как специальную. В остальных случаях осуществление агентской деятельности в спорте через юридических лиц не является ограниченным.
§ 2. Правовые режимы агентской деятельности в спорте
В отличие от многих видов профессиональной деятельности, агентская деятельность в спорте в настоящее время не имеет чёткой законодательной основы. Наличие в гражданском законодательстве норм о договоре агентирования вовсе не означает, что агентские отношения в спорте подчинены исключительно положениям ГК РФ. Вместе с тем, в отечественной цивилистике в последнее время превалирует мнение о тождественности категорий «агентский договор» и «агентская деятельность»[39]. В большинстве исследований, посвящённых правовому регулированию агентской деятельности в различных сферах экономики, можно наблюдать отождествление договорных начал данной деятельности с самим процессом её формирования и осуществления, что, по нашему мнению, является довольно узким подходом к пониманию агентской деятельности в целом. Применительно к сфере спорта в специальных исследованиях можно наблюдать тенденцию увлечения учёных нормами корпоративного характера, действующими на уровне международных и национальных федераций по отдельным видам спорта[40].
Это объясняется тем простым обстоятельством, что иных регуляторов специализированной агентской деятельности в спорте в Российской Федерации не существует. В силу указанной особенности можно прийти к выводу, что правовая наука в части исследования агентских отношений в спорте развивается преимущественно под влиянием внешних факторов и зависит во многом от характера и содержания политики спортивных организаций.
Вместе с тем, мы придерживаемся позиции тех правоведов, которые рассматривают отечественное спортивное законодательство в качестве самостоятельной правовой подсистемы[41], как это происходит в отдельных зарубежных странах, чья практика законодательного регулирования отношений в спорте, включая агентскую деятельность, продемонстрировала довольно положительные результаты. Не вдаваясь подробно в дискуссию о целесообразности кодификации спортивного законодательства России, отметим, что проблема межотраслевой принадлежности национального спортивного права привела к ситуации, когда ни на законодательном, ни на подзаконном уровне не сформулированы базовые положения об организации спортивной агентской деятельности в стране. Вследствие этого, её правовой основой сегодня выступают противоречивые и не согласованные между собой корпоративные (локальные) нормы спортивных федераций. При этом также следует отметить, что в большинстве существующих сегодня видов спорта, где фактически осуществляется или может осуществляться агентская деятельность, таких норм вообще не наблюдается. Исходя из этого, приходится констатировать, что в данных видах спорта, к сожалению, агентские отношения поставлены в зависимость от тех условий и правил, которые сформулированы непосредственно в агентском соглашении с каждым конкретным клиентом. С одной стороны, такая ситуация может показаться вполне приемлемой, учитывая либеральность в качестве главенствующего принципа договорного права. Однако такая позиция свойственна исключительно договорам гражданско-правового характера, а не всей профессиональной деятельности агентов[42]. И, конечно же, данный подход совершенно противоречит практике отдельных федераций спорта по управлению агентской деятельностью, включая вопросы её регламентации и, что наиболее важно, вмешательства в договорные условия агентских отношений с клиентом.
Указанное состояние правовых основ агентской деятельности в спорте на национальном уровне является, на наш взгляд, ущербным в силу того обстоятельства, что частичное регулирование агентских отношений ставит многих спортивных агентов в неравное экономическое положение. Так, осуществляя профессиональную деятельность в футболе, хоккее, баскетболе, спортивный агент вынужден соблюдать целый комплекс требований, ограничений и запретов, установленных для него в административном порядке со стороны мощной системы специализированных спортивных организаций. Напротив, агентская деятельность в таких видах спорта, как бокс, волейбол, спортивная борьба, фигурное катание и многих иных, не обременена никакими регуляторами и механизмами воздействия, что позволяет агентам не только развивать собственную карьеру, но и злоупотреблять данным не вполне определённым юридическим статусом. Поскольку на законодательном уровне данный вопрос сегодня не имеет никакого отражения, а спортивные федерации решают его довольно фрагментарно, мы считаем целесообразным установление общих критериев регулирования агентской деятельности в спорте. Учитывая тот факт, что одна федерации спорта юридически независима от другой, оставлять данный вопрос на их собственное усмотрение, как это происходит в настоящее время, не является способом разрешения проблемы. Более того, в результате нарушаются базовые конституционные и гражданско-правовые принципы осуществления экономической и предпринимательской деятельности, к которым, безусловно, следует отнести и агентскую деятельность в спорте. Соответственно, единственным средством восполнения данного пробела в праве, на наш взгляд, является принятие специальных норм в рамках физкультурно-спортивного законодательства. Однако какую форму и юридическую силу им следует придать, остаётся вопросом довольно дискуссионным. Вполне естественно, что включать нормы об агентской деятельности в спорте в Федеральный закон от 04.12.2007 № 329-ФЗ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации»[43] будет совершенно недопустимым хотя бы в силу того обстоятельства, что спортивное право также базируется на принципах либерализма и автономии спортивных сообществ от государства. Поэтому следует, по нашему мнению, первоначально разработать и принять нормативно-правовой документ, посвящённый основополагающим вопросам организации и осуществления агентской деятельности в спорте, на подзаконном уровне. В частности, предоставить данную инициативу Министерству спорта и обязать все национальные спортивные федерации привести в соответствие с подобным нормативным документом свои положения и регламенты об агентской деятельности.
Исходя из фактически сложившегося в Российской Федерации правового регулирования агентской деятельности, можно прийти к заключению, что существует два правовых режима агентских отношений в спорте: общий и специальный. Под правовым режимом понимается совокупность правил, регулирующих агентскую деятельность в спорте[44]. Общий правовой режим означает, что к порядку осуществления агентской деятельности в спорте применяется только законодательство Российской Федерации о предпринимательской деятельности. Специальный режим дополняет общий нормами корпоративного характера, созданными и обеспеченными ресурсами спортивных федераций. Рассмотрим каждый из них более подробно.
Поскольку в большинстве видов спорта в России не разработаны специальные положения об агентской деятельности, спортивные агенты имеют статус индивидуального предпринимателя или действуют от имени юридического лица, что одновременно влечёт для них режим предпринимательской деятельности, установленный гражданским и налоговым законодательством. На это акцентируют внимание многие исследователи[45]. Вместе с тем, необходимость наличия предпринимательского статуса у спортивного агента в настоящее время может быть повергнута сомнению. В частности, положения ГК РФ об агентском договоре не указывают на такой критерий в личности агента, который позволяет предположить, что агентские услуги может оказывать и иное физическое лицо, не являющееся индивидуальным предпринимателем. При этом следует иметь в виду, что агентская деятельность в спорте не всегда может соответствовать законодательно закреплённым признакам предпринимательской деятельности, а в большей степени – не носить систематический характер.
Системность как юридически обязательный признак предпринимательской деятельности по-прежнему остаётся дискуссионным вопросом отечественного гражданского права. Одна группа учёных придерживается мнения, что осуществление деятельности систематически означает неоднократность совершения составляющих её содержание действий по получению прибыли[46]. Другие исследователи полагают, что системность подразумевает определённую периодичность, а не случайность в извлечении прибыли[47]. Некоторые авторы, исходя из административной практики, предлагают рассматривать системность как нацеленность на многократное получение прибыли[48]. Мы придерживаемся точки зрения, в соответствии с которой разовые сделки по оказанию посреднических услуг в спорте не могут составлять признак системности даже при их возмездном характере. Чтобы помочь спортсмену провести переговоры и вступить со спортивным клубом в трудовые отношения, спортивный посредник не должен специально приобретать предпринимательский статус. Напротив, занимаясь подобной деятельностью постоянно или преимущественно, он невольно приобретает обязанность по надлежащему оформлению своего юридического статуса.
В связи с данным вопросом следует отметить, что все существующие на уровне спортивных федераций правила агентской деятельности содержат требование к наличию государственной регистрации соискателя на статус спортивного агента в качестве индивидуального предпринимателя, а некоторые регламенты не запрещают иметь подобный статус юридическим лицам[49].
Говоря об общем правовом режиме агентской деятельности в спорте, юридические лица (спортивные агентства) должны соответствовать лишь обычным требованиям корпоративного законодательства. При этом важно отметить, что прямого запрета на осуществление агентской деятельности некоммерческими организациями ГК РФ также не содержит, что позволяет сделать вывод как о предпринимательской, так и иной основе осуществления данной деятельности в спорте. Учитывая то обстоятельство, что гражданское законодательство содержит исчерпывающий перечень организационно-правовых форм коммерческих юридических лиц, выбор конкретной организации как формы агентской деятельности в спорте остаётся исключительно за его учредителем с соблюдением требований к созданию и оформлению соответствующей организации. Исключением в этом ракурсе следует признать производственные кооперативы, а также те коммерческие организации, чья правоспособность законодательно является специальной (банки, страховые компании, средства массовой информации и т. п.).
Что касается некоммерческих юридических лиц, выбор учредителей спортивного агентства гораздо шире. Однако в данном аспекте необходимо руководствоваться несколькими ограничениями. Прежде всего, некоммерческое агентство не должно преследовать цель извлечения прибыли в качестве основной цели своей деятельности. Это означает, что оказание услуг с помощью агентского договора в спорте не должно являться преимущественной деятельностью агентства. Поэтому использование в фирменном наименовании слова «агентства» с законодательной точки зрения будет не вполне корректным, поскольку агентирование согласно ГК РФ является деятельностью возмездной. В то же время заключение агентского соглашения с представителями спортивной системы для некоммерческой организации не является правонарушением, если подобные сделки не противоречат её основной цели, т. е. являются деятельностью, сопутствующей достижению основной цели. В качестве таковой можно рассматривать научно-исследовательскую деятельность, образовательную, спортивную, социально-бытовую, управленческую, благотворительную, а также общность интересов для удовлетворения нематериальных потребностей. Исходя из этого, можно сделать вывод, что агентская деятельность в спорте может осуществляться некоммерческими организациями в следующих организационно-правовых формах: общественные организации (в том числе профессиональные союзы), учреждения, некоммерческие партнёрства, автономная некоммерческая организация, ассоциации и союзы.
Следует отметить, что в регламентах федераций спорта также не наблюдается определённости в части установления норм, посвящённых спортивным агентствам. Так, в Регламенте РФС по агентской деятельности к футбольному агентству предъявляются требования лишь в части его учредителей и наличию специальной постановки на учёт в РФС. Футбольным агентством юридическое лицо может считаться в том случае, если оно учреждено одним или несколькими физическими лицами, которые имеют лицензию РФС на осуществление агентской деятельности в футболе[50]. Тем самым РФС в императивном порядке запретил учреждать подобные агентства юридическим лицам. При этом футбольное агентство должно быть зарегистрировано в специальном органе РФС – Комиссии по деятельности агентов футболистов[51]. При соблюдении двух указанных условий юридическое лицо может осуществлять агентскую деятельность в отечественном футболе. Иной идентифицирующей характеристики футбольных агентств в данном регламенте не содержится. Отсутствуют требования к организационно-правовой форме, характеру деятельности агентства, его наименованию, ответственности, что даёт основание для вывода о свободе выбора учредителей в типе юридического лица. Соответственно, невзирая на наличие специального правового режима, футбольные агентства могут образовываться и осуществлять свою деятельность в любой организационно-правовой форме с соблюдением требований гражданского законодательства о правоспособности юридических лиц.
К аналогичному выводу можно прийти, проанализировав нормы КХЛ об агентской деятельности. В частности, Временное положение КХЛ об аккредитации хоккейных агентов также предусматривает возможность осуществления агентской деятельности в хоккее в форме юридического лица, однако порядок оформления такой деятельности выстроен несколько в ином ключе. В рамках КХЛ значение имеет не сама организация, а физические лица, которые непосредственно будут осуществлять агентскую деятельность от его имени. Таковыми могут являться не только учредители, но и рядовые работники, при этом делается акцент на достаточность даже одного сотрудника данной компании, чья трудовая функция будет непосредственно связана с оказанием хоккейным игрокам агентских услуг[52]. Исходя из этого, организационно-правовая форма хоккейного агентства и характер его деятельности не имеют определяющего значения в применении специального правового режима к агентской деятельности в спорте. Акцент в КХЛ делается на личности непосредственного участника агентских отношений. Само юридическое лицо лишь выступает заявителем, т. е. отвечает за надлежащее оформление необходимых документов и обеспечивает соответствие своих аккредитуемых сотрудников агентским условиям КХЛ.
В то же время можно выявить ряд факультативных требований к статусу хоккейного агентства в стадии аккредитации, которые, в целом, соответствуют общим требованиям гражданского законодательства. Так, агентство не должно проходить на момент аккредитации ни одной процедуры, применяемой в процессе банкротства[53]. Организация должна быть зарегистрирована в Российской Федерации, при этом в хоккейной лиге действует прямой запрет на возможность осуществления агентской деятельности в рамках Континентальной хоккейной лиги, Высшей хоккейной лиги, Молодёжной хоккейной лиги и Федерации хоккея России иностранными юридическими лицами[54]. При этом организация так же, как и заявитель – физическое лицо, должна иметь к моменту подачи документов на аккредитацию письменно оформленную договорённость о сотрудничестве с хоккейными игроками, что существенно отличает порядок приобретения статуса хоккейного агента от процедур аккредитации в других спортивных федерациях.
В отдельных видах спорта осуществление агентской деятельности юридическими лицами и вовсе запрещено. Например, Российская федерация баскетбола закрепила подобный прямой запрет в своём Положении о регулировании деятельности агентов игроков в РФБ. Согласно п. 3.2 Положения за оформлением статуса баскетбольного агента вправе обращаться исключительно физические лица, а организации, включая спортивные клубы, не могут инициировать даже подачу документов на участие в аккредитации конкретного лица. Вместе с тем, нормы РФБ не содержат запретов на использование юридических лиц в процессе организации агентской деятельности, однако можно предположить, что все юридически значимые действия и ответственность за их совершение возлагаются на аккредитованного спортивного агента – физического лица, что ставит в откровенно неравное положение спортивных агентов в разных видах спорта. На наш взгляд, такой разный подход спортивных федераций к личности спортивных агентов ничем не оправдан, поскольку даже с учётом специфики соответствующего вида спорта агентская деятельность остаётся достаточно статичной и не предполагает подобных ограничений и запретов.
Приведённые примеры из корпоративного нормотворчества отдельных спортивных федераций подтверждают наш тезис о необходимости разработки единых стандартов агентской деятельности в спорте на общегосударственном уровне. Учитывая основной постулат конституционного и гражданского законодательства о равенстве прав, ситуация, когда в одном виде спорта юридические лица имеют возможность осуществлять агентскую деятельность, а в другом такая возможность необоснованно запрещена, является не только противоречащей праву, но и вовсе подрывает авторитет спорта и государства. В то же время наличие общих правил спортивной агентской деятельности не лишает федерации спорта возможности уточнять их на своём уровне, что, в целом, будет соответствовать физкультурно-спортивному законодательству Российской Федерации.
Тем не менее, специальный правовой режим агентской деятельности в спорте в настоящее время продиктован несколькими основными принципами, которые напрямую вытекают из специфики агентских услуг и системы соответствующего вида спорта. Прежде всего, агентская деятельность подлежит особому учёту, что может проявляться в виде требования о прохождении аттестации, аккредитации или лицензирования и получения по итогам соответствующего документа. Такое императивное правило обеспечивается прямым запретом спортсменам и спортивным клубам со стороны спортивной федерации пользоваться услугами агентов, не прошедших разрешительную процедуру и не имеющих действующего документа, уполномочивающего их на агентскую деятельность в том или ином виде спорта. По аналогии с лицензионным законодательством Российской Федерации нормы о специальной процедуры аттестации спортивных агентов содержат требования к личности соискателя. В целом, следует отметить тождественность подобных требований со стороны федераций спорта, однако имеются и существенные отличия.
Как правило, нормы спортивных федераций не различают агентов по национальному признаку, однако в некоторых случаях можно наблюдать предпочтение в пользу граждан Российской Федерации. Например, РФС, делая исключение из общего требования о российском гражданстве, установил, что приобрести статус футбольного агента вправе лишь иностранец, который постоянно проживает на территории России не менее двух лет, что должно быть подтверждено соответствующими документами[55]. Тем не менее, гражданство в указанном случае не будет иметь юридического значения, поскольку при получении лицензии РФС на осуществление агентской деятельности такой футбольный агент полностью подчиняется директивам РФС. Напротив, отдельный комплекс специальных норм РФС разработал для так называемых «иностранных агентов», которые уже имеют разрешительную документацию на осуществление своей деятельности и не обязаны получать её повторно в РФС. Такое исключение предоставляется лишь в том случае, если футбольный агент получил лицензию в другой национальной спортивной ассоциации, состоящей в членстве ФИФА[56]. Однако указанное послабление не означает, что РФС лишён возможности воздействовать на такого иностранного агента. При наличии нарушений, перечисленных в п. 5 ст. 21 Регламента РФС по агентской деятельности, ему по решению Комиссии РФС по деятельности агентов футболистов может быть запрещено заниматься агентской деятельностью в футболе, причём не только в сфере юрисдикции РФС, но и с отнесением последствий его нарушения на национальный уровень того государства, где агент получил лицензию.
Следует иметь в виду, что подобные нормы закреплены практически во всех корпоративных актах национальных футбольных федераций зарубежных стран, имеющих членство в ФИФА[57]. Соответственно, это даёт возможность российским футбольным агентам, лицензированным РФС, осуществлять свою деятельность и на территории иностранных государств.
Несколько своеобразно решается вопрос с иностранными агентами в рамках РФБ. В этом случае требуется оформление удостоверения РФБ, подтверждающее статус баскетбольного агента, без проведения аккредитационных испытаний[58]. Однако, в отличие от РФС, такое исключение возможно лишь в отношении тех агентов, которые получили лицензию ФИБА до вступления в силу корпоративных норм РФБ об агентской деятельности. Вместе с тем, учитывая, что ФИБА включает в себя членство довольно многих национальных баскетбольных федераций, агенты из зарубежных стран, оформляя свой профессиональный статус, одновременно оформляют лицензию международного класса, что позволяло бы им свободно заниматься агентской деятельностью в Российской Федерации, составляя существенную конкуренцию отечественным агентам. В силу данного обстоятельства РФБ ограничил календарно возможность агентов ФИБА легализовать свой статус в российском баскетболе до 2012 г. Это означает, что в настоящее время лицо, имеющее сертификат ФИБА о разрешении на осуществление агентской деятельности, на российском уровне обязано пройти процедуру аккредитации в РФБ в общем порядке. В то же время факт получения аккредитации на национальном уровне автоматически влечёт выдачу лицензии ФИБА для российских баскетбольных агентов, что выглядит несколько странным в свете тех обстоятельств, что в других зарубежных странах установлены собственные требования к личности баскетбольного агента. Поэтому оформление лицензии ФИБА даже на российском уровне не влечёт для агента практически никаких дополнительных прав и гарантий. Напротив, такое положение дополняет его профессиональные обязанности по соблюдению норм международного баскетбольного сообщества.
К сожалению, в рамках КХЛ говорить о таких возможностях спортивных агентов не приходится, поэтому в каждом конкретном случае необходимо обращать внимание на содержание актов спортивных федераций зарубежных стран. Своеобразной привязкой к юрисдикции Российской Федерации соискателя на получение аккредитации хоккейного агента служит норма о наличии факта государственной регистрации его предпринимательского статуса в России, при этом индивидуальный предприниматель должен также обладать одновременно статусом гражданина Российской Федерации[59]. Отсюда можно сделать вывод, что КХЛ требует от будущих спортивных агентов исключительной правовой подчинённости национальным стандартам и правилам. Для сравнения в рамках РФБ отсутствует как таковое требование о регистрации соискателя в качестве субъекта предпринимательской деятельности. Соискатели на получение лицензии футбольного агента также могут не иметь предпринимательского статуса, однако обязаны его оформить после успешного прохождения аттестации и до момента фактического получения лицензии.
К принципу специального правового режима агентской деятельности в спорте также следует отнести обязательность страхования профессиональной ответственности агента. Подобное требование закреплено во всех спортивных федерациях, разработавших специальные нормы об агентской деятельности. Так, баскетбольные агенты обязаны иметь страховой полис на сумму в два миллиона рублей, однако срок его действия РФБ нормативно не закрепила, установив при этом, что второй и последующие страховые полисы должны быть оформлены на сумму в один миллион рублей. При этом нормы РФБ сформулированы таким императивным образом, что не позволяют спортивному агенту застраховать свою ответственность на большие суммы, чтобы повысить собственную профессиональную привлекательность перед потенциальными клиентами. КХЛ в части страховых обязательств хоккейных агентов установила, что на весь срок аккредитации агент должен иметь страховое покрытие в размере не менее пятисот тысяч рублей. Полную свободу футбольным агентам в части определения страховых условий предоставляет РФС. В отличие от КХЛ и РФБ, страхование ответственности футбольных агентов не ограничено никакими суммами, однако РФС установил, что страховой полис должен содержать такие условия, которые будут позволять обеспечивать все потенциальные риски профессиональной деятельности агента. Футбольный агент, вступая в профессиональные отношения с каждым конкретным клиентом, обязан обеспечить соблюдение данного страхового требования. Это означает, что при превышении имущественных рисков агент обязан изменить условия страхования своей ответственности пропорционально изменившимся условиям его деятельности.
В части обязательного страхования ответственности спортивных агентов следует также иметь в виду, что ГК РФ устанавливает обязанность заключения договора страхования лишь в тех случаях, которые прямо предусмотрены в законодательном порядке, что в очередной раз демонстрирует несогласованность корпоративных требований спортивных федераций действующему законодательству Российской Федерации.