Глава 2. Гражданская правосубъектность граждан
Граждане – это «естественные» субъекты: их появление в гражданском обороте и выбытие из него предрешают естественно – биологические процессы рождения и смерти, а не юридические процедуры. Поэтому, если по каким-то причинам гражданин не будет зарегистрирован нигде, он все равно остается субъектом гражданского права.
«Естественная природа» человека, гражданина определяет особенности его правосубъектности – основанной на нормах права юридической способности быть участником правоотношений. Правосубъектность включает в себя правоспособность и дееспособность гражданина.
Гражданская правоспособность – способность гражданина иметь гражданские права и нести гражданские обязанности.
Гражданская дееспособность – способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их.
Характеристика правоспособности граждан:
– возникает в момент рождения и прекращается биологической смертью гражданина (ст. 17 ГК). Объявление гражданина судом умершим, основанное на презумпции смерти, не влечет прекращение правоспособности;
– имеет естественно-правовую природу: с одной стороны, она принадлежит гражданину от рождения и всюду «следует» за ним, но – с другой – регламентируется законом. Правоспособность – продукт и отражение состояния права и законодательства конкретной исторической эпохи. Так, правоспособность физических лиц по римскому праву зависела от статусов свободы, гражданства и семейного положения. Полностью правоспособными были только свободные римские граждане, не состоявшие под властью домовладыки;
– обладает абстрактным характером – это возможность любого и каждого человека, гражданина быть носителем гражданских прав и обязанностей, примерный перечень которых дан в ст. 18 ГК (граждане могут иметь имущество на праве собственности; наследовать и завещать имущество; заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью; создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами; совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах; избирать место жительства; иметь права авторов произведений науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности; иметь иные имущественные и личные неимущественные права). Таким образом, закон определяет содержание правоспособности через абстрактную возможность обладания (т. е. обладания вообще, в принципе, потенциально) различными гражданскими правами и возможность несения связанных с такими правами обязанностей;
– не сопряжена с совершением волевых действий. Правоспособный гражданин вполне может быть недееспособным (ст. 28, 29 ГК), т. е. неспособным к самостоятельному совершению волевых действий. В этом случае он не может самостоятельно совершать сделки и нести имущественную ответственность, однако вместо него и за него совершают сделки и несут имущественную ответственность его дееспособные законные представители (родители, усыновители, опекуны), которые восполняют недостаток дееспособности;
– является общей (единой) и в равной мере признается за всеми гражданами. Соответственно правоспособность не может быть дифференцирована по тому или иному социально-групповому признаку. Это касается в том числе иностранных граждан и апатридов, если, конечно, федеральный закон не предусматривает иного;
– невозможность ограничения правоспособности иначе как в случаях и в порядке, установленных законом (п. 1 ст. 22 ГК). Согласно общим началам гражданского законодательства, гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо для защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Ограничения отдельных прав и свобод с указанием пределов и срока их действия могут устанавливаться в условиях чрезвычайного положения и в соответствии с федеральным конституционным законом для обеспечения безопасности граждан и защиты конституционного строя (ст. 56 Конституции РФ). Ограничение правоспособности возможно за совершенное правонарушение. Так, в числе уголовных наказаний закон предусматривает лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, ограничение и лишение свободы, в том числе лишение пожизненное;
– полный или частичный отказ гражданина от правоспособности и другие сделки, направленные на ее ограничение, ничтожны, за исключением случаев, когда такие сделки допускаются законом (п. 3 ст. 22 ГК). Поэтому даже добровольное ограничение себя в тех или иных правах лишено юридического значения независимо от того, чем при этом руководствовался гражданин;
– до тех пор пока гражданин жив, он не может быть лишен правоспособности в целом, поэтому допустимые случаи ограничения правоспособности означают не что иное, как поражение в определенных видах прав. Такие случаи нельзя смешивать с ограничением субъективных прав, когда ограничивается конкретное (единичное) право, например, при установлении сервитута, добровольной покупке гражданином вещи, обремененной правом третьего лица. Сделка может ограничивать правоспособность гражданина, если ее допускает закон (п. 3 ст. 22 ГК). Так, принудительное прекращение права собственности на конкретное имущество не исключает возможности приобретения аналогичного имущества (если, конечно, речь не идет об ограниченных в обороте вещах), что невозможно при ограничении правоспособности. В приведенных примерах не ограничивается какая-то группа (категория) прав, как это должно быть при ограничении правоспособности (например, права на приобретение определенных товаров), а лишь конкретное право в конкретной обстановке;
– это общая предпосылка, на основе которой при наличии определенных юридических фактов у лица возникают субъективные права и обязанности. Поэтому правоспособность нельзя отождествлять с конкретными субъективными правами;
– правоспособность нс означает равенство на уровне конкретных субъективных прав: на приобретение последних влияют разные обстоятельства (здоровье, имущественное положение, желание конкретного лица и др.). Так, каждый может иметь на праве собственности автомобиль, однако один не в состоянии его приобрести из-за низкого дохода, другой не испытывает в нем потребности из-за наличия служебной машины, третий предпочитает общественный транспорт.
Характеристика дееспособности граждан:
– имеет естественно-правовую природу, не отчуждаема и не может быть ограничена иначе как в случаях и в порядке, установленных законом. Полный или частичный отказ гражданина от дееспособности, а также другие сделки, направленные на ее ограничение, ничтожны, кроме случаев, когда такие сделки разрешает закон (п. 1, 3 ст. 22 ГК);
– состоит двух элементов: сделкоспособности (способности совершать, исполнять сделки и иные правомерные действия) и деликтоспособности (нести договорную и внедоговорную (деликтную) ответственность);
– это возможность осуществления собственными волевыми действиями гражданских прав и соответствующих гражданских обязанностей. Чтобы приобретать, реализовывать права и нести обязанности, гражданину необходимо достичь определенного возрастного и психологического уровня, когда он адекватно способен понимать значение своих действий и руководить ими.
Способность адекватно понимать значение своих действий, контролировать их и предвидеть их последствия зависит от ряда обстоятельств:
а) возраста;
б) психического здоровья;
в) некоторых вредных привычек и обусловливаемых ими последствий. Поэтому в зависимости от этого объем дееспособности у разных граждан может быть одинаков или неодинаков с точки зрения сделкоспособности и (или) деликтоспособности. Отсюда дееспособность (в отличие от правоспособности) – явление групповое, которое зависит от того, к какой социальной группе из числа устанавливаемых законом принадлежит гражданин;
По общему правилу дееспособность в полном объеме возникает с достижением 18-летнего возраста (возраста совершеннолетия). ГК устанавливает два случая, когда полная дееспособность наступает до совершеннолетия (т. е. «досрочно»).
Вступление в брак до достижения 18-летнего возраста (ст. 21 ГК). Порядок и условия, при наличии которых допускается вступление в брак несовершеннолетних граждан, устанавливаются семейным законодательством, и прежде всего Семейным кодексом Российской Федерации (далее – СК РФ). Согласно ст. 13 СК, брачный возраст устанавливается в 18 лет. При наличии уважительных причин органы местного самоуправления по месту жительства лиц, желающих вступить в брак, вправе по просьбе данных лиц разрешить вступить в брак лицам, достигшим возраста 16 лет.
Семейное законодательство находится в совместном ведении РФ и ее субъектов, законами которых в виде исключения с учетом особых обстоятельств может быть разрешено вступление в брак до достижения возраста 16 лет (беременность, рождение ребенка). При этом в некоторых субъектах РФ вообще не установлен «минимальный» возраст для вступления в брак.
Если в брак вступает несовершеннолетний (оба несовершеннолетних), он приобретает дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак. Для приобретения дееспособности в полном объеме не требуется какой-либо иной (дополнительной) процедуры, кроме заключения брака и его регистрации в органах ЗАГСа. Дееспособность, приобретенная одним (обоими) супругом в полном объеме автоматически, не зависит от того, окажется ли брак расторгнутым до наступления совершеннолетия. И только если брак будет признан недействительным, суд может (но не обязан) принять решение об утрате несовершеннолетним супругом полной дееспособности, причем с того момента, который определит сам суд (п. 2 ст. 21 ГК). Этим моментом могут быть дата регистрации брака, признанного недействительным (закон устанавливает следующие основания недействительности брака: отсутствие взаимного добровольного согласия на вступление в брак, недостижение брачного возраста, наличие предыдущего нерасторгнутого брака, а также родственных отношений или отношений усыновления, недееспособность, сокрытие венерической болезни или ВИЧ, заключение фиктивного брака); дата признания брака недействительным; другая дата. Решение суда о сохранении за несовершеннолетним дееспособности в полном объеме или об ее утрате зависит от основания недействительности брака.
Эмансипация – объявление несовершеннолетнего, достигшего 16 лет, полностью дееспособным (ст. 27 ГК). Обязательной предпосылкой эмансипации является трудовая или предпринимательская деятельность несовершеннолетнего, в процессе которой он должен доказать свою социальную зрелость для возможности «досрочного» получения дееспособности в полном объеме. Достаточным доказательством такой зрелости наряду с трудовой деятельностью несовершеннолетнего может стать членство в производственном кооперативе, на что справедливо обращают внимание в литературе, учитывая, что ст. 27 ГК оставляет этот вопрос открытым. Поскольку ГК ничего не говорит о необходимой продолжительности трудовой или предпринимательской деятельности, в литературе высказано мнение о достаточности самого факта заключенного трудового договора или регистрации несовершеннолетнего предпринимателя (или членства в кооперативе).
Эмансипация в зависимости от отношения к ней со стороны законных представителей несовершеннолетнего может быть двух видов. При условии согласия обоих родителей (усыновителей) или попечителя эмансипация осуществляется органами опеки и попечительства (административная эмансипация). Но если хотя бы одно из этих лиц выступает против эмансипации, несовершеннолетний может обратиться по месту жительства в суд и добиваться судебной эмансипации. Судебная эмансипация осуществляется в порядке особого производства (гл. 32 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ).
С эмансипацией несовершеннолетний приобретает дееспособность в полном объеме, кроме тех прав и обязанностей, в отношении которых существует возрастной ценз. Так, несмотря на приобретение полной дееспособности, несовершеннолетний гражданин (как эмансипированный, так и вступивший в брак до наступления совершеннолетия) не может быть усыновителем: закон требует от последнего именно совершеннолетия.
Гражданин может быть признан судом недееспособным, если вследствие психического расстройства не может понимать значение своих действий или руководить ими (ст. 29 ГК). Не всякое психическое расстройство, даже вполне очевидное для окружающих и бесспорное для неспециалистов, может стать достаточной причиной признания гражданина недееспособным. Психическое расстройство должно быть таким, при котором гражданин либо не может понимать значения своих действий, либо хотя и может понимать значение своих действий, но не может руководить ими, при этом то и (или) другое препятствуют его полноценному участию в гражданском обороте (следовательно, расстройство должно быть не временным, а постоянным, устойчивым).
Признание гражданина недееспособным возможно только по решению суда, принятому в порядке особого производства на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы (гл. 31 ГПК).
В силу судебного решения гражданин лишается дееспособности, т. е. не может самостоятельно совершать сделки и нести ответственность за свои действия. Цель признания недееспособным – обеспечить защиту имущественных и личных прав и интересов психически нездорового гражданина, а также его семьи. От имени гражданина, признанного недееспособным, все сделки совершает его опекун, при этом, согласно новелле ГК РФ, вступающей в силу со 2 марта 2015 года, учитывая мнение такого гражданина, а при невозможности установления его мнения – с учетом информации о его предпочтениях, полученной от родителей такого гражданина, его прежних опекунов, иных лиц, оказывавших такому гражданину услуги и добросовестно исполнявших свои обязанности.
Таким образом, сделкоспособность лица, признанного недееспособным, «равна нулю», т. к. закон не делает на этот счет даже минимальных исключений. Соответственно все сделки, самостоятельно совершенные гражданином, признанным недееспособным, являются недействительными (ничтожными) и требуют применения двусторонней реституции, т. е. возврата всего полученного сторонами в первоначальное положение, а при невозможности возврата полученного в натуре – возмещения его стоимости (ст. 171 ГК). Поскольку закон признает такие сделки негодным юридическим фактом (не порождающим нормальных гражданско-правовых последствий), недееспособный гражданин не несет ответственности по совершенным им сделкам, однако его дееспособный контрагент должен возместить ему реальный ущерб, если он знал или должен был знать о его недееспособности (ст. 171 ГК).
Гражданин, признанный судом недееспособным, не отвечает и за причиненный им вред: такой вред возмещают его опекун или организация, обязанная осуществлять за ним надзор (в частности, психиатрическая больница), во всех случаях, если не докажут, что вред возник не по их вине (п. 1 ст. 1076 ГК). Таким образом, указанные лица отвечают на началах вины, а поскольку они отвечают за собственную вину, которая состоит в недостатках контроля (надзора) за недееспособным гражданином, то несут ответственность по возмещению вреда даже при последующем признании недееспособного причинителя вреда дееспособным (п. 2 ст. 1076 ГК) и лишены права регресса (п. 4 ст. 1081 ГК).
При эффективном доказывании опекуном того, что неблагоприятные последствия возникли не по его вине, риск убытков падает на потерпевшего от действий недееспособного или на третье лицо (в частности, страховщика). Недееспособный гражданин может быть субъектом обязанности по возмещению причиненного им вреда только на основании п. 3 ст. 1076 ГК.
Признание гражданина недееспособным влечет и другие правовые последствия. Так, недееспособность препятствует вступлению в брак и является основанием для расторжения существующего брака в упрощенном порядке (т. е. в органах ЗАГСа). Недееспособность гражданина (в том числе недееспособность одного из супругов) – основание, препятствующее усыновлению детей.
Новеллами ГК РФ, вступающим в силу со 2 марта 2015 года, будут установлены следующие правила. При развитии способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц суд признает такого гражданина ограниченно дееспособным в соответствии с п. 2 ст. 30 ГК. При восстановлении способности гражданина, который был признан недееспособным, понимать значение своих действий или руководить ими суд признает его дееспособным. На основании решения суда отменяется установленная над гражданином опека, и в случае признания гражданина ограниченно дееспособным устанавливается попечительство.
Гражданин может быть ограничен в дееспособности (ст. 26, 30 ГК). Ограничение дееспособности гражданина – специальная юридическая мера (санкция). Данная мера не применяется в отношении малолетних ввиду отсутствия у них дееспособности, а также возможности осуществления в отношении данной категории граждан их законными представителями фактической власти. Она применяется только судом и только в отношении граждан, обладающих частичной или полной дееспособностью, т. е. в отношении лиц от 14 до 18 лет (п. 4 ст. 26 ГК) и совершеннолетних, а также приравненных к ним лиц (ст. 30 ГК).
Ограничение дееспособности гражданина означает уменьшение его гражданско-правовых возможностей по сравнению с тем, как они предусмотрены законом для соответствующей возрастной группы. Ограничение дееспособности осуществляется в порядке особого производства (гл. 31 ГПК).
Несовершеннолетние в возрасте от 14 до 18 лет (кроме приобретших дееспособность в полном объеме досрочно в порядке п. 2 ст. 21 и ст. 27 ГК) могут быть ограничены в дееспособности судом по ходатайству их родителей (усыновителей) или попечителя либо органа опеки и попечительства при наличии любых достаточных оснований. Такими основаниями могут быть не только пристрастие несовершеннолетнего к алкоголю, наркотикам, азартным играм, но и другие вредные привычки, а также неразумная (нерациональная, нецелесообразная), с точки зрения заявителей, трата денег (на компьютерные программы, диски, коллекционирование тех или иных предметов и т. п.) в ущерб решению насущных бытовых вопросов (приобретения одежды, продуктов питания и т. д.). Достаточность основания для ограничения дееспособности несовершеннолетнего зависит от оценки его законных представителей, которая в каждом конкретном случае может быть различной.
Смысл ограничения дееспособности несовершеннолетних – ограничить или лишить их права самостоятельно распоряжаться заработком, стипендией и иными доходами. При этом не могут претерпевать ограничений все прочие принадлежащие им права и их деликтоспособность. Выбор между ограничением и лишением права свободно распоряжаться заработком, стипендией и иными доходами зависит от пожелания заявителя, конкретных обстоятельств дела и усмотрения суда. После ограничения дееспособности заработок, стипендия и иные доходы несовершеннолетнего на основании решения суда должны выдаваться его родителям (усыновителям) или попечителю (частично или полностью). Соответственно несовершеннолетний может распоряжаться своим заработком, стипендией и иными доходами только с согласия родителей (усыновителей) или попечителя (частично или полностью).
Принимая во внимание нерешенность в п. 4 ст. 26 ГК и в гл. 31 ГПК ряда конкретных вопросов, а также тот факт, что ограничение дееспособности несовершеннолетних касается только граждан в возрасте от 14 до 18 лет, можно предположить, что мера, о которой идет речь в п. 4 ст. 26, действует:
– вплоть до приобретения гражданином дееспособности в полном объеме (в том числе приобретения досрочно, в частности, в результате вступления в брак);
– вплоть до ее отмены судом;
– в течение срока, определенно установленного в решении суда.
Совершеннолетние и приравненные к ним граждане (т. е. полностью дееспособные) могут быть ограничены в дееспособности судом при наличии фактического состава из двух последовательно связанных юридических фактов: злоупотребление спиртными напитками или наркотическими средствами, пристрастие к азартным играм; постановка семьи в тяжелое материальное положение (ст. 30 ГК). Закон не ставит возможность ограничения дееспособности в зависимость от признания гражданина хроническим алкоголиком или наркоманом. Под злоупотреблением гражданином спиртными напитками или наркотическими средствами понимается такое чрезмерное или систематическое их употребление, которое противоречит интересам семьи и влечет за собой непосильные расходы денежных средств на их приобретение, что, в свою очередь, вызывает материальные затруднения и ставит семью в тяжелое положение. Примечательно и то, что если семья не получает от злоупотребляющего гражданина необходимой материальной поддержки либо вынуждена содержать его полностью или частично, то наличие заработка или иных доходов у других членов семьи само по себе не является основанием для отказа в ограничении дееспособности злоупотребляющего гражданина.
Итак, злоупотребление спиртными напитками, наркотическими средствами, пристрастие к азартным играм раскрывают такие признаки, как чрезмерное, систематическое их употребление (т. е. избыточное и неуемное употребление, в том числе употребление наркотических средств, не обусловленное медицинским назначением), трата значительных денежных сумм на азартные игры, которые в конечном счете ведут к приобретению гражданином устойчивой алкогольной (наркотической) или игровой зависимости и к деградации личности. В свою очередь, тяжелое материальное положение семьи следует оценивать не с точки зрения общего ее финансового состояния и наличия у нее других источников дохода, а как неполучение семьей денежных средств от конкретного члена – злоупотребляющего гражданина, в результате чего семья вынуждена содержать его, к тому же тратить свой бюджет на его пагубные пристрастия. Отсюда тяжелое материальное положение – это значительное лишение семьи того, что она могла бы получить, если бы гражданин не злоупотреблял, такое лишение, которое в конечном счете ведет к ее обнищанию.
Хотя ст. 10 ГК, устанавливающая общий запрет на злоупотребление правом, не корреспондирует ст. 30 ГК, едва ли есть сомнения в том, что последняя посвящена частному случаю злоупотребления правом – злоупотреблению гражданином правом на распоряжение собственными доходами в ущерб интересам своей семьи. Поскольку закон, ограничивая дееспособность гражданина, не ставит перед собой цель борьбы с пьянством, наркоманией, игроманией (равно как и наказание пьяницы, наркомана, игромана), а лишь защищает имущественные интересы семьи гражданина, то ограничение дееспособности возможно только при наличии указанных фактов, связанных между собой как причина (злоупотребление) и следствие (тяжелое материальное положение). Отсутствие одного из них (в частности, пьянство одинокого гражданина или тяжелое материальное положение семьи, не обусловленное злоупотреблением гражданином алкоголем или наркотиками, азартными играми, а вызванное другими причинами, например, необходимостью уплаты крупного долга, выплаты алиментов и т. п.) исключает возможность ограничения дееспособности гражданина. Исключают такую возможность и иные обстоятельства, прямо не предусмотренные законом (например, рискованная предпринимательская деятельность, ночные клубы, противоположный пол, различные хобби – вполне безобидные по существу, но при этом весьма затратные и т. п.). И хотя такие «увлечения» и «пристрастия» могут быть для семьи ничуть не менее накладными, чем злоупотребления, упомянутые в ст. 30 ГК, гражданин тем не менее во всех этих и других случаях не может быть ограничен в дееспособности.
Дело в том, что:
– закон позволяет ограничивать дееспособность только в случаях и в порядке, установленных законом (п. 1 ст. 22 ГК);
– редакция ст. 30 ГК и исключительный характер формулируемого ею правила не позволяют расширительно толковать основания ограничения дееспособности гражданина;
– использованию в данном случае аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК) препятствует как особое существо дееспособности гражданина, так и отсутствие сходного урегулированного отношения.
Ограничение дееспособности совершеннолетних и приравненных к ним граждан сводится к ограничению одной лишь сделкоспособности, в результате чего они не могут самостоятельно без согласия попечителя продавать, дарить, завещать, обменивать, покупать имущество, совершать другие сделки по распоряжению имуществом (кроме мелких бытовых), самостоятельно получать заработную плату, пенсию и другие виды доходов (авторский гонорар, суммы, причитающиеся за выполнение работ по договору подряда, другие вознаграждения, всякого рода пособия и т. п.) и распоряжаться своими доходами.
Попечитель получает и расходует заработок, пенсию и иные доходы гражданина, ограниченного судом в дееспособности, в интересах подопечного в порядке, предусмотренном ст. 37 ГК.
Поскольку лица, ограниченные в дееспособности, могут самостоятельно совершать только мелкие бытовые сделки, их самостоятельность в гражданском обороте уступает даже возможностям лиц от 6 до 14 лет (ст. 28 ГК); одновременно, поскольку с согласия попечителя они могут совершать и другие сделки, в этом они сопоставимы с лицами от 14 до 18 лет (ст. 26 ГК).
Если гражданин, ограниченный в дееспособности, совершает сделку без согласия своего попечителя, такая сделка является оспоримой, она может быть признана недействительной судом по иску попечителя. Однако ограничение дееспособности не затрагивает деликтоспособность: гражданин, ограниченный в дееспособности, самостоятельно несет ответственность по совершенным сделкам и за причиненный вред (абз. 3 п. 1 ст. 30, ст. 1077 ГК).
Решение суда об ограничении дееспособности отменяется лишь при наличии достаточных данных, свидетельствующих о том, что гражданин прекратил злоупотреблять спиртными напитками, наркотическими средствами, азартными играми, а также если перестала существовать его семья (развод, смерть) и, следовательно, отпала обязанность данного гражданина предоставлять средства на ее содержание. На основании решения суда отменяется установленное над гражданином попечительство.
В соответствии с Федеральным законом от 30.12.2012 № 302-Ф3[2] со 2 марта 2015 года п. 2 ст. 30 ГК РФ будет изложен в новой редакции, согласно которой гражданин, который вследствие психического расстройства может понимать значение своих действий или руководить ими лишь при помощи других лиц, может быть ограничен судом в дееспособности в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством. Над ним устанавливается попечительство.
Такой гражданин совершает сделки, за исключением сделок, предусмотренных подп. 1 и 4 п. 2 ст. 26 ГК, с письменного согласия попечителя. Сделка, совершенная таким гражданином, действительна также при ее последующем письменном одобрении его попечителем. Сделки, предусмотренные подп. 1 и 4 п. 2 ст. 26 ГК, такой гражданин вправе совершать самостоятельно.
Гражданин, ограниченный судом в дееспособности по указанным выше основаниям, может распоряжаться выплачиваемыми на него алиментами, социальной пенсией, возмещением вреда здоровью и в связи со смертью кормильца и иными предоставляемыми на его содержание выплатами с письменного согласия попечителя, за исключением выплат, которые указаны в подп. 1 п. 2 ст. 26 ГК и которыми он вправе распоряжаться самостоятельно. Такой гражданин вправе распоряжаться указанными выплатами в течение срока, определенного попечителем. Распоряжение указанными выплатами может быть прекращено до истечения данного срока по решению попечителя.
При наличии достаточных оснований суд по ходатайству попечителя либо органа опеки и попечительства может ограничить или лишить такого гражданина права самостоятельно распоряжаться своими доходами, указанными в подп. 1 п. 2 ст. 26 ГК.
Гражданин, дееспособность которого ограничена вследствие психического расстройства, самостоятельно несет имущественную ответственность по сделкам, совершенным им в соответствии с настоящей статьей. За причиненный им вред такой гражданин несет ответственность в соответствии с ГК РФ.
Если психическое состояние гражданина, который вследствие психического расстройства был ограничен в дееспособности, изменилось, суд признает его недееспособным в соответствии со ст. 29 ГК или отменяет ограничение его дееспособности.
Таким образом, можно говорить о появлении со 2 марта 2015 года дополнительного основания для ограничения граждан в дееспособности. В связи с чем возникает множество вопросов относительно целесообразности и практической реализации указанной новеллы.
Важно отметить, что отечественные правоведы и психиатры начиная с конца XIX в. и в последующие годы обсуждали вопрос о необходимости введения в систему гражданского законодательства нормы об ограниченной (частичной) дееспособности лиц, страдающих психическими расстройствами[3]. Были проведены специальные исследования, посвященные изучению вопросов дееспособности различных групп лиц, страдающих такими расстройствами[4]. При этом полученные результаты позволили исследователям сделать вывод, что альтернативное признание психически больных либо полностью недееспособными, либо сохранение за ними полной дееспособности клинически неоправданно, причем в большей степени это касается больных шизофренией. Данный подход может привести к нарушению социальной адаптации и ограничению прав больного[5].
В соответствии с п. 3 ст. 55 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Право на здоровье как вид нематериального блага закреплено в ст. 41 Конституции РФ, ст. 150 ГК РФ. Оно имеет абсолютный характер, поскольку все остальные по отношению к управомоченному лицу граждане и юридические лица обязаны не нарушать это право, воздерживаться от действий, мешающих его осуществлению.
Здоровьем называется состояние противоположное болезни, которое нельзя определить с достаточной точностью, так как оно связано с большой широтой колебаний важнейших показателей жизнедеятельности человека и приспособительными возможностями организма[6].
В действующем законодательстве отсутствует легальное понятие психического расстройства[7], хотя зафиксировано, что «психическое расстройство может изменять отношение человека к жизни, самому себе и обществу, а также отношение общества к человеку»[8].
В комментариях к Уголовному кодексу Российской Федерации (далее – УК РФ)[9] указывается, что психические расстройства и определенные состояния психики, оказывающие влияние на интеллектуально-волевую сферу деятельности лица, не всегда лишают его возможности в момент совершения общественно опасного деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или руководить ими.
Часть 1 ст. 22 УК содержит норму об «ограниченной (уменьшенной) вменяемости», хотя законодатель и не использует этот термин. Ограниченная вменяемость, так же как и невменяемость, представляет собой совокупность медицинского и юридического критериев. Медицинский критерий ограниченной вменяемости устанавливается на основе одного из следующих видов психических расстройств: а) хроническое психическое расстройство; б) временное психическое расстройство; в) слабоумие; г) иное болезненное состояние психики; д) различные психопатии (акцентуации характера, расстройство влечений и привычек и т. д.). Психические расстройства, которые не исключают вменяемости, именуются психическими аномалиями. У юридического критерия ограниченной вменяемости, так же как и у юридического критерия невменяемости, выделяют интеллектуальный и волевой элементы (признаки). Интеллектуальный элемент означает, что лицо в момент совершения преступления не способно в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия). Волевой элемент заключается в том, что лицо не способно в полной мере руководить своим поведением. Для наличия юридического критерия ограниченной вменяемости достаточно установить один из указанных элементов[10].
Под хроническим психическим расстройством в теории и юридической практике понимается длительно протекающее расстройство психики, способное, однако, протекать и приступообразно (т. е. с улучшением или ухудшением психического состояния), но оставлять после себя стойкий психический дефект. К таким психическим расстройствам относятся шизофрения, эпилепсия, прогрессивный паралич, паранойя, маниакально-депрессивный психоз и другие болезни психики. Под временным психическим расстройством понимают состояния, продолжающиеся относительно недолго и заканчивающиеся выздоровлением. Сюда относятся патологическое опьянение (белая горячка), реактивные симптоматические состояния, т. е. расстройства психики, вызванные тяжкими душевными потрясениями и переживаниями[11].
Сознание – фундаментальная научная категория, присущая в том числе и науке права. Однако законодатель учитывает не сами психологические процессы, а их объективное проявление при выражении человеком его воли посредством волеизъявления. Формирование и проявление воли проходят несколько стадий, которые составляют единый психический процесс, который определяется как психическое регулирование поведения индивида. Функция воли человека выражается в психической регуляции им своего поведения, которое является избирательным актом. Чтобы сделать выбор, субъект должен иметь способность выбирать, возможность сознательно регулировать свое поведение, его направленность путем свободного выражения собственной воли[12].
В сфере гражданско-правового регулирования юридически значимое поведение предопределяется волеизъявлением субъекта, которое по своей сущности есть свободное выражение воли. Для правового регулирования общественных отношений с участием граждан с психическими расстройствами имеет значение установление факта влияния проявления болезни на свободу их воли и волеизъявления. При правовой оценке поведения субъекта существенную роль играет не столько установление у него психического расстройства определенного вида, сколько констатация характера и степени его проявления, влияющих на его способность быть по своей воле участником конкретных правоотношений[13].
В.А. Ойгензихт предлагает выделять «неволеспособность» – неспособность лица сознательно избирать решение, регулировать свое поведение. Л.Я. Данилова, развивая это положение, трактует понятие уже как неспособность субъекта осуществлять сознательно-волевую регуляцию своего поведения, направленного на возникновение, изменение или прекращение гражданских правоотношений. Также она предлагает ввести категорию «степень неволеспособности», что позволило бы более точно предусмотреть ограничения и запреты. Юридическим выражением этого понятия являются частичная или полная недееспособность гражданина[14].
ГК РСФСР 1922 г. (ст. 31) не разграничивал недействительность сделок, совершенных как лицом, «вообще лишенным дееспособности», так и лицом, «временно находящимся в таком состоянии, когда оно не может понимать значения своих действий». В юридической литературе Н.В. Рабинович в этой связи полагала, что речь идет о двух категориях недееспособных лиц. В.А. Рясенцев различие между этими двумя случаями усматривал в том, что в первом из них речь шла о «недееспособных», а во втором – о «временно находящихся в состоянии невменяемости» лицах[15].
ГК 1964 г., устанавливая, что недееспособными являются только граждане, признанные таковыми судом, четко разграничивал лиц недееспособных и лиц формально дееспособных, но не способных понимать значения своих действий в момент совершения сделки, разграничивалась и правовая квалификация совершаемых ими сделок. Сделки первых относились к абсолютно недействительным, а вторых – по смыслу ст. 56 ГК 1964 г. – к оспоримым. С переходом к судебной процедуре определения недееспособности с обязательным проведением судебно-психиатрической экспертизы потребовались более четкие критерии оценки реальных психических возможностей человека, что и привело к современному разделению интеллектуального и волевого критерия.
В действующем законодательстве лица с психическими расстройствами отнесены к группе граждан с ограниченными возможностями. Для них предусмотрены специальные правовые механизмы социальной защиты и адаптации. В соответствии со ст. 5. Закона РФ от 02.07.1992 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» лица, страдающие психическими расстройствами, обладают всеми правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией РФ и федеральными законами. Ограничение прав и свобод граждан, связанное с психическим расстройством, допустимо лишь в случаях, предусмотренных законами Российской Федерации. Одновременно защищаются права и законные интересы других лиц, которые могут быть нарушены неадекватным поведением граждан, имеющих психические расстройства.
Необходимость реформирования института дееспособности возникла после принятия Конституционным Судом РФ Постановления от 27.06.2012 № 15-П «По делу о проверке конституционности пунктов 1 и 2 ст. 29, п. 2 ст. 31 и ст. 32 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки И.Б. Деловой» (далее – Постановление № 15-П). Данным Постановлением ряд норм ГК РФ были признаны неконституционными, а именно – взаимосвязанные положения пп. 1 и 2 ст. 29, п. 2 ст. 31 и ст. 32 ГК РФ, «постольку, поскольку в действующей системе гражданско-правового регулирования не предусматривается возможность дифференциации гражданско-правовых последствий наличия у гражданина нарушения психических функций при решении вопроса о признании его недееспособным, соразмерных степени фактического снижения способности понимать значение своих действий или руководить ими».
По мнению Конституционного Суда РФ, действующее правовое регулирование указанных отношений не учитывает того обстоятельства, что гражданин, страдающий психическим расстройством и признанный недееспособным, далеко не всегда не в состоянии принимать осознанные самостоятельные решения во всех сферах социальной жизни и совершать юридически значимые действия, в частности, мелкие бытовые сделки, направленные на удовлетворение собственных разумных потребностей и не нарушающие права и законные интересы других лиц. Вместе с тем это же лицо (гражданин), но не признанное недееспособным, «остается de jure полноценным участником правоотношений, например, в имущественной сфере, что может иметь негативные последствия как для него самого, так и для прав и законных интересов его добросовестных контрагентов. Стремление же предупредить подобные ситуации нередко подталкивает суды к признанию недееспособными граждан, чье психическое расстройство не достигает той степени тяжести, при которой они не способны отдавать отчет в своих действиях. Тем самым возможность самостоятельного осуществления гражданских прав для них полностью исключается». Таким образом, правовое положение данной категории граждан худшее «даже по сравнению с малолетними в возрасте от 6 до 14 лет»[16].
При ограничении общеправового статуса гражданина с психическими расстройствами и наделении его дополнительными возможностями, обеспечивающими защиту его прав и интересов, в том числе не допуская умаления достоинства его личности и несоразмерного вторжения в его частную жизнь, необходимо учитывать степень имеющихся нарушений его интеллектуального и/или волевого уровня, отражающих способность субъекта к адекватному восприятию окружающей обстановки, осознанию себя и адекватному поведению. При этом Конституционный Суд РФ указывает на такой применяемый медицинский критерий, как степень выраженности нарушений психических функций[17], рекомендует учитывать степень тяжести психического расстройства субъекта (п. 5 Постановления № 15-П). Следовательно, в каждом конкретном случае рассмотрения вопроса о возможности признания гражданина недееспособным необходимо учитывать, во-первых, степень тяжести психического расстройства, которое проявляется и фиксируется степенью выраженности нарушений психических функций (медицинский критерий), и, во-вторых, влияние психического расстройства на интеллектуальный и/или волевой уровень данного лица (юридический критерий). То есть следует установить юридический факт влияния проявления психического расстройства на человека, может или не может и в какой степени он понимать значение своих действий и/или руководить ими. Следовательно, юридический критерий необходимо оценивать исходя из степени нарушения способности субъектом понимать значение своих действий или руководить ими в конкретных сферах общественных отношений, регулируемых нормами гражданского права.
В п. 5 Постановления № 15-П Конституционный Суд РФ обязывает федерального законодателя в отношении граждан с психическими расстройствами «выработать оптимальный механизм, предполагающий необходимость учета степени нарушения их способности понимать значение своих действий или руководить ими в конкретных сферах жизнедеятельности и вместе с тем не допускающий умаления достоинства их личности и несоразмерного вторжения в частную жизнь».
Конституционный Суд РФ в вышеназванном Постановлении № 15-П не только обосновал необходимость внесения изменений в действующее гражданское законодательство, определяющее правовое положение лиц, страдающих психическими расстройствами, а также определил основные принципы, которыми предлагается руководствоваться в соответствующем законодательном регулировании: гибкость правового реагирования, максимальное сохранение дееспособности, соразмерность меры защиты степени дееспособности лица, пропорциональность[18].
Указанная позиция Конституционного Суда РФ подтверждается судебной практикой. Так, в «Обзоре судебной практики по гражданским делам за июнь 2010 года», подготовленном Белгородским областным судом, отмечено, что наличие психического заболевания само по себе не является основанием для признания лица недееспособным. Сходная позиция содержится в другом обзоре этого же суда («Обзор судебной практики по гражданским делам за ноябрь 2009 года»), в котором примечателен следующий отрывок: «Поступки, которые, по мнению заявителя, свидетельствуют о неадекватности поведения ее дочери, невозможности понимать значение совершаемых действий, не являются таковыми с точки зрения судебной коллегии. Неоднократный заем денежных средств у иных лиц, получение кредита, расходование полученных средств на покупки, такси, ресторан, уклонение от обязанности по воспитанию своей несовершеннолетней дочери не влечет признание лица недееспособным по основаниям, указанным в ст. 29 ГК РФ»[19].
Кроме того, целесообразно обратить внимание на пример признания возможности совершения лицом, страдающим психическим заболеванием, юридически значимых действий. Данный пример содержится в Определении Пермского краевого суда от 11.05.2011 по делу № 33-4549: «Наличие психических заболеваний у лица не лишает само по себе возможности получения и передачи ему денежных средств, при том что решение суда о признании этого лица недееспособным постановлено значительно позднее»[20].
В законодательстве ряда зарубежных стран содержатся нормы, устанавливающие дифференцированный подход к ограничению дееспособности граждан с психическими расстройствами. Например, согласно ст. 511 Французского гражданского кодекса (ФГК), «при установлении попечительства или последующим решением судья по заключению лечащего врача может перечислить определенные сделки, которые лицо, находящееся под попечительством, вправе совершать самостоятельно в отступление от ст. 510, или, напротив, добавить иные сделки к тем, для совершения которых эта статья требует помощи попечителя». Такие лица (находящиеся под попечительством) могут осуществлять дарение только с помощью своего попечителя, они ограничены в свободе совершения завещания (ст. 513 ФГК)[21].
Параграф 105а «Бытовые сделки» Германского гражданского уложения (ГГУ) гласит: «Если совершеннолетнее недееспособное лицо совершит бытовую сделку, которая может потребовать незначительных средств, то заключенный им договор, принимая во внимание его исполнение и, если это оговорено, встречное предоставление, считается действительным, коль скоро исполнение и встречное предоставление было осуществлено. Предложение 1 не действует в случае существенной опасности для личности или имущества недееспособного лица»[22].
Согласно Гражданскому кодексу Украины (ГК Украины), «суд может ограничить гражданскую дееспособность физического лица, если оно страдает психическим расстройством, которое существенным образом влияет на его способность сознавать значение своих действий и (или) руководить ими» (п. 1 ст. 36 ГК Украины). «Физическое лицо может быть признано судом недееспособным, если оно вследствие хронического, стойкого психического расстройства не способно сознавать значение своих действий и (или) руководить ими» (п. 1 ст. 39 ГК Украины). За физическим лицом, ограниченным в гражданской дееспособности, законодатель сохранил способность совершать от своего имени мелкие бытовые сделки (п. 2 ст. 37 ГК Украины). Сделки относительно распоряжения имуществом и другие сделки, которые выходят за пределы мелких бытовых, совершаются лицом, гражданская дееспособность которого ограничена, по согласию опекуна (п. 3 ст. 37 ГК Украины). Получение заработка, пенсии, стипендии, других доходов лица, гражданская дееспособность которого ограничена, и распоряжение ими осуществляются опекуном. Опекун может письменно разрешить физическому лицу, гражданская дееспособность которого ограничена, самостоятельно получать заработок, пенсию, стипендию, другие доходы и распоряжаться ими (п. 4 ст. 37 ГК Украины)[23].
Нормы Гражданского кодекса Италии устанавливают, что ограниченно дееспособными признаются лица, страдающие нетяжелой душевной болезнью. Им назначается попечитель, и такие граждане могут с его помощью самостоятельно вести имущественные дела, осуществлять ряд гражданских прав. Например, такие граждане вправе совершать сделки, приносящие им правовые выгоды, но не возлагающие на них обязанности (ст. 414–432 ГК Италии)[24].
Таким образом, гражданин, страдающий психическим расстройством далеко не всегда не в состоянии принимать осознанные самостоятельные решения во всех сферах социальной жизни и совершать юридически значимые действия, в частности, мелкие бытовые сделки, направленные на удовлетворение собственных разумных потребностей и не нарушающие права и законные интересы других лиц. Вместе с тем это же лицо (гражданин), но не признанное недееспособным, остается юридически полноценным участником правоотношений, например, в имущественной сфере, что может иметь негативные последствия как для него самого, так и для прав и законных интересов его добросовестных контрагентов. В связи с чем настало время внесения изменений и дополнений в ГК РФ, предусматривающих возможность сохранения за гражданином, страдающим психическим расстройством, конкретного объема его дееспособности, определяемого с учетом степени нарушения его способности понимать значение своих действий или руководить ими.
В заключение выделим и охарактеризуем некоторые из возможных критериев, на основе которых суд сможет принять решение об ограничении дееспособности гражданина в связи с психическим расстройством.
Критерий правосубъектности лица характеризует степень понимания человеком себя как отдельной личности, наделенной правами и обязанностями субъекта права, позволяя охарактеризовать степень разумности принимаемых им решений и, следовательно, избежать ситуации, когда душевнобольной человек, de facto воспринимающий себя как личность, наделенную правами и обязанностями, и готовый в определенных границах рационально их реализовывать, признается недееспособным или принудительно госпитализируется.
Критерий тяжести состояния характеризуется глубиной поражения психических функций, поскольку именно глубина поражения психики, опосредующая тяжесть состояния больного, тесно коррелирует с волей, рациональностью и, следовательно, правосознанием.
Критерий стабильности состояния, в рамках которого дается ответ на вопрос, насколько субъектность лица постоянна и, следовательно, насколько устойчиво то психическое состояние, в котором оно находится, имея в виду необходимость оценки приблизительных прогнозов, в том числе по обоснованности длительного лечения.
Критерий опасности лица позволяет оценить прежде всего, насколько лицо может контролировать свои действия и – как частный случай – не совершать действий, способных причинить вред самому себе или окружающим.
Критерий рациональности заключается в том, что пациент может быть подвергнут принудительному лечению в случае, когда он является «серьезно недееспособным» относительно возможности рационального принятия решения по вопросу принятия психиатрического лечения[25].
Закон выделяет следующие группы граждан и соответствующие им виды дееспособности (основной критерий – возраст).
Группа «А». Малолетние граждане в возрасте до 6 лет недееспособны абсолютно.
Группа «Б». Малолетние граждане в возрасте от 6 до 14 лет недееспособны «с исключениями» (ст. 28 ГК). Большинство сделок за малолетних совершают их законные представители. Из этого общего правила закон делает исключение – малолетние могут самостоятельно совершать следующие три категории сделок (п. 2 ст. 28 ГК):
– мелкие бытовые сделки;
– сделкщ направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;
– сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определенной цели или для свободного распоряжения.
Мелкие бытовые сделки. Термин «мелкая бытовая сделка» довольно часто встречается в действующем законодательстве и правоприменительной практике (п. 2 ст. 26, п. 2 ст. 28, п. 1 ст. 30 ГК). В то же время гражданское законодательство Российской Федерации не дает ответа на вопрос, какие именно сделки необходимо считать мелкими бытовыми, а это, в свою очередь негативно сказывается на правовом регулировании отношений, связанных с заключением и исполнением таких сделок. Так, совершение малолетним в возрасте от 6 до 14 лет сделки, не являющейся мелкой бытовой, влечет ничтожность такой сделки (ст. 172 ГК РФ), а несовершеннолетним в возрасте от 14 до 18 лет и гражданином, ограниченным в дееспособности судом, без согласия законного представителя – оспаривание такой сделки. Во всех случаях суду придется дать ответ на вопрос, что является мелкой бытовой сделкой, от которого будет зависеть дальнейшее существование договорных отношений и в целом стабильность гражданского оборота.
Следует отметить, что Гражданские кодексы Украины и Казахстана конкретизируют понятие «мелкая бытовая сделка». Так, в соответствии со ст. 31 ГК Украины «сделка считается мелкой бытовой, если она удовлетворяет бытовые потребности лица, отвечает его физическому, духовному или социальному развитию и касается предмета, который имеет невысокую стоимость». Статья 23 Гражданского кодекса Республики Казахстан указывает на такой признак мелкой бытовой сделки, как исполнение сделки при самом ее совершении[26].
Ввиду отсутствия легального понятия «мелкая бытовая сделка» в юридической литературе высказываются различные мнения в отношении того, что необходимо понимать под такими сделками.
Ряд авторов рассматривают юридическую природу мелких бытовых сделок применительно к отношениям с участием несовершеннолетних граждан. Это сделки, совершаемые несовершеннолетними за счет средств родителей (усыновителей, попечителя или других лиц), но не за счет своего заработка, стипендии, иных доходов, которые они могут расходовать самостоятельно, совершая любые, а не только мелкие бытовые сделки. Под бытовыми понимаются сделки, направленные на удовлетворение обычных потребностей несовершеннолетнего: приобретение продуктов питания, учебников, тетрадей, канцелярских принадлежностей, парфюмерных товаров, ремонт одежды или обуви и т. п. По характеру они должны соответствовать возрасту несовершеннолетнего. Устанавливая, что подобные сделки должны быть мелкими, закон имеет в виду относительно небольшую стоимость приобретаемых несовершеннолетним вещей и иных затрат[27].
По мнению С.В. Осиповой, «сделка считается мелкой бытовой, если она с учетом возраста, материального уровня семьи, где проживает несовершеннолетний, удовлетворяет бытовые потребности лица, соответствующие его физическому, духовному и социальному развитию, и касается предмета, имеющего незначительную стоимость»[28].
Другие авторы считают, что при определении принадлежности сделки к мелким бытовым следует учитывать соответствие потребительского назначения сделки возрасту несовершеннолетнего и сумму сделки. При этом следует принимать во внимание уровень жизни семьи несовершеннолетнего, поскольку мелкие бытовые сделки становятся все более дорогими[29].
На наш взгляд, мелкая бытовая сделка всегда совершается за наличный расчет и обычно исполняется при самом ее совершении. При этом, как представляется, мелкие бытовые сделки могут быть совершены как на средства ребенка, так и на средства родителей, усыновителя, опекуна.
В юридической литературе часто высказывается мнение о необходимости выделения трех основных критериев подобной сделки: стоимостного, сущностного и возрастного[30] – и соответственно трех основных признаков мелкой бытовой сделки:
а) мелкая (незначительная) цена сделки. При этом Л.Г. Кузнецова считает, что при оценке мелкой бытовой сделки следует учитывать все конкретные обстоятельства сделки: возраст малолетнего, характер приобретаемых им вещей и др.[31];
б) наличие у сделки бытового характера (она должна удовлетворять обычные, в том числе каждодневные, потребности малолетнего или членов его семьи, например, приобретение продуктов питания, покупка предметов обихода и гигиены, школьных принадлежностей, билетов в кино, игрушек, канцтоваров, оплата проезда на транспорте, аренда спортинвентаря, осуществление мелкого ремонта). При этом, по мнению Л.Г Кузнецовой, положения закона о мелких бытовых сделках должны применяться к значительно более широкому, чем бытовые связи, кругу отношений, т. е. к отношениям по культурному, транспортному и иному обслуживанию малолетних граждан[32];
в) соответствие мелкой цены сделки и ее существа возрасту и особенностям развития конкретного малолетнего. По смыслу ГК мелкая бытовая сделка может быть совершена ребенком как на свои собственные средства, так и на средства, предоставленные ему законными представителями или третьими лицами. Я.Р. Вебере считает, что в большинстве случаев такие сделки фактически совершаются с одобрения родителей или опекунов и на средства, предоставленные последними[33]. Л.Г. Кузнецова, напротив, отмечает, что мелкие бытовые сделки совершаются малолетними на средства, предоставленные для этой цели их родителями, усыновителями и попечителями. Общее согласие родителей на заключение малолетним мелкой бытовой сделки презюмируется в момент предоставления ими ребенку средств, необходимых для совершения сделки[34]. Представляется, что это не всегда так, В ст. 28 ГК сделки малолетнего, охватываемые его сделкоспособностью, все же различаются на сделки мелкие бытовые и сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или третьим лицом для определенной цели или свободного распоряжения. Буквальное толкование данной нормы ГК позволяет прийти к следующему выводу. Мелкие бытовые сделки могут быть совершены и на средства ребенка, и на средства его законного представителя.
Таким образом, при определении сделки в качестве мелкой бытовой следует принимать во внимание общие законодательно закрепленные критерии, а также конкретные обстоятельства совершения сделки. При этом два легально закрепленных признака сделки – мелкий характер и бытовая природа – должны неизбежно присутствовать, без любого из них сделка не будет охватываться дееспособностью малолетних в возрасте от 6–14 лет.
По мнению Н.В. Перепелкиной, все три указанных признака можно подвергнуть критике: «Дети развиваются быстро, и то, что взрослому кажется не соответствующим детскому возрасту, для развитого несовершеннолетнего может быть нормальным; а повседневные потребности и небольшие суммы, в общем-то, зависят от запросов и материального благосостояния конкретной семьи»[35]. В свою очередь, возникает закономерный вопрос: как можно определить, что стоимость небольшая, если у одной семьи общий доход 25 тыс. руб. в месяц, а у другой – 200 тыс. руб.?
На наш взгляд, для уяснения понятия «мелкая бытовая сделка» следует обратиться к Словарю русского языка С.И. Ожегова. В нем слово «быт, бытовой» означает «жизненный уклад, повседневную обычную жизнь». А значение слова «мелкий» – «небольшой, незначительный по размеру, не требующий больших затрат»[36]. Таким образом, бытовая сделка буквально означает «обычная или обыкновенная сделка», сделка обычная для повседневной жизни, при чем не требующая значительных затрат.
Кроме того, считаем, что рассматривать категорию «мелкие бытовые сделки» исключительно в отношениях с участием несовершеннолетних не является правильным и целесообразным, т. к. такие сделки могут совершать и другие участники гражданского оборота (например, как полностью дееспособные, так и ограниченно дееспособные граждане). Кроме того, прежнее законодательство допускало возможность совершения мелких бытовых сделок лицами, не достигшими 6 лет (в соответствии со ст. 14 ГК РСФСР 1964 г. несовершеннолетние в возрасте до 15 лет вправе самостоятельно совершать мелкие бытовые сделки). Считаем, что данное правило не потеряло своей актуальности и в настоящее время. Сейчас при продаже товаров продавцы не всегда могут точно определить возраст ребенка, и зачастую совершаются сделки малолетними, не достигшими 6 лет. Подобные сделки по нормам действующего ГК РФ должны признаваться ничтожными. Однако в силу их незначительности представляется, что требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки предъявлены не будут. В связи с этим можно утверждать, что данная правовая норма практически нереализуема. Между тем в юридической литературе справедливо высказано мнение о том, чтобы разрешить малолетним гражданам совершение мелких бытовых сделок независимо от того, достигли ли они 6-летнего возраста[37].
Прежде всего следует признать, что термин «мелкая бытовая сделка» является оценочным понятием[38], и, в свою очередь, выявить общие, универсальные ее признаки, характерные для всех участников гражданского оборота, заключающих такие сделки.
Для этого более детально проанализируем два основных критерия мелкой бытовой сделки. «Мелкая» указывает на незначительность суммы сделки. Кроме того, необходимо согласиться с теми авторами, которые в дополнение к указанному признаку выделяют, что для такой сделки моменты заключения и исполнения совпадают или следуют один за другим, а между сторонами сделки расчеты производятся в наличной форме[39].
Критерий незначительности суммы сделки является весьма неопределенным: как понять, является ли та или иная сделка значительной или незначительной по сумме? Традиционное решение подобной проблемы путем установления точной цены сделки в законе в данной ситуации представляется невозможным. Даже применительно к сделкам малолетних возникают существенные трудности: уровень зрелости, способности осознать свои действия у 7-летнего и 13-летнего лица различен, поэтому характер и размер мелких бытовых сделок у того и другого также будут различны, более того, уровень зрелости может быть различен и, например, у двух 13-летних подростков в силу особенностей их воспитания, образования. Следовательно, невозможно говорить об унификации мелкой бытовой сделки для каждого несовершеннолетнего, тем более если такие сделки совершают другие граждане (совершеннолетние дееспособные, ограниченные в дееспособности). Таким образом, является ли сделка мелкой бытовой, приходится разрешать в каждом конкретном спорном случае.
В юридической литературе высказываются предложения о закреплении на законодательном уровне максимального предела мелких бытовых сделок, в том числе путем привязки к прожиточному минимуму или минимальному размеру оплаты труда[40]. Другие авторы, напротив, ставят данное предложение под сомнение[41].
В гражданском обороте рассматриваемые сделки, как правило, совершаются в устной форме и не требуют нотариального удостоверения, государственной регистрации или по крайней мере составления договора между сторонами такой сделки в простой письменной форме. Однако следует помнить, что, предусматривая в таких случаях возможность замены простой письменной формы на устную, закон не регламентирует ни цену сделки, ни состав участников. Согласно п. 2 ст. 159 ГК, устно может быть совершена сделка как между физическими, так и между юридическими лицами на любую сумму Главным и единственным условием ее правомерности является совпадение моментов заключения и исполнения сделки. Абзац 1 п. 1 ст. 161 ГК РФ предписывает совершать все сделки с участием юридических лиц в письменной форме. Правило п. 2 ст. 159 ГК РФ устанавливает исключение из него, дозволяя совершать все сделки, исполняемые при самом их совершении, в том числе и сделки с участием юридических лиц, устно, если форма в них не имеет правообразующего значения. Анализируя положение п. 1 ст. 161 ГК, можно также прийти к выводу о том, что «мелкой» будет являться сделка граждан между собой на сумму, не превышающую 10 тыс. руб., за исключением сделок, для которых установлена нотариальная форма, и сделок, несоблюдение простой письменной формы которых влечет их недействительность.
В отношении же минимального предела суммы мелкой бытовой сделки необходимо согласиться с С.А. Черняковой, что он должен определяться судом в зависимости от конкретных обстоятельств дела и материального состояния участников конкретного правоотношения. Так как ввиду различия доходов населения основным критерием отнесения к мелким бытовым сделкам должен быть именно размер суммы. Представляется, что суд в каждой конкретной ситуации должен в своем решении установить, является ли для данного гражданина, в том числе и малолетнего, совершенная сделка незначительной по сумме или нет[42].
Что касается «бытового» характера сделки, то само понятие «бытовой» позволяет отнести к таким сделкам все потребительские сделки, направленные на удовлетворение элементарных, повседневных личных нужд любого человека. Необходимо согласиться с А.Е. Тарасовой в том, что в таких сделках участвует гражданин-потребитель, имеющий намерение заказать или приобрести либо заказывающий, приобретающий или использующий товары (работы, услуги) исключительно для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности[43].
Соответственно на эти сделки распространяет свое действие Закон РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей». Однако круг подобных сделок, предусмотренных данным Законом, достаточно широк. Так, отношения, регулируемые законодательством о защите прав потребителей, могут возникать из договоров розничной купли-продажи; аренды, включая прокат; найма жилого помещения; подряда; перевозки граждан, их багажа и грузов; комиссии; хранения; из договоров на оказание финансовых услуг и других договоров, направленных на удовлетворение личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности. Очевидно, что не все перечисленные выше договоры охватываются понятием «мелкая бытовая сделка»[44], однако к ним будет относиться любой договор, направленный на удовлетворение личных бытовых потребностей граждан, при условии незначительности его стоимости.
Проведенный анализ позволяет сделать вывод о необходимости нормативного закрепления понятия «мелкая бытовая сделка» в целях более эффективного правового регулирования отношений, связанных с заключением подобных сделок.
Системное толкование норм и институтов гражданского права позволяет дать следующее определение мелкой бытовой сделки, которое необходимо включить в абз. 1 п. 2 ст. 28 ГК РФ: «Мелкой бытовой сделкой является сделка, имеющая невысокую стоимость, в которой моменты заключения и исполнения совпадают или следуют один за другим, а расчеты между сторонами сделки производятся в наличной форме, направленная на удовлетворение повседневных потребительских и иных личных потребностей человека».
В то же время Верховным Судом РФ нижестоящим судам должны быть даны разъяснения, что при разрешении вопроса о том, является ли оспариваемая сделка мелкой бытовой сделкой, в основу должны быть положены следующие вопросы.
1. Каков возраст, уровень психического и социального развития гражданина, в том числе и несовершеннолетнего, совершившего сделку?
2. Носит ли данная сделка бытовой характер, т. е. совершается ли такая сделка в обычных условиях и служит ли она для удовлетворения повседневных личных бытовых потребностей гражданина?
3. Каково материальное положение семьи несовершеннолетнего или ограниченного в дееспособности гражданина и в связи с этим какие средства выделяются обычно семьей таким гражданам на их собственные нужды?
Только при совпадении в составе конкретной сделки оцененных выше обстоятельств, свидетельствующих о том, что данная сделка является мелкой по размеру и бытовой по характеру, можно судить о возможности отнесения сделки к мелкой бытовой. Причем в целях стабильности гражданского оборота сделка, совершенная как мелкая бытовая сделка, для отличия от иной сделки должна презюмироваться мелкой бытовой, пока заинтересованные лица не докажут иное.
Сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации, обладают двумя квалифицирующими признаками:
– они должны быть безвозмездными для малолетнего (т. е. такими, которые позволяют получать выгоду, не возлагая на него ответных юридических обязанностей);
– они не должны сопровождаться нотариальным удостоверением или государственной регистрацией. Примером таких сделок может быть дарение имущества (денег или вещей), временное безвозмездное пользование имуществом (например, библиотечным фондом), другие случаи безвозмездного получения выгоды (например, выигрыш, который пришелся на лотерейный билет, приобретенный малолетним самостоятельно или подаренный ему кем-то «на удачу»).
Конец ознакомительного фрагмента.