Глава 2
Он парил над высоким потолком, наслаждаясь ощущением полета. Внизу, при ослепительно ярком свете больших ламп, над операционным столом склонились люди в голубом с масками на лицах. Шла сложная, длительная операция. Вдруг ему захотелось вырваться из замкнутого пространства операционной и взмыть куда-то ввысь к неведомому и манящему. Но тут один из людей в голубом, пожилой хирург в очках устало выпрямился и обвел коллег победным взглядом. И все… Полет прекратился… Наступила тьма…
После операции Саша долго приходил в себя. В начале, словно сквозь туман, возникали какие-то расплывчатые образы, затем появились смутные обрывистые воспоминания, почему-то не связанные одно с другим ни по смыслу, ни по времени. Буд-то кто-то тасовал их как колоду карт. Когда сознание вернулось к Саше полностью, то он тотчас ощутил мучительную боль.
Казалось, болело все: мышцы, кости, голова… Александр даже старался сдерживать дыхание, либо любой неосторожный вдох мог отдаться всплеском боли. Не в силах более терпеть эти боли он тихим слабым голосом позвал:
– Сестра…, сестра…
В больничной палате кроме него никого не было. Скоро в чуткой тишине послышались легкие быстрые шаги.
– Пришел в себя?! Вот и хорошо.… Вот и молодец.… А то мы все за тебя переживали. Надо же такой молодой и красивый…
Саша увидел над собой обрадованное лицо немолодой медсестры с добрыми внимательными глазами, кроме доброты в них было еще нечто такое – материнское, что сразу пробудило, в нем необыкновенную симпатию к этой женщине в голубом халате. Он очень боялся снова попасть в забытье. Ему почему-то казалось – он из него уже не вернется. Никогда…
– Сейчас сделаю укол, и станет легче. Петр Васильевич, наш самый опытный хирург, сказал, что если бы с операцией промедлили, то вряд ли тебя спасли…. Он сказал, что ты в рубашке родился… – говорила медсестра, вводя Саше обезболивающее.
– Тебя как зовут?
– Саша, – слабо улыбнулся он уголками губ. Ласковый взгляд, теплая интонация голоса, заботливые прикосновения рук медсестры подействовали на него как живая вода. Даже дышать стало легче.
– А вас.… Как зовут? – спросил он, глядя на нее с глубокой благодарностью.
– Галина Ивановна, – ответила она с улыбкой и осторожно присела к нему на краешек кровати. – Повезло тебе, сынок, что Петр Васильевич на дежурстве оказался. Он, можно сказать, тебя с того света вытащил… Тебя же к нам всего синего, с открытой раной груди и ушибом головы к нам привезли. Ну, ничего, – пог8ладила она Сашу по бледной руке. – Ты молодой, здоровый… Теперь быстро на поправку пойдешь. Пока лежи спокойно. Если я понадоблюсь – нажмешь вон ту красную кнопочку на стене, я и приду.
Галина Ивановна еще раз погладила Сашу по руке и добавила:
– Я две ночи около тебя провела.… У меня у самой сын такой же, как ты, – грустно вздохнула.
– Ну, ладно, пойду я, – поднялась она, но вдруг спохватилась, – Пока опять не забыла, скажу, что тебя к нам без сознания доставили, поэтому в истории болезни записали «Неизвестный». Поэтому я попозже зайду и запишу все твои данные, а потом к тебе из милиции придут.
После ухода медсестры Саша закрыл глаза и задумался: рана в груди, ушиб головы – откуда? Ничего не помнит. Тем более как привезли его в больницу. Галина Ивановна сказала, что он был без сознания весь синий. Следовательно, он до больницы где-то попал в серьезный переплет. Но, как и почему?! Саша пытался хоть что-то вспомнить и не смог.… Вместо этого в мозгу почему-то возникли картинки милого детства. Вот он сидит с отцом на берегу речки и ловит рыбу.… Вот на спор с пацанами спрыгнул с крыши сарая и сломал ногу. Как на Яву видит перед собой испуганные глаза матери. Странно… Детство помнит хорошо, а всю последующую жизнь словно отрубило. Абсолютно ничего не помнит.… Через некоторое время к Саше пришли: пожилой врач, с массивными роговыми очками на крупном носу и молодой старший лейтенант милиции, розовощекий, пышущий здоровьем низкорослый крепыш.
– Ну-с, молодой человек.… Как дела? – добродушно спросил врач, на которого Саша воззрился с большим удивлением. Несомненно, он видел его где-то раньше. – Нормально? Ну, молодец! Ладно, ты поговори пока с милицией, а потом я тебя посмотрю. Даю вам три минуты, – строго обратился он к старшему лейтенанту. – Больного сильно утомлять нельзя. Ни в коем случае!
Врач вышел из палаты, а крепыш – «старлей» поудобней уселся перед Сашей на стуле.
– Старший лейтенант Приходько из райотдела милиции, – представился он, с любопытством разглядывая Сашу. – Назовите вашу фамилию, имя, отчество.
– Пухов Александр Владимирович, – не удержался от улыбки Саша.
– Можно сказать – кто, где, при каких обстоятельствах нанес вам глубоко проникающее ножевое ранение?
– Нет. Я пытался хоть что-то вспомнить, но не смог, – честно признался Саша. – Детство свое почему-то помню, а остальное нет.
– Ну, хорошо… – с сожалением протянул Приходько и вдруг оглянулся на дверь. – На этом сегодня закончим. А то Петр Васильевич меня отругает – крутой мужик. Ты давай выздоравливай… Я к тебе еще приду. Постарайся что-нибудь вспомнить, – неожиданно весело улыбнулся Приходько. – Мне сказали, что ты везучий…
– Постараюсь, – в тон ему хотел ответить Саша, но получилось как-то вымученно. Боль снова напомнила о себе, а еще подступил приступ жажды. Саше начало казаться, будто он долго шел по пустыне без глотка воды среди невыносимого пекла. – Слушай, попроси медсестру подойти… Я сильно пить хочу…
Через несколько дней Сашу перевели из реанимационного отделения в хирургическое, в палату №6. это напомнило ему известный рассказ Чехова, который он прочитал еще в детстве. Вообще, Антон Павлович был его самым любимым писателем, однако Саша больше всего любил поэзию. Любовь к поэзии перешла к нему от его бабушки – учительницы русского языка и литературы в средней школе. Когда-то, в ранней молодости, еще учась в Московском университете, она и сама недурно писала стихи. Ей даже прочили большое литературное будущее, но бабушка вышла замуж за красивого «вновь испеченного» инженера-путейца и уехала с ним в глушь, в маленький провинциальный город на Волге. Сама со временем стихи писать перестала, но сумела привить любовь к ним своей дочери и особенно внуку Саше, который много лет жил у нее один. Сашина мама после смерти мужа, его отца, привезла Саша к бабушке, когда ему только исполнилось десять лет. А сама с новым мужем улетела в Сибирь. Перед этим она обещала, что как только они устроятся на новом месте, то приедет и заберет сына с собой. Однако так и не приехала и не забрала. Лишь писала письма бабушке, передавая в них сыну теплые приветы, да присылала деньги. Саша знал из писем, что у него появилась сестра. Галина Ивановна навещала Сашу каждый день. Она заходила к нему перед дежурством в реанимации и приносила домашнюю еду: куриный супчик, котлеты и зеленые крупные яблоки.
– Большое спасибо вам, Галина Ивановна, за вашу доброту, но мне, честное слово, неудобно… Вы так тратитесь на меня… – сказал однажды Саша, глядя на очень скромно одетую Галину Ивановну. Он впервые видел ее без больничного халата. Она строго посмотрела на него.
– Чтобы я больше не слышала от тебя таких слов. Понятно?
– Понятно, – сконфуженно произнес Саша, чувствуя, как краснеет.
– Память-то возвращается к тебе помаленьку? – улыбнулась она.
– Да не очень, – признался Саша, чувствуя себя виновным перед Галиной Ивановной. – По-прежнему отрывки какие-то…
– Я вот о чем думала, Саша, – с беспокойством проговорила она. – Ты говорил мне, что вспомнил свою жену. Я думаю, надо ее побыстрее отыскать и в известность поставить, что ты находишься в нашей больнице. Номера телефонов, адреса ты, конечно не помнишь. Так может, вспомнишь, где она работает… Я постараюсь ее найти. Она, поди, потеряла тебя, бедняжка. Может, уже все больницы обзвонила, только твоей фамилии-то нет нигде…
«Жена? – удивленно подумал Саша. – Интересно как в голове что-то заклинило. То, что было в детстве, вспоминается до мельчайших подробностей, а дальше все мрак. Для того чтобы хоть что-то высветить в этом мраке приходится прилагать большие усилия. И не всегда успешно».
– Разве я говорил вам, что женат?
– А как же? – удивилась Галина Ивановна и с жалостью поглядела на него. – Ты даже имя ее назвал – Ирина.
«Ирина… Ирина… – напряг свою память Саша. Что-то это имя ему говорит… Стоп! Значит эта высокая красивая девица с надменным лицом, работающая в модельном агентстве, его жена. С ней его познакомил Влад. Как же я про Влада мог забыть.… Своего лучшего друга»…
– Она работает в агентстве «Силуэт» при Доме моды в том же здании.
– Слава тебе Господи…. Вспомнил! – обрадовалась Галина Ивановна. – Молодец…. Так глядишь потихоньку память вся и вернется. А я не откладывая дело в долгий ящик, сейчас отпрошусь на немного и съезжу к ней. Это же не далеко отсюда. Вот она обрадуется-то!
– Галина Ивановна! Вы говорили, что у вас сын такой же, как я. Он с вами живет?
– Нет, Сашенька, – вздохнула она. – Он на далекой заставе служит. Офицер-пограничник. Я его очень редко вижу…
– Извините, я вас расстроил своими вопросами….
– Ну, что ты! – ласково произнесла она и смахнула с его лица вьющуюся прядь темных волос. – Ты давай поправляйся, и будете ко мне с женой в гости приходить. Я ведь живу совсем одна….
– Обязательно. Я вас никогда не забуду…. – дрогнувшим голосом промолвил Саша.
– Вот ведь какие чудесные женщины на свете есть. За чужим парнем как за своим сыном ухаживает. Все его болячки на себя принимает, – с глубоким поклонением сказал после ухода Галины Ивановны сосед Саши по палате – Селиванов. «Петрович» – уважительно звали его больные. А Саша невольно подумал про свою мать. У него и адрес ее где-то затерялся. Как выйдет из больницы, нужно будет все-таки найти его. Сколько лет прошло, как она оставила его у бабушки. Теперь если они и встретятся когда-нибудь, то друг друга не узнают. А стоит ли встречаться? После стольких лет разлуки. Со слов бабушки он знал, что мать с отчимом копят деньги на большую квартиру. Она и им высылала деньги не постоянно. Они в основном жили на бабушкину зарплату. Но наступило лихое время, когда все сбережения россиян в один день превратились в ничто…. Дефолт. Это слово с проклятиями произносили в России миллионы людей…. Также как и фамилию действующего президента. Стало ясно, что мать за Сашей не приедет. Только он уже об этом не переживал. Ему лишь до боли было жалко свою бабушку, просыпаясь ночами от ее негромкого плача.
– Ты чего это надумал грустить? – остановился возле Сашиной кровати старик Ермолин, сосед по палате, высокий и прямой, как жердь. Он осуждающе глядел на Сашу из-под низко нависших седых кустистых бровей. – Вот так, бывалоча, кто-то загрустит на передовой перед боем, а завтра глядишь, его и нету…. Ты смотри у меня! Тебе ишо вылечиться надо, память вернуть. Вон как все о тебе заботятся.
– Да я так…. Кольнуло в груди что-то, – с уважением ответил Саша.
– Может сестру позвать? – забеспокоился тот.
– Нет. Уже прошло….
– Ну, гляди…. Ежели, что не стесняйся, говори. А то все молчишь, да молчишь. Не переживай, Сашок! И память к тебе вернется, и бегать будешь как лось. Меня однажды на фронте так шандарахнуло взрывной волной, что совсем оглох, и память начисто отшибло. Но ничего оклемался потом в госпитале и опять на фронт. Погибнуть мне Бог не дал, но в какие переделки я только не попадал. Однако духом, – поднял вверх тонкий длинный палец вверх дед, – никогда не падал! Духом упасть, значит пропасть. Понял?
– Понял, – улыбнулся Саша. От общения с дедом у него посветлело на душе. «Как прекрасно, – подумал он, – что есть такие люди на земле, как этот дед, Галина Ивановна, Петрович. И как хочется самому что-то сделать для них доброе. Если каждый из россиян, кто имеет достаточно средств, взялся бы по доброй воле помогать старым бедным людям, живущим в нищете, то насколько бы здоровее и счастливее сделалось бы наше общество. И не нужно было бы тогда придумывать никакую объединяющую нацию идею.
– Сашок! Проснись. Протри глаза-то, – тихонько тряс Сашину руку Петрович. – Там Галина Ивановна пришла…. Расстроенная чем-то…. Даже слезы на глазах. В коридоре с нашим дедом разговаривает. Сейчас в палату войдет….
«Чем она может быть расстроена? – тревожно подумал Саша, повернув лицо в сторону двери. – Может, обидел кто? Если узнаю кто, выйду из больницы точно башку отверну».
Но вместо Галины Ивановны в палату быстрым шагом вошел Андрей девятнадцатилетний студент, четвертый сосед в их палате. На его лице сияло выражение восторженной влюбленности. У Андрея скоро должна состояться свадьба и невеста навещала своего жениха два раза в день. Когда же вошла Галина Ивановна, то Саша вначале ее не узнал. На столько какое-то сильное переживание изменило черты ее лица: на нем резко обозначились морщины, рот скорбно сжался, подбородок, словно заострился. Саша смотрел на Галину Ивановну и не решался заговорить первым. «Может, с ее сыном что-то случилось? – промелькнула у него мысль.
Галина Ивановна подсела к нему и печально сложила руки на колени, низко опустив голову.
– Ты знаешь, Сашенька, – вдруг со слезами произнесла она. – Они меня там за сумасшедшую приняли. Так и сказали: «Тетка, вам лечиться надо».
– Почему?! – с изумлением вырвалось у Саши.
– Так ведь они тебя похоронили! – громко всхлипнула Галина Ивановна. В палате наступила напряженная тишина.
– Как это похоронили?! Не понял…. Как они могли меня похоронить?
– Не знаю, Сашенька, как смогли…, но похоже на правду. Одна девушка, темненькая такая, рассказала мне, как она сама присутствовала на твоих похоронах и своими глазами видела, как гроб с твоим телом опускали в могилу…. – заплакала Галина Ивановна. – Я ничего не могу понять….
– Чушь собачья! Какой гроб? А где Ирина? Вы видели ее?
– Мне сказали – она после твоих похорон уволилась и уехала к отцу в другой город….
Галина Ивановна закачала головой: – Господи! Что же такое делается…
Потрясенный до глубины души услышанным, Саша молча уставился в потолок. Потом закрыл глаза и крепко сжал челюсти. Внезапно в его голове одна за другой замелькали картины недавно пережитого. Память полностью вернулась к нему. Видимо для запуска ее приостановленного механизма требовался основательный толчок, взрыв эмоций. И он произошел. Да еще какой!
– Я вспомнил! Я все вспомнил! – обрадовано воскликнул он и повернул к Галине Ивановне возбужденное лицо.
– Вы успокойтесь, не переживайте…. Я вам сейчас все объясню…. Дело в том, что я…. В общем, мы с Ириной круто поссорились, и, перед тем как попасть в больницу, я ушел из дома…. Потом заступился за одного мужчину, которого пинали отморозки. Но дело не в этом…. Это Ирина со своей подружкой все придумала с моими похоронами…. Вам случайно не говорили – гроб был открытый или закрытый?
– Нет, не говорили, – растерянно проговорила Галина Ивановна.
– Ну, вот видите! Наверное, был закрытый. Не думал я, что она способна на такую подлость…. Она, наверное, теперь и квартиру продала, и машину. Но я все равно ее найду, никуда она от меня не денется. Вот стерва….
– Сашенька! Ты будь поосторожнее, – умоляюще попросила Галина Ивановна. – Молодой, горячий…. Наломаешь дров, потом всю жизнь будешь каяться….
– Да нет, что вы, Галина Ивановна. Я и пальцем ее не трону. Я по-другому с ней разберусь….
– Ну, вот и хорошо – теперь все ясно, – повеселела она. – Ты еще найдешь свое счастье….
Она с глубоким облегчением вздохнула и улыбнулась, глядя Саше в глаза. Свою нерастраченную материнскую любовь она теперь перенесла на него и больше не чувствовала себя болезненно одинокой. До чего же он был похож на ее сына.
После ухода Галины Ивановны Саша сделал вид, будто задремал, а сам стал думать о жене. Добрейшая душа Галина Ивановна, сама того не ведая, разбередила в нем такую рану, боль которой была на много сильнее чем боль после операции. Самое страшное, что эту боль не заглушишь никакими обезболивающими средствами. Где же были его глаза, его разум, когда он решил жениться на Ирине? Удивительно! Все его всегда считали умным, а он оказался тупее тупого, как мальчишку она обвела его вокруг пальца. Он вспомнил Ирину при первом знакомстве. Выражение лица у нее было такое наивно невинное, как у пай-девочки. Он глубоко вздохнул: «Лох несчастный…. На дешевую уловку попался. Между прочим, это Влад привел его к ней. Такая классная девочка, тонкая натура. Скромница…. Дурак, блин. Какая скромница может попасть в модельный бизнес. Ну, ладно, Влад настойчиво советовал: „Женись на ней, пока ее не перехватили. Ты ей очень нравишься“. А сам то он что? Откровенно говоря, он уже устал от одиночества. Захотелось, чтобы рядом была любящая преданная душа. Если честно признаться самому себе, Ирина с первой встречи его очаровала. А уж про страсть, которая вспыхнула в нем, и говорить нечего. При своей эффектной внешности она действительно держалась первое время очень скромно и даже пожаловалась ему, как сложно быть красивой девушке одной. Стоит только познакомиться с кем-то, с виду порядочным человеком, как тебя уже хотят затащить в постель. Что вообще, по ее мнению, порядочных людей очень мало. Особенно среди молодежи и я потерял голову. Страсть затмила мне глаза. А какую красивую историю она рассказала мне о том, как потеряла свою невинность из-за большой любви к бывшему однокласснику, а он, подлец, потом со своим богатеньким папашей удрал за границу. Рассказывая эту историю, Ирина плакала натуральными слезами, и это особенно растрогало меня, с детства, не выносящего женских слез».
Первое время после свадьбы Ирина изображала необыкновенную любовь и заботу, отчего будущая совместная жизнь рисовалась ему только в самых радушных тонах. По просьбе жены он купил ей машину и никогда не отказывал в деньгах. Но, когда бурная страсть в нем утихла, он с удивлением обнаружил, что общих интересов у них нет, абсолютно никаких. Жена оказалась внутри пустой, как цветочный горшок без земли. К тому же ее потребность в деньгах возрастала с каждым днем. Ирина оказалась просто одержима манией приобретения разных дорогих вещей. Однажды он не выдержал и заявил ей самым решительным образом, что деньги он не печатает, а зарабатывает…. И всему есть разумный предел. С того времени поведение жены резко изменилось. Она стала не в меру капризной и раздражительной. И он с горечью, с запоздалым сожалением, был вынужден признать – Ирина оказалась совсем другим человеком, нежели он себе представлял. Она далеко не та, за которую себя выдавала. Видимо, почувствовав его отчуждение, Ирина вдруг заявила, что она беременна и он, идиот безмозглый, олух царя небесного, опять ей поверил. Однако внутри него что-то обломилось, и он все чаще и чаще стал браться за рюмку. Теперь при слове любовь, он иронически усмехался и вообще перестал верить в то, что она существует на свете. А тут еще один «добрый» друг совсем раскрыл ему глаза По-пьянке на его жену. Оказывается в модельный бизнес, она попала вовсе не по конкурсу как говорила сама, а благгодаря связи с одним высокопоставленным чиновником городской администрации. Кстати, встречается с ним до сих пор, за спиной мужа-рогоносца. Саша воспринял эту информацию внешне спокойно, подавив первую вспышку гнева. «Натрепаться могут на кого угодно. Из любых побуждений. Не пойман – не вор», – сказал он себе. Но решил все-таки проверить соответствует ли эта информация действительности или нет. И проверил. Получилось как в анекдоте. Вернулся муж досрочно из командировки и застал в постели у жены чужого мужика. Аристократичного седеющего мужчину с большим животом. Сладкая парочка даже не слышала, как муж вошел в спальню. При виде столь эротичной сцены в нем мгновенно вскипела ярость и он, не сказав ни одного слова, врезал со всего размаху, в челюсть пытавшегося вскочить на ноги любовника и тот грузным мешком свалился на пол. За тем, также молча развернулся и ушел из дома, захватив с собой туже сумку, с какой ездил в командировку. Последнее что запомнил, уходя – это глаза Ирины. Глаза затравленного зверька, наполненные ужасом. Дальнейшие события вспоминались уже смутно. Ресторан. Бутылки на столе. Потом на улице несколько наглых парней пинают скорчившегося на земле прилично одетого мужчину. Вызывающе избивают, на глазах у прохожих, делающих вид, будто не замечают эту отвратительную картину. А он даже был рад, что эти подонки подвернулись ему под руку. Но, сбив с ног троих, вовремя не заметил, как у четвертого блеснуло лезвие ножа. Не успел отвернуться…. «Значит, это они забрали у меня документы, – подумал Саша. И все-таки задал он себе вопрос: – Ради чего Ирина пошла на такую мерзкую затею?».
– Андрей! – позвал Саша студента, соседа по палате. – Можешь дать мне свой мобильник на одну минуту? Мне нужно срочно позвонить.
– Пожалуйста! – любезно принес Андрей телефон.
– Можете и больше поговорить. Я только новую карточку ввел.
Саша набрал номер телефона квартиры Влада, и через несколько секунд он услышал голос Зои, жены Влада.
– Алло! Я слушаю….
– Зоя, здравствуй, – улыбаясь, сказал Саша. – Это Саша Пухов, из больницы звонит. Влад дома?
– Саша?! – изменившимся голосом переспросила Зоя.
– Да, – потвердел он. – Ты что, мой голос не узнаешь?
– Какая шутка у вас неудачная. Саша Пухов умер, испуганно ответила Зоя и быстро положила трубку.
– Да что они там все сговорились что ли? Или с ума посходили. – вырвалось у него с крайним удивлением.