Город и судьбы: Манхэттен. Единственный в мире. Глава 1. Мир в Бэттери-парке (Эмилия Лемперт)

Манхэттен дышит с помощью трех зеленых «легких»: Трайон-парк на северо-западе, Центральный парк, естественно, в центре, и Бэттери-парк – на южной оконечности острова.

Начало Бэттери-парка

Итак, в 1621 году горстка голландских переселенцев высадилась здесь на берег. Позднее к ним присоединились еще 30 семей – все равно не густо. Еще на корабле проявил себя как истинный лидер Питер Минюит; его-то единогласно и избрали руководителем. И очень правильно сделали: все решения Питера Минюита оказались верными на много – нет, даже не лет, а веков вперед. Минюит предложил поставить дома и возвести крепость рядом с шатрами местного индейского племени, с вождями и рядовыми членами которого он сразу же завел дружбу. Это и была южная оконечность Манхэттена (теперь здесь Музей Американских Индейцев). Далее Минюит построил мельницы – себе молоть хлеб, да и индейцам тоже пригодились. Поэтому впоследствии изображение мельницы украсило герб города Нью-Йорка (наряду с бобрами, британским львом – в эпоху британского владычества – и бочками с пушниной). Но наступил день, когда Минюит откупил у индейцев весь остров Манхэттен. Согласно легенде, он одарил индейских жен бусами и другими украшениями, на радостях напоил вождей – и счастливые скво уговорили мужей подписать кровью договор о купле-продаже. Это была самая удачная сделка за всю историю торговли недвижимостью: Манхэттен обошелся Минюиту примерно в 60 гульденов или, по сегодняшнему курсу – в 24 доллара. Проснувшись, индейцы обиделись и уплыли в своих пирогах на другой берег Гудзона, где и осели – бедные, но гордые. Однако все обошлось мирно. Тем не менее, Минюит построил форт для защиты берега с юга, названный Амстердам и давший начало городу Нью-Амстердаму, ныне именуемому Нью-Йорк.

Намного позже, во время наполеоновских войн, когда Америка выступила на стороне Франции против Великобритании, а именно в 1811 году насыпали островок в 18 метрах от суши и возвели крепость понадежнее, позднее названную Форт Клинтон, в честь мэра города де Витта Клинтона. Крепость отодвинули на 18 метров от берега, чтобы как можно раньше увидеть вражеские – то есть английские – корабли. Позднее отвоевали у Гудзона и это пространство, так что сегодня весь Бэттери Парк располагается на насыпной земле. А англичане-то, между прочим, с моря первыми увидели крепость – и не решились атаковать, уплыли восвояси. И все 28 орудий Форта Клинтон так и не сделали ни одного боевого выстрела. Зато эти батареи в будущем дали имя мирному Бэттери-парку, построенному во времена, когда юная Америка победила во многих войнах за свою и чужую свободу.

Ныне Форт Клинтон является историческим памятником. Оборонительная крепость за долгие годы пережила многие превращения. Когда нужда в обороне отпала и вокруг Форта Клинтон разбили Бэттери-парк, ставший излюбленным местом для гулянья публики, то крепость подвели под крышу и превратили в концертный зал, который часто использовали и для приема именитых гостей. Например, в 1824 году здесь принимали генерала Лафайета; в 1842 году Сэмюель Морзе демонстрировал передачу по беспроволочному телеграфу; в 1850 году дебютировал знаменитый певец Дженни Линд; в 1851 году приветствовали венгерского патриота Лайоша Кошута. Когда в Америку начали прибывать тысячи иммигрантов, здание крепости с 1855 до 1890 года использовали как иммиграционный центр. Позднее иммиграционный центр был переведен на Элис Айленд, а Форт Клинтон переоборудовали в… аквариум, который действовал с 1896 до 1941 года. После переноса аквариума в Бруклин, крепость восстановили в первоначальном виде. В 1950 году был подписан указ о включении Форта Клинтон в реестр исторически ценных национальных монументов. А в 1982 году штат Нью-Йорк включил Бэттери-парк в общий прибрежный парк (Харбор Парк) как историческую часть города. С 1940 до 1952 года Бэттери-парк был закрыт на время строительства Бэттери Туннеля. По окончании строительства парк «потерял» два акра земли и тогда в 1955 году решили добавить к нему Питер Минюит Плазу.

Бэттери-парк сегодня

Миллионы жителей Нью-Йорка и туристов приехжают сюда, чтобы погулять среди деревьев и памятников, прокатиться на кораблике к Статуе Свободы и на Эллис Айленд, да и просто полюбоваться изумительными панорамами мостов, видами Нью-Джерси или окаймляющими парк небоскребами Манхеттена. Здесь всегда людно, часто проходят бесплатные выступления музыкантов и многие другие интересные события.

При входе в Бэттери-парк с востока (со стороны Бродвея) нас встречает обелиск из розового гранита, на фасаде которого изображена сцена покупки острова Манхеттен Питером Минюитом у индейского вождя. На двух других гранях обелиска описана история этой покупки на голландском и английском языках. А на четвертой грани высечена старинная карта Нью-Амстердама (так в 1624 году назывался Нью-Йорк). Высоко над обелиском реют американский и голландский флаги и флаг парка, находящегося под охраной государства.

От обелиска к Форту Клинтон ведет прекрасная аллея, засаженная розами: «Аллея Роз» или аллея имени Эммы Лазарус – автора сонета «Новый Колосс», выбитого на постаменте Статуи Свободы. Судьба этой еврейской девочки достойна романа. Эмма родилась в семье сефардов, предки которых бежали в Новый Свет из Португалии от преследований инквизиции. Девочка была болезненной и потому получила домашнее образование. Изучила несколько языков. Начала писать стихи, послала на отзыв знаменитому Ральфу Уолдо Эмерсону, который нашел у нее талант и… отсутствие жизненного опыта. В это время в Америку вливался широкий поток иммигрантов, в том числе еврейских беженцев из Российской империи. Эмма решила организовать помощь им: вместе с друзьями она каждый день встречала новоприбывших, приносила кошерную еду, переводила, обустраивала… Вот так со временем возник ХИАС! Вернувшись к поэзии, Эмма занялась переводами с иврита на английский, некоторые из этих переводов вошли в молитвенники. В 1883 году был объявлен необычный аукцион: поэты продавали свои неопубликованные стихи; стихотворение, собравшее больше денег, должно быть выбито на пьедестале Статуи Свободы. В аукционе участвовали такие гиганты, как Уолт Уитмен, Генри Лонгфелло, Брет Гарт и Марк Твен. Стихотворение Эммы Лазарус «Новый Колосс» собрало двадцать одну тысячу долларов, пять строчек из него были высечены на пьедестале великой статуи и обессмертили имя поэтессы.

На аллее Эммы Лазарус, близ обелиска, стоит израненная скульптура Фрица Кенига. Название ее нарочито лишено эмоций: «Сфера». Но у каждого жителя Нью-Йорка это изображение вызывает бурю чувств.

Фонтан в виде руки, держащей металлический блестящий земной шар, на пьедестале из черного полированного гранита (казавшегося мокрым и сверкавшего даже без водных струй), прежде украшал площадь перед башнями Всемирного Торгового Центра и символизировал мир во всем мире. Во время атаки террористов 11 сентября 2001 года памятник был изуродован обломками обрушившихся зданий, почернел в страшном пожаре… В таком виде «Сферу» перенесли в Бэттери-парк. Памятник стал мемориалом 11 сентября и символом иного мира – разорванного, враждебного… У подножья «Сферы» в первую годовщину трагедии был зажжен вечный огонь в память о погибших. Он горит и по сей день. В знойном свете нью-йоркского лета или в светлых сумерках теплой нью-йоркской зимы с трудом можно разглядеть прозрачное золотое пламя, гневно бьющееся на морском ветру; но всем нам, пережившим 11 сентября, и видеть ничего не нужно, мы и так знаем: здесь горит вечный огонь нашей памяти и нашего горя, нашей любви и нашей ненависти.

Проходя дальше по аллее, мы встречаем группу иммигрантов, только что сошедших на американскую землю и… застывших в бронзе: монумент «Иммигранты». В конце XIX века иммигранты прибывали на пароходах к Форту Клинтон, тогда служившему таможней, именно здесь выходили из ворот и входили в новую американскую жизнь. Эта драматическая скульптурная композиция установлена на деньги фонда Сэмюэля Рудина в память о его предках, прибывших к берегам Америки в 1883 году, и, конечно, в память о всех иммигрантах, вышедших когда-то из ворот Форта Клинтон. Скульптор Луис Сангино (иммигрант в первом поколении) воздвиг мемориал в 1973 году, объединив на низком – почти вровень с землей – гранитном пьедестале героические бронзовые фигуры восточноевропейского еврея, освобожденного африканского раба, христианского священника, британского рабочего… Памятник стал символом всечеловеческого разнообразия жителей Америки и, в частности, Нью-Йорка, столь же неверно, сколь и привычно именуемого «плавильным котлом»: никто здесь не «плавится», а, напротив, сохраняет исконное своеобразие, в то же время впитывая реалии новой жизни на новой земле.

Памятники Бэттери-парка

В Бэттери-парке установлено более 30 памятников в честь исторических событий или исторических личностей.

Вот перед нами великий создатель первых цельнометаллических кораблей, выходец из Швеции – Джон Эрикссон. Традиционная, несколько даже старомодная (чугунное литье, практически в человеческий рост) статуя работы Джонатана Хартли воздвигнута в 1902 году, на месте другого памятника тому же герою. Эрикссон держит в руке модель своего нового корабля, броненосца «Монитор», сделанного полностью из металла – от киля до мачты. Корабль был построен на Бруклинской верфи во время Гражданской войны за 101 день, при его строительстве было запатентовано 47 изобретений. Никто доселе не видел ничего подобного, никто не верил, что он не пойдет ко дну, как только его спустят на воду. Однако корабль поплыл «как утка», как и обещал изобретатель. Так 30 января 1862 года броненосец Эрикссона, спущенный со стапелей на воду Ист Ривер, открыл новую эру в кораблестроении мира. Эрикссон революционизировал множество направлений в технологии, более всего прославившись во время войны Севера и Юга. В частности, эффективность стрельбы корабельных орудий в морском бою возросла многократно благодаря контрольному устройству Эрикссона (это устройство держал Эрикссон в прежнем варианте памятника). Говорили, что движения карандаша Эрикссона по чертежной доске значили для победы северян не меньше, чем движения армии Линкольна по полям сражений.

Напротив памятника Эрикссону – памятник американским воинам, погибшим в Корейской войне, работы скульптора Мака Адамса, установленный в 1991 году. Этот военный мемориал отличается необычным решением: вместо фигуры солдата мы видим только его контур в гранитном обелиске, силуэт в маршевом пехотном обмундировании (ведь все войны, в сущности, заканчивала пехота, гордо входя в покоренные населенные пункты или в панике покидая их). А самого солдата нет – пустота, воздушное пространство, – он погиб!.. Однажды в году, 27 июля, ровно в 10 утра (время и день окончания военных действий в Корее в 1953 году), нью-йоркское солнце сквозь силуэт солдата бросает луч на памятную надпись. Постамент окружен изразцами с изображением флагов двадцати двух стран, посылавших свои войска воевать на стороне Америки, то есть Южной Кореи: от Канады до Южно-Африканской Республики и Индии. Сюда часто приходят ветераны той далекой войны – и американцы, и корейцы, – возлагают цветы, вместе фотографируются на его фоне. Сколько им осталось жить – пусть проживут в мирном мире.

Пройдя к набережной, мы видим прекрасный, великолепно восстановленный Пирс А – единственный сохранившийся исторический пирс на всем берегу Гудзона. Не пристают к нему больше корабли, но дерево и камни, поросшие водорослями, по-прежнему разбивают волны, храня берег. У Пирса А прямо в водах Гудзона с 1991 года стоит удивительный памятник (скульптор Марисоль Эскобар) – мемориал всем морякам американского торгового флота, не вернувшимся в родной порт. Памятник показывает трагедию, совершающуюся на наших глазах: моряки на борту полузатонувшего судна пытаются вытащить из воды товарища. Во время прилива или отлива в гавани, вода по-разному покрывает фигуру тонущего: то видна голова и вытянутая вверх рука, то лишь часть руки, что усиливает драматизм ситуации. Это реальная история американского торгового судна, подвергшегося нападению германской подводной лодки. Весь экипаж погиб… Остались только фотографии, сделанные на память немецким моряком с палубы его боевого корабля, торпедировавшего мирное судно. Спокойно он запечатлевал агонию корабля и людей. Памятник сделан по этим фотографиям.

У воды стоит и один из самых красивых памятников Нью-Йорка, установленный в честь мужественного мореплавателя Джованни Верразано, – первого европейца, прибывшего в далеком 1524 году к берегам Стейтен Айленда и Манхэттена. Джованни был родом из маленького города Верразано (находящегося в 20 км от Флоренции), отпрыском старой тосканской богатой семьи, которая имела политические расхождения с могущественными Медичи. По этой причине Джованни уезжает во Францию, обучается мореходству в Дьеппе, является к престолу могущественного французского короля Франциска Первого и предлагает возглавить экспедицию для завоевания новых колоний для Франции. Король дал денег, и корабль «Дофин», на котором Джованни пересек Атлантический океан, входит в гавань сегодняшнего Нью-Йорка, открывает Восточное побережье и, в том числе, реку, которая сегодня носит имя другого замечательного мореплавателя, прибывшего к этим берегам почти на сто лет позже, – Хадсона (река Гудзон). Благодарная итальянская община собрала деньги и к 400-летию со дня открытия Манхэттена поставила в Бэттери-парке памятник великому итальянскому первооткрывателю, прославившему, тем не менее, имя короля Франции. А благодарный Нью-Йорк увековечил его имя и в названии самого большого в Америке подвесного моста – Верразано-Наровз Бридж, построенного в 1964 году и соединяющего Бруклин со Стейтен Айлендом.

Не забыт и менее заметный итальянский герой: у подножья памятнику Верразано воздвигнут камень в честь первого гражданина Италии, ступившего на землю Америки (в 1635 году): Питера Цезаря Альберти.

Невдалеке от него расположен величественный комплекс в память о моряках, погибших на побережье Атлантического Океана во время Второй Мировой войны: мемориал «Восточное побережье» работы скульптора Альбино Манка. Мемориал был завершен в 1960 году и ныне представляет собой гигантскую статую серебристого орла, от которой спускаются к берегу ступени, а их ходу следуют двадцать белых стел с именами погибших, – все они равны, генералы и солдаты, перед Богом; на постаменте высечено: «Их доблестные души в твоих руках, Господь». Памятник идеально вписан в городской ландшафт: если смотреть на Манхэттен с берега, то продолжением линии стел окажутся силуэты небоскребов, вознесшихся выше могучего орла.

Гораздо скромнее выглядит другой мемориал Второй Мировой войны, созданный в 1947 и воздвигнутый в 1955 году: «В память мужчин и женщин из береговой охраны Соединенных Штатов, которые служили своей стране во время Второй Мировой войны. 1941—1945». Три восьмифутовые бронзовые фигуры: двое мужчин поддерживают женщину – товарища по оружию. Скромный памятник, но, чтобы оплатить его, все – все до единого! – когда-либо служившие в береговой охране США сдали по доллару, собрав $25,000. Сам скульптор Норман Томас служил в береговой охране всю войну. Воистину – памятник воинскому братству…

Простой памятник Джону Вульфу Амброузу – бюст в нише каменной стелы работы скульптора Эндрью О'Коннора-младшего установлен в 1936 году. Джон Амброуз – инженер, приехал из Ирландии в Нью-Йорк в 1850-е годы и остался здесь навсегда. Его инженерно-строительные новшества, невероятные для своего времени, придали южному Манхэттену облик, что ныне так привычен и естествен для нас с вами: Амброуз расширил и очистил каналы, ведущие в порт, усовершенствовал и достроил доки, провел наземные железнодорожные грузовые пути.

В 1915 году был установлен памятник всем погибшим радистам работы скульпторов Эдварда Хьюитта и Вильяма Боттомли. В былые времена радисты были незаменимыми членами корабельных команд и действовали в условиях смертельного риска. Многие из них пали смертью храбрых, уйдя на дно вместе с кораблями. И первым именем, высеченным на памятнике, стало имя Джека Филлипса, служившего на «Титанике». Памятник очень скромен: простая четырехгранная гранитная колонна с вделанной вглубь металлической плитой с именами радистов. Список не закончен, год от года его пополняют новые имена. Об этом мемориале пишет в своей книге Вилла Картер: «Герои пали в штормах и битвах, но их имена собраны вместе, – как были собраны вместе и верно служили дружные и единые корабельные команды, в которых радисты занимали достойное место в жизни и смерти».

А дальше на восток по берегу мирный памятник – да полно, мирный ли? Мемориал, установленный в 2002 году, был создан для общественного осознания событий, которые привели к «Великому ирландскому голоду и эмиграции» в 1845—1852 годы. На грандиозной плите словно возрожден типичный ирландский ландшафт: опустевший сельский дом, каменные стены вокруг, вспаханные картофельные поля, полевые цветы Ирландии, – все, как в стране, непримиримо суровой для сотен тысяч ирландцев, переселившихся в теплую Америку, но с горькой любовью вспоминающих прежнюю родину.

…Детская площадка с бронзовыми героями и бронзовой же географической картой мира – скульптурный комплекс «Реальный мир», установленный в Бэттери-парке в 1992 году. Работы Тома Оттернесса можно встретить по всему Нью-Йорку, что даже и странно: герои скульптора напоминают советские карикатуры на американских буржуев из журнала «Крокодил», только веселее и добрее (может, в этом дело?). Забавные бронзовые персонажи Оттернесса (работяги и клерки, финансовые воротилы и радикалы без штанов, но в бейсболках) гуляют по кирпичной дорожке, усеянной одноцентовыми монетками. А рядом смешные бронзовые звери, словно из мультиков, только играют они в… деньги. В доллары. Азартнее всех – свинка-копилка! А большие и маленькие зрители только улыбаются над наивной верой в превосходство «единого обменного эквивалента» над людьми и животными…

Не обойти этот маленький парк и за день: ежечасно меняется свет небес над ним, воды и ветры вокруг, листва на деревьях, а более всего – люди. После ужасающего урагана «Сэнди» в парке провели работы по восстановлению и укреплению. Сажают новые деревья, строят новые монументы, а вокруг ставят новые здания. Жизнь продолжается, возрождая и обновляя огромную страну Америку, прекрасный город Нью-Йорк и маленький мирный Бэттери-парк.