Отступление от маршрута 3. Гармония, ярмарка и Слава
И скоморох в ину пору плачет
В школе Слава постоянно смешил класс, представляя все и всех на свете. Когда он впервые увидел фильм «Малыш» с Чаплиным, то проплакал до утра. А вскоре уже ходил по школе по-чаплински, в огромных башмаках, с тросточкой. (Все правильно: в Древней Греции театр был храмом, а уже в Древнем Риме – почти балаганом. Миманс вырос из увеселительных танцев, шутливых экспромтов, замечаний «на злобу дня» и комических куплетов). И через много лет Славу Полунина назовут лучшим клоуном мира и эпохи; он будет работать в канадском цирке «Дю солей» и в лондонском театре «Хакни»; получит престижнейшие театральные премии – премию Лоуренса Оливье, российский «Триумф», испанский «Золотой нос», эдинбургский «Золотой ангел» – за спектакль «сНежное Шоу», который триумфально шел в течение нескольких лет в Театре на Юнион Сквер, в самом сердце Нью-Йорка. Рядом на площади – ярмарка фермеров, и пахнет здесь цветущими подсолнухами, светлым медом и поздними яблоками.
Маленький театрик не узнать: он весь, от пола до потолка, темно-синий с белым, и снег бумажный здесь теперь идет в любую жару… Слава всегда перестраивает любой театр, любую сцену, на которой ему приходится выступать, под свой спектакль – в гармонии с искусством и жизнью. Впрочем, весь мир постепенно становится сценой для его проектов: он организовал фестиваль театров пантомимы, международную мастерскую пантомимы и клоунады, фестиваль уличных театров «Лицедей-лицей», фестиваль клоунады «Конгресс Дураков», «Караван мира» – странствующий театральный фестиваль, колесивший на машинах по Европе от Москвы до Парижа в течение полугода… собрал в Ленинграде около 800 артистов пантомимы со всех концов страны на «Мим-парад»; на фестиваль молодежи привез в Москву клоунов со всего света, в том числе «короля дураков» Джанго Эдвардса из Голландии и наисерьезнейшего Франца Йозефа Богнера из Германии. Слава создал объединенный театр европейских стран «Стена»; основал Академию дураков, первым академиком которой стал Ролан Быков; он проводил даже фестиваль женщин-клоунесс мира «Бабы-дуры» и Фестиваль уличных театров на необитаемом острове в Финском заливе.
Спектакль Славы «сНежное Шоу» идет по всему свету. Словно на ярмарочной площади, зритель активно участвует в этом спектакле, иногда даже определяет сюжет представления: в зависимости от реакции зала эпизоды могут меняться. В финале – в любую погоду, какая царит там, на улице, – театр заполняется снегом, бураном, начинающим бушевать из глубины сцены и добирающемся до самых дальних рядов. А после белой снежной метели в зал мчатся разноцветные надувные шары-шарики, и публика всех возрастов и всех народов их ловит, прыгая и бегая. И никто не может понять, в какое мгновение заканчивается спектакль и когда снова начинается улица, площадь, ярмарка.
Я пришла в перерыве между репетициями. Слава одновременно находится… всюду – на сцене, в пустом зале, в гримерных; взгляд за ним не успевает. Подбегает ко мне – в красном спортивном костюме, в гриме: розовая лысина, вокруг венчик седоватых волос, красный клоунский нос. Спешит: «Я сейчас, только приведу себя в порядок и мы выйдем на ярмарку!» – и снимает лысину вместе с волосами и носом. А там… ВСЕ ТО ЖЕ САМОЕ, ТОЛЬКО НАТУРАЛЬНОЕ! Я падаю от смеха, а Слава спокоен, и только глаза выдают его удовольствие от этого мини-спектакля театра одного актера для одного зрителя.
– Слава, почему вы для гастролей в Нью-Йорке выбрали именно Юнион Сквер – вот эту площадь, ярмарку, этот театрик?
– Для театра очень непросто найти свое место, свою публику, – это все очень связанные между собой вещи. Большинство шоу привычно эффектны и эффективны. Люди приходят автоматически на то или иное шоу, в тот или иной театр: они примерно знают, что увидят, услышат и испытают. Привычно придет публика, привычно и забудет. А я ищу место, где публика будет внимательна. Готова к неожиданному. Поэтому искал здесь не «центральное» место, а нужное, нужный результат воздействия театра на зрителя. Каков будет результат именно в этом месте города? Где именно формируется человеческая атмосфера? Здесь, на Юнион Сквер, атмосфера необычная: здесь происходят всевозможные марши протеста, демонстрации, жизнь кипит, неожиданностей много – самое место для театра, когда приходится вырывать зрителя из привычного мира.
– А зал вам тоже по душе пришелся? Он ведь маленький совсем…
– Нет, сам зал был очень плохой, совершенно неинтересный. Я пригласил лучшего из всех театрального художника Сергея Бархина, он специально сюда приехал, посмотрел, изучил, сделал наброски. И атмосфера возникла! Зал стал живой и теплый. А вот то, что маленький, – так я специально искал зал не больше, чем на десять рядов, чтобы зритель оказался в поле зрения энергии личности, чтобы захватило.
– Вы ведь не впервые в Нью-Йорке?
– Нет, конечно, я здесь был раз пять или десять.
– Разница заметная – пять или десять раз…
– Трудно запомнить, я ведь примерно в 50 странах побывал, у меня вся семья живет в состоянии постоянного путешествия. Я люблю осматривать, бродить, изучать. Во Франции, например, я был в 120 городах и знаю их, да и страну в целом, наверное, лучше любого француза.
– Из всех городов, где вы жили или были, какие вам больше пришлись по душе? Много ли их?
– Не больше пяти… Питер – я очень давно хотел его увидеть, еще в детстве отчетливо представлял себе. А Москву я люблю за друзей, за людей. Но именно как город я Москву не люблю, хотя есть там хорошие старинные местечки и улочки. Но не люблю Москву мощную, высотную.
– А Нью-Йорк как же – мощный, высотный?
Конец ознакомительного фрагмента.