Накануне приезда
Вернейшее средство не быть
очень несчастным -
не требовать большого счастья.
Мирослав Окунев вырос в эпоху социализма, а затем плавно перекочевал в новый мир рыночных отношений. Рос он в рабочем районе Екатеринбурга. Желая побыстрее выбраться из школьной тягомотины, поступил в машиностроительный техникум. Как правильный и ответственный член общества, пошел после техникума служить в армию. А после армии поступил в Уральский политехнический институт на факультет экономики и управления в строительстве. Старательно учился на дневном, грызя гранит науки, но окончил институт уже на заочном, так как потянуло зарабатывать деньги в условиях рынка. А когда в коммерции что-то начало получаться, учеба отошла на второй план. Дальше успехи на поле коммерческой деятельности постоянно росли. Мирослав Окунев женился, уже вместе с женой начал рьяно обустраивать свой быт и приобрел, наконец, к тридцати годам тот необходимый социальный «набор успеха», когда можно уже не напрягаться ради него. И тут вследствие внутреннего кризиса, незнания того, куда двигаться дальше, он решил, что жизнь в Москве станет новой ступенью в его успешной жизни. После этого началась та необычайно суетная эпопея его столичной адаптации и открытий в этом мире.
Казалось бы, что за кризис может быть, когда все хорошо? С одной стороны, дела у тебя идут лучше некуда. Ты купил трехкомнатную квартиру, ВАЗ заменил иномаркой, да и еще прилично начал откладывать. Но что дальше делать, не знаешь? Ежедневная рутина вгоняет тебя в тоску и куда-то зовет. Открытые торговые точки приносят стабильный доход, работа налажена. Но обладание всем этим уже «не возбуждает». Все хорошо – но что дальше?
Первые годы коммерции вспоминаются сейчас как самые светлые минуты детства. Скачкообразный рост продаж, постоянная нехватка товара, толпы новых клиентов. Лихорадочные первые покупки человека, начавшего зарабатывать деньги (выросшего притом в скромной социалистической семье инженеров). Естественно, когда эйфория проходит и ко многому привыкаешь, появляется тягостное желание начать все с нуля. Здесь бы «уйти в горы» и, уединившись, как Будда, найти новый путь. Но это для людей, от рождения мудрых, а не для таких, каким Мирослав был в то время.
Жена уже давно твердила ему о «настоящей» столичной жизни («Она хотела бы жить на Манхэттене…», а он регулярно ездил на конференции в Москву), о шике магазинов, общества, ну и всем том радужном и иллюзорном, чем забита голова многих провинциалов относительно Москвы.
В далекие девяностые Москва Мирослава раздражала. Когда он возвращался в родной Екатеринбург, то несколько дней наслаждался разницей между столицей и родным городом. В Москве все время возникали ситуации, когда его пытались или обвесить, или обмануть (совсем уж курьезный случай произошел с его родным братом, у которого за один день в переходе украли новые ботинки, а по пути в аэропорт пытались «наехать» какие-то гопники).
Поэтому первые робкие слова благоверной о Москве Мирослав воспринимал как «звуковой шум». И вот теперь, когда его засосало в воронку внутренних сомнений, он все больше проникался мыслью: «А черт его знает… может, действительно надо поработать в столице? Ведь там такие возможности! Если здесь все получилось, то уж там…» Капля, наконец, продолбила брешь. Мирослав начал сомневаться. И через некоторое время сомнений, душевной неразберихи и неспокойных снов наступил момент, когда он решил «попробовать». Но перед переездом в Москву его опять стали отчаянно мучить сомнения, от которых, как говаривал классик, нужно воздерживаться. Тогда Мирослав сходил к ясновидящей, известной к тому времени на весь город. Она «увидела» большую удачу вкупе с успехом и посоветовала ехать. Получилось как в том анекдоте: «Мне сегодня цыганка за 50 баксов нагадала, что я лох».
Татьяна Оптимистова:
– Ну и правильно, все в жизни нужно попробовать! Мирослав поехал к новым достижениям, просто молодец!
Иван Здравомыслов:
– Меня здесь смущает то, что так, «на арапа», жизнь не меняют. Ничего не обдумано, никаких реальных планов. Авось все будет хорошо! Жена сильно хочет в Москву! Мож, и мне попробовать, что ли? Что-то мне подсказывает, что ничего хорошего из этого не выйдет.