Глава 4. Дуван
Всмотритесь вперёд с зоркостью капитана дальнего плаванья, и ваши усилия будут вознаграждены. Прямо на вас движется колоритная личность. Его шкиперская чёрная бородка, красивая резная трубка, весёлый взгляд, отмеченный природной хитростью, его странное одеяние, похожее на морской китель – всё выдаёт в нём «морского волка».
Вы не ошиблись – этот человек пережил и штормы, и землетрясения, и минуты, когда костлявая заглядывала ему прямо в зрачки – семнадцать лет тюрем и исправительных лагерей. Эти испытания породили в нём жгучее желание воровать как все – то есть на месте работы, за что в отличие от вульгарных краж личного имущества, никто не страдает, если нет на то специального указания высшего начальства, что бывает весьма редко.
Выразительная краткая кличка говорит о нём больше, чем длинный рассказ о его достоинствах – Дуван. Иного имени он не имел, а это – единственное и ёмкое – вынес из тесного пространства тюремной камеры.
Этимология слова ведёт нас к определению «продувной», что значит пронырливый, хитрый. Продувная бестия – значит отъявленный плут, пройдоха. Ещё более дальние корни лежат в слове «продуть», что значит прочистить воздухом или в переносном смысле – проиграть.
В общем, этимология указывает на разнообразные и весьма определённые склонности и дарования Дувана. Обхитрить, объегорить, пронырнуть, прочистить чужие карманы, словно струёй воздуха, проиграть, продуть и т. д. – всё это случалось так часто и с таким постоянством, что имя Дуван навсегда приклеилось к его личности, слилось с ней.
Теперь Дуван – свободный гражданин Бухенвальда, примерный труженик сахарного завода с дефицитной и доходной специальностью – грузчик. Эта работа на первых порах повергла его в изумление и уныние – он с болью пожалел о годах, потерянных в тюрьмах, в то время как он мог работать грузчиком, имея приличный «левый» доход, стать за эти годы весьма состоятельным честным гражданином, но уныние продолжалось недолго. А изумление до сих пор написано на его лице, так как за один месяц работы на сахарном заводе он украл столько, сколько не смог за всю свою прежнюю продувную жизнь.
При этом он продолжал оставаться честным и благородным тружеником среди такого же честного и благородного коллектива.
– Ах, Дуван, брат Дуван! – говорит он себе. – Знать бы раньше об этом богатстве и мудрости жизни!
Дувана любит весь Бухенвальд, ведь этот святой человек, как Иисус Христос, честно отсидел по тюрьмам и лагерям как бы за всех тружеников, лишённых этой возможности искупления греха. Он отстрадал за всех, и все любят его бескорыстной любовью.