Глава четвертая
На частном самолете ОЭН Аллегро и Ночной Ястреб добрались из Берна в Венецию за час двадцать. Со своим человеком в городе они встретились на темной тихой улице подальше от центра. Карнавал был в самом разгаре, и вдалеке слышались крики и смех гуляющих, наводнивших улицы и каналы. И хотя в этом месте вероятность того, что их увидят или подслушают, была очень невелика, они все же говорили на ходу. Ночной Ястреб шел справа от Аллегро, а человек, которого они должны были встретить, слева. Он напоминал ей Дилберта, словно сошедшего со страниц комикса, смешной умник в очках. Пока шло обсуждение, она почти постоянно молчала, внимательно вслушиваясь в каждое слово.
– Здесь материалы, которые мы собрали по семье ван дер Ягтов. – Аллегро протянули тоненькую папку. – Это немного, но пока будет достаточно. «Скала» – кодовое имя графини. Операция получила название «Пропасть».
Открыв папку, Аллегро сбавила шаг. Ничего особенного, самые обычные данные, и все не слишком подробно, как в иных случаях. Аллегро быстро просмотрела первую страницу.
Кристин Мари-Луиза ван дер Ягт
Возраст: 38
Рост: 170 см
Волосы светлые
Глаза голубые
Профессия: веб-дизайнер
Ниже были сведения об образовании и работе, о родителях и прочее.
– А если камень не здесь, не в Венеции? – Аллегро взглянула на своего собеседника. – Тут, насколько я вижу, нет…
Перевернув страницу, она замерла на месте.
– «Тут нет» чего? – спросил Ночной Ястреб. Когда она продолжила, не отрываясь, смотреть на вторую страницу, он потряс ее за плечо. – Алло-о-о, есть кто-нибудь дома?
– Нет доказательств, что это она, – с раздражением бросила Аллегро.
Ночной Ястреб наклонился посмотреть на фотографию графини. Четыре на шесть, цветное фото, вполне годилось для рекламы модельного агентства или какой-нибудь косметической фирмы. Кристин ван дер Ягт улыбалась красиво и загадочно. У нее была безупречная кожа, пшеничного цвета волосы до плеч, сияющие на солнце. Она была сногсшибательна.
– Да, вкусная штучка. Можно мне забрать карточку, когда все закончим? – Ночной Ястреб попытался вырвать у Аллегро папку, но она шлепнула его по руке.
– Цыц, Фидо! Это тебе не порно-разворот. И вообще, если уж кто-то потом и заберет фотографию, то это буду я.
Их информатор демонстративно прочистил горло.
– Давайте вернемся к вопросу.
Аллегро нехотя оторвала взгляд от фотографии.
– Итак, – подвела она итог, когда они снова пошли. – Мы должны проникнуть в особняк этой женщины, затерявшись среди гостей, найти этот сейф, скорее всего, в подвале, пробраться туда, надеясь, что бриллиант на миллион долларов внутри… И вынести его. И ничто в этом гениальном плане не вопиет «сомнительно, сомнительно, сомнительно»?
Не обращая внимания на ее сарказм, мистер-копия-Дилберта любезно ответил:
– Мы не располагаем сейчас такой роскошью, как время на подробное планирование. И, хотя шанс на то, что бриллиант там, ничтожно мал, все же виллу нужно обыскать. Уже завтра, там будут новые жильцы, их агенты, грузчики, монтажники и т. д. Сегодня ночью пройдет прощальная вечеринка – до свидания, папин особняк и деньги, а это значит, что все, что есть ценного в доме, вместе со Скалой завтра уедет.
– Почему бы просто не дождаться, когда гости уйдут, а она ляжет спать? – спросила Аллегро.
– Карнавал. Кто же сегодня будет спать?
– Люблю такие вечеринки.
– Надеюсь, ты сможешь не отвлекаться? – поддразнил Ночной Ястреб.
Она незаметно подмигнула ему и повернулась к информатору.
– Когда мне лучше там появиться?
– Мы должны торопиться. – Он протянул Ночному Ястребу карту памяти для навигатора. – Тут схема дома. Сможете свободнее передвигаться там, если пройдете как гости в маскарадных костюмах.
Аллегро ухмыльнулась.
– Можно я оденусь вором-домушником?
– Нет! – в один голос ответили мужчины.
Монтгомери Пирс смотрел за окно, где бушевал буран, за которым не было видно ни Скалистых гор, ни великолепного Веминучского заповедника. Все вокруг покрывал глубокий снег – идеально для тренировок по выживанию в зимних условиях, но для всего остального – значительное и неприятное препятствие. Все же он был уверен, что через кампус Организации Элитных Оперативников его важный визитер как-нибудь сможет пробраться. Если военная разведка хотела передать им задание в такую погоду, это значило, что придется работать под командованием шишек с самой верхушки Пентагона. В ожидании их приезда, Пирс созвал остальных из руководящей тройки ОЭН присутствовать на обсуждении. Для того, чтобы отправить кого-то из элитных тактических оперативников на опасное задание, нужны были два голоса из трех, а одобрение своих коллег на предстоящую миссию в Венеции он уже получил. Стоило Нортону, пережидающему бурю, сделать всего один звонок. Сейчас им нужна была информация о предстоящей операции, о которой упомянул Нортон. Монти не собирался выделять ценнейшие человеческие ресурсы на неизвестное дело.
– Если уж сам Нортон приезжает во всем этом бедламе, значит, дело серьезное, – раздался голос сзади.
Джоан Грант, заведующая учебной частью Организации, умела читать его мысли. Они вместе выросли в Академии, получили статус Элитных Тактических Оперативников, будучи в одной группе, и уже сорок лет Пирс был влюблен в нее. Эмоциональные привязанности в ОЭН не поощрялись, поэтому он никогда не показывал своих чувств, но замечал любые мелочи в ее поведении.
Она поставила чашку кофе на небольшой овальный стол для совещаний, отодвинула для себя стул и присела. Сегодня ее белые волосы были уложены несколько необычно, они были убраны назад. Так ее изящная шея казалась длиннее, подчеркивались ее высокие скулы и яркие зеленые глаза. У Монти засосало под ложечкой, впрочем, как и всегда в присутствии Грант. Он огляделся – не оставил ли он очки, эти проклятые очки, в которых теперь нуждался, где-нибудь на виду. Он ничего не мог поделать с тем, что его светлые волосы редели, как и с молочной белизной кожи – наследием скандинавских предков. Он надеялся, что выглядит зрелым и серьезным, а не «мужчиной среднего возраста, чьи лучшие годы уже позади».
– Не сказал бы, что мне многое известно. Задача с высоким приоритетом, которая не ждет. Операция в Европе. Как обычно.
К ним присоединился Дэвид Атэр, глава отдела боевой подготовки. Он вошел, стряхивая снег со своей зимней камуфляжной куртки. Когда он снял белый подшлемник, его короткие выкрашенные в ярко-медный волосы встали дыбом. Удивительный контраст с одеждой.
– Простите, задержался на практикуме по взрывчатым веществам. Есть новости из Венеции?
Монти посмотрел на часы. В этот момент два раза прозвенел звонок интеркома, подтверждая, что охрана на проходной пустила майора Клиффа Нортона. Пирс опустил рольставни – привычка заботиться о недосягаемости в момент важных обсуждений.
Как только майор, лысеющий потомственный вояка с суровым выражением лица, присоединился к ним за столом для конференций, он перешел к делу, открывая свой кейс.
– Вот. – Он достал фотографию и передал ее Монти. Грант и Атэр склонились над столом, изучая ее.
– Бриллиант «Голубая Звезда», – продолжил Нортон. – Этому булыжнику полагается быть в Персидской короне, на выставке в Кабуле. Но источник в правительстве Афганистана передает, что бриллиант в короне – фальшивка, а настоящий в собственности голландки.
– Мои оперативники не просто должны вытащить бриллиант… Они еще и создадут политическое напряжение с исламистами? – заключил Монти, прокручивая в голове компромиссные предложения. – Почему вообще Штаты в это лезут?
– У нас есть разведданные о том, что кое-кто еще пытается выкрасть бриллиант и продать его для финансирования Аль-Кайды, – ответил Нортон. – Наш информатор намерен вернуть камень в корону, где он и должен быть.
– Афганцы буду рады, – вставила Грант.
– Да, а мы взамен получаем информацию о терактах, которые афганцы собираются организовать на Западе.
– Насколько надежны ваши источники? – спросил Монти.
– Пока не подводили. Но в этот раз деньги ничего не изменят. Он говорит, это его долг.
– А дать еще за информацию об угрозе терактов не пробовали?
– Этот вариант исчерпан, – сказал Нортон. – Послушайте, нам все равно, что там с этим булыжником, и вернут ли его в эту чертову корону, но ситуация более чем серьезная. У нас в Афганистане силы наготове, мы выдвинемся, как только вы закончите со своей частью дела.
Монти взял фотографию и поднес ближе к глазам.
– А если они в Венеции ничего не найдут, где искать будем? По всем ячейкам в АБН АМРО?
Майор достал из кейса досье, открыл на нужной странице, и показал пальцем на распечатку фотографии, которую прислали пятью часами раньше по электронной почте, когда давали задание по операции «Пропасть».
– Кристин Мари-Луиза ван дер Ягт. У ее отца была ячейка в Амстердаме, но там уже пусто, а своей у нее, насколько мы знаем, нет. Так что камень, если его нет в Венеции, скорее всего, в особняке в Голландии. И подчеркиваю, это нужно сделать как можно скорее. Не одни мы охотимся за этим булыжником.
– Понятно, – сказал Монти.
Нортон указал на еще один адрес в папке.
– Это офис ее адвоката в Амстердаме. Он занимался делами отца, и он близкий друг семьи. Отсюда лучше всего начинать, если камня не будет в Венеции.
Монти кивнул.
– Я отправлю туда кого-нибудь.
Когда майор ушел, Дэвид Атэр спросил:
– Этим пусть занимается Аллегро? Или поручить Домино работу по Голландии, раз уж время поджимает?
– Я не хочу вовлекать в это второстепенный состав и, возможно, давать шанс нашим соперникам, – ответил Монти, – Аллегро лучшая, когда нужно прорваться, влезть и вытащить. У нее есть этот инстинкт.
Излишним было объяснять, что имелось в виду. Они все отлично знали, что представляет собой элитный тактический оперативник, и требования к нему. У нее была невероятная способность распознавать, где спрятана нужная вещь, она могла отыскать то, что другим не под силу.
– Черт, да задай мы ей найти Бен Ладена, она бы справилась.
– Будем надеяться, что она не оставит после себя следов взлома, – Атэр бросил взгляд на досье Аллегро. – Она великолепно справляется с тем, что делает, я бы сказал, она незаменима, но, черт возьми, она слишком бесстрашна и самонадеянна. Она себя переоценивает. Однажды вот так сорвется, и нам придется заметать следы. Попытки побороть в ней эту черту были одним из самых больших вызовов моей жизни.
– Столько усилий – и все впустую, – пошутила Грант. – У нее голова на месте. И Аллегро нам бесконечно преданна.
– Но она не из тех, с кем легко, и никогда не была, – согласился Монти. Он только что получил от нее свежий отчет, который доказывал его правоту.
– Но она всегда справлялась, преодолевая все обстоятельства. С ней будет Ночной Ястреб, он не даст напортачить.
Атэр хмыкнул.
– И за что бедному гаденышу…
Этот комментарий вызвал у Монти редкую улыбку. Он потянулся за своим сотовым.
– За Аллегро сложно уследить, но она справится.
– Вот этого я и боюсь. – На лице Грант было мрачное выражение. – Ее непреклонность ее однажды погубит.
На слабо освещенной площади Сан Марко, собралось множество людей в вычурных масках из кожи и папье-маше, в традиционных пышных и цветастых нарядах различных эпох, изображающих различных исторических деятелей Венеции и комедийных персонажей дель арте. И конечно, там было множество обычных гуляющих во вполне современных праздничных нарядах, в костюмах животных или клоунов, или просто одетых во что-то немыслимо-неформальное, гротескно-шутовское или извращенно-декадентское. Многие направлялись на закрытые вечеринки, театрализованные представления и балы. Остальные спокойно влились в толпу туристов, наблюдающих за уличными артистами, – множеством музыкантов и жонглеров, акробатов и глотателей огня, и маленьких театральных трупп.
Кристин ван дер Ягт смотрела со своего балкона на веселое гуляние. Шум праздника был оглушителен. Было около одиннадцати вечера, и ее первые гости должны были вот-вот прибыть, но она уже страшно устала. Ежегодный карнавал, на самом деле, мало ее привлекал, но она поддерживала семейную традицию, правда, сейчас не понимала, зачем. Матери он давал шанс вырваться из одиночества, а отцу – еще одну возможность порисоваться. Но Крис давно перестала получать удовольствие от этих гедонистических утех, и особенно сегодня она была не в настроении устраивать прием. Скорее всего, это была ее последняя ночь на вилле, а мысль о том, что придется уезжать, была невыносима. Этот дом, построенный в пятнадцатом веке, не просто приютил ее. Он стал убежищем, единственным местом, где, ей было уютно, в отличие от харлемского особняка, в котором прошло ее детство. Венеция была теплой и пестрой – этот город любил жизнь. В воздухе пахло романтикой, и, пусть Крис не нашла ее здесь, хотя очень надеялась, сама атмосфера города словно обещала любовь. Кристин продолжала верить, что чудо возможно.
Ни один вид в мире не мог сравниться по красоте с тем, что открывался с ее балкона. Она каждое утро, обычно на рассвете, пила здесь кофе. Если погода была хорошей, сидела в шезлонге, с ноутбуком на коленях, прерываясь время от времени, чтобы полюбоваться алмазными бликами на поверхности канала, прислушаться к плеску проплывающей гондолы, или песне гондольера, или к его речи, когда он посвящал туристов в волшебные тайны истории этого древнего города.
Все, что за последнее время произошло в жизни Крис, лишь усилило ее чувство одиночества: смерть отца, тяжелая душевная болезнь матери, бедственное финансовое положение. И теперь она вот-вот потеряет единственную дорогую ей вещь. Она уверяла себя, что будет общаться с гостями ровно столько, сколько потребуется, а все остальное время проведет наедине с собой, наслаждаясь последними часами на драгоценной вилле.
Платье, которое было на Крис этим вечером, никоим образом не выдавало ее отсутствия интереса к празднику. Она всегда и все делала так, как полагается, и если гости ожидали, что хозяйка карнавальной вечеринки будет центром внимания, в самом потрясающем и броском костюме, то так тому и быть. Поэтому она выбрала изумительный обтягивающий наряд из фиолетового бархата с бюстье из золотого кружева, нежно облегающим ее высокую пышную грудь, и длинным разрезом сбоку, выгодно открывающим ее ноги, – само совершенство. Волосы Крис были заплетены в романтическую косу на французский манер, прическа была украшена фиолетовыми перышками в цвет платья. Ей показалось, что в большой маске будет жарко, да и зачем скрывать целиком такое очаровательное лицо – Крис надела золотую полумаску, декорированную перьями и жемчугами.
Кто-то позвал ее по имени. Крис посмотрела вниз с балкона. Несколько гостей, неузнаваемые в своих масках и богато украшенных костюмах, махали ей, стоя у входа в дом. Она вздохнула и небрежно махнула в ответ, мысленно радуясь тому, что полумаска и вечерние тени, что легли на балкон, помогут ей скрыть истинные чувства. Пусть на какие-то мгновения, но ни одна живая душа не отличила бы ее тревогу от счастья.
Аллегро вышла из магазина маскарадных костюмов и шагнула в лодку. Ночной Ястреб ждал ее там.
– Ни слова, ясно? – предупредила она, когда выражение пристального изучения сменилось на его лице широкой улыбкой.
Она выбрала традиционный костюм восемнадцатого века. Костюм соблазнителя. На ней были короткие ажурные черно-белые рейтузы, кружевная белая сорочка, а сверху черная бархатная мантия. Дополняли образ черная треуголка, белые гольфы, черные башмаки с пряжками и белые перчатки. Костюм, который традиционно одевали мужчины, не стеснял движений. Кроме того, роста в Аллегро было больше метра семидесяти, она была узкобедрой и мускулистой, так что костюм, кроме всего прочего, служил отличной маскировкой. Свои темно-каштановые волосы она собрала под шляпой. Если бы не мелкие детали, – длинные ресницы, выглядывающие из-под маски, женственная линия сочных губ и округлости грудей, – можно было принять ее за мужчину.
– Я только хотел сказать… ну ты и щеголь. – Ночному Ястребу едва удавалось сдерживать смех. Сам он выглядел как типичный американский турист – толстовка с надписью «Boston Celtics» во всю спину, на шее камера.
– Как меня слышно? – спросил он, вяло гребя в сторону дома ван дер Ягт.
– Громко и отчетливо, – Аллегро посмотрела на дом, построенный в пятнадцатом веке, впечатляющий, даже по меркам города, где почти каждое здание со своей потрясающей историей. Все архитектурные детали сохранились в полном порядке, или были любовно восстановлены: мраморный балкон с коваными элементами в византийском стиле, готические арки над изящными вытянутыми окнами в форме лепестков традиционного четырехлистника, ажурные орнаментальные переплетения – рельефный узор на фасаде.
Оставив Ночного Ястреба ждать в лодке внизу, она вплыла в особняк вместе с полудюжиной других разодетых гостей, в просторную прихожую с хрустальной люстрой и широкой мраморной лестницей, а затем в гостиную, где были восточные ковры и старинная громоздкая итальянская мебель девятнадцатого века. Никаких лишних взглядов. Благодаря тому, что у нее была смуглая кожа и глаза цвета карамели (спасибо ее персидским корням), она легко потерялась в окружении итальянцев. Осторожно обходя зал, Аллегро искала хозяйку дома, не привлекая особого внимания, и, в то же время, замечая малейшие детали.
Потом позади нее, подобно громовому раскату, раздался мужской голос:
– Buena sera, Крис! – Аллегро обернулась, повертела головой и увидела, к кому было обращение. Это была высокая женщина с золотистой короной и с французской косой, обрамлявшей лицо. И цвет волос, и рост женщины говорили, что это ван дер Ягт.
– Нашла Скалу, – доложила она Ночному Ястребу, и отошла, пока ее не заметили. Теперь, когда Аллегро знала, кто хозяйка дома, и была уверена, что та занята гостями, можно было приступать к делу.
– Так, запеленговал тебя, – ответил Ночной Ястреб, отслеживая Аллегро по навигатору.
Он провел ее по коридору через малую гостиную во дворик, где горстка гостей наслаждалась прохладой и вином, разглядывая изысканные костюмы друг друга. Дворик был, скорее, похож на частный сквер, куда выходило три ближайших дома. Снаружи туда невозможно было попасть. Аллегро нахмурилась и огляделась. Согласно схеме, которую им дали, она находилась у входа в искомый подвал.
– Входа не вижу, – сказала она тихо. – Я на месте, но вход спрятан. Тут все кирпичное и сравнительно новое.
– Черт. Но он же сказал, что план тридцатилетней давности. Должен быть где-то другой вход.
– Значит, найду его, – Аллегро вернулась тем же путем, что пришла, осторожно открывая по очереди все двери, попадавшиеся ей в коридоре, постоянно оглядываясь с осторожностью, не видят ли ее случайно проходящие мимо гости. Ванная. Туалет. Небольшая спальня для гостей. Аллегро осторожно зашла в кабинет. Там было темно, но она смогла различить рабочий стол, стеллаж, бар с разнообразным спиртным и две двери. Одна вела в еще один туалет, а от порога второй уходила вниз узкая лестница.
– Мы на месте, – доложила Аллегро, закрыв за собой дверь и включив миниатюрный фонарик-ручку.
Подвал, в который она попала, выдавал возраст здания в больше мере, чем что-либо другое.
Старые стены были сложены из кирпича, а деревянные подпорки, очевидно, из вытесанного вручную бруса, которые потемнели и растрескались от времени и влажности. Аллегро вздохнула влажный воздух с характерным земляным запахом. Пахло, как в пещере. Одна стена узкого вытянутого помещения была занята высокими, деревянными полками с бутылками вина и другого спиртного. Половина полок была пуста. Вдоль другой стены стояли деревянные ящики, с бутылками, завернутыми в упаковочные материалы.
Аллегро была рада узнать, что, хотя план дома был старым, информация о тайнике все же была верна. Аллегро нашла чек о покупке за 1996 год, подтверждающий, что господин ван дер Ягт приобрел сейф «Феникс» с кодовым устройством. И именно этот сейф стоял сейчас у дальней стены. Чтобы взломать более новую модель, понадобилось бы больше инструментов, а их не так просто было пронести в дом под костюмом. А для этого экземпляра требовались лишь: фонарик, стетоскоп, пара латексных перчаток и хотя бы десять минут без постороннего вмешательства.
Работала Аллегро быстро. Бриллианта внутри не оказалось, только пара недорогих украшений, и тонкая папка с документами.
Аллегро доложила Ночному Ястребу плохие новости и добавила:
– Направляюсь к выходу.
Она надела шляпу и маску и выбрала бутылку вина, так проще было бы объяснить, что она там делала, если вдруг кто-то увидел бы ее, поднимающуюся по ступенькам. Когда она вошла в кабинет, то тут же уловила запах Лаванды. В кабинете было очень темно. Аллегро не могла понять, кто где, пока женщина не пошевелилась. Она стояла у окна, метрах в шести от нее. Когда глаза привыкли к темноте, она смогла различить ее профиль в лунном свете. Это была Кристин ван дер Ягт. Маски на графине не было.
– Buena sera, Крис, – произнесла Аллегро, намеренно понижая голос.
– «Крис»? Как в слове «Кристин»? Вот, черт, она, что там? – голос Ночного Ястреба прозвучал хрипло.
Ван дер Ягт чуть наклонила голову, разглядывая внезапно появившегося гостя, пытаясь, очевидно, понять, кто был под маской, кто обратился к ней как к старой подруге. Она спросила на итальянском, – он у нее был не так хорош, как у Аллегро, – что «он» делал в подвале.
Аллегро подняла бутылку и ответила на чистом итальянском:
– Еще вина искал.
– Кто ты, маска?
– Посмотрим, как ты выкрутишься, плутовка, – сказал Ночной Ястреб ей в наушник.
Аллегро сделала такой жест, словно внимательно изучает собственный костюм, а потом улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.
– А на кого я похож?
Крис засмеялась и скомандовала:
– Снимай маску. Я хочу тебя увидеть.
Когда гость не подчинился, графиня потянулась включить ближайшую лампу. Но как только Аллегро поняла, что та собирается сделать, она молниеносно сократила расстояние меду ними и взяла руку Крис в свою, перехватив в сантиметрах от цепочки выключателя.
– Нет.
Стоя теперь так близко, она могла рассмотреть ван дер Ягт в свете луны, льющемся из окна. Она смотрела на роскошные округлости декольте, в лифе платья, нежную кожу груди и плеч. В аромате ее духов чувствовались лаванда и что-то еще, отчаянно дурманящее, но что, Аллегро не могла понять. Опасно было продолжать разговор, открывая женщине свой внешний вид или давая запомнить голос. Но нужно было ее чем-то отвлечь.
Она нежно провела кончиками пальцев по руке Крис, по обнаженному плечу, а потом медленно, вызывающе, – вниз, в ложбинку между грудями. Внезапно она услышала и почувствовала, что Кристин задержала дыхание. Она провела кончиками пальцев из стороны в сторону, легко лаская грудь, а потом погладила нежную шею Крис. Та откинула голову, принимая ласки. Аллегро поцеловала ее в очаровательную ямочку ключицы.
– Sei cosi bella, – прошептала она между поцелуями. – Ты такая красивая.
Когда Крис открыла глаза, женщина уже исчезла. Что-то было в ней особенное… ах да, она была одета в мужское платье, но Крис сразу почувствовала, что это женщина – и что-то в ней мгновенно ее заинтриговало. В их мимолетном разговоре был намек на юмор, и было что-то совершенно очаровательное в том, что незнакомка так и не раскрыла себя. Но самым удивительным была ласка: просто дразнящая ласка, и больше ничего. Поддаваться на заигрывания незнакомцев было совсем не в ее характере, но Крис буквально растаяла под нежными прикосновениями и поцелуями, словно изголодалась по ним. Она готова была прижаться к бархатной мантии, когда нежные губы целовали ее в шею. Она словно бы все еще слышала этот низкий грудной голос, повторяющий «Sei cosi bella», между поцелуями – в ямочку между ключиц, а потом в другую чувствительную точку – за ушком. И снова поцелуи, нежный язык, танцующий между ее грудей. А потом теплые губы отстранились, Крис застонала, в ожидании продолжения, затаив дыхание.
Несколько минут ей пришлось постоять в кабинете одной, чтобы собраться с мыслями перед тем, как выйти к гостям.
Остаток вечера она провела, прохаживаясь по комнатам и заговаривая с гостями в похожих костюмах, даже после того, как поняла, что попытки найти ее – тщетны. И какая-то часть ее души отказывалась верить, что незнакомка, казалось, пообещавшая, что с ней Крис забудет обо всех волнениях, и от чьих легчайших поцелуев у Крис заколотилось сердце, исчезла без следа.