3. Новая пациентка
Что ни говори, а раннее майское утро умеет поднять человеку настроение, даже если ему накануне и приснился кошмарный сон. Обычный весенний ветерок своим лёгким прикосновением куда лучше освежает сознание и придаёт бодрости, чем самые разрекламированные бодрящие напитки. Игорь шёл пустынными городскими улицами и старался не думать о предстоящей работе, чтобы не портить себе внезапно возникшее радостное состояние. Автомобиля у молодого доктора не было, и он всегда ходил на работу пешком. Игорь мог накопить деньги и купить себе авто, но он не хотел этого делать. Молодому психотерапевту некогда было отвлекаться на всякие там бытовые заморочки. Ведь, машина вещь очень капризная, и о ней надо заботиться, как о любимой женщине. А это могло отвлечь Игоря от его работы. Поэтому, парень не нагружал себя суетными мелочами. Приблизившись к станции метро, Игорь влился в общий поток пассажиров, и самый из эффективных общественных транспортов втянул его в своё чрево вместе с огромной массой таких же несчастных людей, которым каждое утро надо идти на работу. Гралю нравилось находиться посреди безликой массы. Там можно было спокойно размышлять над своими проблемами без всяких помех. В толпе никто никогда не мешает. Ведь чем ближе находятся люди, тем безразличнее они становятся друг к другу. Игорь полностью погрузился в свои размышления и очнулся только тогда, когда уже оказался возле больницы.
Граль быстрым шагом вошёл в клинику через служебный вход и направился в ординаторскую. Там, развалившись на диване, потягивал из чашки кофе его приятель доктор Лёнька Чертковский. Это был молодой человек тридцати лет, среднего роста, коренастого телосложения с тёмно-карими глазами, которые, казалось, не просто смотрели, а просверливали насквозь. Игорю импонировал цинично-бодрый склад характера Чертковского, что способствовало лёгкому общению с ним.
– Ну, в какую палату поместили больную? – по-деловому спросил Игорь.
Чертковский надменно улыбнулся и с сарказмом в голосе ответил:
– Ясное дело в какую, в тринадцатую.
– Я же просил не помещать самоубийц в палату с таким номером, – недовольным тоном произнёс Игорь. – Ты, что специально это делаешь? Зачем их травмировать дополнительно. А вдруг они окажутся суеверными.
– Травмировать? – изображая удивление, переспросил Чертковский. – Ну, знаешь, по-моему, уж больше, чем они сами себя травмировали, уже и невозможно это сделать. Да, и насчёт суеверия, я думаю, ты ошибаешься. Люди придерживаются примет для того, чтобы избежать несчастий. А человек, который решил покончить со своей жизнью, о будущих несчастьях вряд ли думает.
Игорь знал, что соревноваться в логических доводах с Лёнькой было делом безнадёжным. Он всё равно побеждал в таких спорах. Трудно переубедить циника, ведь он оценивает жизнь с позиции её неприкрытого реализма. Граль махнул рукой и отправился в тринадцатую палату.
По коридорам бродили, так называемые, спокойные больные. Им разрешалось прогуливаться по этажу, на котором находились их палаты. Игорь подошёл к двери с табличкой номер тринадцать и посмотрел в небольшое окошко. Позади него неожиданно раздался голос:
– Я предупреждал доктора Чертковского, что Вы просили не размешать самоубийц в тринадцатую палату, но он ответил, что у нас клиника, а не подпольная лаборатория алхимиков, поэтому всякие там предрассудки здесь не в чести. Ну, и ещё кое-что добавил, но уже совсем другими словами. Если хотите, то могу их для вас повторить.
– Не надо, – лаконично ответил Игорь, оглядываясь на санитара, который с ним разговаривал. – Я и сам догадываюсь, что он сказал. А почему больную не фиксировали к кровати?
– А зачем её фиксировать? – удивился санитар. – Она же не буйная. Она себя не резала, не вешалась и из окна не выпрыгивала. Просто девочка наглоталась таблеток, вот и всё. А таблеток мы ей не даём, пока, никаких. Так что повторить своё намерение ей не удастся, по крайней мере, сейчас.
Игорь пристально посмотрел на санитара и подумал:
«Похоже, что Чертковский уже заразил своим цинизмом младший медицинский персонал. Прямо таки, какое-то индуцированное состояние, как бред».
– Ладно, можешь идти, – приказным тоном произнёс Игорь. – Я хочу поговорить с больной без посторонних.
Санитар сделал недовольную гримасу на лице и сказал:
– Я не буду вам мешать, но на всякий случай, я буду поблизости. Извините доктор, но так положено. Мне по распоряжению главврача нельзя отлучаться далеко от палаты, где находится самоубийца. Мало ли что может прийти в голову такому больному, зачем нам ЧП в больнице.
Игорь махнул рукой и открыл дверь в палату. Девушка лежала на кровати, обхватив колени руками. Так делают дети, когда находятся в утробе матери. В простонародье это называется сжаться в калачик, а в медицине – поза эмбриона. Игорь приблизился к постели, но пациентка продолжала лежать, не обращая внимания на врача. Граль присел на краешек кровати и спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
Ответа не последовало. Девушка только ещё сильнее обхватила колени руками.
– Может, ты чего-нибудь хочешь? – с участием в голосе поинтересовался Игорь.
– Да, – резким тоном произнесла девушка, – умереть.
Игорь нервно мотнул головой и со вздохом проговорил:
– Ну, это ты всегда успеешь. Зачем самому делать то, что и без тебя сделает природа? Правда, не тогда, когда ты этого будешь хотеть. Куда спешить?
Девушка глубоко вздохнула и, отпустив колени, уткнулась лицом в подушку.
– Может, расскажешь, почему ты пыталась себя погубить? – осторожно спросил Игорь.
– Зачем? – раздражённо произнесла девушка.
– Возможно, я смогу тебе помочь, – искренне сказал Игорь.
– Помочь убить себя? – надменно произнесла девушка.
– Нет, – спокойно проговорил Игорь. – Помочь не убивать себя.
Девушка медленно повернулась к Игорю, и их взгляды встретились. Гралю показалось, что в глазах у неё промелькнул огонёк доверия. Он улыбнулся и проговорил:
– Давай хотя бы познакомимся. Надо же с чего-то начинать. Меня зовут Игорь, а как твоё имя?
Девушка прикрыла глаза и уже более мягко сказала:
– Вы же наверняка уже читали мою историю болезни, почему же вы спрашиваете?
Игорь добродушно посмотрел на девушку и по-приятельски сказал:
– Потому, что я хочу познакомиться не с историей болезни, а с тобой.
На бледных щеках у девушки появился лёгкий румянец, и она несколько кокетливо ответила:
– Яна.