Глава 5
Странное место
– Это здесь, – сказал Осип.
Они еле добрались. Очень трудно лететь на бумажных крыльях, даже помогая себе бумажными бивнями. Хорошо хоть ветер дул примерно в нужную сторону.
– Это что? – спросил цыпленок, глядя на красивый желтый особняк с белыми колоннами. Сбоку от колонн в нишах чернели отрубленные человеческие головы.
– За что их так? – опять спросил цыпленок. – Голова профессора Доуэля. Убийство на улице Морг. Чисто английское убийство.
– Это специально, чтобы воробьям удобно было сидеть, – объяснил Осип, приземляясь на макушку черной кучерявой головы с бакенбардами. – Видишь, ниша прикрывает от снега и ветра.
– Сидеть немножко скользко, – заметил цыпленок, пытаясь закрепиться на левом ухе головы. – Агент 007 высадился на побережье Антарктиды.
– Скользко, это они не продумали, – согласился Осип. – Тут хороший дом, внутри тепло и просторно, и можно летать, сколько вздумается. А маленькие люди радуются и кричат: «Воробей! Воробей!» – и кормят конфетами. А большие люди открывают форточки, чтобы я мог вылететь, когда захочу. Приятное место. Оно специально для воробьев сделано, чтобы погреться и побыть в приличном обществе. Там в одной комнате много таких, как ты, под потолком висит. Передохнул? Полетели внутрь.
Цыпленок вспорхнул с чугунного бюста великого поэта и взял курс за Осипом.
– Окно закрыто, – удивился Осип. – Странно. И тихо как-то. Ничего, это только спереди пластиковые окна плотно закрываются, а сзади дома окна старые, много щелей. Ты легко пролезешь.
Они облетели здание, Осип выбрал подходящую щель в рассохшейся раме на задней стороне дома.
– Вот тут лезь, – скомандовал он. – Там твоя стая. А я домой. А то жена будет беспокоиться. Она у меня нежная, ранимая.
Цыпленок немного испугался – жутко лезть в незнакомый дом, но другого выхода он не видел. И проскользнул внутрь.
Комната показалась совершенно не похожей на ту, в которой Антон его нарисовал. Она была больше и выше, и по стенам стояли такие ровные штуки… в общем, не похоже, и все. И никого, ни души! Цыпленок, конечно, не знал, что первого января детская библиотека не работает из-за Нового года. В одном зале с потолка свисали на ниточках существа, действительно похожие на цыпленка, – плоские, округлые, с разлапистыми выступами – то ли рожки, то ли ножки, то ли бивни. И размер почти совпадал. Цыпленок аж замер: плоских существ было много, и лезть к ним – боязно. Вдруг они агрессивные? Вдруг забодают своими рогами? Или укусят белыми ровненькими зубчиками, вырезанными по краям лапок?
Он присел на угол шкафа с книгами. Совсем рядом висело одно существо с шестью рогатыми ножками. Существо молчало, только чуть покачивалось на ниточке – приземляясь, цыпленок произвел небольшое движение воздуха своими крыльями.
– Э-э-э… – робко начал цыпленок. – Здравствуйте. Международное положение осложняется. Вы не против, если я тут посижу, пока обстановка не стабилизируется?
Бумажная снежинка молчала. Не из невоспитанности, а по уважительной причине. Цыпленка-то Антон нарисовал на газете с программой, где всякие умные мысли пишут и где разговорчивые дикторы ведут интересные телепередачи, вот он и получился говорящий. А снежинку и ее подруг вырезали из абсолютно безмозглых бумажных салфеток. С такими предками умом не блеснешь.
– Вас как зовут? – попытался наладить контакт цыпленок. – Моего знакомого воробья зовут Осип. Президента США зовут Обама. Меня никак не зовут. А вас?
Снежинка молчала, тупо подрагивая на нитке. «Я ей не нравлюсь, – вздохнул цыпленок. – Ну хоть не кусается. Может, с другими лучше пойдет».
Весь день он летал между снежинками и пытался завести знакомство. Но те упорно молчали и отворачивались, когда он задевал их крылом. Цыпленок совсем пал духом и очень устал, бумажные крылышки ослабли с непривычки. Наконец отчаявшийся цыпленок совершенно обессилел и упал в корзинку картонной Красной Шапочки, стоявшей на абонементе младшего школьного возраста. Там лежал картонный пирожок и кусочек масла. По крайней мере на коробочке было написано «Масло сливочное», чтобы все поняли, что это именно масло, положенное по тексту сказки. А пирожок был не подписан – наверное, его и так должны были узнать, хотя он почему-то был ярко-красный и в горошек. Цыпленок, с опаской глядя на ослепительный «пирожок», прислонился к «кусочку масла» и решил немного отдохнуть. А что потом делать – потом и решим. Тем более уже стемнело: на Урале первого января ночь приходит очень рано. А если честно, то она окончательно и не уходит весь день и висит над городом в виде противных темно-серых сумерек, слегка подсвеченных снизу белым снегом, а сбоку – фонарями и окнами домов.
Итак, наступила ночь.