Глава 4
К полудню следующего дня Сэм и Реми уже жарились вместе с десятком других добровольцев под палящим солнцем на платформе безбортового грузовика, трясшегося по ухабистой дороге. Рядом сидели Кристина Таламантес и Мария Гарса, вдоль другой стороны – жители города, которых они узнали за последнюю неделю. Среди них были два брата – Рауль и Пабло Мендоса, выросшие в деревне неподалеку от вулкана, – и высокий, невозмутимый Хосе Санчес, владелец тапачульской адвокатской конторы, от которой остались одни развалины. Из-за густых усов никто не мог сказать – улыбается он или, наоборот, чем-то недоволен.
Машина удалялась от города. Впереди на мили и мили тянулись возделанные поля. Реми не отводила глаз от встававшего на горизонте синего треугольника вулкана.
– Дыма больше не видно, – взглянув туда же, заметила Кристина. – Может быть, он все же уснул на ближайшие лет сто?
– Или копит силы, а потом взорвется и похоронит нас под лавой и пеплом, – откликнулся Хосе. – Не зря его название на языке майя означает «Дом огня».
– Будем надеяться, на сей раз он его не оправдает, – сказал Сэм.
Еще через час изматывающей езды они добрались до поселка Унион-Хуарес. Два небольших кирпичных здания вдоль главной улицы стояли полуразрушенные, еще с двух домов осыпалась черепица. Остановив машину на центральной площади, водитель и другие добровольцы из Тапачулы вышли переговорить с собравшимися местными жителями. Фарго держались поближе к Кристине, которая служила им переводчицей. Коротко расспросив супружескую пару с индейскими чертами лица, она повернулась к Сэму и Реми.
– Дорога через семь километров кончается.
– А дальше как же? – спросил Сэм.
– Придется пешком. Женщина говорит, там есть главная тропа, от которой отделяются другие, поуже, ведущие к горным деревням.
– Она не сказала, чего там стоит ждать? – поинтересовалась Реми.
– Предупредила, что может быть холодно. Как-никак четыре тысячи метров.
– К этому мы готовы. Я даже могу кое-чем поделиться. На яхту я брала с собой несколько плотных футболок и рубашек – в океане бывает прохладно ночью, особенно если ветер сильный.
– Спасибо. И я, и Мария тоже взяли с собой кое-какую теплую одежду на случай, если придется ночевать под открытым небом. Но через пару дней, думаю, ваша тоже придется кстати.
– Что еще сказала женщина?
– Из-за землетрясения сошли лавины, некоторые деревни наверняка остались без источников воды. С небольшими травмами у местных мы справимся, а вот как быть с серьезными случаями? Пострадавших нужно будет доставить в больницу.
– Мы отыщем у деревень подходящие площадки, где сможет приземлиться вертолет, – пообещал ей Сэм.
– Спасибо, – кивнула Кристина. – Мария пошла в церковь – там те, кто спустился с горы в поисках убежища. Я тоже иду, надо их расспросить получше. Вы со мной?
В церкви они нашли пять семей из горных деревень. Пока Мария и Кристина говорили со взрослыми, дети облепили Реми. Очарованные ее длинными каштановыми волосами, они лезли к ней на колени и с удовольствием слушали песенки на экзотическом для них английском. Вдобавок Реми угостила малышей шоколадом и протеиновыми батончиками с орехами.
Через некоторое время водитель вернулся, и все вновь забрались на грузовик. Предстоял последний отрезок пути. Окончание дороги и начало пешеходной тропы отмечал большой камень. Добровольцы, спрыгнув с платформы, взвалили на плечи тяжелые рюкзаки с припасами, помогли друг другу поудобнее пристроить их на спине и зашагали вперед.
Подъем по крутому склону давался тяжело и шел медленно. До сих пор экспедиция двигалась по расчищенному пространству, но здесь, в горах, леса сохранялись нетронутыми, и над тропой сплошным сводом смыкалась листва.
Лагерь разбили на ровной полянке, окруженной деревьями с плодами, похожими на маленькие авокадо, – братья Мендоса называли их «креольскими авокадо». Проснувшись с рассветом, продолжили путь. С высотой равнинные лиственные деревья постепенно уступали место хвойным пихтам.
Следующие три дня были похожи один на другой – свернув утром лагерь, участники экспедиции отправлялись к следующей деревне, встречались с ее обитателями и выясняли, какая помощь нужна. Кристина и Мария осматривали и лечили пострадавших и больных, Реми помогала – вела учет медикаментов, обмывала и перевязывала поврежденные места, давала назначенные лекарства, пока доктора спешили к следующему пациенту. Сэм с командой волонтеров и местных жителей восстанавливали и укрепляли дома, меняли сломанные трубы и порванные провода, чинили генераторы.
К концу пятого дня в горах, на высоте почти две с половиной тысячи метров, лежа в палатке на краю деревни, Сэм признался:
– Я рад, что мы решили отправиться сюда.
– Я тоже, – откликнулась Реми. – Нечасто получаешь такое удовлетворение от того, что делаешь.
– Интересные у тебя запросы.
– Зато теперь тебе есть чем гордиться. И давай спать.
На следующее утро Сэм и Реми во главе партии отправились в последнюю деревню по узкой тропке, указанной алькальдом предыдущего поселения. Скоро они оторвались от остальных и остановились, дожидаясь, пока те появятся. Заметив спутников, супруги двинулись вперед, но те вновь быстро отстали.
Путь тем временем преградила сошедшая ночью лавина. Грунт и куски породы – кажется, базальта – обрушились на тропу. Пришлось обходить по склону, осторожно пробираясь между громадных валунов. Вдруг Сэм и Реми застыли на месте – одна из глыб, прямоугольной формы, со скругленными углами наверху, была явно не природного происхождения. Не сговариваясь, оба шагнули к ней и увидели вырезанный на одной из сторон человеческий профиль. Орлиный нос, удлиненный череп, пышный головной убор из птичьих перьев – все указывало на майянского аристократа. Колонки причудливых символов тоже не могли быть ничем иным, кроме письмен майя. Взгляды супругов метнулись вверх, следуя за зияющей прогалиной в зелени. Искушение было непреодолимым. Оба полезли на горную кручу и вскоре оказались на вдававшейся полкой в склон идеально ровной площадке размером примерно тридцать на двадцать футов, часть которой явно сошла с последней лавиной. Деревья, подступая вплотную, все же не заходили на расчищенное пространство. Сэм поковырял землю ножом – через несколько дюймов лезвие скрежетнуло о камень. Реми огляделась вокруг.
– Мощеная терраса? – предположила она. – Или просто площадка перед входом?
Оба пристально всмотрелись в отвесный склон горы. Один из участков, заваленный свежей землей, был как будто вдавлен внутрь.
– Похоже, когда та плита отвалилась, тут осела порода, – заметил Сэм.
Потыкав ножом, он опустил с плеч рюкзак, достал складную лопату и стал счищать землю с каменного основания.
– Осторожнее, – предостерегла Реми. – Мы ведь не хотим обвалить остальную гору?
Однако и она сбросила рюкзак, вытащила топорик, которым обычно рубила ветки для костра, и присоединилась к мужу. Под грунтом оказалась черная вулканическая порода. Сэм ткнул в нее лопатой – хрупкая и пористая, как пемза, она откалывалась кусками.
– Не одолжишь? – Он кивнул на топорик.
– Держи.
Лезвие, легко войдя в толщу стены, отворотило целый пласт.
– Похоже, тут когда-то стекала лава и застыла сплошной завесой.
– Перекрыв вход?
– Я бы не стал делать преждевременных выводов. Мы не знаем точно, что он здесь был, хотя очень похоже на то.
Сэм принялся ожесточенно работать топором, пока крупный обломок не провалился внутрь. В стене зияла дыра.
– Оказывается, надо было только посильнее постучаться, – улыбнулась Реми. – Как думаешь, что там? Захоронение?
– Так высоко в горах? Я бы предположил святилище – например, какого-нибудь бога, который у майя отвечал за вулканы.
Расширив отверстие, Сэм достал из рюкзака фонарик, посветил внутрь и перешагнул через обломки.
– Идем, – позвал он. – Там что-то есть.
Стены пещеры оказались выложены тесаным камнем и покрыты белой штукатуркой. Красочная роспись, протянувшаяся во всю их длину, изображала процессию из мужчин, женщин и богов майя. Некоторые люди приносили в жертву божествам свою кровь, делая надрезы на коже или прокалывая шипами языки. Однако главной фигурой на каждой стене был жуткий скелет с глазами, свисающими из глазниц.
Но Сэм и Реми недолго водили фонарями по сторонам. Кое-что другое привлекло их внимание, заставив шагнуть вглубь пещеры. Там, на выбеленном каменном полу, лежало иссохшее, потемневшее человеческое тело. Из одежды на мумии была только набедренная повязка и пара плетенных из растительных волокон сандалий. Оттянутые мочки ушей украшали крупные жадеитовые затычки, на шее висели бусы и резной диск из того же минерала. Лучи метнулись вверх и вниз по телу – и выхватили из темноты стоявший рядом глиняный горшок, закрытый крышкой. Реми подкрутила фонарик, чтобы тот давал более широкий конус света.
– Нужно все сфотографировать, пока мы еще ничего не тронули.
– Или пока свод не рухнул в результате очередного толчка.
Отдав фонарик Сэму, Реми достала телефон. Она обогнула тело, делая снимки со всех ракурсов, потом отщелкала все стены, пол, потолок и запечатанный сосуд.
– Мумия похожа на те, которые находят в высокогорных захоронениях инков, а также моче и чиму, – заметила она.
– Да, – согласился Сэм, – только это не захоронение.
– Похоже на то. Видимо, он выбрал пещеру своим жилищем – возможно, временным, – а потом так и умер в ней. Вон там выдолбленные из дерева сосуды с какими-то семенами – плоды, вероятно, сгнили, – а в глиняный он мог набирать дождевую воду.
– На поясе нож из обсидиана, и еще несколько осколков – ими-то и сделаны выемки в древесине.
Реми отфотографировала глиняный сосуд, расписанный сценами из жизни, по-видимому, одного и того же человека – за трапезой, со щитом и палицей в руках, на коленях перед каким-то устрашающего вида божеством с полукошачьими-полугоблинскими чертами.
– Интересно, есть что-нибудь внутри? – проговорил Сэм.
– Похоже на то. Крышка запечатана, ее держит что-то вроде клея. Не стоит ее открывать – это может повредить содержимому. Выйди-ка из кадра. Я отошлю фотографии Сельме, пока аккумулятор еще не сел.
– Верное решение, – кивнул Сэм.
Выбравшись наружу через дыру в лавовой завесе, он сфотографировал на собственный телефон вход и склон выше и ниже. Снимая заваленную тропу и плиту из обработанного камня на ней, Сэм заметил приближающуюся цепочку добровольцев.
– Эй! Сюда!
Все остановились, задрав головы. Сэм, стоя в двухстах футах выше по склону, замахал руками. Наконец увидев его, остальные поколебались секунду и полезли наверх.
Пока Сэм дожидался их, на площадку вышла Реми.
– Что за шум?
Он показал вниз.
– Я позвал всех взглянуть.
– Да, сохранить это в тайне вряд ли бы удалось.
– Конечно. Резную плиту, лежащую прямо посреди дороги, трудно не заметить. Надо обеспечить сохранность находки до передачи властям, и остальные нам в этом помогут.
– Верно. Открытие может оказаться важным – я не слышала раньше о мумиях майя.
Через несколько минут Кристина, Мария, братья Мендоса и Хосе Санчес были уже на площадке.
– Что здесь такое? – спросила Кристина, оглядываясь.
– Мы точно не знаем, – ответила Реми, – но это какое-то сооружение древних майя, которое залило потоком лавы. Возможно, святилище или место для поклонения – горе, например. Боги майя обитали, как правило, на небесах или в подземелье, а вулкан сочетает в себе и то, и другое. Я даже помню одно подходящее божество – Бакаба.
Мария взглянула на зиявшую дыру.
– А можно войти внутрь? Или это повредит находке?
Сэм пожал плечами.
– Мы там уже были. Ничего страшного не произойдет, если не трогать руками. Там лежат человеческие останки, мумифицированные – не намеренно, а естественным путем. Здесь, на высоте, воздух очень сухой, такой же, как в горах Перу или Чили, где находят подобные мумии. Однако в какой-то момент вход в пещеру оказался запечатан лавой, поэтому разница в условиях все же есть.
Остальные участники экспедиции по одному ныряли в пролом с фонариками и возвращались притихшие, наполненные благоговейным трепетом соприкосновения с вечностью.
– И что нам с ним делать? – спросил Пабло Мендоса.
– Расскажем всем, – предложил Хосе Санчес. – Люди будут платить за то, чтобы подняться сюда.
– Нет, – не согласилась Мария. – Нужно известить власти. Археологи…
– Археологи не скоро до него доберутся, – прервала ее Кристина. – Дороги пока закрыты, да и когда их откроют, неправильно будет вывозить покойника прежде живых, которые ждут отправки в больницу.
– Этот «покойник» – национальное достояние, – возразил Санчес.
– Неважно, умер он вчера или тысячу лет назад. Ему уже ничего не угрожает, в отличие от тех, кто срочно нуждается в трансплантации, например. Все, что мы можем сейчас сделать, – принять меры для сохранения тела.
Сэм поднял руку.
– Друзья, послушайте. Раньше об этом как-то не заходило речи, но мы с Реми участвовали в археологических экспедициях по всему миру, и у нас есть некоторый опыт в таких делах. Пока сложно сказать, когда именно жил этот человек, но у него с собой только обсидиановый нож, и ничего, сделанного из железа или стали. Все остальное тоже, вроде бы, говорит о классическом периоде истории майя, то есть четвертом – девятом веках нашей эры. На теле украшения из жадеита – такие могли принадлежать только человеку из высшего класса. Это или жрец, или представитель знати – для ученых находка, безусловно, ценнейшая. Насколько нам известно, других настолько хорошо сохранившихся останков классического периода еще не обнаружено.
– Так что вы посоветуете? – вновь спросил Пабло.
– При других обстоятельствах следовало бы опять запечатать вход и уведомить археологов, – ответила Реми. – Но мы в районе бедствия, и неизвестно, когда они сюда попадут. А скрыть существование находки невозможно из-за лежащей прямо на тропе каменной плиты с резьбой.
– Я думаю, эту ночь нам нужно подежурить здесь самим, – вставил Сэм. – А завтра, в последней деревне, надо переговорить с алькальдом, объяснить ему, насколько это важно, чтобы он и соседей убедил помочь. В других частях Мексики и Центральной Америки такие археологические памятники приносят большую прибыль. Сюда приедут ученые, будут исследовать пещеру, возможно, проводить раскопки. Но если раньше времени рассказать о находке, предать ее широкой огласке до приезда профессионалов, памятник неминуемо будет утрачен. Нахлынут мародеры, охотники за древностями, перекопают каждый дюйм, и археологам ничего не останется.
– Все-то вы знаете, – зло процедил Санчес.
– Да, знаем. Видели своими глазами, как это бывает – похищенные, оставшиеся неизвестными науке свидетельства эпох, подкопанные и обрушившиеся древние стены, отброшенные в сторону за ненадобностью человеческие кости, оставленные на произвол стихий…
– Если и так – что с того? Это наши предки, не ваши. Все здесь принадлежит нам, мексиканцам – по закону и по праву.
– Полностью согласен, – кивнул Сэм. – Каждому гражданину Мексики принадлежит примерно одна стотридцатимиллионная нашей находки, и ни один не должен остаться обделенным. А значит, надо передать ее властям.
– Хосе, не будь ослом, – вмешалась Кристина. – Это же часть нашей истории. Мы обязательно должны сохранить ее.
– А с чего это такая горячая поддержка? Понравилось на яхте кататься?
– Кристина и Мария прибыли с нами на яхте, потому что дороги были перекрыты. Оставьте свои домыслы при себе и не оскорбляйте врачей, которые хотели помочь людям, – резко сказал Сэм.
Мария сквозь зубы добавила какую-то быструю фразу по-испански. Санчеса будто ледяной водой окатили.
– Прошу прощения, я не должен был так говорить, – пристыженно пробормотал он. – Примите мои извинения. Я с вами. Готов делать все, что потребуется.
– Спасибо, Хосе, – поблагодарила Реми. – Сейчас нам нужно разбить лагерь на ночь – немного в стороне отсюда, чтобы никто потом не связал его с пещерой.
– Я поищу место, – с готовностью откликнулся Хосе и тут же заспешил прочь. Через минуту он уже скрылся за гребнем горы.
Братья Мендоса, считая себя более подходящими для этого дела, беспокойно поглядывали вслед.
– Думаю, ему нужно побыть одному, – остановил их Сэм. – Придет в себя и вернется.
– Ладно, – кивнул Рауль.
Сэм повернулся к двум девушкам-врачам.
– Боюсь, мы создали угрозу для тела, когда проломили закрывавшую вход лавовую завесу. Оно сохранялось, законсервированное без доступа воздуха, а теперь пещера вновь соединена с внешней средой. Что бы вы посоветовали?
– Лучшее, что можно сделать, – заморозка, – ответила Кристина. – Но это нам сейчас не под силу.
– Думаю, вы правы насчет условий, из-за которых произошла мумификация, – добавила Мария. – Здесь, на высоте десять тысяч футов, они для этого идеальны – прохладные дни, холодные ночи, сухой воздух… Так что пока тело остается на месте, ему, скорее всего, ничего не угрожает. Но на уровне моря, во влажном тропическом климате, риск возрастет многократно.
– Давайте все же попробуем что-нибудь придумать, – предложил Сэм. – Нужно что-то герметичное и с охлаждением.
– Если только так, – проговорила Мария.
– Но где взять лед? – спросила Кристина.
– Он прямо над нами, – ответил Сэм. – С высоты двенадцать тысяч футов должны начинаться ледники – я видел их вчера. Может быть, получится забраться туда, к самому нижнему краю.
– Мешки для трупов, – сказала вдруг Кристина.
– Мешки?
– Пластиковые. В них обычно помещают тела погибших в зоне стихийного бедствия, чтобы предотвратить вспышку эпидемии, – объяснила Мария. – У нас есть несколько с собой – можно использовать сразу три-четыре. Они герметичные, прочные – если положить мумию в один, потом в другой или даже два, перекладывая льдом, мы сможем поддерживать постоянную низкую температуру, и все будет в порядке.
– Я иду с тобой, – шепнула Реми Сэму на ухо.
Он покачал головой.
– Глупо рисковать двоим сразу.
– А лезть туда в одиночку еще глупее.
– Это необходимо для спасения находки, представляющей большую историческую ценность.
– Для меня ты тоже представляешь большую ценность, к тому же вдвоем мы принесем вдвое больше льда. Будешь и дальше упрямиться?
– Разве я хоть раз спорил, только чтобы настоять на своем? – поинтересовался Сэм.
– Нет, – соврала Реми.
– Ну, хорошо. Идем вместе.
– По крайней мере, если что, у нас есть отличные мешки для трупов.
Положив в рюкзаки только по одному мешку, топорик с лопатой, воду и теплые вещи, супруги начали восхождение. До наступления ночи было еще далеко, но подъем из-за крутизны шел медленно. Хорошо еще, удалось обойтись без альпинистского снаряжения – выступы на неровной поверхности давали удобную опору для рук и ног. Через некоторое время Сэм и Реми, уставшие и измотанные, очутились на продуваемом всеми ветрами склоне, где ничего уже не росло.
– Нам повезло, что мы не первый день на такой высоте, – выдохнула Реми.
– Да уж. Надеюсь, это и дальше поможет. Подняться бы побыстрее, чтобы успеть спуститься до темноты.
– Если поддерживать тот же темп, должны успеть.
– Ну да. Подумаешь, делов-то…
Оба рассмеялись, и подъем пошел как-то пободрее. Дальше они двигались в молчании, не тратя силы на разговоры, только время от времени Сэм оборачивался и спрашивал:
– Ты в порядке?
– Пока держусь, – откликалась Реми.
Лишь ближе к вечеру они достигли уровня снегов и остановились оглядеться. На самой вершине виднелась большая кальдера[2], три поменьше – вдоль гребня горы. Сэм показал на белые языки:
– Видишь? Снег лежит только на удалении от жерла вулкана.
– Похоже, там горячо, – заметила Реми.
– Значит, давай наберем льда и спустимся побыстрее.
Преодолев голое каменистое пространство между двумя кальдерами, они добрались до края ледника, раскопали рыхлый снег сверху и принялись топориком и лопатой вырубать куски. Набрав столько, сколько могли унести, уложили лед в пластиковые мешки, обмотали их запасной одеждой и куртками, убрали в рюкзаки и двинулись обратно к спуску с гребня.
На полдороге каменистая поверхность вдруг затряслась, уходя из-под ног. В воздухе разнесся гулкий рокочущий звук. Сэм и Реми согнули колени и спустили с плеч рюкзаки, пережидая толчок. Прошла минута, две…
– Тебе страшно? – спросила Реми.
– Еще бы, – откликнулся Сэм. – Я же не знаю, что это. Отголосок предыдущего землетрясения? Или сейчас гора взорвется, и мы улетим в стратосферу?
– Просто проверяла, как у тебя с головой.
Гул слегка утих, но вместо него послышался новый звук, шипяще-свистящий. Нарастая, вскоре он усилился до рева взлетающего самолета. Пока Сэм и Реми оглядывались в поисках источника, над снежной шапкой взлетело белое облако пара, выброшенного давлением откуда-то из недр горы. Супруги поспешно вскинули на плечи рюкзаки, распределили вес набранного льда и заспешили прочь, почти переходя на бег там, где ровная, гладкая поверхность это позволяла.
Когда они добрались до места, где поднимались, солнце уже достигло горизонта, слепя глаза с западной, мексиканской стороны. На простиравшиеся к востоку зеленые джунгли Гватемалы легла огромная тень горы. Не мешкая, Сэм и Реми двинулись вниз, ориентируясь по уже знакомым приметам. Теперь самое главное было не дать рюкзаку перевесить и не свалиться в бездну.
Место, откуда со свистом вырывался пар, оказалось разломом в каменистом склоне. Столб воды и горячего воздуха вырывался под огромным давлением. Сэм и Реми постарались обойти его, но не могли слишком удаляться без риска потерять тропу, по которой поднимались. Только когда он остался далеко вверху, супруги облегченно перевели дух, едва веря, что опасность миновала. Но час спустя, когда они лезли по склону, рельефом напоминавшему каскад замерзших водопадов, земля под ногами вновь задрожала.
– Держись, – сказал Сэм.
Оба уцепились покрепче и кое-как уселись на склоне. Реми положила голову Сэму на плечо. Дрожь и рокот нарастали, гора под ними затряслась куда сильнее, чем прежде. В нескольких десятках шагов слева сошла лавина. Камни, ударяясь друг о друга, отлетали и падали где-то внизу с глухим звуком.
Когда все стихло, супруги продолжили спуск. Движение пошло медленнее – местами камнепады перекрыли путь, похоронив под собой прежние точки опоры. Приходилось нащупывать новые. Скоро стемнело, и перед каждым шагом нужно было с фонариком выискивать, куда поставить ногу. Следующий толчок застал Сэма и Реми на открытом участке, где ничто не защитило бы их от падающих сверху валунов, так что оставалось только двигаться дальше.
Только к часу ночи внизу наконец показалась тропа. Двигаясь вдоль нее по склону, супруги вышли обратно к заброшенному святилищу. На площадке перед входом светился экран мобильника.
– Похоже, у кого-то еще здесь есть спутниковый телефон, – заметила Реми.
– Кажется, у Хосе, – ответил Сэм.
– Эй, внизу! Мы вернулись! – крикнула Реми.
Свечение пропало, по террасе метнулся человеческий силуэт.
– Сюда! – отозвался Хосе. Включив фонарик, он посветил им. – Устали, наверное? Идемте, я отведу вас к лагерю.
– Сперва нужно обложить льдом нашего приятеля, – возразил Сэм.
Втроем они зашли в пещеру, расстелили на полу пустой пластиковый мешок, осторожно поместили туда мумию и застегнули молнию.
– Почти ничего не весит, – с удивлением заметил Хосе.
– От него остался фактически один скелет, – объяснила Реми. – Кости составляют только около пятнадцати процентов массы тела, все остальное – вода.
Обложив мешок льдом, они натянули сверху другой и для верности третий.
Снаружи донеслись шаги.
– Хосе, я пришел тебя сменить, – послышался голос Рауля Мендосы. Его голова просунулась внутрь пещеры. – А, Фарго… Рад, что вы вернулись. Мы забеспокоились, когда начались толчки.
– С нами все нормально, – заверила Реми. – А когда поспим, будет еще лучше.
Хосе отвел их по старой, заброшенной тропке к другой ровной площадке, где были разбиты палатки. Сэм поводил лучом фонарика по склону.
– Что там наверху?
– Опасности нет – ни нависающих скал, ни крупных камней. Во время сегодняшних толчков ничего не свалилось.
– Спасибо, Хосе, – поблагодарил Сэм. – И за помощь с мумией тоже.
– Доброй ночи, – откликнулся тот.
Супруги залезли в палатку и закрыли клапан, чтобы их не разбудил рассвет, до которого оставалось уже совсем недолго.