Глобальное управление и человек. Как выйти из матрицы. Глава 6. Историко-алгоритмический приоритет в системе надгосударственного управления (В. А. Ефимов, 2016)

Сущностное предназначение реконструкций прошлого, которыми занималась историческая наука, – никогда не изменялось. Во все времена действующей на определенном историческом этапе власти необходимо было сформировать такое представление о прошлом, чтобы на этой основе оправдать не только навязываемую народу систему власти, но и собственную позицию и конкретные действия из нее вытекающие. На передний план такой исторической «науки» всегда выходят именно те ученые, которые держат нос по ветру, тонко откликаются на публично не оглашаемые требования. Умелое решение этой конъюнктурной задачи состоит в эффективной выборке из всей массы явлений тех событий и фактов, которые можно уложить в требуемую версию как исходный фактический материал, дать этому материалу соответствующую трактовку и приписать реконструированным процессам запрашиваемые политическим моментом причинно-следственные обусловленности и взаимосвязи.

Кроме этого, для поддержки необходимых исторических мифов популярно использование «архивных материалов». У нас была беседа с одним из специалистов, в функции которого входило внесение нужных текстов в те бланки, на которых уже красовалась резолюция Сталина на чистом листе бумаги сталинских времен. После этого не исключено в том числе и неумышленное использование этих документов в СМИ, в политических целях. Вопрос, как отличить истину от лжи, каждый человек должен решать самостоятельно, не передоверяя это мнимым авторитетам и «достоверным архивным материалам». Именно для этого Бог наделил нас шестым и седьмым чувством: Различением и чувством Меры.

По мощности воздействия на судьбу общества все ранее рассмотренные нами 4 приоритета (идеология, экономика, генное и военное оружие) уступают историко-алгоритмическому приоритету. Реально управляет не тот, у кого красивая и важная табличка на кабинете, а тот, кто имеет возможность сформировать информацию летописного характера, изменить и переписать заново фактологию прошлых исторических событий, переосмыслить с позиций «хорошо» или «плохо» как сами события, так и оценки тех исторических деятелей, которые вершили эти события.

Наше время имеет одну особенность: многократное переписывание истории производится за время жизни одного поколения. Одно и то же прошлое изображается для нас то розовым, то серым, то черным, – это и есть проявления маневров глобальной концептуальной власти и противления подвластной толпы промыванию мозгов ее периферией.

Так, если за И. В. Сталиным нет ничего, кроме злодейства и клинической жажды власти ради власти, как нам внушают, то следующее поколение уже утратит все алгоритмы управления, наработанные обществом под его руководством. Если же Сталин – великий организатор государства-суперконцерна, то алгоритмы послевоенного восстановления страны, феномен сталинского устойчивого снижения цен в период с 1947 по 1953 год должны изучаться в школах и вузах. И это только один из многих эпизодов истории, адекватное понимание которого невозможно без понятия об объективности Добра и Зла, как социальных явлений.

Огульное охаивание Сталина связано с его концептуальной властностью, альтернативной как церковной, так и марксистской версии Доктрины «Второзакония – Исайи». И этот факт заправилам, хозяевам обеих ветвей Доктрины «Второзакония – Исайи», необходимо было сокрыть от общества. Любые исторические заключения, оценки, выполняемые в том числе и на базе достоверного фактического материала, имеют субъективное, нравственно обусловленное начало и всегда выражают миропонимание авторов и той концепции, которой они привержены. Говорят, что история – это то, о чем договорились историки и что они подразумевают как «само собой разумеющееся».

Но все-таки это лишь первая часть правды, поскольку историки договариваются не сами по себе. В этих оценках не видна роль заказчика, роль методологического уровня управления, системы концептуальной власти. Большими кассовыми тиражами в эпоху Рыб издавались лишь те воззрения, которые при всем их многообразии не выходили за рамки господствующей над обществами Доктрины «Второзакония – Исайи», Доктрины порабощения человечества от имени Бога. Наша задача – изменить эти традиции.

Хронологический приоритет позволяет увязать в единое целое явления, разорванные в общественном сознании людей. Если вы поймете, что Дарвин «творил» одновременно с Марксом и направлял ему свои труды с дарственными надписями, то вы осмыслите механизмы комплексного извращения действительности. Именно этот тандем ввергал человечество в материалистический атеизм, уводя от понимания идеи единого для всех людей Бога – Творца и Вседержителя (и это при том, что сам Дарвин верил в Бога[5]).

Позже эти открытия будут умело вброшены на доверчивую российскую почву. Пушкин, будучи современником Маркса, в символической форме дает представления о марксизме в «Домике в Коломне» через такой персонаж, как Мавруша (Мавр – кличка Маркса).

Все навязываемые через третий идеологический приоритет оценки исторических деятелей призваны работать на глобальный сценарий будущего и обслуживают хронологический приоритет управления. Во время перестройки неоспоримым авторитетом, к примеру, в сфере финансов провозглашался С. Ю. Витте, запустивший в свое время убийственный для России механизм ее финансового порабощения. Предательскую миссию этого масонствующего провокатора раскрыл генерал Нечволодов в своей работе «От разорения к достатку». Витте скрытно, во время охоты, подписал у царя указ, увязавший денежную массу страны исключительно с золотом, упразднив серебряное обеспечение. Но поскольку золота в стране в нужных количествах не было, то мы остались без денежной массы и начали проводить немыслимые по объемам заимствования, сев на подорвавшую Россию ростовщическую иглу. Первую страницу своей книги генерал Нечволодов начинает именно с этой статистики.

Продолжателем дела С. Ю. Витте в наши дни был В. В. Геращенко. Так вот, чтобы возвеличить Геращенко, нужно было предварительно «раскрыть» Витте в качестве положительного героя. Для того чтобы загнать Россию в петлю внешних заимствований, как и во времена Витте, наша собственная денежная масса была крайне урезана и в лучшем случае составляла 20 % от минимально допустимого уровня.

Охаивание Сталина, начиная с троцкиста Хрущева и в годы перестройки в особенности, объяснимо и свидетельствует о намерении не допустить в России концептуального самовластия, ибо Сталин, в отличие от иных лидеров России, равно как и лидеров других государств, понимал, что такое глобальное надгосударственное управление человечеством. Он имел представление о концептуальной власти и неоднократно демонстрировал это для понимающих. Правду о Сталине сказал сам Сталин: «Я знаю, – начал он, – что, когда меня не будет, не один ушат грязи будет вылит на мою голову. – И, походив немного, продолжил: – Но я уверен, что ветер истории все это развеет…». (Голованов А. Е. «Дальняя бомбардировочная», глава «Тегеран. Встреча большой тройки»)

Сказал правду о нем и президент США Ф. Д. Рузвельт: «Это человек, сочетающий в себе громадную, неукротимую волю и необычную широту натуры. Я считаю, что он является истинным представителем настоящей России, и я надеюсь, что мы безусловно будем очень хорошими друзьями с ним и русским народом» (Голованов А. Е. «Дальняя бомбардировочная», глава «Тегеран. Встреча большой тройки»).

При всей огульной критике коммунистического прошлого в стране далеко не случайно существует негласный запрет на критику марксизма, как, впрочем, и на самого К. Маркса, безукоризненно исполнившего ту роль, которая была предписана ему концептуальной властью. Более того, в постсоветской России ставят новые памятники Марксу. Например, в Калуге взамен гипсового истукана водрузили голову К. Маркса объемом в несколько кубометров из розового гранита.

В. И. Ленин, всю жизнь стажировавшийся в Швейцарии и управляемый оттуда в обход сознания, получил первую пулю-предупреждение, как только понял наконец-то, в какой антироссийский сценарий оказались вписанными его благие намерения, и лишился дара речи, как только захотел передать осмысленное своему окружению.

Следует отметить, что оценки исторических деятелей с позиции разных концепций носят прямо противоположный характер. Применительно к личности И. В. Сталина это означает, что если Доктрина «Второзакония – Исайи» и политика в ее русле расценивается как «добро», то И. В. Сталин, на протяжении всей своей жизни подрывавший ее власть над Россией, – один из величайших злодеев в истории.

Если же Доктрина «Второзакония – Исайи» расценивается как «зло», то И. В. Сталин творил добро сообразно обстоятельствам по мере сил, возможностей и понимания. Именно поэтому он не подсуден всем приверженцам этой доктрины и всем ее рабам, состоявшимся и потенциальным – тем, кто не имеет и не желает иметь представления о концептуальной власти как социальном явлении и о роли этого явления во всемирной истории.

Летописные извращения пророчеств Христа отобразил в «Мастере и Маргарите» М. А. Булгаков. На допросе у Понтия Пилата Иешуа свидетельствует по поводу летописцев, подобных Левию Матфею: «Ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там записано, я не говорил». Вот в таких летописцах-евангелистах и кроется секрет того, что церкви имени Христа, извратив его истинные заветы, уже две тысячи лет насилуют человечество, сами расколовшись на многочисленные направления и секты. Вот уж, поистине, разделяй и властвуй. К тем, кто не согласен с такой оценкой их деятельности в силу сложившихся (не сами собой сложились) предубеждений, вопрос: что исторически реальные церкви сделали для воплощения в жизнь следующей заповеди Христа: «25…Вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; 26. Но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; 27. И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Матфей, гл. 20)?

Для содержательного анализа настоящего и будущего необходимо разобраться во всемирной истории как минимум со времен религиозной реформы Эхнатона (1375–1325 гг. до н. э.) и последующего сокрытия ее сути от человечества древнеегипетской иерархией Амона и нынешними продолжателями ее дела, а не тихо млеть от созерцания скульптурного портрета его супруги Нефертити. Мы запускаем механизмы разгерметизации этих преданий старины глубокой. Это связано с тем, что управление по господствующей более трех тысяч лет концепции стало невозможным в силу действия Закона Времени. Этот период предвосхищали древнеегипетские знахари и назвали его Апокалипсисом, но это не крах человечества, в чем убеждены многие, а крах господствовавшей на протяжении всей истории толпо-элитарной системы управления. Проблемы же нынешних знахарей состоят в том, что они, как указал в одном из своих последних интервью большевик Л. М. Каганович, «не понимают Закона Времени».

О своем понимании Закона Времени и беспомощности перед ним надгосударственной власти хозяев Доктрины «Второзакония – Исайи» (Черномора – в символах Пушкина) в гениальной поэме «Руслан и Людмила» Пушкин говорит открытым текстом:

Многие люди, соприкоснувшиеся впервые с нашей информацией, задают вопрос о доказательствах тех или иных представлениях об истории, о Мироздании, о Боге. Не надо тешить себя надеждой на примитивные экспериментально-логические схемы доказательств: не все в Жизни повторяемо экспериментально, и не все может быть уложено в прокрустово ложе логики. Истину каждый, кому Свыше дано Различение, может найти для себя только сам, в своей Душе, сопоставляя, думая, анализируя. Так или иначе отнестись к написанному – исключительное право самого читателя. Ведь это касается и любых других вопросов.

Он может верить, к примеру, официальной версии о самоубийстве А. Гитлера, а может верить фразе И. В. Сталина: «Гитлер сбежал от суда народов» – или известным многочисленным свидетельствам о том, что Гитлер, Ева и адъютант Гитлера своевременно покинули Германию благодаря сепаратным переговорам рейха со штаб-квартирой глобальных военных и террористических операций – Великобританией – истинным организатором обеих мировых войн XX века. Ведь, помимо так называемого «Вашингтонского обкома» в исполнительной ветви власти западной цивилизации, есть еще и «Лондонский ЦК», отвечающий за проект буржуазного либерализма, а есть еще и его Парижский департамент, отвечающий за все «левые», псевдосоциалистические проекты. Такие марионетки, как Гитлер, безукоризненно точно выполнившие все, предписанное им концептуальной властью, всегда ею же заботливо и охраняются. Иначе спецслужбам будет сложно завербовать очередного Бена Ладена. Именно поэтому наиболее вероятной выглядит версия о том, что Гитлер и его приближенные благополучно обосновались в Чили среди индейцев и спокойно доживали свой век на природе, не зная хлопот. Косвенное доказательство невинности Гитлера перед заправилами глобальной политики состоит в том, что на Нюрнбергском трибунале он не обвинялся ни заочно, ни посмертно, в отличие от других преступников.

Можно верить официальным заключениям о захоронении семьи Николая II, а можно полагать, что этот оплаченный спектакль – прикрытие тех многочисленных банковских вкладов и золотого запаса как семьи Романовых, так и государства Российского, которые и по сию пору являются чьими-то активами.

Можно верить в ставшую официальной с подачи М. С. Горбачева и А. Н. Яковлева версию Геббельса о расстреле примерно 15 000 польских офицеров в смоленских лагерях НКВД в 1940 году, а можно задуматься о «неувязочках» этой версии. До оккупации зона, где находятся могилы поляков, не была закрытой, она была местом отдыха смолян, там были пионерские лагеря, дом отдыха НКВД, а при немцах она была закрытой. Почему руки трупов оказались связанными бумажным шпагатом, который в то время в СССР не выпускался, но выпускался в Германии? Почему при расстрелах применялось штатное немецкое оружие, а не советское? Почему НКВД впервые в своей практике проводило расстрел без изъятия документов из нагрудных карманов? И, наконец, почему в сталинской версии о том, что поляков расстреляли немцы после оккупации Смоленской области осенью 1941 года, неувязок типа названных нет. А в том факте, что польские офицеры взбунтовались и отказались от эвакуации, в надежде на милость немцев, вины И. В. Сталина и НКВД нет (см.: Ю. И. Мухин, «Катынский детектив»).

Кроме того, полезно вспомнить о том, что после Мюнхенского сговора (осень 1938 г.) Польша (т. е. эти самые офицеры) совместно с фашистской Германией участвовала в ликвидации Чехословакии. То есть, если по чести и совести, то Польша – не первая жертва II мировой войны XX века, а один из агрессоров, ее начавших. И до своего военного краха в 1939 году голубой мечтой руководства Польши была война совместно с Германией и прочими странами «цивилизованной Европы» против СССР. И под решение этой стратегической для польской «элиты» задачи на протяжении всего времени ее существования в предвоенный период шло воспитание офицерского корпуса. Проблема была лишь в том, что Великобритания и Гитлер обманули эти надежды «элиты». Пока же положение дел в исторической науке таково, что чем более высокие печати и подписи будут осенять одну из исторических версий, тем больше будет оснований сомневаться в ее истинности у тех, кто стремится осмыслить истинную глобальную историю Человечества по совести, сообразуясь с фактами. В накачке лживой матрицы причастности России к гибели польской элиты было исчерпано Божеское попущение. В результате усилий всех причастных к этой магии сформированная матрица разрядилась, и крушение самолета с польской элитой в 2010 году является материализацией ими же сформированной мыслеформы. После крушения самолета Россия действительно стала иметь некое косвенное отношение к гибели польской элиты.