4-ая глава
Четвертый день подряд мою глотку полоскала водка.
Приходили друзья, знакомые, а проще – собутыльники. Душа «праздновала» поражение. Утром, с больной головой, шел на кухню глотнуть минералки.
– Все! Хватит! – решился я. – Надо отходить и приниматься за дела.
В Ригу… в Ригу… налаживать новые связи… модернизировать былое сотрудничество с некоторыми музыкальными группами и исполнителями. Похмельное раздумье прервал телефонный звонок.
– Алло, – сонно ответил я.
– Мне сейчас звонили из городской думы. Встреча с мэром должна была состояться в четырнадцать часов. – Так что давай собирайся и подходи к Думе. Я хочу, чтобы ты был в нашей делегации как представитель молодого поколения.
– Хорошо, Михаил Антонович!
– До встречи, – в трубке послышались гудки.
– Опа… опа… три прихлопа… – обрадовано пропел я. Вот на этой встрече я и смогу выяснить с мэром все.
Больше всего в жизни я не любил неопределенность. Она всегда изматывала меня и часто заставляла идти на необдуманные поступки. Нервы сначала колыхаются в пределах здравомыслия, но потом переходят в агрессивно-импульсивную энергию, в которой практичности и жизненной расчетливости, увы, нет места.
Уж лучше знать все сразу, чем утопать в терзающей неясности.
Подойдя к Думе, встретил Михаила Антоновича Заревича с сигаретой в зубах. Подходили и другие члены писательской организации.
– Добрый день, товарищи по перу, – начал я.
– Слушай, Виталий, – резко перебил Заревич, – ты давай дурака не валяй, а настройся на серьезный лад. Мы сегодня, как никогда, должны убедить мэра в целесообразности используемых средств, выделяемых для нашей организации из городского бюджета. Другим словом, всем собраться с мыслями и, главное, не болтать лишнего, – скомандовал Заревич, махнув рукой, и с улыбкой добавил, – За мной, пехота! И – только вперед!
У дверей приемной Зариньша секретарша объявила, – Проходите, мэр готов вас принять.
Два часа проходила встреча.
Мэр был необычайно молчалив и угрюм. Не один раз он косился в мою сторону.
– Да, – подумал я, – что-то тут не так.
Заревич с невероятной охотой упражнялся в красноречии, пытаясь аргументировано доказать, что направления, которые развивает писательская организация, перспективные.
Мэр, к удивлению не задавал, как обычно, провокационных вопросов, и при внимательном наблюдении можно было понять, что был очевиден факт – ему все душевные порывы Заревича были «до лампочки».
Вот поэтому он и согласился профинансировать предложенные проекты Михаила Антоновича без всякой запинки.
Когда закончилась встреча с мэром и все начали выходить из кабинета, я набрался смелости и подошел к мэру.
– Господин Зариньш, уделите мне, пожалуйста, несколько минут, я хочу с вами поговорить конфиденциально.
Мэр строго посмотрел на меня, нахмурился задумчиво и молча кивнул мне головой.
Оставшись наедине с мэром, я перешел в контратаку:
– Господин мэр, я имею информацию, что лично по вашему приказу мне перекрыты все входы в городские издания газет и журналов. Это правда?
– Правда, паскуда, правда, – резко отреагировал мой, бывший добрый, мэр. – До меня докатились твои размышления о политической и экономической ситуации в городе! О том, как ты плюешь направо и налево в меня и в мое окружение. Говорю сразу, мне твои оправдания не нужны. Скажу тебе прямо и конкретно: тебе, писака, в этом городе, пока я жив и здоров, все перекрыто! Запомни это раз и навсегда! Ни одной твоей паршивенькой статейки ты не напечатаешь. А лучший вариант, чтобы ты совсем убрался из города. Перспектив у тебя здесь больше не будет! Пошел вон! – заключил свою речь мэр, даже не пытаясь согласовывать со мной что-нибудь.
Посмотрев ему в глаза, вдохнув необходимой для этого случая наглости, я резко ответил:
– Ничего, Янка, поживем-увидим, что к чему. Если ты думаешь, что я такой беспомощный, то ты крупно ошибаешься. У меня в Риге есть тоже свои связи. Занимаясь шоу-бизнесом, я не одну позолоченную рученьку держал в своей. И если ты думаешь, что на тебя, ядреного градоначальника, не найдется управы, то я тебе гарантирую, что найдется!
Зариньш, мгновенно краснея, забился в агонии гнева: – Пошел вон, щенок! Ты мне еще угрожать надумал? Да я тебе, птенчику, все крылья пообломаю, даже опомниться не успеешь. Вон, щегол недобитый! Вон! – закричал мэр.
Глубоко задумавшись, я не заметил, как дошел до дома. Залпом осушил полбутылки водки, не закусывая и не запивая. Хмель не брал.
После такого разговора – хрен, что исправишь. А в городе уж точно перспектив больше нет. Вот и настало время звонить в Ригу.
Андрей, руководитель музыкальной группы «Нежность», был заодно и композитором. С ним мы написали за полтора года нашего сотрудничества одиннадцать песен и все эти песни в хит-параде прошли славно.
После недолгих гудков послышалось сонное:
– Алло, я слушаю.
– Андрей, привет! Это Виталий из Даугавпилса. Как жизнь твоя? Я так понимаю, ты вчера гулял долго и упорно.
– О, Виталя, здорово! Рад слышать тебя! – У нас вчера было выступление в ночном клубе. Один бизнесмен юбилей праздновал. Так он нас до утра держал – то ему это спой, то другое… сентиментальный мужик попался, но зато накормил, напоил со своего барского стола до невозможности. И на лапу дал, как положено. Как добрался домой даже не помню. Гульнули, как полагается. – Ну, а как у тебя дела? – поинтересовался Андрей.
– Хреново. И это слабо сказано. Мне нужна работа. Ты не знаешь, кому в тусовке сейчас тексты песен нужны? У меня есть, что предложить, только вот кому? – закончил я.
– Старина, забудь ты это слово, хреново. Пока мы живы и здоровы, бал будет только на нашей улице. Начнем с того, что мне уже нужны тексты песен, потому что я начинаю запись нового альбома. А вообще, это не телефонный разговор, приезжай в Ригу, а я тут пока покумекаю над этим делом. Сделаю кое-какие звонки и узнаю, куда твои тексты пристроить можно. Так что не печалься, дружище.
– Андрей, так давай, завтра я тогда и приеду, как на это смотришь? – спросил я.
– Да, конечно, приезжай, буду ждать. Когда будешь подъезжать, позвони мне, я тебя на перроне встречу.
– Хорошо, Андрей, тогда до завтра, – повеселел я.
– До завтра, Виталя, и, самое главное, приготовь себя к массовой попойке. Завтра у нас выступление на одной вечеринке в честь одной строительной компании, так что готовься по полной программе.
– Договорились, Андрей, – обрадовано ответил я.
Повеселев после разговора, пропев при этом, «столица, так столица», я отметил событие несколькими рюмочками водки.
Набрав номер своей принцессы, услышал нежное переливание слов:
– Я вас слушаю, молодой человек.
– Диана, привет. Чем занимаешься?
– Да в принципе, ничем. Телевизор одним глазком просматриваю, – ответила моя кудряшка.
– Диана, давай встретимся с тобой. Приезжай ко мне. Я сейчас к твоему дому такси закажу. Дело в том, что я уже завтра уезжаю в Ригу на неделю или на две. Так, может, эту темненькую ночку проведем вместе? Основные подробности при личной встрече. Договорились? – спросил я.
– Договорились, Виталя, заказывай таксишку, и я к тебе лечу на всех возможных и невозможных крыльях, – засмеялась Диана.
– Я жду тебя, моя ласточка ненаглядная, – уже отошедший от грозных туч, что окутали меня печалью за последние дни, с восторгом выпалил я.
Через сорок минут Диана приехала ко мне домой.
– Виталий, я не стала тревожить тебя все эти дни лишь потому, что поняла одно – ты не хочешь никого видеть и чтобы тебя кто-то видел в разбитом состоянии. Расскажи мне, хотя бы в общих деталях, что к чему: чтобы я не тревожилась из-за происходящих вокруг тебя событий, – обеспокоенно произнесла Диана.
– Ты, знаешь, милая, сейчас ситуация такая, – начал я. – Сам мэр города через своих ишаков мне перекрыл доступ ко всем газетам и журналам. И как я понимаю, ко всем публичным массовым мероприятиям, на которых я выступал в качестве поэта или организатора. Что касается моих статей в Даугавпилсе, я не смогу больше нигде печататься. А это, Диана, на данный момент львиная доля моего заработка. И поэтому мне нужно поехать в Ригу для расширения старого сотрудничества и искать что-то новое.
Нам на время придется свыкнуться с мыслью, что часто видеться не придется. Мне, действительно, очень жаль, что так у нас получается. Мы с тобой только недавно встретились в этой жизни и даже привыкнуть друг к другу толком не успели. А обстоятельства пытаются оттолкнуть нас, хоть и временно. Но я постараюсь изо всех сил, чтобы мы с тобой виделись почаще. В любом случае другого выхода пока нет. Как ты понимаешь, нужно время, чтобы обустроить и скорректировать свою жизнь по-новому.
Понимаешь, Диана?
– Понимаю, миленький мой мачо, понимаю, – Диана нежно потянулась к моим губам. Наша очередная ночь была сладостной, как и предыдущая, незабываемой. Губы наши постоянно сливались, взгляды не могли насмотреться друг на друга, а сердца настучаться от обуреваемых чувств. Около пяти утра я обратился к подруге:
– Ну что, Диана, мне надо уже подниматься и собираться в путь.
– Пора, так пора. Разберись поскорее со своими делами. Я буду о тебе скучать и, конечно, очень-очень ждать. Надеюсь, мой единственный и неповторимый рыцарь на белом коне скоро въедет в свой город победителем. Я верю в тебя, Виталий, – обнадежила меня Диана.
– Спасибо за доверие и глубочайшую веру в меня. Если бы ты знала, как мне твоя поддержка необходима. Я тебе оставляю ключи от квартиры. Заходи, когда захочешь и чувствуй себя здесь полновластной хозяюшкой.
Нужные вещи и папки с творческим материалом собраны. Наступила минута прощания.
– Диана, загадывать не стану. Доеду, сразу тебе позвоню, – поделился мыслями я с подругой, лаская ее золотистые кудряшки.
– Всего самого лучшего, миленький, до нашей скорейшей встречи, – успокоила Диана.
Поезд полтора часа отстукивал в пути, унося меня все дальше и дальше от моего города. За окном мелькали леса, поляны, маленькие станции… Мысли в моей голове хаотично кружились. Терзающая печаль не давала покоя. Сердце билось то быстрее, то медленнее – или мне это все просто казалось? Ладно, хватит всей этой лирики, надо взять себя в руки и сконцентрироваться на продвижении своих дел в шоу-бизнесе. Печалью делу не поможешь – это факт, который не требует дополнительных доказательств. Надо брать быка за рога и без всяких предисловий – в бой.
Подъезжая к Риге, набрал номер Андрея. Услышал через несколько гудков его полный жизнерадости голос:
– Привет, Виталя, ты где сейчас?
– Андрей, через полчаса буду в Риге, еду поездом.
– Хорошо, Виталя, я тут от вокзала неподалеку. Встречу тебя на перроне с ребятами из группы, тогда и поговорим. До встречи, – закончил Андрей разговор.
Время пролетело очень быстро.
Поезд прибыл на станцию Рига.
Выйдя на перрон, я оглянулся по сторонам и увидел своих корешей по творческому делу. Они возле киоска стояли вчетвером и пили какой-то коктейль.
– Привет из солнечного Даугавпилса, ребята, – громко окликнул их я.
– Привет, Виталя… рады тебя видеть, – вразнобой встретили меня из группы «Нежность». – Теперь нас четверо в группе. У нас появилась бэк-вокалистка и, естественно, исполнительница наших будущих песен Рита. Так что знакомьтесь, ребятки.
– Привет. Рита.
– Привет. Виталий.
Рите было на вид около девятнадцати лет. Блондинка с зелеными искрящимися глазами, точь в точь, как у моей Дианы. Она обладала удивительной и пленительной улыбкой.
Поздоровавшись за руку с Андреем, с гитаристом и исполнителем Славой и барабанщиком Сергеем, мы пошли через вокзал к машине Андрея. Дома у него нас ждал приготовленный стол. На нем стояли несколько бутылочек водочки, вино и шампанское и, конечно, обширная и разновидная закуска.
Без особой скромности все увлеклись приемом пищи.
– Ну что, как говорят у нас, русских, давайте сначала по одной, ну а потом еще накатим. Чего там тянуть кота за яички? – Андрей начал разливать пшеничную водку по рюмкам.
Немного выпив и закусив, он начал со мной разговор о состоянии шоу-бизнеса в Латвии.
– Сейчас, Виталя, у нас, как и во всем мире, финансовый кризис. И Латвия находится в катастрофическом положении. У нас нет толковой промышленности. На транзите грузов зарабатываем. И то, видишь, как наши националисты любой ценой пытаются поругаться с Россией. Что касается Европейского союза, то они и дальше будут нам, как недоразвитым щенкам, выделять кредиты. Когда их расчеты достигнут того осознания, что Латвия никогда не сможет отдать долги, тогда они и начнут государство растаскивать по кускам. Что касается бизнеса в Латвии, то он мельчает на глазах. Полтора года назад я выступал со своей группой в два раза чаще. В разных ночных клубах, на корпоративных вечеринках и прочих городских мероприятиях и, как понимаешь, за большую цену. Сейчас все экономят и на всем. И в ближайшие годы все будет именно так. Что касается музыкальных групп и исполнителей, то они значительно сократили запись новых песен, снятие видеоклипов и работу на студиях. Да и в целом диапазон их творческой деятельности уменьшился. Другим словом, на текстах песен ты не сможешь себе заработать на жизнь, – немного затормозил свою речь Андрей и начал разливать водочку по рюмочкам.
Сделав нужное для всех дело, многозначительно продолжил:
– Но есть к тебе одно достойное предложение. Я лично являюсь руководителем группы, ее композитором, клавишником. По ходу дела мне приходится выполнять и продюсерские обязанности. И под моим руководством группа стала известной, но только в Латвии. У меня не хватает деловой хватки, Виталий. Понимаешь? – вопросительно посмотрел Андрей на меня и на ребят из коллектива, проверяя нашу реакцию.
– К чему все это говоришь, Андрей? – спросил я, предчувствуя, что он сейчас сделает интересное предложение.
– Понимаешь, Виталий, мне стыдно признаться в этом, но я на самом деле во многих этих вопросах бестолковый. И вообще не умею вести деловые переговоры с людьми, которые связаны непосредственно с шоу-бизнесом Латвии. И поэтому часть выступлений у нас срываются. Денег получаем значительно меньше, эфир на телевидении и радио тоже для нас сокращен.
Виталий, бери нашу группу в свои руки. У тебя-то голова варит и человек ты у нас деловой и грамотный. Ты посмотри, как с приходом тебя в группу в качестве поэта-песенника, группа взлетела. А все из-за того, что ты нужное направление нам показал. А если ты сейчас станешь нашим продюсером, то я уверен, мы не только в Латвии будем на коне, но и в Прибалтике тоже. По поводу матушки России я не заикаюсь пока. Но кто сказал, что мы и туда не пробьемся? И еще одно: с русской диаспорой в Европе нужен контакт, Виталя. Подумай хорошо над этим. Я тебя не тороплю. Подумай и взвесь все тщательно.
– А ты знаешь, Андрей, тут думать нечего. Надо просто начать и дерзать без промедления. Я остался все равно без работы. В журналистике в Риге, если я и буду приносить свои статьи в разные газеты и журналы, то все равно на первое время, как минимум, меня не будут часто печатать. Потому что я для столицы пока чужой, да и вакантные места настолько заняты, что ты хоть на таран иди, все равно все сразу не получится. Лишь через время на что-то можно претендовать в журналистских кругах. Что касается продюсера, то ты знаешь, Андрей, мне по нраву это идея, – размышлял вслух я.
– Ну что, Виталя, тогда договорились, – заорал Андрей. – Бери хозяйство в свои руки и вперед!
Неделя прошла быстро и незаметно.
Я начал развивать свою бурную продюсерскую деятельность. Конечно, первым делом занялся организацией выступлений, потому что для успешного дальнейшего развития группы требовались деньги. И немалые. За четыре года существования группы «Нежность» было снято только два видеоклипа. По радио ее не всегда можно было услышать. В телепрограммах ребята светились, увы, тоже не часто. Лидирующие места в народных интернет хит-парадах баловали ребят. Массовому слушателю нравились их песни и это радовало. Но без теле– и радио-выступлений рейтинг ансамбля значительно падал. И соответственно ему падали и расценки на концерты. Поэтому первоначально необходимо было увеличить число выступлений и оплату за них. В ночных клубах, я ловил себя на мысли, в этих выступлениях чего-то не хватает. Зажигательности, что ли? Красивая мелодия, задушевный, с хрипотцой голос солиста Славы, который нравился особенно женской публике. Но без танцевального сопровождения, без экстаза сексуально привлекательных танцовщиц, все как-то отдавало некоторой пресностью. Нужен танцевальный коллектив из девушек! Это даст более мощный импульс для группы «Нежность».
Хотелось бы получать и приличные гонорары, и эти вот вопросы я начал решать в первую очередь. Думай, не думай, а без спонсора не обойтись. Заинтересовать его можно лишь бартерной сделкой. И тут нежданно-негаданно в роли спонсора вырисовался силуэт Станислава Сергеевича Ковальчука, сорокапятилетнего мужчины, среднего роста, плотного телосложения, имеющего особенность сверлить своими темно-голубыми глазами, как рентгеном, всякого приближающегося, к нему. Как правило, эта его способность оправдана была тем, что он безошибочно разбирался в людях, скоро определяя их способности, наклонности и даже таланты…
Многие его подчиненные в беседе с ним не успевали договорить свои мысли, как он уже угадывал их. Имея собственный бизнес, сеть супермаркетов, мебельную фабрику, какой-то (по слухам) крупный бизнес в России, он параллельно занимался политикой и являлся руководителем фракции «Порядок в Латвии» в латвийском парламенте. Поэтому официально он не мог заниматься бизнесом и везде числился лишь крупным акционером. Два года назад, когда проходили выборы, его люди вышли на меня. И я помогал ему продвигаться написанием заказных статей, которые были опубликованы как в столичных русскоязычных газетах, так и в региональных. Он остался доволен моими трудами, считая меня толковым и правильным журналистом. Наша встреча ознаменовалась тем, что выборы прошли и его партия заняла второе место. Набрав тогда свыше двадцати четырех процентов, «Порядок в Латвии» имела грандиозный успех.
По сравнению с прошлыми выборами, она тогда еле-еле преодолела пятипроцентный барьер и чудом попала в парламент. Конечно, когда произошла наша встреча с ним, он был необычайно воодушевлен, торжествуя со своей партийной кодлой так, что пол Риги, казалось, на рогах ходит. Тогда он был готов расцеловать любого бродячего кота Ваську или собачку Шарика.
Политическая победа подарила ему крылья и он летал, кружил и веселился, заодно молотил своим языком, о чем попало и кому попало. Но все равно, человеком он был влиятельным, да и следующие выборы на носу… И если хорошо подумать и в нужном месте преподнести свои интересы в ненавязчивой форме, то комбинация могла бы сработать, а наши интересы совпасть. Выступления группы «Нежность» с политической, ненавязчивой рекламой его партии, могли бы принести существенные плоды и для него, и для нас.
Моя идея была хороша и группе понравилась.
Оставалось ее только тщательно разработать.
В продюсерских хлопотах пролетел месяц.
Каждый вечер я звонил Диане и мы с нею подолгу разговаривали. Конечно, оба скучали друг без друга, и я начал немного переживать – как жить дальше? Она в Даугавпилсе, я в Риге. У нее университет, художественная школа, а у меня плодотворная работа. Но молодым так разлучаться надолго нельзя. Редкость встреч ни к чему хорошему не приведет.
Эх, не напороть бы ошибок… не напороть бы… – стонала душа, подозревая предстоящую неопределенность. Сердце жалила грусть.
Пока в Риге мои недели летели незаметно. Дела продвигались. Но в Даугавпилсе Арманд не спал! Он был цепок в делах, многое схватывал на ходу и славился тем, что мог принимать быстрые решения. Но были также и отрицательные стороны в его мышлении. Ему не хватало определенного глубокомыслия. Расчетливая дальновидность у него обретала обтекаемую форму, вследствии чего переходила в неопределенное направление.
Сейчас тщеславие и самоуверенность у сына мэра главенствовали.
Новые подчиненные Арманда уже ощутили на себе маразматическую энергию своего молодого шефа.
Не понимая сути работы компании, он гонял их туда-сюда с разными документами, разводя часто амбициозную демагогию в решении текущих задач. И добивался порой своего, но точку после долгих дискуссий ставил вовремя появлявшийся отец. Это спасало сотрудников от утомительных доводов Арманда.
В области спонсорской помощи разным общественным, творческим и спортивным организациям молодой вице-президент занимался с удвоенной охотой. Деньги компании разбрасывались направо и налево.
Не выдержав такой беспечности, отец сделал строгое замечание:
– Ты кто? – вице-президент компании или брат милосердия?
– Отец, извини. Честное слово переборщил немного. Я понял тебя и прислушаюсь к твоим советам, – оправдывался Арманд.
Сегодня он ожидал замечательных успехов. В художественной школе намечалась выставка картин, в которой принимали участие многие даугавпилские художники.
Победителей конкурса за лучшие работы ожидали неплохие денежные призы и памятные подарки.
И весь этот бал организовала компании «Латнефть», с ее вице-президентом Армандом Зариньшем.
Заранее было оговорено с директором школы и руководителями художественной организации, кто будет первым, вторым и третьим призером, прочих участников конкурса ожидали разные довольно солидные призы: мобильные телефоны, видеоплейеры, ноутбуки и разные другие подарки. В данном случае в выборе претендентов мнение Арманда было главным, хоть он и просил остальных членов марионеточного жюри не говорить ни слова об этом никому и никогда.
В двадцать ноль-ноль началась торжественная часть выставки. В актовом зале школы собрались около пятисот человек разношерстной публики. Но большую часть, конечно, составляли творческие люди: художники, поэты, музыканты, актеры и некоторые государственные деятели местного пошиба.
Картины висели по всем стенам зала. Пришедшая публика ходила и оценивала их.
В середине зала находился длинный банкетный стол, накрытый белой скатертью, на которой к удивлению многих, чего только не было. Выпивки и закуски было через край.
Многим показалось, что тут что-то не так. С каких это пор наши спонсоры так подобрели (или охренели?), оплачивая мероприятия городского уровня с таким небывалым размахом?
– Это все сын нашего мэра устроил, – раздавался отовсюду нерешительный шепот. – Наверное, всем понравиться хочет. Или решил каким-нибудь замухренным депутатом стать? Теперь видите, какой небывалой величины он шишкой стал?
У микрофона, в элегантном костюме, Арманд Зариньш начал свою речь.
Все его жесты, эмоции говорили о том, что выступает перед всеми не какой-нибудь Холоп-Иванович, а именно, Барин, и притом с большой буквы.
– Уважаемые господа, сегодня мы собрались, для того, чтобы насладиться шедеврами наших талантливых городских художников, – слова Арманда лились свободно.
– В нашем сложном коммерческом веке не так много на самом деле уделяется внимания многим видам искусств. Кино вытолкнуло театр, поп-музыка заменила другие направления и жанры. Сборником стихотворений не придавалось особого значения. Я мог бы до рассвета продолжать этот список, но не стану этого делать. Скажу одно: без меценатства многим творческим личностям просто не обойтись. Поэтому я, вице-президент компании «Латнефть», начал вести активную спонсорскую помощь в разных направлениях… Сегодня мы поздравляем всех художников, но начнем, конечно, с победителей. В моей руке находится вот этот белый конверт. Честно говоря, я сам не знаю пока ни имен, ни фамилий победителей. И поэтому сейчас перед вами открою конверт и зачитаю эти имена. Открыв конверт, Арманд достал листок и посмотрел торжественно в зал и тоном шоумена начал:
– Итак, первую премию сегодня получает член союза художников Латвии – Диана Милявская. Прошу вас, наше милое юное дарование, на сцену.
Диана в кругу подружек просто обалдела от радости. Чего-чего, но чтобы получить первую премию, когда в конкурсе принимали участие маститые художники, это, разумеется, сенсация, пусть и городского масштаба.
Очаровательная блондинка взошла на сцену и получила из рук Арманда закрытый конверт с деньгами. Арманд весь расцвел в улыбке, целуя по-джентльменски ее алые щечки, при этом предлагая Диане сказать несколько слов публике.
Диана подошла к микрофону:
– Дорогие друзья, коллеги по творческому делу, знакомые. Для меня получить первую премию, конечно, большая честь, и я даже в самом сладком сне не мечтала об этом. Естественно, благодарю нашего организатора и спонсора Арманда Зариньша за проявленное внимание к нашим художникам. И я, будучи членом союза художников Латвии, надеюсь на дальнейшее сотрудничество нашей организации с этой компанией. Еще раз большое спасибо за поддержку, – Диана, улыбнувшись Арманду, покинула сцену.
После этого сын мэра раздал с барского плеча вторую и третью премии, а затем и подарки участникам этой выставки.
Вокруг выпивали, закусывали, заводили разные беседы.
Арманд с видом важного государственного деятеля ходил по залу, раздаривая свои улыбки и останавливаясь то тут, то там для разговора.
Уловив момент, когда Диана отошла от своих подруг к столику, чтобы взять стакан сока, Арманд уверенной походкой подошел к ней.
– Еще раз приветствую победительницу и желаю дальнейших творческих успехов, – с улыбкой произнес Арманд.
– Спасибо за добрые пожелания и напутствия, – ответила, немного смутившись, Диана.
– Слушай, сегодня пятница и я с друзьями и подругами собираюсь «зажечь» в ночном клубе. Если ты желаешь, то поедем вместе. Естественно, твоих подружек я тоже приглашаю. Поверь, будет очень весело. Как тебе мое предложение? – спросил Арманд.
– Не знаю… В принципе, если мои подружки согласны, то почему бы и нет? – ответила Диана.
– Зови подружек, я вас буду ждать на улице.
Надеюсь, они согласятся, – наигранно посомневался Арманд, направляясь к выходу.
Предложив подружкам сегодня отдохнуть, Диана уговорила Ирену и вместе с нею вышла на улицу, где их ожидал Арманд.
– Дорогие мои барышни, прошу в мою скромную карету.
В ночном клубе народа собралось достаточно, но Арманд заранее забронировал столик, за ним уже сидели его подвыпившие друзья и знакомые. Подойдя к ним и представив Диану с Иреной, Арманд заказал четыре бутылки шампанского и предложил выпить за удачную вечеринку. Когда зазвучала медленная музыка, Арманд предложил Диане потанцевать. Во время танца он начал осуществлять свой, заранее хорошо продуманный, диалог.
– Слушай, Диана, а ты сейчас с кем-нибудь встречаешься?
– Да, встречаюсь. У меня есть мужчина. Это Виталий, известный поэт, поэт-песенник и журналист, – с гордостью ответила она и добавила:
– Правда, он сейчас работает в Риге и поэтому мы на время отдалены друг от друга. У него проблемы… между прочим, с твоим отцом. Он перекрыл Витале кислород в сфере издания. Вот он и остался без заработка в родном городе, поэтому ему пришлось искать работу в Риге. Арманд, ты что-то обо всем этом знаешь? – спросила Диана.
– Нет, нет, милая моя художница, я впервые слышу об этом. В дела отца не лезу и поэтому не в курсе данного вопроса, – уверенно соврал Арманд и продолжал далее:
– Знаешь, Диана, ты мне очень нравишься. Я не собираюсь лезть в ваши отношения с Виталием, но хотел бы, чтоб ты знала, что с первого дня, как тебя увидел, я не могу забыть твою милую очаровательную улыбку. У тебя серьезные отношения с Виталей? – неожиданно спросил девушку.
– Да, серьезные, Арманд. По-другому и быть не может у меня, – ответила, задумавшись, Диана.
– Очень жаль, очень жаль. Я тебе тогда предлагаю просто дружбу. Как ты на это смотришь? – спросил Арманд, заглядывая в синие глаза девушки.
– В принципе нормально. Я рада, что ты все понял без лишних объяснений, – улыбнулась Диана, легко кружась с Армандам в танце.
Повертевшись, покружившись, они подошли к своему столику и продолжили веселье со своими друзьями и подругами.
– Ну что, друзья так друзья, – про себя подумал Арманд. – Хорошо, что зацепка есть для общих встреч. Постепенно мы нашу дружбу с Дианой перестроим в нечто большое. Виталя в Риге, и это хороший повод для того, чтобы выдумать компромат против него. Он же там явно где-то тусуется, с кем-то встречается. Его явно кто-то может в чьих-нибудь объятиях увидеть. Или на фото заснять? А потом через кого-нибудь передать Диане. Надо подумать, как развить эти события. Главное побольше светиться возле Дианы в нужных местах и в нужное время. Она не железная и, если хорошо подпоить, то все может быть, – продолжал будоражить свою фантазию Арманд. – Хороша девчонка… слишком хороша! И мне надо ее любой ценой сделать своей.
Надо задействовать извилины на все сто, а может быть, и больше.
Тем более охота стоит того, – усмехнулся Арманд в себе, уже ложась спать. – Ничего, время расставит все по своим местам.
Время, действительно, расстанавливает многое по своим местам, перекручивая нас, земных и грешных, в своей беспощадной мясорубке, словно испытывая нашу прочность и состоятельность в борьбе против постоянно слагающихся жизненных обстоятельств. И как прекрасно, когда все хорошо заканчивается. Вот тогда-то мы с большим удовольствием и вспоминаем, как нам приходилось в изнеможении ковать победу, которая позже принесла новые цели и задачи – для будущих схваток или мирного существования.