Сеанс 2
Если подводит память, не откроется даже файл
Мужские руки терпеливо переворачивали одну страницу за другой, одну за другой в поисках какой-то информации.
Досье № 2. Иванова Валентина Осиповна. 32 года. Образование: технолог хлебопекарного производства. Безработная. Разведена. Ярко выражены мнительность, рассеянность. Дочь: Мария Сергеевна (10 лет).
Для Константина новый день прошёл быстро и весьма незаметно, так что подсчитывать результаты ему пришлось, только когда он улёгся спать.
«Итак, – подумал он, засыпая, – что мы имеем?..». А день был действительно насыщенным. Для начала удалось получить результаты экспертизы. Они не то, чтобы порадовали Петрова, но дали новый толчок для следствия. Ведь как можно радоваться при выяснении, что человеку, оказывается, помогли покинуть бренный мир? Ссадина на голове погибшего была хоть и основательной, но несерьёзной, и не могла привести к потере сознания – повреждена была, по большей части, только кожа, как от колючих веток. Борозды в траве, как и говорил Макс, действительно не имели никакого значения: эксперты объявили, что эти полосы на земле не могли быть сделаны ногами Бердникова. А вот в крови его обнаружилась большая доза снотворного – очевидно, бедняга уснул и оказался в воде, где и захлебнулся.
– Вот именно! – воскликнул начальник, услышав предварительный отчёт, и ударил кулаком по столу. – Именно так! Уснул и оказался в воде! А ты мне тут расписываешь – убийство, убийство…
– Но такие совпадения! Почему он принял снотворное, находясь возле прудов? Может быть, ему помогли? Ведь надо же ещё узнать, с кем он там мог быть…
– Так работай, работай, Костя! Выясняй всё, что надо! А то, пока ты тут придумываешь, у меня статистика катится к чёртовой матери! Пять нераскрытых дел за последнее время! Где это видано?! И почему этому Бердникову пришло в голову вернуться сюда? Жил бы в своей Болгарии, как сыр бы в масле там катался!..
– Это ещё одна причина, по которой я думаю, что его убили, – рискнул Константин Михайлович опять вставить слово. – Пока неизвестно, откуда он взял столько денег, и это наводит на мысль о пропавшем состоянии Зосимовой, той самой, которая…
– Что? Приди в себя: дело Зосимовой закрыто! Нет никаких сомнений в том, что она покончила с собой. Причины – да, сложно объяснимые. Но факт остаётся фактом. И оставь врача в покое! Всё, ступай, работай над новым делом, – устало махнул Виталий Маркович в сторону выхода. – И не забывай докладывать!
«Не забывай докладывать… А как тут доложишь, когда нужно опять обращаться к этому неприятному типу? Уважаемый Дмитрий Зверев… Что я могу сделать, если он сразу не вспомнил Бердникова? Только клиентов он помнит!..», – с неприязнью подумал Константин Михайлович, понимая, что обратиться к гипнотерапевту всё равно придётся самому, потому что на Свету особой надежды не было: все вопросы, что она в одиночестве задала опрашиваемому, не имели никакого значения, и контакты Валентины она также не принесла.
«Вот и придётся сегодня опять идти в эту чёртову клинику!». И всё потому, что Петров вчера получил список номеров, на которые совершались звонки с телефона погибшего Ивана. В том числе одним из последних там был…
– Ваш номер телефона, – Константин протянул Звереву лист со списком, где тонким красным маркером были поставлены три галочки напротив трёх строчек, откровенно говорящих, что с сотового Ивана на офисный телефон Дмитрия было совершено три звонка подряд.
– Действительно, похож, – безразлично ответил Зверев, повертев лист в руках.
– И как вы это объясняете?
– Что именно? – врач опять взялся за сигару.
– Вы говорили, что не помните этого человека. Тем не менее, он звонит вам. Об ошибке речи быть не может – совершено три звонка подряд. Он явно знал, куда звонит.
– Послушайте, Константин Михайлович, – так же невозмутимо продолжал Зверев. – Я вполне допускаю, что он мог сюда звонить. Но при чём здесь я? Посмотрите на время в вашем листе: восемь часов вечера. Я ухожу с работы, ну, крайний вариант, – это в семь-семь пятнадцать. Я здесь не задерживаюсь – у меня слишком насыщенный рабочий день, и мне, как и любому нормальному человеку, требуется полноценный отдых, чтобы в следующий рабочий день мне хватило сил опять помогать людям. Я не меняю свой график. Так что меня здесь и не было. Тем более, если, как вы говорите, этот молодой человек в своё время был возлюбленным Зосимовой, вполне вероятно, что он хотел записаться на приём.
– Но вы с ним говорили?
– С чего вы взяли?
– Два звонка по полминуты, один звонок на минуту – за это время можно было многое обговорить, договориться о встрече, – пристально глядел на Зверева Петров, хотя прекрасно помнил данные, полученные от оператора связи: на эти звонки никто не ответил.
– Дорогой мой, посмотрите внимательнее: звонок на минуту – второй, между звонками по полминуты. Очевидно, молодому человеку очень хотелось записаться на приём, поэтому он терпеливо ждал, когда кто-нибудь поднимет трубку. Но меня в офисе в тот момент не было.
– Но звонили именно вам?
– Тоже не факт. Ведь в моём кабинете номер телефона тот же самый, что у Анастасии. Новые клиенты обращаются по телефону регистратуры, что на первом этаже – вы наверняка её видели, за охраной. Но клиенты, что часто ко мне записываются, обычно назначают встречи через Настю. А если её нет на месте или она долго не берёт трубку, звонок автоматически переводится в мой кабинет, – пожал плечами врач.
– А она работает до?.. – уточнил Костя, все идеи которого тут же утекли после рассказа Дмитрия.
– До шести, как обычный работник. Иногда задерживается, если что-то не успевает, но это редко бывает. Так что, думаю, она успела уйти в тот день. Но можете это сами спросить у неё.
– Я так и сделаю, – кивнул Константин Михайлович. – А где Валентина Иванова?
– О, должна подойти через полчаса. И если вопросов ко мне больше нет, советую дождаться её в коридоре, – тон врача вновь сменился на елейный, так присущий некоторым психологам, видящим перед собой ребёнка, но жёсткий взгляд не оставлял сомнений: следователя просто выгоняли из кабинета.
Петров проглотил эту словесную пилюлю и молча повернулся к выходу. Молчавшая доселе Света, сначала бывшая немного в подавленном настроении, также поднялась.
– О нет, прошу вас, побудьте здесь: у меня снова для вас есть свежезаваренный кофе, – вдруг услышал Костя доброжелательный голос врача, смотрящего на девушку.
Мысленно ругаясь, следователь отправился к секретарше.
– Как ваше настроение, о, клиническая красота? В смысле, красота клиники? – невыспавшийся Петров от злости перепутал все слова и получил испепеляющий взгляд красотки.
– Ничего, бывало лучше! – с обидой ответила та и демонстративно уткнулась в глянцевый журнал.
«Чёрт!».
– Мне бы узнать контакты Валентины Ивановой.
Девушка молча сдвинула к нему чёрную папку со вложенной пачкой исписанных листов. На первом сверху были указаны контактные данные. Костя переписал их, на всякий случай сфотографировал на телефон, и стал листать папку, гадая, что же происходит сейчас за дверью кабинета.
А там был просто милый разговор.
– Наверное, я обычный офисный увалень! – мягко заметил Зверев. – Ведь вновь предлагаю вам кофе и даже не догадался к вашему приходу подготовить сок или коктейль.
– Ой, что вы, Дмитрий Никифорович…
– Зачем так официально? Вы не на приёме у меня, а я у вас не на допросе, – улыбнулся он. – Для вас я могу быть просто Дмитрием. Хотите чуточку ликёра? – потянулся он к шкафу, но Света, зардевшись, отрицательно помотала головой.
– Мне ведь ещё на работу возвращаться.
– Вот времена… Я бы такой красивой девушке вообще запретил работать! Сидела бы дома и отдыхала, чтобы радовать меня своим цветением! – ласково заметил Зверев, пристально глядя ей в глаза. – Тогда, может быть, сегодня вечером? Сходим куда-нибудь, вы мне покажете что-нибудь…
Недалеко тихонько стукнула дверь, и Костя, подняв голову, вновь увидел знакомую блондинку. Сегодня Валентина не казалась такой уж растерянной и нервной, как в прошлый раз. Увидев Петрова, который поднялся и поздоровался, она остановилась и довольно дружелюбно протянула руку.
– Мы, кажется, виделись пару дней назад, когда мне… когда я здесь была?
– Да, Валентина Осиповна.
– О, вы уже знаете, как меня зовут?
– По долгу службы – я всё-таки старший следователь.
– А, понятно, – она покачала головой. – В прошлый раз вы говорили… о Кате. Разве то дело не было раскрыто? Самоубийство…
Валентина закашлялась, но быстро справилась и указала Косте на диван возле всё ещё угрюмо молчащей Анастасии.
– Да, закрыто. Но здесь я по другому вопросу – погиб её бывший молодой человек. И мне бы хотелось переговорить с вами.
– Погиб? Кто?
– Иван Бердников.
– Иван?.. Да, вспоминаю: Катя представляла его мне.
Анастасия перебила их разговор, нажав кнопку на столе и сказав:
– Дмитрий Никифорович, к вам подошла Валентина Иванова.
Через пять минут Зверев вышел, пропуская перед собой довольную Свету.
– Не прощаюсь, – кивнул он ей и обратился к блондинке, – прошу в кабинет.
Конец ознакомительного фрагмента.