Сеанс 1
Тело в пруду
Нежные, чуть-чуть детские, женские руки открыли папку. Листов было немного.
Досье № 1. Зверев Дмитрий Никифорович. 45 лет. Образование: медицинское. Профессия: психоаналитик, специалист по психоанализу и гипнозу. Член Международной психоаналитической ассоциации. Место работы: личная клиника «Твоё Я». Холост.
Эти облачные дни давно стали вызывать сомнения: кажется, природа решила немного пошутить над Петрозаводском, где уже несколько недель подряд не было не только дождя, но и открытого ясного солнца.
– Так скоро всё лето пройдёт, – недовольно пробурчала Светлана, немного лениво, без интереса, переворачивая страницы старых отчётов в поисках чего-нибудь, не замеченного ранее. У неё совсем не было желания это делать, потому что она никак не хотела верить, что новое убийство имело хоть какую-то точку соприкосновения с одним из прошлых дел.
«Это глупо!», – даже собиралась она сказать своему начальнику – старшему следователю Константину Петрову, чтобы появился шанс пораньше уйти с работы и заглянуть в солярий: ведь надо же как-то исправлять ситуацию с загаром, если подходящего солнца на улице всё нет и нет? Но тот почему-то настоял на этом просмотре…
– Что-то есть? – уже не первый раз задал этот вопрос вошедший Костя. На вид ему было лет тридцать пять, но на самом деле – уже почти сорок один год.
«И как ему удаётся так здорово выглядеть с такой-то работой?», – с завистью подумала Света. Сама она лишь совсем недавно получила не только возможность работать здесь, но и своё первое служебное удостоверение с серьёзным словом: «Стажёр». Так она оказалась под руководством старшего следователя Петрова, но успела не только устать, но и испытать самый настоящий стресс, когда в прошлый раз они ловили преступника. Однако девушка уже справилась с первыми эмоциями, не зря ведь её отобрали на эту должность! И теперь помогала Косте разобраться с новым делом.
– Пока нет, но уже досматриваю, – отозвалась она на вопрос руководства.
– Как, это ты всё ещё первый отчёт читаешь? А досье разобрала?
Кузина отрицательно помотала головой.
– Ты давай, это, побыстрей-то читай… А то пока наразглядываешься, преступники нам ещё работы подкинут. Тут же надо как: настроилась – и очень внимательно, чтобы не пропустить ничего важного, быстренько-быстренько просматриваешь информацию. Усекла?
– Знаете, Константин Михайлович, это вам легко, вы – привыкшие. А мне тут ещё разобраться надо…
– Тебе ещё досье поднять, да посмотреть, кто с кем мог быть связан. А через два часа нам ещё нужно ехать к этому самому психоаналитику.
– А что – психоаналитик? – оживилась девушка, будто пахнуло свежим ветром: очевидно, врач был весьма интересным, начитанным и красивым человеком. А то, что он был ещё и обеспеченным, вообще не вызывало никаких сомнений. Пусть, что не очень молод, всё-таки самой Светлане нет ещё и двадцати семи, но для мужчины он был в самом расцвете сил – сорок пять лет, приправленные успешной карьерой и собственной клиникой, помогающей людям обрести себя, которая так и называлась «Твоё Я».
– Нужно будет задать ему пару вопросов. Ведь он был знаком с этим самым Иваном Бердниковым.
– Так это ж было два года назад? – усмехнулась Света.
– То есть ты всё-таки прочитала досье?
– Ну, пока только на Дмитрия Никифоровича, – покраснела та, ещё быстрее начав перелистывать отчёт.
– Понятно. Да, интересная фигура, этот самый врач… Живут вот люди: кто-то кого-то грабит, другие – помогают восстановить справедливость. А этот… людям мозги крутит, – задумался Костя.
– Он тоже им помогает! – вспыхнула девушка, на секунду обретя смелость.
– Ну да, ну да… Только что-то неоднозначные отзывы о его работе…
– Это просто люди злые, которые ничего не понимают в его методиках. Да и какими же должны быть методы работы с ненормальными людьми, как тоже не совсем обычными?
– Ты, девочка, потише-то рассуждай. Люди к нему приходят нормальные, да только запутавшиеся в своей душе, которым нужно утешение, поддержка, помощь в изменении себя…
– Ну да, – гордо усмехнулась Света. – Я же и говорю: ненормальные. Разве нормальные люди ходят к психоаналитикам? Если сам не можешь справиться со своими тараканами, то зачем их приносить другим? Что, другие твою психику будут вычищать, изменять твои гадкие качества, а ты сам – сиди и наслаждайся?
– Да, боюсь, хорошенько вправили мозги в этой твоей…
– «Радость без границ», – гордо ответила помощница. Она уже успела всему отделу рассказать о том, что раньше посещала занятия по йоге и духовным практикам. – Они помогли мне научиться разбираться в людях! И вам тоже бы не мешало, – без всякой задней мысли подмигнула девчонка.
– Да-да, – покивал Константин Михайлович, деликатно промолчав про необходимое для работы знание психологии, а отнюдь не занятий по йоге, – вот стажировку пройдёшь, понаблюдаешь, потом поймёшь, что к чему… В конце концов, всё когда-нибудь принимает нормальные формы, даже скрученные мозги, – тихо прошипев, выскочил он в коридор, где вдруг столкнулся с Максом – одним из оперуполномоченных, с которыми обычно и работал Петров.
– Как дела? Есть подвижки? – спросил тот, приветственно хлопнув Костю по плечу.
– Да какой там! – следователь скривил недовольную гримасу. – Вчера утром, когда обнаружили тело, я успел опросить служащих парка: но – ничего! Судя по окоченелости трупа, он пролежал всю ночь. А ночью у них никто не работает! Никто ничего не видел. В шесть утра пришли первые работники – дворники, – они и заметили тело. Но больше ничего полезного рассказать не смогли.
– Ясно теперь, почему ты такой кислый. Что, совсем никаких зацепок? – понимающе спросил оперуполномоченный.
– Точно, пока совсем ничего, – кивнул Костя. – Скоро поедем в клинику, может, там что-то появится. С врачом уже созванивались, предупредили? Будет на месте?
– Со Зверевым? Да, обещался дождаться. Но очень удивился, чего мы от него хотим.
– Ты сообщил, что вчера у прудов было найдено тело Ивана Бердникова, с которым, очевидно, тот был знаком?
– Нет пока… А что, был знаком?
– Имя этого самого Ивана фигурировало в деле о гибели Катерины Зосимовой, которая покончила с собой два года назад. Я уже приказал Светлане поднять все материалы по этому делу.
– Да, но какая связь… А, подожди! Это та самая Зосимова, которая посещала сеансы Зверева? – озарило Макса. – Но ведь этого всё равно мало: какая связь между убийством Бердникова и гибелью Зосимовой? Прошло уже два года…
– А теперь представь: вскоре после гибели Зосимовой и закрытия дела из-за отсутствия состава преступления, Бердников покинул страну. На какие деньги бывший инженер, который до этого в последние полгода нигде не работал, смог себе позволить такую поездку? И почему родственники Зосимовой, знающие о большой сумме денег, которую та накопила, не смогли их отыскать? А также: почему, как только Бердников вернулся в Петрозаводск, его сразу же, ну, по прошествии трёх дней, убивают?
– А ты так уверен, что его убили? Шёл, споткнулся или поскользнулся, упал в воду, утонул – почему нет? Вполне реальная картина. Или результаты экспертизы уже известны?
– Пока нет, но я нутром чую, что здесь что-то нечисто. Во-первых, что бы молодой человек делал на краю пруда ночью? Даже, допустим, нашёл он какое-то там дело, но как можно было, поскользнувшись и упав в воду, не схватиться за тот же самый край?
– Дезориентация, а потом – не доплыл.
– Да брось! Я ночью пересмотрел его досье – ещё в детстве он занимал призовые места на конкурсах по плаванию. А тут – упал в воду и забыл, как плыть?
– Может, ударился, потерял сознание? На теле были удары? – допытывался Максим, который не выезжал на осмотр места происшествия.
– Была большая ссадина на голове, – замялся Костя, уже слыша в своей голове ответ собеседника.
– Ну вот! Говорю же – не напрягайся, – облегчённо выдохнул Макс и немного криво пошутил. – Ты слишком быстро придумываешь версии – тело ещё не успело остыть.
– Но рядом на площадке с травой как будто две борозды, проложенные ногами человека, которого могли тащить.
– Не забивай себе голову, друг: таких следов у прудов в летний день может быть уйма. По крайней мере, дождись заключения экспертов-криминалистов, – подмигнул Максим. – А, кстати, раз ты пытаешься найти точки соприкосновений с тем делом и уже просмотрел все досье персон, зачем помощнице-то своей их всучил?
– Для общего развития. Пусть тренируется и мне не мешает, – пожал плечами Костя.
– Понятно, молодцом! – похлопал по плечу следователя Максим и забежал в другой кабинет.
«А номера с телефона погибшего уже проверили?», – хотел вдогонку ему крикнуть Костя, но махнул рукой.
– Не клиника, а дежурная часть какая-то, – недовольно пробурчал следователь, когда они со Светой вошли внутрь здания с огромной пафосной вывеской: «Твоё Я». Их поприветствовал дежурный, одетый далеко не в медицинский халат, а скорее в военную форму. Он долго и пристально всматривался в удостоверения, показанные вошедшими, словно вчитываясь в каждую букву, а потом всё-таки пропустил.
По длинным коридорам иногда проходили сотрудники клиники, и что-то внутри Кости даже тоскливо подумало: «Вроде похожи на обычных людей…», но радости эта мысль не прибавила, а, скорее, включила новый уровень осторожности следователя из-за диссонанса: здание казалось пустым, холодным из-за окружающего белого цвета, а эти люди в белых халатах, проходя, улыбались так, будто не видели эту несвойственную человеческому существу пустоту и холод.
Возле двери с табличкой из позолоченного металла, гласящей: «Кабинет Дмитрия Никифоровича Зверева, Вашего психоаналитика», пришлось задержаться – секретарша, обитающая в этом коридоре и сидящая за табличкой «Анастасия» у двери начальства, попросила подождать, немного подозрительно глядя на пришедших. С особенным недовольством она посмотрела на Светлану: та пыталась сохранять серьёзный вид, приличествующий ситуации, но это плохо удавалось – на фотографии в досье врач был весьма хорош собой, да и сама информация о нём весьма заинтриговала незамужнюю девушку. А вдруг?..
– У Дмитрия Никифоровича сейчас клиент. Он ждал вас немного ранее, – недовольно сказала Анастасия, указывая на дорогой кожаный диван, где можно было подождать.
Света с удовольствием погрузилась в это ощущение роскоши и дороговизны, но Константин Михайлович, галантно улыбнувшись и чуть поклонившись, ответил:
– Разве я могу сидеть, когда рядом находится такая прекрасная сотрудница клиники!
Анастасия скрыла довольную улыбку, но в её глазах мелькнул проблеск удовлетворения. И действительно, красота была вполне неоспоримым качеством девушки, облачённой в этот день в голубую летящую кофточку и модную юбку. Последнюю гость, конечно, не видел, но, чтобы ему удалось оценить хотя бы изящные туфельки, секретарша как бы невзначай вытянула ноги из-под стола.
Света, уже пару недель не получавшая комплиментов от дотошного начальства, постоянно требующего от неё каких-то результатов работы, от обиды чуть не усмехнулась, но вспомнила, что Константин Михайлович дорожит своими своеобразными методами, в том числе и этим: «Чтобы получить доступ к информации, не жалей комплиментов для дам и стань своим в доску у мужчин».
– А как долго длится сеанс у мастера? – продолжал он, скользнув взглядом под стол.
– Обычно около часа, если нет других предпочтений клиента. Но я не могу об этом говорить: это всё – конфиденциальная информация, – засмущалась Настя.
– Конечно, я понимаю, – кивнул Костя. – Мужчина платит, мужчина заказывает время…
– Там женщина, – негромко, чтобы поддержать разговор, ответила секретарь. Её глаза всё ещё блестели от удовольствия: нечасто на работе с ней обращаются, как с умной женщиной, которой можно полюбоваться и с которой можно поговорить. Обычно приходят или уставшие люди, платящие за то, чтобы выслушали их печали, или агрессивно-нервные, желающие за деньги вылить на других недовольство жизнью.
– Какие же у вас, у красавиц, могут быть неприятности? Разве что муж купит розы не того цвета?
– Ой, что вы! Я вообще пока не замужем! – зарделась от удовольствия Настя. – А там женщина – так вообще в разводе уже лет семь. И всё ходит сюда, ходит. Уже три года как ходит… Ой, но чур – я вам об этом не говорила!
– Что вы! А вы сами давно здесь работаете?
– Уже три месяца.
– А предыдущий секретарь куда делся? Помню, здесь была девушка… Инна, кажется?
– А вы её знали?
– Заочно: коллеге пришлось побывать у вас пару лет назад.
– А что тогда случилось? Он с женой поссорился?
– Да нет, Настенька. Позволите так вас называть? – уточнил он по ходу разговора и получил утвердительный ответ. – Тогда одна девушка с собой покончила. А так как она посещала Дмитрия Никифоровича, пришлось к нему походить – выяснять, что да как, какое состояние у неё было, раз она на сеансы к нему записывалась.
– А, понимаю, – кивнула Настя. – Да, я слышала об этой истории. Ужасное дело. Бедная девочка. Всего двадцать шесть ей было, кажется…
Дверь кабинета медленно открылась, за ней появились продолжающие прощаться стильный мужчина в элегантном костюме и белокурая женщина с немного потерянным взглядом. Она всё жала и жала ему руку, пока он другой отворял ей дверь.
– И звали её… звали её…
– Екатерина Зосимова! – не выдержала жеманства секретарши Света.
– Что? – руки женщины, не отпускающие врача, задрожали, а сама она, резко обернувшись, с появляющимся в глазах ужасом переводила взгляд со Светы на Настю и обратно.
– Точно, Екатерина Зосимова! Вспомнила: погибла, выпав из окна дома на парковку для машин, – мне об этом говорили! – перебила помощницу следователя секретарша, не желая уступать пальму первенства в разговоре.
– Катя, Катенька! – зарыдала клиентка и через минуту, побледнев, упала на руки Дмитрия Зверева.
– Что вы, как сороки, раскричались?! – рыкнул тот на девушек, пытаясь усадить женщину на диван, откуда уже подскочила растерянная Света. – Быстро за водой! – прикрикнул он ещё раз на Анастасию, которая тоже смутилась и совершенно забыла свои обязанности.
– Вы кто и что здесь делаете? – скользнул врач взглядом по незнакомцам, пока белокурая женщина понемногу приходила в себя. Но её губы всё ещё дрожали: «Катя».
– Следователь отдела раскрытия уголовных преступлений Константин Петров, это – моя помощница Светлана Кузина.
– А, вы звонили. Опаздываете.
– Да, пришлось задержаться, работа…
– И чем обязан?
– А скажите, Дмитрий Никифорович, – отозвав в сторону озабоченного состоянием клиентки врача, шёпотом спросил Костя, чтобы ещё раз не будоражить и так расстроенную женщину, – почему она так отреагировала на имя – Катя Зосимова?
– А вы не знаете? – удивился тот.
– Чего?
– Ну вы и следователь! Катерина была её подругой. Как же вы работаете?
– Дело Зосимовой вёл другой сотрудник, – холодно ответил Константин. – Да и, насколько я помню отчёты, на момент гибели девушки в городе было только две её подруги – они были опрошены и ни одна из их фотографий не похожа на эту женщину. Кто это?
– Врачебная тайна не позволяет мне…
– Оставьте это, Дмитрий Никифорович. Мы оба знаем, что закон вам позволяет, а что – нет, – взял его за локоть следователь.
– Ясно, – кивнул врач, поняв, что перед ним не новичок, хотя до этого, глядя на молоденькую Свету, успел решить, что это – их первое со следователем дело. – Но тогда лучше поговорить в кабинете. Как только Валентина придёт в себя.
Успокоив белокурую девушку, ещё более растерянную, чем когда она прощалась со Зверевым, её отпустили домой.
«Столько времени потеряли на неё!», – с досады кусая губу, подумала Света, мечтающая, чтобы врач уже обратил на неё внимание.
– Прошу в мой кабинет! – пропустил он гостей, знаками показав Анастасии принести им кофе.
– Итак, чем обязан?
– Так кто эта девушка, вы говорите? – вновь спросил Костя, с недоумением скользнув взглядом по своей помощнице: Света, не скрывая радости, по-детски наивно оглядывала кабинет, обставленный с известной роскошью, которую вполне мог себе позволить востребованный психоаналитик.
– Валентина Иванова.
– Подруга Екатерины Зосимовой? – подтолкнул его вопросом следователь.
– Да, бывшая её подруга, – врач откусил щипчиками кончик сигары.
– Насколько близкая?
– Мне кажется, это вам лучше спросить у неё самой.
– Мне нужен её адрес и телефон.
– Спросите у Анастасии – все данные у неё, – пожал тот плечами.
– Кхм… хорошо…
– Это всё? У меня сегодня ещё назначено другим клиентам, так что вам лучше поторопиться, – немного холодно добавил врач, невозмутимо дымя сигарой почти в лицо Петрову.
– Нет, но последний вопрос о Валентине: почему она ходит к вам?
Света прыснула со смеха, пытаясь показать, каким нелепым она считает приставания к врачу.
– Не понимаю вопроса. Ко мне приходят многие люди, желающие улучшить своё психическое самочувствие, – врач скользнул пристальным взглядом по девушке.
– Да, но почему Иванова ходит именно к вам?
– Спросите это у неё.
– Почему она ходит к тому же врачу, что и её погибшая подруга? Разве это не доставляет ей дополнительную боль, постоянно напоминая о Зосимовой? Вы, как психотерапевт, можете это объяснить?
– Валентина вообще своеобразный человек, легкоранимый. Поэтому ей постоянно нужно кому-то доверять свои ощущения и получать утешение, которое обычно не даёт ей окружающая действительность, ведь многие люди, как она думает, её не понимают. Также, думаю, дело не в боли, а наоборот: она именно держится за наши встречи, как за возможность не забывать о Кате. Тем более, сама Зосимова и привела Валентину ко мне в первый раз.
– А какой диагноз вы ей ставили?
– Не тратьте моё время повторами: насчёт Зосимовой меня уже спрашивали два года назад. Ответы не изменились – почитайте отчёты, – недовольно стряхнул пепел врач.
– Спрашиваю, какой диагноз вы ставили Валентине Ивановой?
– О, чем она вас так заинтересовала? – невозмутимо уточнил тот.
– И всё-таки? – нетерпеливо пристукнул пальцем по столу Константин.
– Психастения, – небрежно пожал Дмитрий плечами.
– Простите? – не понял следователь.
– Повышенная мнительность, тревожность. Как уже сказал, она постоянно думает, что окружающие её не понимают, приписывает им различные мысли… Поэтому наша с ней задача – изменить её образ мышления так, чтобы она не боялась жить, быть среди людей, доверять им, принимать себя такой, какая она есть.
– Сколько времени она к вам ходит?
– Около трёх лет.
– И за это время ей не удалось помочь? – уточнил Костя.
– Ну что же вы! – не удержавшись, всплеснула руками Кузина. – Это ведь лечение, оно требует времени!
– Спасибо, милая девушка! – ещё более пристально посмотрев на неё, отчего она зарделась, сказал врач. – Действительно, разное лечение требует разного количества времени. Чтобы нарастить, так сказать, защищающую шкуру, некоторым людям требуются годы тренировок и изменений, – мягко, по-отечески, добавил он.
«Да, а ещё это очень выгодно для тебя самого», – промолчал Костя.
– Тем более, что после гибели её подруги Валентине ещё более оказалась нужна эмоциональная поддержка, – подчеркнул Дмитрий.
– Хорошо, – махнул рукой следователь. – Расскажите теперь, что вы знаете об Иване Бердникове?
– О ком? – сигара, неудачно ударившись о край пепельницы, осыпала пепел на стол.
– Иван Бердников, – пристально глядя на врача, повторил Константин.
Зверев помолчал, делая глубокую затяжку.
– Не припоминаю таких имён.
– Уверены?
– Константин Михайлович, ну что же вы? – удивилась Светлана. – Вы же слышите: Дмитрий Никифорович не знает такого имени.
Зверев усмехнулся и повторил:
– Пока не припоминаю. А почему вы спрашиваете?
– Вообще вы могли бы и вспомнить, – медленно продолжил Костя. – Два года назад этот юноша был молодым человеком известной вам Катерины Зосимовой.
– А, да? Так, так… – задумался врач. – Пожалуй, да. Что-то подобное теперь мелькает в памяти… Иван Бер… Как вы сказали?
– Бердников, – терпеливо повторил Петров.
– Кажется, действительно, следователь, который тогда приходил, пару раз называл это имя.
– И это всё, что вы можете о нём сказать?
– Что же ещё? – удивился врач. – Я обычно запоминаю только своих клиентов – мне ведь с ними работать.
– Одну секунду, – отвлёкся Константин от разговора, чтобы ответить на нервно зазвеневший сотовый. Через минуту, что-то выслушав и сказав в трубку «Понятно», он поднялся. – Мне бы хотелось задать ещё несколько вопросов, но уже необходимо идти. Но если вы вспомните что-то важное – обязательно позвоните.
– Как идти? Куда? – всполошилась от неожиданности Света.
– Действительно, куда? – пристально посмотрел на неё Зверев. – Ведь вы ещё не допили кофе.
Она зарделась и схватила кружку.
Костя нахмурился, но вдруг неплохая мысль пришла к нему в голову.
– Хорошо. Светлана, остаёшься за старшую: постарайся, пока у Дмитрия Никифоровича ещё есть немного времени, выяснить дополнительную информацию – это твоё задание. А также запиши контакты Ивановой. Потом приедешь, доложишь.
Девушка радостно кивнула, проводив взглядом следователя до двери, а затем вновь вернулась к мягкому пристальному взгляду интересного врача.
– Хотите ещё кофе? – ласково спросил он.
– Ну…
– С пирожными. Подождите секунду, сейчас принесут, – Дмитрий на минуту вышел к секретарю, чтобы уточнить, через сколько должен быть следующий клиент, а также распорядиться, чтобы в кабинет пока никого не впускали.
Анастасия принесла поднос с угощениями, и Света ощутила, как от горячего кофе по телу начало расползаться тепло, а от взгляда врача становилось всё горячее.
– Ну-с, что бы вы хотели узнать, милая леди? Хотя, конечно, это нечестно: ведь мне бы самому хотелось узнать вас получше, – уточнил он, глядя на неё немного странно. Но не успела она быстро прожевать, чтобы ответить, как он уже поставил перед ней маленькие настольные часики. Очень изящные, с весьма необычной декоративной, но неподвижной секундной стрелкой.
– Какая прелесть! – воскликнула девушка и дёрнула рукой, чтобы посмотреть, но сразу замерла – вдруг их нельзя трогать. Но психоаналитик благосклонно улыбнулся:
– Пожалуйста, смотрите. Не каждый же день можно увидеть подобное чудо. Видите, есть даже маятник. Только кукушки пока нет, чтобы куковала – говорила, что мне нужно, – заиграли в его глазах весёлые огоньки.
Света оценила шутку и тоже засмеялась.
Но взгляд врача вдруг погрустнел.
– На самом деле даже в них есть проблема.
– Какая? – девушка уже совсем и забыла, что ей нужно было бы самой задавать вопросы: так интересно было смотреть в глубокие и мягкие, но пронзительные глаза Дмитрия.
– Кажется, маятник не успевает за секундами. Поможете?
– А как? Я ведь не часовой мастер… – смутилась девушка.
– Да вы не волнуйтесь, расслабьтесь. Тут главное – просто посчитать, сколько в минуту ударов делает маятник. Давайте так: я буду смотреть на свои наручные часы, а вы считайте вслух удары маятника. Так мы и разберёмся, сколько их в минуту получается. Идёт? – широко улыбнулся белозубой улыбкой Зверев.
– Да вы интересный мужчина! – не удержалась Света, довольная тем, что может помочь такому успешному человеку.
– Тогда держите! – пристально глядя в глаза, Дмитрий Никифорович протянул ей часики и, улыбаясь, тихо добавил, – И при слове «шестьдесят» засыпайте.
– Что вы сказали? – не расслышала Света.
– Да так, профессиональная привычка. Вас когда-нибудь погружали в гипноз?
– Ой, нет! Но это так интересно! Может быть, когда-нибудь…
– Да-да, конечно. Но давайте закончим с часами, – кивнул Зверев.
– С удовольствием, – осмелела Светлана и посмотрела ему в глаза.
Через пару часов, наевшись пирожных и задав несколько вопросов по делу Бердникова, Светлана в сопровождении Дмитрия Никифоровича направилась к выходу. Однако получить контакты Валентины ей так и не удалось: Анастасия долго пыталась найти карточку, но сама же успела унести её в общую картотеку, очевидно, перепутав разделы, потому что не смогла пока её отыскать.
– Молодой сотрудник, – отечески пожал плечами Зверев, показывая Свете, что не стоит обижаться на девушку. – Но вы можете зайти позже, чтобы не ждать сейчас. Например, послезавтра – карточку к тому времени Настя уже точно отыщет, ведь Иванова снова должна подойти на приём. Да и у меня в тот день, кажется, больше свободного времени, – как бы невзначай кинул Дмитрий, смахнув несуществующую пылинку с плеча Светы. Та кивнула и, скрывая радость, гордо двинулась в сторону выхода из клиники.