Пролог. Димас из Гондураса
– Ну щто, ожиль, бг'атуха?
Перед глазами лежащего на полу интернет-кафе Андрея Саргасова как в тумане расплывалось улыбающееся лицо светловолосого парня.
«Что случилось?» – думать мешала боль в затылке. Одновременно с набегающими приступами дурноты, которой способствовал теплый запах крови, она распространялась по всей голове. Постепенно картинка стала четче.
– Обделялься легким исьпухом? – незнакомец картавил, смешно смягчая твердые звуки.
Он взял Саргасова за грудки и резко поднял на ноги. Тот завалился на ловко подставленный стул. Саргасов прикоснулся к голове рукой. Теплая липкая кровь склеила волосы.
– Ты кто?
– А щто, не слышаль про Димася из Гондурася? Ха-ха! Да ти, землячок, похож на холодающего с похмелья!
Среди разбросанных стульев лежали еще два тела. Чуть в стороне разбитый игровой шлем и сломанная клавиатура. Димас внимательно посмотрел на Саргасова и уже без всякого акцента спросил:
– Слышь, чувачок, ты ментов ждать будешь или валим отсюда?
– А что случилось? И это кто? – Саргасов показал на лежащие тела двух мужчин.
– Это тебе, хазачок, луще знать! – новый знакомый снова «включил» акцент. – Тебе в холове дыг'ку пришли сверлить, – он пнул стоящее рядом мусорное ведро. Оно упало, и оттуда вывалился пистолет.
– И что с ними? – в состоянии шока Саргасов даже не осознал предыдущий ответ.
– Умерли от сердечного приступа! Я сделал им «хы!», – новый знакомый изобразил руками страшилку, – и они упали в обморок.
– Подожди, серьезно, ты их убил?
– Да, не-е. Ты меня прости, чувачок, но когда этот хер с волосатыми руками рукояткой «макарыча» тебе по голове звякнул, я даже обрадовался. Ни разу после армейки не получалось нормально подраться. От души. По-чесняку. За правду. Прохожему же не будешь на улице в бубен колотить! Не люблю я людей обижать. А тут такая везуха! Вот я и не удержался.
Один из лежащих в этот момент застонал. Димас, не прерывая рассказ, резко ударил его открытой ладонью в висок, и тот снова затих.
– Как говорится, если рыцаря шлепнуть по левой щеке, он упадет на правый бок, – хихикнул Димас. – У меня дома стаффорд жил. Тот после любой драки в шрамах, ободранный дня два ходил счастливый. И я такой же. Иногда хочется помахаться, сил нет. Я, конечно, не знаю, кто из вас злодей. Но бить геймера по затылку – не по-пацански как-то!
Саргасов попытался встать.
– Если ты с ментами встречаться не планируешь, пошли, пока за этими, – Димас показал глазами на тела, – подмога не появилась. А царапину твою перекисью из аптеки промоем, и можно жениться! Ты как?
– Что? – не понял Саргасов.
Голова раскалывалась от звенящей боли.
– Насчет жениться.
– Пошли.
И он, пошатываясь, направился к выходу. Димас оценил его неуверенную походку.
– Так ты сейчас приляжешь, я смотрю. Давай провожу.
Саргасов с благодарностью кивнул.
– Как насчет по пивку? Или по коньячку? Я ведь тебе жизнью обязан.
– Наконец-то! Ожил чувачок – потянуло в кабачок! Идем. Я знаю местечко. Но сначала в аптеку!
Он поддержал неуверенно стоящего на ногах Саргасова под руку и вывел на улицу.
По жизни несколько рассеянный, Саргасов и в нормальном состоянии вряд ли обратил бы внимание на припаркованный неподалеку серый «Ситроен С4», из которого за ними наблюдали.
«Положение – хуже некуда, – по дороге к аптеке он пытался осмыслить случившееся. – Второй раз повезло. Третий точно не пережить. Что же происходит? Они находят меня в самых неожиданных местах. Как?»
– А тебя-то как зовут? – перебил его размышления Димас.
– Андрей.
– Да ты, Андрей-воробей, похоже, страшный человек?
– Почему?
– Ну как. Сижу, смотрю: чувачок ушел в себя. Фактически заблудился. А тут приходят два бычка и сзади по голове… Боялись спереди подойти?
– Да я сам ничего не понимаю, – мрачно пробормотал Саргасов.
– Совсем хреново. Насрал и не знаешь где?
Они зашли в аптеку. На лице весельчака Димаса снова появилась широкая располагающая улыбка.
– Кг’асавица! – закартавил он к вышедшей навстречу аптекарше. На вид ей было около тридцати пяти. – Человечка спасать надо! Он только что головой вег’толет сбил.
– Ох-ох, – заохала «красавица», увидев рану, – ему ведь в больницу надо.
– Какая больница? Зеленкой помазать… – продолжил Димас, но, увидев ее реакцию, согласно закивал, – согласен, шишка пг’иличная будет. Но вг’емени нет. Человек на задании. Дай пег’екись, пластырь и…
Но аптекарша уже потащила Саргасова в подсобку. Рану промыли, залили чем-то клейким и аккуратно залепили пластырем. От бинтования раненый категорически отказался.
– А это не ты его? – аптекарша посмотрела на Димаса с хитрым прищуром.
Тот округлил глаза:
– Да, не… Двег’и-то закг’ывать надо!
– Что? Какие двери?
– Так это он об вашу входную двег’ь себе чег’еп раскг’оил!
– Как? – растерялась девушка, перебрасывая глаза с Димаса на его раненного товарища.
– А я что? У меня вообще память отшибло, – подыграл Саргасов.
– Та-ак, – серьезно начала она, – я сейчас в милицию позвоню.
– Да-да, – согласился Димас, доставая из кармана телефон, – я даже номег’ок подскажу. Восемь – девятьсот двадцать шесть… Записывай, записывай, мечта моя. А лучше свой дай. Я им сам позвоню, а потом тебе все пег’едам.
– С тобой не соскучишься, – улыбнулась аптекарша. – Идите. Жить будет. Только к врачу все равно нужно зайти.
– Само собой, – заверил ее Димас. – Сг’азу после задания. Так что насчет телефончика-то?
– Завязывали бы вы с такими заданиями, – выпроваживая, напутствовала она, проигнорировав вопрос, – пока здоровье есть.
– Волька ноги ког’мят.
Уже на выходе Димас повернулся:
– Пока не закг’ывайся, кг’асавица. Я вег’нусь еще… сейчас лимонаду попьем и пг’иду.
– Лимонаду? – переспросил Саргасов, когда они отошли от аптеки.
Димас «выключил» свой говорок:
– Ну, коньячку. Перепутал, – невинно пожал он плечами.
Перейдя на другую сторону Сретенки, они повернули на Бульварное кольцо. Небольшой ресторанчик на первом этаже исторического здания был совершенно пуст.
– Ты как этих двух коней-то уложил? – поинтересовался Саргасов, когда они разместились за столиком у окна. – Спортсмен? Занимаешься чем-то?
– Так, маленько. Пацанов тренирую.
– А чем?
– Русский стиль. Слышал?
– Немного. А говорил, подраться негде.
– Так и есть. В зале морды не бьют. Да и говорю же, с детьми занимаюсь.
– Давай закажем чего-нибудь. Не смотри на цены. Я плачу.
Официантка, полноватая шатенка с тяжелым взглядом, оценивающе оглядела гостей. По ее лицу было видно, что она предпочла бы пустое кафе, чем таких посетителей.
– Будете заказывать?
– Не спеши, кг’асотка, – включил говорок Димас. – Сейчас твои книжки почитаем и закажем. А пока минег’алки пг’инеси.
Она собрала со столика все проспекты, оставив на двоих одно меню, и молча удалилась.
– Миллионы лет живет женщина рядом с человеком, и все равно в ее поведении остается много загадочного и непонятного, – с вздохом прокомментировал Димас голосом Дроздова.
– А ты что, реально из Гондураса? – шутливым тоном поинтересовался Саргасов.
– Да иди ты в баню!
– Что?
– Братуха! Не болтай ерундой! Я даже не знаю, где это находится. Я с Колымы. Но ты же понимаешь, что лучше калымить в Гондурасе, чем гондурасить на Колыме.
– Учился где-нибудь?
Официантка принесла бутылку «Боржоме». Димас наполнил стаканы.
– Я и сейчас учусь. Аспирантура МГУ.
– Да ладно! – Саргасов подавился минеральной водой. – А специальность?
– Психология, – вполне серьезно уточнил Димас. – А ты где гондурасишь?
– Я программист. Работаю в одной конторке.
В какой именно «конторке» он работает, Саргасов решил пока не говорить. Димас был ему симпатичен, но события последних дней заставляли быть осторожнее.
– Андрей! – услышал он за спиной женский голос.
Саргасов вздрогнул и обернулся.
– Привет!
– Привет! – он поднялся навстречу.
Блондинка с красивыми зелеными глазами бросила обеспокоенный взгляд на его голову.
– Что случилось?
– Да, случайность. Упал с мотоцикла, – соврал он.
– Э, братуха, а ты что, не познакомишь меня со своей девушкой? – подпрыгнул Димас.
Он в силу темперамента, конечно же, не мог молча отсидеться в стороне.
– Это Маша, – растерялся Саргасов, – мы работаем вместе. А это Димас.
– Ну слава богу! – радость нового приятеля, однако, не доставила ему удовольствия. – Ты чуть не стал моим злейшим врагом!
Девушка с интересом слушала их диалог. Саргасов уже не впервые отметил, как она натягивает рукав джинсовой куртки до середины правой ладони. «Интересно, что там? – думал он. – Или это нервная привычка?»
Димас подошел к девушке.
– Маша! – обеспокоено вскрикнул он. – Вас осколком не задело?
– Что?
– Вы взорвали мое сердце. Вас не зацепило?
И, отметив ее реакцию, Димас продолжил атаку:
– А эта улыбка ваша?
Недавно появившиеся посетители заведения – молодая парочка, – улыбаясь, наблюдали сцену. Димас не делал лишних пауз:
– Машенька, – он подошел к ней и приобнял за талию, – видите, как много одиноких стульев за нашим столиком? Вы должны спасти хотя бы один!
Девушка с улыбкой осторожно отвела его руку.
– Спасибо. С вами приятно общаться. Вы очень остроумны. Но мне нужно идти.
– Так позвольте вас проводить до дома… – Димас сделал театральную паузу и томно добавил: – Хотя бы взглядом…
– Пока, Андрей… и вы, Дмитрий.
Она на прощание улыбнулась и ушла.
– Хороша Маша, – прокомментировал Димас, когда она удалилась, – да не наша. Но я это поправлю! Здорово, да, что мы в европейской стране живем?
– Почему? – Саргасов разлил бренди по бокалам.
– А ты знаешь, как арабы женятся? Ему девушку приводят. Пятнадцать минут в присутствии ее родителей может посмотреть лицо, поговорить. И должен принять решение. А совпали – не совпали, это он уже после свадьбы узнает. Поэтому они и заводят по нескольку жен – исправляют предыдущие ошибки. А у нас есть право на тест-драйв!
– В смысле?
– Тест-драйв. Ну, как с машиной. Можешь поюзать, понять, прет тебя от нее или нет. Не покатила, так и определяешь для себя, мол, подвеска гремит или движок слабый – напору не хватает. Или, наоборот, без тормозов. А бывает, что и сцепление переклинивает. Не отцепишься!
– Ты – циник!
– Да не-е. Пытаюсь упростить жизнь. А вообще-то разве есть в этом мире что-то, ради чего стоит жить? Кроме женщин?
– Не знаю, – Саргасов, казалось, думал о своем, – но хотелось бы.
Эта реплика вернула Димаса к действительности.
– Что, даже версий нет, кто тебя истребляет? Никому дорогу не перебегал?
– Было полгода назад на Алтае. Разоблачил одного мудака-прокурора. Только если бы он даже смог выследить, что уже маловероятно, ему интереснее было бы засадить меня. Он ведь – законник. К тому же ему даже имя мое неизвестно.
– Тебе, похоже, сливаться надо.
– Куда? На Алтай? Так если это все же связано с той историей, получается, я сам к ним в руки приеду. Еще и мать под замес может попасть. Да и как можно всю жизнь бегать? Выяснить надо, кто за этим стоит.
– А как выяснить?
– Этим я и занимался в интернет-кафе. Понимаешь, в одной социальной сети есть сообщество. «Тессеракт». Так вот его хозяевам что-то известно. К тому же оба покушения произошли сразу после погружений.
– Оба?
Саргасов откашлялся.
– В общем, да. Это уже не первый случай.
– Интересно живешь! – Димас усмехнулся. – А каких погружений?
– Сеансов связи. Ну… входа в это сообщество. О том, в каком я буду кафе, никто кроме меня не знал. Значит, место как-то определяют по сигналу. Иначе проще было бы выследить меня дома или на работе.
– Значит, тебе нельзя соваться в этот «Тессеракт».
– Не значит. Все ответы на мои вопросы там. Вот такой парадокс.
– А жизнь не дороже удовлетворенного любопытства?
– Тут дело не в любопытстве. Если я не разберусь с этим, то даже не буду знать, что делать или не делать. И результатом любого моего поступка может стать смерть.
– Тогда к ментам.
– А они меня охранять будут? Хрен! Так я только раскроюсь. Анонимность – залог моей безопасности. Больше шансов выжить. Просто нужно хорошенько все продумать.
Саргасов откинулся на спинку кресла. В его глазах мелькнула идея.
– А ведь ты спортсмен.
– И что?
– Слушай, я хочу еще раз-другой зайти в «Тессеракт». Нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за мной. Прикрыл спину. Просто предупредил, если они все-таки опять смогут вычислить.
– Да ты больной!
– Дима-а-ас! Надо просто вовремя предупредить меня. Не за так. Я нормально зарабатываю. Как ты смотришь на подработку с оплатой за риск? Никаких боев. Засекли приближение – сливаемся. А я так все запутаю, что не определят они ни хрена! Только подстрахуешь. Ну как, брат, поможешь?
Димас поднял на него глаза и мрачно кивнул.