Глава 4. Танцы в небесах, турбуленция и неизвестная история. Из дневника Винсии
«Восторг обнял меня так крепко, что я боялась дышать. И по мере того, как самолёт набирал сначала скорость, а потом высоту, это цепкое объятие становилось всё крепче. Когда в окошко я увидела россыпи огней Сан-Франциско, коронованные полумесяцем знаменитого Золотого Моста, я обернулась к своим спутникам и выдохнула: «Такой красоты я в жизни не видела!»
Потом разноцветные гирлянды города сменились стерильной белизной горных вершин. Изменилось и настроение. Подмигивающие огни городских улиц очаровывали и провоцировали.
Совершенство же горной геометрии погружало в размышления. Сердце переполняло боязливое уважение ко всей этой кряжистой, ершистой, неприглаженной расчёской цивилизации горной громаде. Хотелось думать – получалось бояться: уж слишком близко к брюшку маленькой Чесны подбирались костистые каменные пальцы.
– Тара, а мы не слишком низко летим? – обратилась я к любимой соседке нашей учительницы, миссис Ти. Мощная Тара Бой, городской чемпион среди женщин по поднятию штанги, и её тщедушный муж, из бывших цирковых акробатов, не раз выручали меня в трудную минуту. Даже из пещеры Люцифера спасали. Вот и в этот раз. Предложили бесплатно доставить к месту сбора всей нашей туристической группы.
– А ты как думаешь?! Усадить такую тушу, как я, в маленький, похожий на бабочку, самолётик и надеяться, что он не прогнётся?
Заливистый хохот супругов Бой поднимал, скорее, нервы, чем дух оптимизма. Но безнадёжной трусихой выглядеть не хотелось, и я робко испустила нечто, похожее на смешок. Я очень старалась.
– А что это за овечка блеет позади меня? – похохатывая, вступил в перепалку супруг миссис Бой. – Прошла ли она санитарный контроль перед вылетом?
Я обиженно замолкла. Гряда гор, над которой мы летели, называлась Трансверс. Этот район славился сильными боковыми ветрами. Но прогноз погоды на тот день обещал нам ясное небо, яркое солнце и покладистые воздушные массы.
Сначала так всё и было.
– Мы уже подлетаем к Центральной Калифорнийской Долине? – собралась я с духом и задала вопрос.
– Мы можем, двигаясь согласованным курсом, приблизиться к ней уже через минут двадцать. Но, боюсь, нам придётся изменить план полёта. Да, кстати, дамы, у меня появилось настроение пощекотать вам спинки и макушки.
Не успел наш пилот закончить фразу, как меня тряхнуло достаточно сильно для того, чтобы понять, насколько серьёзны были шутливые слова мистера Боя. В следующую секунду я визжала, так как моя голова нашла потолок кабины и зачем-то стала в неё стучаться. На небо, что ли, просилась?!
– Муженёк! Да будь ты неладен! Ты что, самолёт в тренажёр решил превратить? – басила и гудела, впрочем, довольно добродушно его жена.
Самолётик икнул, подрожал всем тельцем и резко сменил курс.
– Тара! – неожиданно громким, командным голосом заговорил её обычно мягкий и деликатный супруг. – Открой свой ноутбук, посмотри прогноз и силу ветра в узлах. Быстро!
– Прогноз не ахти. С Санта Анны движется стена ветра, которая на данном участке имеет все шансы превратиться в горную волну. Скорость: тридцать пять узлов.
– Спасибо, дорогая! – голос нашего пилота звучал спокойно. – Девочки, положите руки на затылок, пригните головы, и, если получится, спрячьте их между колен. Мы сейчас сманеврируем.
Самолёт стал исполнять какой-то дикий африканский танец. Он нырял вниз, потом, как спринцовочная струя, взлетал носом вверх, не забывая, как это делают темпераментные танцоры, трястись всем туловищем и зазывно, темпераментно двигать рукастыми крыльями и хвостатой ногой.
– Тара! Не знаю, где ты находишься, на сиденье или под ним, но если можешь, открой в смартфоне страницу «Фо – флайт» и запроси для нас безопасный маршрут. Как только его получишь, поднеси картинку к моему лицу. Что бы там ни было!
Миссис Бой связалась с местным Центром Аэротрафика, передала телефон мне, а я протянула картинку с картой, понятной только ему, мистеру Бою.
– Держитесь! – рявкнул последний. Мы не летим к Долине. Мы начинаем облетать гору, чтобы оказаться с подветренной стороны. Здесь горная волна самолёту крылья оторвёт, а нам – головы. А кое-кому – и попы. Если они тощие.
Я практически сползла со своего места и зависла направо. Закрыла глаза и приготовилась к шоковой терапии. Если повезёт, то от бога, (и было за что), а если не очень, то от одной из каменных баб, угрожающе тянущих к нам свои носатые лица.
Но ничего не случилось. Степень защиты оказалась такой высокой, что мы благополучно нырнули и протиснулись сквозь узкую щель отрогов, где нас благословили спокойное ясное небо и нежно выглядывающее из-за вершины горы Паттерсон солнце. Вскоре мы облетали Сухое Озеро Роджерса и аэробазу Эдварда. Самолёт благодарно помахал крыльями диспетчерам, выручившим нас четверть часа назад, и устремился к Бэйкерсфильду, от которого было рукой подать до Американской Реки и озера Тахо.
– Ну, муженёк, я лишний раз поблагодарила судьбу за то, что вышла замуж именно за тебя! Ты – лучший во всём, за что ни берёшься!
– С такой жёнушкой только лучший и выживет, – разразился смехом мистер Бой.
Полюбовавшись озером, входящим в шестёрку самых глубоких и больших в стране, мы полетели вдоль знаменитой трассы №395. Самолёт направлялся к Бриджпорту. Место было знаменито угрюмыми, неизведанными каньонами, пустынными горными плато и горными системами, кое-где перерезанными нитками глухих, выглядевших необитаемыми дорог.
– Центр полётов выдал нам новую поминутную карту маршрута, – заметил пилот. – Мы сейчас должны резко развернуться на Восток. Держитесь!
Меня приподняло с сиденья, желудок хотел выразить своё возмущение отрыжкой или чем похуже, но не успел и передумал. Наша Чесна уже летела прямо, ровно и без шатаний вправо и влево: как примерная, воспитанная девочка.
– Готовьте фотокамеры или что там у вас есть! – приказал мистер Бой. – Мы подлетаем к городу-призраку, знаменитому своими жилыми пещерами. Говорят, там до сих пор жизнь теплится: туристы приезжают, пещеры обживаются бездомными бомжами, а музей открыт круглосуточно.
– Я слышала, что в Испании, в Гранаде, пещерные квартиры и дома стоят сейчас дороже, чем обычные.
– И от кого же ты такие страсти узнала?
– От миссис Ти. У неё в колледже девушка из города Гуадикс, в Андалусии, учится. Изабелла её зовут. Так они с семьёй живут в трёхэтажной пещере с джакузи и зимним садом. Говорит, что это очень удобно: зимой тепло, летом, когда жара за сорок, у них внутри прохладно и идеальная влажность. А другую пещеру они превратили в отель. Отбоя от желающих снять его на пару недель нет. За ночь берут тридцать-пятьдесят евро.
– Смотрите вниз! Вот и наш, американский пещерный город. Там, за зданиями, вход в пещеру – гостиницу. И лошадки для экзотики.
Самолёт нырнул ещё ниже и стал кружить над другой частью города-призрака Боди. Он выглядел удручающе. Долина подарила ему мягкий климат, но больше ничего. Во второй половине девятнадцатого века здесь добывали золото и серебро.
– Сейчас остались только названия: Золотой холм, Серебряный холм, – печально пояснил мистер Бой. – Я ведь родом из этих мест. Поэтому мы сюда раз в несколько лет и летаем. Я и на пилота с этой целью выучился.
– Спасибо вам обоим, что меня предложили с собой захватить.
– Так было бы несправедливо: твои друзья к восхождению на гору готовятся, а тебе не на что к лагерю добраться. Вот миссис Ти и попросила нас доставить столь драгоценный груз к месту встречи. Вы же где-то на границе с Айдахо собираетесь?
– Да. Там гора Капитан с перевалом интересным. По нему и собираемся с инструктором пройти. А рядом Йосемитский Заповедник, в котором больше двухсот пятидесяти пещер. Может, удастся хоть в одну спуститься. Я прочитала про Королевскую пещеру и решила, что мне в ней надо побывать. Там внутри горное озеро, водопад, а на нижнем уровне, в который через узкий проход попадаешь, очень полноводная река.
Самолётик, между тем, подлетал к озеру Моно и стал нарезать круги над его безмятежно голубыми глазами. Озеро охранялось теми самыми горами, к которым так стремилась пассажирка. Его ледяная вода удваивала красоту заснеженных вершин, и они добродушно позволяли Моно соседствовать с ними. Уж очень приятно было любоваться собой в его благородно спокойных водах.
– А, правда, что здесь, в Неваде, находятся самые большие ядерные полигоны Америки?
– Правда, девочка. Названия у них немного смешные. Один, например, называется «Квартира Француза», а другой «Квартира Юкка». Они хоть и рядом с нами, но мы туда не полетим.
– Слушай, муженёк, а почему бы нам ни свернуть к бывшим концентрационным лагерям?
– Каким лагерям? Концентрационным?! – я не верила своим ушам. – Как в России, что ли? Гулаг? Или как он там назывался?
– У каждой страны свои тайны, тюрьмы и лагеря. Я в русских не была, так что сравнивать не могу. Но то, что людям там было очень несладко, особенно детям, а их было много, – это мне точно известно.
– Да кого же в тех лагерях держали?
– Всех, кто имел несчастье когда-то приехать в Америку из Японии. Как только Америка объявила войну Японии, так это великое переселение и началось. Со всей Америки возможных «предателей» собирали, выселяли из жилищ и… сюда! Смотри, смотри! Мы сейчас к ним подлетать будем. Унылая, но знакомая картинка, не так ли? У меня с собой даже старые снимки есть. Моя бабушка была наполовину японкой.
– Да и мой дед, к своему несчастью, четверть своей итальянской крови японской разбавил, – задумчиво, но, не отрывая взгляда от панели приборов, добавил мистер Бой.
– Мы ведь, знаешь, как познакомились? На юбилейной встрече родственников интернированных японцев. Тогда была сороковая годовщина, как сейчас помню.
– Да! И я никогда тот день не забуду. Февраль 1982 года. Ты вошла в клуб, улыбнулась своей широкой улыбкой, а потом посмотрела мне прямо в глаза.
– И ты их тут же отвёл! А покраснел как… Я к тебе с угощением сразу и подошла. Чтобы «оживить».
– Мы оба оказались родом из этих мест. Наши предки отсидели, потом им некуда было переезжать: старые квартиры и дома давно были заняты другими людьми. Здесь и осели. Недалеко от резерваций индейцев.
– А не осели бы – и не встретились бы мы никогда. Так что мы на судьбу совсем не в обиде. Как говорится, что бы ни делалось – всё к лучшему. Но неужели вы, в школе, об этом приказе Рузвельта и о лагерях ничего не изучали? Никогда не поверю, что миссис Ти вам об этом на уроках не рассказывала, – хитро прищурив правый глаз, Тара, не скупясь, пихнула меня в бок.
– Миссис Ти историю у нас не ведёт. Только социальные дисциплины. А в учебниках про это – ни слова! Это я точно говорю. Во всяком случае, в тех, которые наша историчка рекомендует.
– Ну, Тара, покажи ей старую газету. А то ещё не поверит нам с тобой!
На меня смотрели унылые ряды бараков. Это всё не вписывалось в Америку! Я не хотела этого ни знать, ни видеть! Как будто прочитав мои мысли, миссис Бой улыбнулась и небрежно обронила:
– А, впрочем, учителя, наверное, правы. Не стоит смущать юные души. Как говорится: многия знания – многия печали.
– А сколько всего людей там, в лагерях, сидело? Теперь уж мне всё хочется знать.
– Сто двадцать тысяч японцев и около пятнадцати тысяч иммигрантов с немецкими и итальянскими корнями. Да ладно, прости ты нас, что такую тему завели. В любую войну гражданское население страдает больше, чем даже те, кто воюет. Мы оба поэтому – пацифисты. Против войн в принципе. Даже самых патриотических.
– Понятно… А ваши дедушки и бабушки выжили?
– Наши – да. Так что нам повезло.
– Внимание! Скоро будем на месте! Нам придётся сесть в аэропорту Рено Тахо. Потом по 395-ой доедем до вашего лагеря.
– А в заповедник с гигантскими секвойями заедем? Ведь надо ребёнку такое чудо природы показать, как дерево с ветками в два метра диаметром.
– Заедем! У нас день в запасе. Мы, если повезёт, ещё в одну пещерку спустимся.
Самолёт стал снижаться. Плавно, уверенно и грациозно. Я вертела головой, как глупая сломанная кукла, у которой осталась только одна рабочая пружина, да и та шею с головой почти не соединяла. Внизу проплывали реки, мелькнул какой-то пустынный город (Бентон, как я узнала позже), игривые ледяные наросты и отростки подмигивали голубыми глазами. Иногда целый склон горы сползал вниз сверкающим ледяным змеем, язык которого раздваивался или расстраивался у подножия. Я замерла в восторге. Наконец, шасси лёгким поцелуем коснулись дорожки, и мы весело покатились к ангару.
– «Приветствую тебя, Сьерра Невада! Мы с тобой подружимся!» – закричала я.
Я и не представляла, как сильно ошибалась, ступая на твёрдую землю».
Винсия М.
Из статьи для журнала «молодёжный туризм».