Глава 4
– Ну ма-а-а-а-а-ма-а-а-а-а! – протянула девочка, щурясь от солнечного света.
– Вставай, соня, все на свете проспишь.
– Ну еще чуть-чу-у-у-у-ть.
– Вставай! В школу опоздаешь!
Маша натянула на голову одеяло, покряхтела и резко сбросила его с себя. Что ж, пора вставать и принимать мир таким, какой он есть на самом деле. Без забавных Тиграстиков и летающих страничек. Пока Маша приводила себя в порядок, он думала по поводу того, что рассказывало ей воображение во сне. Неужели сейчас она своими мыслями (а именно тем, что ставит под сомнение реальность приключений в своем подсознании) засоряет так называемый пруд своей безграничной фантазии. Странно все это. И боязно.
Вкусный завтрак отложил все сомнения и размышления по этому поводу на задний план. Впереди был новый день. И урок чтения, к которому Маша была не готова. «Ну и что», – подумала она – «Я читаю хорошо. Сразу как надо и прочитаю, если спросят! Да и в классе тридцать человек, может меня совсем и не вызовут». Приободрившись этими мыслями, Маша отправилась в школу.
По пути они пересеклись с Риткой и начали вспоминать вчерашний день, который запомнился, в основном, просмотром мультиков в интернете. Как обычно, они подошли к своим одноклассникам перед школой.
– Привет! Выздоровела? – спросил Никита.
– Если пришла, значит выздоровела! – засмеялась Ритка. – А кто чтение сделал?
На удивление подружек выяснилось, что никто из класса не открывал даже чтение, потому что много времени ушло на решение математики.
– Да и кому оно вообще надо! Читать умеем – уже хорошо! – засмеялся Никита.
Маша засмеялась со всеми остальными, но в глубине души стало неспокойно за то, что к чтению даже путем опроса одноклассников она оказалась не готова.
Математика прошла быстро. Машка с Риткой вызвались по очереди показывать на доске выполненное домашнее задание, тем самым спасая тех, кто его не сделал. Получив отличные оценки, девочки провели остаток урока воодушевленно поглощая новый материал. Далее по списку шло рисование, к которому обычно половина класса не было готова. Не царское это дела на столь неважный для жизни предмет брать с собой кисти, краски и альбомы. Часть урока была проведена в виде лекции учителя о том, что класс не готов, потом было достаточно долгое повествование о картинах какого-то известного художника далеких годов (даже показывали картинки из журнала). Несколько девочек из класса на столько вдохновились, что начали засыпать учителя вопросами, который от гордости отвечал весомо и подробно. Прозвучал звонок, который говорил о том, что урок рисования прошел без непосредственного рисования. Как выяснилось на перемене, девочки специально «мучили» вопросами учителя, чтобы не рисовать (для тех, кто фактически не был готов к рисованию, всегда находились запасные кисти, краски, альбомы и прочее). Последним уроком было чтение, на котором всех ожидал большой сюрприз. Учитель сказал, что у них нет времени на то, чтобы проверять домашнее задание техникой чтения, поэтому они «обойдутся» кратким пересказом. Весь класс испуганно переглянулся между собой. Первые три человека вставали и стыдливо опустив голову отвечали «Не готов». Учитель начал нервничать и чтобы пристыдить всех остальных еще больше, решил вызвать людей, которые считались примерным учениками.
– Я… Я тоже не готова, – испуганно сказала Маша, краснея от стыда.
– Что, весь класс не готов?
Вмешалась Ритка, которая стала оправдывать весь класс большим и сложным домашним заданием по математике, на что учитель стал в агрессивной форме объяснять, что если так предусмотрено программой, значит, дети должны успевать. Далее свесив носы выслушивали то, как учителю надоело их поведение – быть постоянно неготовыми. Завершающим клише стало объявление о внеплановом родительском собрании, которое должно пройти в пятницу. После этого анонса учитель «будучи очень добрым и человечным» кратко пересказал содержание текста, который дети должны были прочитать на сегодня. Остаток урока дети по очереди читали следующий текст. Первыми вызывались читать дети, которых вызывали на проверку домашнего задания – проявить свою активность казалось идеальным способом набрать положительные баллы перед родительским собранием. За пять минут до звонка были собраны дневники всех отвечавших. Маша очень удивилась и расстроилась, когда рядом с положительной оценкой по чтению увидела надпись красными буквами: «Д/з не готова».
– Как? Как такое могло получиться? Смотри на меня, когда я говорю с тобой!
Маша хлюпнула носом и подняла заплаканные глаза. Меньше всего ей сейчас хотелось смотреть на злую мать.
– Почему ты врешь мне?
– Я не вру, – тихо сказала девочка.
– Ты сказала, что сделала все домашнее задание! Что это, – мама потрусила дневником перед лицом Маши. – Что это? Я тебя спрашиваю!
– Все были не готовы, и я думала, чтобы как все… не ответить.
Мама вздохнула и выругалась. Маша еще сильнее смутилась.
– Доставай учебник, сейчас проверим как ты готовилась.
Машенька очень медленно подала маме учебник, прокручивая в памяти, записан ли нужный параграф в дневнике или нет. Можно было пойти на маленькую хитрость.
– Страница сорок восемь… – прочитала мама. Хитрость не успела быть попробованной. – Ну, чего ты молчишь? Пересказывай!
– Я не помню, – Маша попыталась загасить в себе плач, но получилось только хуже. Начала дрожать нижняя губа.
Обычно мама была доброй и хорошей. У девочки с ней были только самые теплые ассоциации. Возможно, бабушка говорила правду, и ей без папы было тяжело – она сильно уставала. Машенька сама по себе знала, что когда устаешь, все не в радость. Даже самые приятные приятности. В какой-то момент мама могла отругать, пожурить или как сама говорила «Повоспитывать». Маше это не нравилось, но она быстро об этом забывала – мама ее любит и знает как лучше, а ругается только потому, что без папиной помощи сильно устает. Всему есть предел и устать можно через мерно, но это все равно никак не оправдает наших поступков в критический момент. Мама со злости (или от разочарования) бросила в рыдающую дочку учебник по чтению, который краешком переплета больно ударил по нижней губе. Девочка закричала и в истерике убежала прочь в свою комнату.
– Маша! Маша! – кричала вслед мать, испуганно наблюдая за девочкой.
Маша не хотела отвечать и только выдавила жалкое «ненавижу», когда уткнулась лицом в подушку.
– Маша! – мама зашла в комнату.
– Уйди! – девочка накрылась с головой одеялом. – Уйди от меня!
– Я не хотела, котеночек, прости! – она села на кровать и обняла одеяло, под которым горько плакал ребенок.
– Уйди от меня! Отстань!
Мама наклонилась и поцеловала голову девочки через одеяло. Маша стала крутиться, давая понять, что не нужно этого делать, потому что она не хочет. Через пару мгновений девочка поняла, что мама ушла из комнаты, но из под одеяла вылезать не спешила. Скрутившись калачиком, она попыталась унять дрожь. Дыхание стало равномерным и только влажные глаза со шмыгающим носом напоминали девочке о том, что такое предел. Но к счастью, она была еще слишком мала, чтобы это понять.
Она плыла по течению широкой, безграничной реки на огромном листе подорожника. Ливень стихал, но девочка не обращала на это внимание, тем более что он был теплым. Она смотрела в воду, пытаясь там что-то разглядеть, но было темно.
– Грустно тебе?
Маша повернулась и увидела сидящую рядом с собой жабу.
– Да, Тиграстик, грустно.
– Все пройдет.
– Нет, не пройдет.
Вдалеке послышался раскат грома. Девочка вытерла рукавом нос и с улыбкой посмотрела на своего друга.
– А как если ты мое воображение и находишься у меня в голове, подбадриваешь меня?
Жаба по-человечески засмеялась.
– Твое подсознание еще не настолько угнетено, чтобы отчаиваться.
– Я думала оно все сразу происходит так, как я подумаю.
– Нет, на глобальные вещи нужно больше времени.
– Какие?
– Просто мысли – это одно. Они маленькие и конкретные. А такие вещи как мировоззрение, взгляды на жизнь – это другое.
– Ничего не понимаю.
– Лучше и не вникай. Будь счастливой.
– Буду, – улыбнулась девочка.
Боковым зрением девочка увидела огни и решила получше рассмотреть их. Вокруг реки появились заросли, над которыми летали мотыльки, освещая путь. Машенька посмотрела перед собой – река все так же вела в никуда. Крепко закрыв глаза, она представила водопад, который недавно видела в каком-то приключенческом кино. Открыв глаза, она вскрикнула – через несколько метров перед ними красовался водяной обрыв. Не успев сказать и слова Тиграстику, они полетели вниз. Чувствуя, как ноги отрываются от листика-лодочки, девочка снова закрыла глаза и представила, что они находятся на водяных горках. Листик с «пассажирами» не погрузился в воду, а проскользил по высокой волне, которая подкинула их в воздух. В этот раз девочка одновременно и растерялась и почувствовала себя снова весело. Не долетев пару метров до воды, девочка расправила руки и полетела над водой к берегу. Совсем недалеко ее ожидал солнечный берег, который очень контрастно выглядел на фоне темно серой речной местности.
Лежа на песке, девочка смотрела на проплывающие мимо облака. Машенька слегка вздрогнула, когда ей на грудь взобрался черный пушистый кот.
– Смотрю, тебе лучше, – сказал он.
– Да, здесь хорошо.
– Нашла отдушину.
– Ничего я не находила! Тут просто тепло и облачка красивые.
Кот поджал лапы под себя, заурчал и прикрыл глаза. Маша сделала глубокий вдох-выдох и тоже закрыла глаза. Как хорошо, когда хорошо – что может быть проще. Вот остаться бы так навсегда в тихом, спокойном месте, где никто не мешает, не кричит и не бьет. Подул легкий, но холодный ветерок.
– Тиграстик, а что если я тут засну?
– Ничего, – кот открыл глаза, встал, зевнул, потянулся по-кошачьи. – Главное, чтобы ты не захотела остаться здесь.
– А что тогда?
– Тогда ты можешь не вернуться.
– Но я буду жить здесь?
– Временно. Пока твое подсознание не угаснет с твоей жизнью. Нужно возвращаться. Всегда.
Машенька поморщилась, когда ей на щеки начали капать холодные капли дождя. Она аккуратно приняла сидячее положение, пытаясь не спугнуть кота (хотя тот все равно спрыгнул на песок).
– Ничего себе!
К берегу медленно приближалась та самая «серая река» по которой Маша плыла на подорожнике.
– Чего это она?
– Твоя грусть преследует тебя.
– Значит надо просто не грустить!
– Правильно!
Девочка посмотрела в кошачьи глаза своему лучшему другу, который улыбался и смотрел на нее кристально чистыми и честными глазами.
– Друзья навек! – вытянула девочка указательный палец.
– Друзья навек, – Тиграстик протянул коготок и состоялось небольшое «рукопожатие».
«Серая река» отдалилась на определенное расстояние и, судя по течению, не собиралась приближаться. Маша почувствовала, как мир наклоняется влево, а затем плавно вправо.
– Мне пора?
– Я бы вернулся.
– А как мне самой это сделать? Я еще не поняла…
– Нужно только захотеть.
– Да? – девочка игриво посмотрела на облака.
Расправив руки и закрыв глаза, Маша почувствовала, как взмывает вверх. Теплый воздух приятно обдувал лицо и девочка подумала о том, чтобы лететь быстрее. Так и было, пока девочка вплотную не приблизилась к яркому источнику света.
– Маш, вставай.
Машенька медленно открыла тяжелые веки.
– Давай, вставай, – будила девочку мама. – Сейчас выспишься и непонятно чем будешь ночью заниматься.
Маша уткнулась лицом в подушку и поджала по себя ноги.
– Вставай, я печенье испекла, – сказала мама и вышла из комнаты.
Девочка села на кровати и осмотрелась. За окном давно стемнело, а рюкзак со школьными принадлежностями стоит у стола – видимо мама принесла. Интересно, но сейчас Маша не испытывала ни капли обиды на свою мать. Напротив, ей было очень неловко за произошедшее. Девочка спрыгнула с кровати, переоделась в домашнее и пошла в кухню, попутно думая о том, что если бы с ней сейчас был Тиграстик, было бы не так страшно мириться с мамой.
Девочка села на стул и придвинула к себе тарелку со свежим домашним печеньем.
– Ты будешь чай или какао? – спросила мама.
– Какао.
После третьей печенюшки Маша принялась за какао. Все это время мама сидела напротив и наблюдала за ребенком. Девочка же всячески старалась не пересекаться с ней взглядом.
– Губа не болит?
– Нет.
Еще парю печенюшек тишины.
– Вкусно тебе?
Маша кивнула, допила какао и отодвинула от себя тарелку. Помешкав пару секунд, она вставала со стула.
– Постой, – сказала строго мама. – Сядь.
Маша повиновалась и виновато опустила голову.
– Почему ты врешь?
Девочка увела взгляд в сторону.
– Дело не в том, что ты не сделала домашнее задание, а в том, что ты соврала.
– Но ты кричала на меня, – тихо сказала девочка.
– И что? Мне было неприятно за то, что я увидела в дневнике. А ты еще к подружке своей пошла. Хорошо вы там домашнее задание сделали!
– Мы математику сделали!
– А чтение тяжело было прочитать? Рите тоже такое в дневнике написали?
Маша пожала плечами, на что мама глубоко вздохнула и оперла голову на кулак.
– Что же с тобой делать… Не наказывать же?
Маша посмотрела на маму, и почему-то внутри головы прозвучало «Ты уже саму себя наказала».
– Что ты так смотришь на меня? – засмеялась она. – Ладно, иди уроки делай. Я обязательно проверю.
Маша убежала в комнату и открыла дневник – хорошо, что на завтра был всего лишь один урок.