Гармилла
Это была очень странная планета. Планета земляных птиц. Бог заселил ее только крылатыми созданиями. Но все они летали над самой землей. Очень – очень низко. Дело в том, что земля этой планеты никого не притягивала. Здесь все было наоборот. Сила притяжения действовала на земляных птиц сверху. Тянуло их не вниз, а в небо, к звездам. Но они туда не хотели. Да и вправду, зачем, когда все самое вкусное и сытное было на земле и под землей. А звездами сыт не будешь. Звезды же над земляными птицами проглядывали сквозь черные облака всегда, потому что планету окутывала вечная задумчивая ночь. Эта странная планета называлась Гарми́лла.
Земляные птицы были нелепыми. Разве что крылатыми, что всегда красиво. Вот только крылья их были тоже странными. Как бы вывернутыми наружу. И сгибались они не вверх, а вниз. Ведь эти птицы отталкивались от неба…
Лапы у земляных птиц были большие и крепкие. С огромными цепкими когтями. Еще бы. Стоило им прервать свой полет и присесть, как их еще больше тянуло в небо.
Всю свою жизнь упорные гармилльские птицы боролись с силами звездного притяжения. Мощный природный инстинкт вынуждал их держаться кормилицы – земли. Этот же мощный инстинкт заставлял их бороться с небом. Только иногда, наконец-то наевшись досыта, посиневшими от напряжения когтями вцепившись в почву или во что – то еще, птицы позволяли себе немного посидеть, испуганно глядя на сияющие в ночном небе звезды. Они ведь тоже видели, что это чудесно. Но уже через несколько минут бедные земляные птицы тяжело срывались со своих мест и, привычно отмахиваясь от неба, устремлялись к спасительным гнездам.
Гнезда гармилльские птицы сооружали не на ветвях, а под ними и в перевернутом виде. Ведь спали они, прижатые небесными силами к верху своих жилищ, поэтому полы гнезд для них одновременно являлись и крышей. Эти полы – крыши тщательно ими заделывались. Так было принято. Так им было спокойнее. И так их не смущал свет от загадочных звезд.
Очень не много радостей было в жизни у этих птиц: поесть, иногда посмотреть на опасные звезды и еще поклевать семена парако́тты. Эти пахучие синие семена мгновенно туманили сознание, порождали странные многозначительные видения и на время уводили в иллюзорные, но, иногда гармоничные и благостные миры. Семена были вредны для птичьего здоровья, но, пользовались спросом на всей планете.
В одном из унылых птичьих гнезд, в его тщательно заделанном полу – крыше было специально проделанное отверстие. Время от времени в это отверстие просовывался маленький серенький клюв. И так он замирал надолго. За клювом располагались два любопытных взволнованных глаза, а за ними маленький взъерошенный птенец. Грустные, но добрые птицы – родители назвали его просто Зю.
Родители Зю любили своего сына. Но больше всего на свете они любили клевать паракотту. Однажды склевав ее слишком много, родители Зю не проснулись. Такое на этой планете бывало. У Зю осталась теперь только его старенькая бабушка Си́йя.
В далекой своей юности Сийя была очень смелой птицей. Самое опасное для пернатых планеты было подниматься высоко в небо. Притяжение звезд с набором высоты многократно усиливалось. Но Сийя, в отличие от своих соотечественниц, была натурой не только смелой, но и весьма романтичной. Ну тянуло ее в эту звездную высь и все тут! После каждого безумного своего полета, она, затаив дыхание, вспоминала, какой это был запредельный восторг. И, вот, однажды, высоко в звездном небе, Сийя встретила молодого прекрасного Айя́на. Он был не только очень красивой птицей, он был смел беспредельно. Айян воспарял еще выше Сийи. Он летал стремительно и грациозно. И тут она окончательно потеряла голову. От любви, от восторга, от новых, еще более звездных полетов со своим любимым. А еще Сийя чувствовала теперь, что рядом с ней летает ее самое родное существо во Вселенной!
Очень скоро Айян и Сийя женились. Сийя была очень счастлива. Вот только время от времени переживала за своего безумного мужа. Ведь он летал все выше и выше. Помимо того, что это было опасно для жизни, на Гармилле такие полеты были запрещены. Высота взлета гармилльских птиц была строго ограничена. Пернатых, нарушающих этот важный для планеты закон, наказывали. Их привязывали к ветвям гигантского шарда́на, самого высокого на Гармилле дерева. Уходя в черноту небес, угрюмый шардан поражал птичье воображение, внушая им глубокий страх. Пойманных на запрещенной высоте птиц приторачивали к перекрестьям наклонных ветвей снизу, чтобы их жесткая бугристая древесина под воздействием звездной тяги впивалась в провинившиеся птичьи тела и крылья. Это доставляло наказанной птице постоянную, неизбывную боль. Звездное притяжение, как известно, было чем выше, тем мощнее, поэтому, чем ближе к звездам привязывалась наказанная птица, тем сильнее тянуло ее сквозь крестовину шардановой ветви в ночное небо. И тем это было мучительнее. Птицы, распятые на самых высоких ветвях шардана, обычно не выживали. Распинали несчастных спинами к небу. Чтобы они даже перед своей смертью не видели звезд. Такая экзекуция производилась исключительно в благих целях, в назидание всему населению планеты.
Конец ознакомительного фрагмента.