2 глава
Дождь лил весь день. Как зарядил с самого утра, так и не прекращался. Осень вступила в свои полномочия, прогнав последние солнечные деньки бабьего лета, и сулила только пасмурные дождливые дни, полные уныния, тоски и ожидания холодов. На горизонте маячило лишь безрадостное существование в течение долгих месяцев в ожидании весны.
Тоня шагала через двор, хлюпая старыми резиновыми сапогами по мокрой земле, превратившейся в грязную скользкую жижу. Ее мысли рассеянно блуждали под лай Фомки, который радостно приветствовал ее, выглянув из конуры, и порывался порвать цепь, чтобы броситься со всех лап к юной хозяйке. Но ей было не до него.
Для Тони вся ее жизнь казалась сплошной осенью. В этой Богом забытой деревеньке, которую она покидала всего раз за все свои шестнадцать лет жизни, когда ее однажды за примерную учебу наградили путевкой в лагерь, трудно было бы сказать, что она жила. Просто влачила свое жалкое существование. Всегда одна, всегда сама по себе.
С самого детства Тоня мечтала о большой дружной семье, как у ее закадычной подружки с соседней улицы. У той были старшие брат и сестра, с любовью опекавшие свою младшую сестренку. В их доме всегда собиралось много гостей, пахло горячими пирогами и царила атмосфера вечного праздника. Иногда Тоня оставалась у них с ночевкой. Ей нравилось, когда они всей семьей собирались за ужином, шутили, смеялись, и в эти моменты сердечко маленькой Тони наполнялось радостью. Ей так хотелось, чтобы и у нее дома было точно так же. А вместо этого отец, как обычно, заваливал домой пьяным, еле волоча ноги, и до поздней ночи раздавались крики ссорящихся родителей, не давая спать напуганной девочке, которая беззвучно плакала, натянув на голову подушку.
А потом семья единственной подружки переехала в Краснодарский край, и Тоня осталась одна. Никому не нужная. Мать пахала, как лошадь на двух работах, приходила домой еле живая и от усталости валилась на кровать «без задних ног». Ей было не дочери. Ребенок сыт (вернее, не голодает), одет (в действительности абы как), обут, что еще надо? Мать любила чувствовать себя жертвой – вот, смотрите, какая я героиня, всю семью тащу на себе, изо всех сил верчусь как белка в колесе. В глазах соседей она и впрямь выглядела бедной трудягой, но ведь старалась она не ради своей дочери, которая, кстати, помогала ей по хозяйству, а ради себя. Почти все заработанные деньги мать тайком тратила на скупку золотых изделий. Такой вот у нее был пунктик. Перебирая в руках серьги, кольца, цепочки, она по-настоящему чувствовала себя человеком, а не какой-то там обслугой из столовой, и ее счастливые глаза загорались дьявольским огоньком.
Повзрослев, Тоня так и не смогла объяснить поведение матери. Что она хотела добиться, коллекционируя чужое, ношеное золото? Может, мечтала в один день нацепить все на себя и пойти по деревне, как непризнанная королева? Почему ни разу не могла побаловать свою единственную дочь, купить ей наряды, повезти в областной центр на представление заезжего цирка и хоть разок устроить для нее праздник? Тоне необходима была ее любовь, ведь ждать поддержки от отца, с издевкой обзывавшей ее «крокодилкой», было бесполезно.
В подростковом возрасте она стремительно начала набирать вес. Тоня и без того не слыла первой красавицей в классе, ведь конопатую отличницу в толстых очках сложно было назвать милашкой. Мальчишки начали с хохотом кричать ей вслед «жиртрес» или «бомбовоз», и Тоне совсем не хотелось идти в школу, чтобы не терпеть все эти унижения. Единственное, что помогало ей, одинокому, обделенному вниманием подростку, не свихнуться или не покончить с собой в порыве очередной волны отчаяния и безысходности, – это ее мечты. Это было ее спасение, лекарство для израненной души девчонки, которая погрязла в своих проблемах, тонула в них и шла ко дну, пытаясь из последних сил ловить ртом воздух, а ее родные с равнодушием созерцали на нее с берега, развалившись на шезлонгах.
Тоня научилась жить в мечтах. Она представляла себя сказочной красавицей, которая, как Золушка, трудится в каком-то трактире, пока в один прекрасный день на пороге не появляется ее Принц и не увозит ее с собой в свое королевство. Ей так понравилось сочинять сказки, что вскоре все свое свободное от учебы и дел по хозяйству время девчонка начала посвящать написанию увлекательных историй с хеппи-эндом, где главная роль доставалась, конечно же, ей.
Тоня поняла, что сидеть сложа руки для нее непозволительная роскошь. Она поставила перед собой цель – вырваться из этой жизни, уехать туда, где сбываются мечты, подальше от этой грязи, уныния и вечной осени. Решила во что бы то ни стало поступить в московский ВУЗ, чтобы сбежать из этой серой, никчемной жизни, а для этого ей надо было готовиться к вступительным экзаменам. И все свое свободное время Тонька начала посвящать учебе и проводить часы напролет в читальном зале.
В этот осенний вечер Тоня была увлечена мыслями о докладе по литературе. Ей не терпелось поскорее покончить с домашними делами и засесть в своей комнате, обложив себя книжками из библиотеки.
Тоня перетаскала в дом дрова, загнала коров во двор и понесла свиньям корм из остатков супа вперемешку с картофельной кожурой, яблочными огрызками и прочими отходами. Уже давно наступила пора перекочевывать из летней кухни в дом, но у матери все руки никак не доходили. Тоня уже подумывала о том, чтобы заняться этим самой в воскресное утро. Отец в последнее время словно издевался над ней – постоянно за чем-нибудь гонял по холоду в летнюю кухню. Приходилось надевать пуховик, сапоги и бежать даже впотьмах, ведь починить фонарь во дворе и вкрутить лампочку отец собирался еще с весны, а Тоня со своим богатым воображением неслась через двор и, глядя на казавшуюся в темноте такой зловещей виноградную лозу, обвивавшую беседку, словно змеи с головы Медузы Горгоны, умирала от страха. Но злить отца, отказываясь выполнять его поручение, не решалась. Тоня помнила ту историю, когда отец по пьяни чуть не убил ее. Она случайно закрыла его с приятелем-алкашом в летней кухне, не заметив, как они прокрались туда, пока она ходила на огород, а те потом не могли выбраться наружу и обделались в штаны, когда им приспичило по нужде. Целый час потом отец носился за ней с топором в руке по всей деревне, и перепуганной девчонке пришлось до самой поздней ночи прятаться у старушки-соседки.
Увлеченная мыслями о предстоящем докладе по бунинской «Темной Аллее», Тоня прошла совсем рядом с конурой и поняла о том, что поступила опрометчиво, слишком поздно. Фомка радостно выскочил из укрытия и, накинувшись на хозяйку, повалил ее прямо в грязь. Да еще принялся лизать ей лицо, виляя хвостом, глупый, бестолковый пес! Тоня, опрокинувшая на себя ведро помоев, расплакалась от досады.
Беда никогда не приходила к ней одна. Напасти сыпались на нее одна за другой. Дома девчонка обнаружила пьяного отца, метавшегося по залу. Тоня хотела прошмыгнуть мимо, с замирающим от страха сердцем, в надежде остаться незамеченной, но отец обернулся в самый неподходящий момент.
– А ну поди сюда, Тонька!
Она робко вошла в зал. Только тогда Тоня заметила, какой бедлам устроил ее отец. Ковер был устлан разбросанными книгами, на полу валялись перевернутые ящики от шкафов и их содержимое в виде фотографий, шкатулок с нитками, открытками, газетными вырезками и прочей ерундой.
Отец оглядел мокрую грязную дочь с ног до головы и злобно расхохотался. Он еле держался на ногах и от заливистого смеха чуть было не упал, потеряв равновесие, но вовремя ухватился за дверь.
– Правду говорят про тебя, что ты свинья! Посмотри на себя в зеркало! Крокодилка! А ну говори, где мать цацки свои прячет?
– Я не знаю, – испуганно ответила Тоня. Она говорила правду. Мать свое золото никому не доверяла.
– Все ты знаешь, тварь! Мне сказали, она сегодня что-то прикупила. И ее видели, как она шла сюда. Ты же тоже дома была! Ты видела, куда она все попрятала!
– Нет, я ее не видела. Я только недавно вернулась. Я в библиотеке была.
– В библиотеке она была! Что, в Москву хочешь поступать? Ни хера ты не поступишь! Будешь тут прозябать, как и я! Это ты мне всю жизнь загубила! Я бы сейчас сам в Москве жил, если бы твоя мать не обрюхатилась и не заставила на ней жениться, сука!
Тоня молча стояла перед отцом и смотрела на него испуганными глазами. Она не знала, как спастись от назревающего скандала. Успокоить отца ей вряд ли удастся, а если бежать, то куда?
– Меня Пашка, друг мой из армии, звал к себе в Москву, а тут ты, тварь, появилась… – продолжал отец, нервно измеряя зал нетвердыми шагами. Грязные резиновые сапоги оставляли следы на ковре, на книгах, на фотографиях…
– Ну ничего, я тебе тоже жизнь испоганю! Будешь всю жизнь, пока не сдохнешь, свиней кормить!
Отец подлетел к Тоне, от страха сжавшейся в комок, схватил ее очки, бросил их на пол и начал яростно топтать ногами.
– Папа, папочка, не надо! Я прошу тебя! – слезы брызнули из глаз бедной девочки, пытавшейся остановить его. Но мужчина лишь брезгливо оттолкнул ее от себя с такой силой, что она не удержалась на ногах.
Тоня упала на пол, поранив ладони об осколки, и, близоруко щурясь, на ощупь нашла свои сломанные очки. Линзы были полностью разбиты. В руках она держала пустую оправу с отвалившейся душкой.
Напоследок отец пнул дочь в живот и вышел из дома, громко хлопнув дверью.
Тоня заплакала навзрыд. Она одна на этом свете. Никому не нужная. Зачем жить дальше? Лучше умереть. Прямо сейчас!
*
Галатея подобрала подругу возле станции метро «Марксистская» ровно в 19.30. Кристина ловко запрыгнула в машину, подрумяненная на морозе в ожидании, и, увидев Галу с платком на голове и в длинной юбке, не удержалась от возгласа:
– Ну, мать, ты даешь! Первый раз вижу тебя в длинном!
– Я юбку поверх джинсов надела, потом сниму. А ты почему в штанах? Нельзя же в брюках! – пришел черед Галатеи удивляться. – Сама ведь вчера говорила!
– Так ведь холодно же в юбке! Смотри, какой мороз! В колготках я бы окоченела. И потом, я так подумала, многие ходят в брюках. Ничего страшного в этом нет вроде, я думаю. Будет гораздо хуже, если я отморожу свои придатки.
– Надо цветы купить. Там, напротив монастыря, должна быть цветочная палатка. Говорят, она желтые любила. Я хочу купить желтые розы.
– Я вижу, ты основательно подготовилась к походу к Матроне, – заметила Кристина.
– Всю ночь читала про нее в Интернете. Она на самом деле удивительная. Столько невероятных историй про Матрону!
Галатея действительно серьезно отнеслась к делу. Она никогда не действовала необдуманно. Если уж решилась посетить такое необычное для нее место, как монастырь, должна была знать, что оно из себя представляет.
Первым делом Гала нашла на Google фотографии Покровского монастыря. Сначала ей нужно было увидеть, что это за место, чтобы понять, представляет ли она себя в нем или нет. Но увиденное поразило ее.
Толпы посетителей, окольцовывавшие двор монастыря, говорили о том, что Святая Матрона действительно творит чудеса. Иначе бы люди не стояли по несколько часов в очередях, чтобы поклониться ее мощам и припасть к ее иконе. Снимков было много, сделанных в разное время года, но ни палящий зной, ни лютый мороз не отпугивали желавших попасть к Матроне и попросить ее о помощи.
От фотографий Гала перешла к поиску информации. Ночь пролетела незаметно за чтением историй о Святой Матроне. Сердцем она чувствовала, что все невероятные чудеса, о которых писали люди, происходили на самом деле, это не были выдуманные сказки.
Галатея не увлекалась мистикой, но и не относилась к тем, кто удивительные события расценивал как простую случайность и пытался всему найти рациональное объяснение. С детства Гала чувствовала себя не такой, как все. Ей часто снились странные сны. На утро она не помнила их, но у нее оставалось необыкновенное ощущение того, что когда-нибудь в ее жизни произойдет нечто настолько невероятное, что в это трудно будет поверить. С годами после таких снов уверенность в своем пока еще не известном предназначении росла. И, похоже, сейчас все это действительно начало сбываться.
Множество раз Галатея пыталась вспомнить, что же такого было в этих снах, но безрезультатно. А иногда внезапно осенний ветерок с легкой паутинкой, чей-то звонкий смех или резкий скрежет тормозов сдвигали с места блокировку ее памяти, и ей казалось, что вот-вот она поймает эту невидимую нить, которая проведет ее по лабиринтам подсознания. В эти мгновения подушечки ее пальцев начинали покалывать и как будто сжимать нечто вроде куба, словно они помнили, как держали его раньше. Гала чувствовала, что сейчас вспомнит нечто, возможно, связанное с ее прошлыми жизнями, и это открытие отведет ее туда, откуда нет обратной дороги. Ее разум перевернется. Она уже никогда не будет той Галатеей, которая беззаботно шла по жизни. И, наверное, поэтому, чтобы спасти ее от безумия, каждый раз память захлопывала двери перед ее носом, и воспоминания ускользали от нее подобно мокрому куску мыла из рук. И Гала оставалась со своими обычными земными ощущениями.
История жизни Матроны тронула ее до глубины души. Сколько мужества, терпения и милосердия было в этой маленькой слепой от рождения девочке, которая с открытой душой помогала людям! Ее чистое сердце, переживая за каждого, обратившегося к ней за помощью, творило настоящие чудеса.
Новорожденной Матронушке предстояло стать сиротой при живых родителях и расти в приюте. Четвертого ребенка нуждавшейся семье было не потянуть. Но Матрона явилась во сне к своей еще беременной матери в виде белой птицы с человеческим лицом и закрытыми глазами. Приняв это за предзнаменование, та решила никому не отдавать дочь. Знаком свыше было и то, что на груди крохи появилась выпуклость в форме креста, а во время крещения над ней поднялся благоухающий легкий дым. К тому же маленькая незрячая девочка любила проводить время в церкви и по ночам пробираться к иконам. Она даже умудрялась снимать их с полки и часами вела с ними беседы.
Только вот соседские дети не щадили слепую Матрону. Они издевались над ней, сажали в яму и со смехом наблюдали за тем, как она на ощупь ищет дорогу домой.
Когда Галатея читала об этом, слезы сами навернулись на глаза. Она не помнила, когда плакала в последний раз, сентиментальной ее сложно было назвать. Скорее, твердой, непробиваемой как кремень. Но когда Гала представила девочку, еле шагающую по дороге с вытянутыми ручонками под хихиканье злой детворы, ее сердце сжалось. Каково было ей, маленькой и беззащитной, чья жизнь проходила в вечной темноте, противостоять им? А Матрона не держала зла, прощала, мирилась со своей нелегкой долей.
Вскоре у нее открылся дар исцеления. Со всей округи потянулись в их дом больные в надежде вернуть свое здоровье. И они его получали. Даже сидячих Матронушка ставила на ноги, и они возвращались домой своим ходом. Она помогала и советами, ясно видя кого какое будущее ожидает, чувствовала приближение опасности, предвидела стихийные бедствия и могла уберечь от беды. В благодарность за это люди несли в ее дом продукты и подарки. Так маленькая девочка стала кормилицей всей семьи.
В семнадцать лет у Матроны отнялись ноги. Но и это ее не сломило. Она принимала все удары судьбы безропотно, подчиняясь Божьей Воле, словно своими муками отрабатывала страдания тех, кто к ней обращался.
А с годами становилось все сложнее и сложнее. В Советское время Матрона подверглась гонениям, и даже родные братья отвернулись от нее. Пришлось уехать в Москву и скитаться по городу, менять места жительства, скрываясь от милиции. Как-то раз знакомые обнаружили ее в заброшенном домике примерзшей волосами к стене. Сколько же дней она лежала там холодная, голодная, беспомощная… Но даже тогда Матрона не роптала на судьбу.
Где бы ни находилась Матронушка, к ней всегда шли толпами с просьбами о помощи. В свой предсмертный час она пообещала продолжать помогать людям даже после своей смерти. И она свое слово сдержала. Именно поэтому и по сей день люди чуть ли не с четырех часов утра занимают очередь у ворот Покровского монастыря, чтобы припасть к ее мощам и поклониться ее иконе. Потому что доказано, что чудеса в этих стенах творятся на самом деле. Даже скептики растерянно пожимают плечами, не зная чем объяснить этот феномен. И тогда они обретают Веру. Наверное, Бог послал святую Матрону на нашу грешную землю, чтобы озарить светом глупых, запутавшихся в себе людей.
Знакомые Кристины посоветовали подругам прийти в монастырь перед самым закрытием. Прием посетителей прекращался в 20.00, ворота закрывались, но тех, кто успел зайти, никто не выгонял. Они отстаивали в очереди и попадали-таки к мощам. А самое удобное было то, что к тому времени, когда они выходили из храма с мощами, очередь к Иконе уже не была такой длинной, какой могла бы быть за счет постоянно прибывающих новых посетителей. В монастырь никого не запускали, а потому очереди продвигались быстрее.
Погода словно испытывала желавших поклониться Матроне, но никто сдаваться не собирался, хоть мороз и пробирал уже до самых костей. Когда подружки в отчаянии начали подпрыгивать на месте, словно спасение, откуда-то появились служительницы монастыря.
– Есть желающие остаться до десяти вечера, чтобы помочь с уборкой? После вы сможете подойти к мощам и спокойно, не торопясь, помолиться.
Галатея уже собралась поднять руку, как Кристина быстро одернула ее.
– С ума сошла? Не вздумай! – прошипела она. – Мы потом там полночи все убирать будем! Женька с работы как раз сегодня рассказывала, как они с сестрой остались и отмывали все от воска. Так этим теткам еще не понравилось, как они убрались, и их заставили перемывать все заново!
– Может, им следовало изначально нормально убраться, чтобы потом не перемывать? – предположила Гала.
– Сейчас даже девяти нет! Ты предлагаешь нам полтора часа шляться где-то, потом снова идти сюда и убираться до полуночи? Тебе, кстати, в клуб на работу, не забыла?
– Как-нибудь выкручусь.
Но пока подруги спорили, служительницы уже набрали необходимое количество добровольцев и ушли.
– Ну вот! Опоздали, – расстроилась Галатея.
– Все, что не делается, к лучшему!
В храме Гала, словно завороженная, смотрела, как люди подходят к раке с мощами, над которой виднелась надпись «Все, все приходите ко мне и рассказывайте, как живой, о своих скорбях, я буду вас видеть, и слышать, и помогать вам». Отогретая, убаюканная напевами молитвы и аурой душевного света, она наблюдала, как люди целуют раку, шепчут Матроне свои просьбы и торопливо отходят, подгоняемые охранником. Унесенная далеко от реальности, с ворохом необузданных мыслей, Галатея, когда настал ее черед, даже забыла о чем пришла просить Матронушку и просто прошептала «Спасибо!».
На выходе старенькая служительница, выдававшая посетителям цветочки, взглянула на нее с улыбкой и протянула целый букет.
– Почему это она тебе дала букет, а мне всего лишь бутон розы? – прошептала Кристина, когда они направились в свою очередь к иконе.
– Откуда я знаю? Хочешь, поделюсь с тобой?
– Нет, просто интересно, почему так. Может, она видит, что у тебя проблем больше, чем у меня?
– Спасибо, подруга, поддержала! – рассмеялась Галатея.
На улице девушки окоченели практически моментально. Мороз крепчал с каждой минутой и яростно кусал за щеки. Попросив старушку-соседку приглядеть за их очередью, подружки торопливо зашли в стеклянную постройку со святым источником погреться.
– Так интересно, Матрона хоть и не видела, но могла путешествовать по всему миру в своем воображении, – промолвила Гала, дыша на закоченевшие пальцы, чтобы хоть как-то их отогреть.
– Это как? Думаешь, она могла отправляться в астральные путешествия?
– Не знаю как она могла это делать, но это факт. На сайте прочитала одну историю от женщины, ее соседки. В то время она была студенткой, собиралась стать архитектором, но по некоторым причинам преподаватель собирался завалить ее дипломную работу. И вот она пришла домой расстроенная и рассказала об этом Матроне. Та успокоила ее, сказала, что вечером за чаем они обсудят это.
– И что же было дальше? – Кристина сгорала от любопытства, подпрыгивая на месте, чтобы согреться.
– А вечером Матрона говорит ей, что сейчас они совершат путешествие в Италию и посмотрят творения великих мастеров. Она стала описывать улицы, здания Рима, Флоренции, причем до таких мельчайших подробностей, как будто в тот момент находилась там и сама все это видела своими глазами. Благодаря Матроне девушка исправила все недочеты в работе, и преподу не удалось ее завалить.
– Ничего себе!.. Хотя неудивительно. Уверена, что с ее способностями она могла и в Лувре побывать, и на Биг Бен в Лондоне посмотреть, да и вообще оказаться в любом уголке мира. Матрона же была сверхчеловеком!
– Это точно!
Согревшись, подруги вернулись в очередь. Теперь уже старушка, караулившая их места, отправилась отогреваться в постройку со святым источником.
Неожиданно к ним снова подошли служительницы монастыря. Но на этот раз это были другие женщины. Кристина собралась сообщить им, что они уже попали к мощам и уборка в храме их не интересует, но не успела.
– Это тебе, Галатея, – произнесла одна из них, постарше, и протянула девушке какой-то сверток.
– Мне?! – от удивления Гала потеряла дар речи.
Откуда они знают ее имя и почему обращаются именно к ней?
– Да, тебе. Эта вещь долгие годы ждала этого момента. Ничего не спрашивай у нас. К сожалению, мы не имеем право давать тебе какие-либо объяснения. Наша миссия заключается лишь в том, чтобы передать тебе этот сверток.
– Это, что, розыгрыш какой-то? – влезла в разговор Кристина. – Почему она вообще должна брать его? Может, там бомба вообще!
Вторая служительница вложила сверток в руки растерянной Галатеи.
– Ты и только ты сама должна отыскать истину. Но тебе нужно поторопиться. Дитя мое, ты в опасности.
– В опасности? – Гала как попугай повторяла слова, не понимая, что происходит.
Она была озадачена. После той странной истории с майским утром посреди зимы и нападками бывшего игрока Никиты Галатея решила, что сходит с ума, и очень надеялась, что поход к Святой Матроне поможет ей. А тут, наоборот, к ней подходят какие-то монахини, суют в руки непонятный сверток и говорят ей, что она в опасности. Мир снова на полной скорости летит в тартарары.
– Береги себя! – только и сказали напоследок незнакомки и затерялись в толпе.
Кристина с любопытством принялась разворачивать сверток.
– Похоже, книга какая-то! – разочарованно протянула она, стараясь разглядеть ее в потемках.
Галатея выхватила сверток из рук подруги и засунула его в сумку.
– Не хочу знать что там. Я хочу только одно – чтобы меня оставили в покое!
Сначала Тая порвала новые чулки, потом разлила сок на любимую блузку, а под конец уронила мобильный телефон в щель дивана, и это помимо того, что проспала на целых сорок минут. Судя по такому насыщенному злоключениями утру, день обещал быть катастрофическим. Даже страшно было подумать, какие еще неприятности сулило такое начало.
Пока она с чертыханиями исследовала внутренности дивана, поглотившего ее руку, отчаянно пытаясь нащупать мобильник, зазвонил домашний телефон. Тут Тая вспомнила, что сегодня пятнадцатое число, а значит, хозяин квартиры приедет вечером за оплатой. А это означало, что телефон разрывался именно от его звонков. Бросив поиски мобильника, она подлетела к тумбочке и схватила трубку.
– Алло! – запыхавшимся голосом, воскликнула Тайка и с досадой заметила следы пыли из-под дивана на рукаве кристально белой рубашки, на которую сменила залитую соком блузку.
– Доброе утро! Я могу поговорить с Таей? – раздался приятный мужской голос.
– Это я. А с кем я говорю?
– Меня зовут Самсон. Я посланник важной для вас информации. Подробности я объясню при встрече.
– Что за бред! Какой еще посланник?
– Нам нужно встретиться. Сегодня.
– С какой стати я должна встречаться неизвестно с кем? – Тая почувствовала прилив раздражения, глядя на запачканный рукав. Снова придется переодеваться, а она и без того уже опоздала на работу! А тут еще какой-то тип висит на линии!
– Не смею вас больше задерживать, – словно прочитав ее мысли, воскликнул незнакомец. – В восемь часов буду ждать вас в ресторане «Экстра Лоунж». До вечера!
Она даже не успела возразить – в трубке уже раздавались короткие гудки.
Тая подлетела к шкафу, распахнула створки и стала лихорадочно искать чем же заменить испачканную рубашку. Сегодня ей хотелось выглядеть по-деловому – юбка до колен, пиджачок, классические туфли на шпильке. Но, по-видимому, не судьба. И почему у нее нет привычки после стирки заранее нагладить одежду и развесить на вешалках в шкафу, чтобы потом не носиться в последнюю минуту с утюгом как угорелая?
Махнув рукой на деловой стиль, Тая переоделась в джинсы с белой майкой, сунула ноги в балетки, схватила с вешалки в прихожей кожаную куртку и выскочила из дома.
В метро ей удалось плюхнуться на свободное место, чему она была несказанно рада. Шесть станций по прямой до Третьяковской можно подремать, слушая музыку, полистать учебник французского или же заглянуть в свой ежедневник и вспомнить какие дела предстоят сделать сегодня.
– Черт! – Тая крикнула так громко, что в вагоне ее услышали, даже не смотря на стук колес, а сидевший рядом старичок в очках испуганно шарахнулся от нее, приняв за неуравновешенную психопатку.
Как она могла забыть про ясновидящую Малику?! Горгона назначила Таю ответственной за ее колонку. И сегодня в 10.00 эта самозванка (а Тая была уверена в том, что так оно и есть) припрется с новым гороскопом. Вернее уже приперлась, так как на часах четверть одиннадцатого, а ей еще пять станций ехать!
Как назло, на Третьяковской дождь лил как из ведра. Тая в своих изящных балетках поскакала через лужи прямиком к старому трехэтажному зданию, на чердаке которого располагалась редакция.
Промокшая насквозь, она залетела в офис. Возле своего стола никакой ясновидящей девушка не обнаружила. Сотрудники редакции занимались каждый своим делом, и ее появление заметила только Лиза, правая рука редактора.
– Проспала, что ли? – она плюхнулась на соседний стул с чизбургером из соседнего «Макдональдса».
– Нет. Просто хозяин квартиры должен была заехать, но опоздал, и, соответственно, задержал меня, – сочинила на ходу Тайка. – А где Малика? Неужели не дождалась меня?
– А ее еще не было. Она позвонила предупредить, что подъедет в одиннадцать. То есть будет через двадцать минут.
– Отлично.
– Слушай, я тут в интернете наткнулась на одну статью про мистические места в Москве. Не хочешь состряпать что-нибудь на эту тему?
– Хорошо. После встречи с Маликой займусь этим.
Тая была готова пообещать ей что угодно, лишь бы чавкающая Лиза убралась подальше от ее стола. Ну что за утро, а? Мало всех этих несчастий дома, так еще шарлатанка Малика свалилась ей на голову и вечно жующая обжора Лиза. Когда же отпуск? Уехать бы недельки на две… Черт! А мобильник-то так и остался в диване!
Малика оказалась довольно привлекательной женщиной лет тридцати пяти в длинной тунике леопардовой расцветки. Черная широкая лента поддерживала ее крашенные рыжие волосы, ниспадавшие на плечи. Тая видела ее только пару раз и то мельком, а теперь у нее появилась возможность разглядеть псевдо-ясновидящую вблизи. На фото она выглядела взрослее и вульгарнее. Наверное, из-за яркого макияжа с черными густыми стрелками и красной помадой. Сейчас же, без грамма косметики, с сияющей улыбкой на лице Малика напоминала почему-то нашкодившую школьницу.
Она села напротив Таи и устремила на нее свои огромные зеленые глаза.
– Простите, что я опоздала. Не могла найти ключи от машины. Оказалось, младший сын запихнул их в напольную вазу и благополучно об этом забыл.
Про себя Тая хмыкнула. Какая из нее ясновидящая, если в собственной квартире ключи не может найти?
– Только не смейтесь надо мной! И у ясновидящих такое случается, – словно прочитав ее мысли, улыбнулась женщина. – Вот гороскоп на следующую неделю. Извините, что написан от руки. Я с компьютером не дружу.
Она выложила на стол кипу листов. Да, веселенькое занятие – сидеть за компом и набирать весь этот бред! Горгоне однозначно нужна психологическая помощь – верит безоглядно всяким проходимкам. И куда только ее муж смотрит?
Тая взяла текст в руки и начала читать его, нарочито карандашом исправляя ошибки прямо на глазах у псевдоясновидящей.
– По русскому у меня в школе была тройка, – призналась Малика с виноватой улыбкой.
– А это что за слово? Не могу разобрать! – Тая чувствовала себя стервой, издевающейся над своей подопечной, но не могла отказать себе в таком удовольствии. – Конфета, что ли? Что еще за конфета?
Малика удивленно вскинула брови.
– Здесь у вас написано для Тельцов «Сегодня ваши претензии и неосторожные высказывания могут стать причиной конфета». Может, подразумевалось «конфликта»?
– Бред какой-то! Я вроде все правильно переписала, – ясновидящая была в недоумении.
– Вы сделали ЧТО? – Тая ликовала.
У этой Малики даже мозгов не хватило, чтобы вывернуться. Проболталась, как лохушка, что стырила гороскоп с какого-то сайта. Это ж надо!
Женщина тоже поняла, что проговорилась. Но ее это как будто вовсе и не смутило. Она смотрела на Таю своим озорным взглядом, словно ничего особенного не случилось. Подумаешь, гороскоп своровала у кого-то и облапошила не только искренне верящую в нее редакторшу, но и всех читателей их газеты!
– Да, вы правы. Думаю, там должно быть слово «конфликта».
– Может, прекратим разыгрывать комедию? Это же не вы составляете гороскоп и никакая вы не ясновидящая! И я сообщу об этом редактору, как только она появится.
– Ничего ты не расскажешь ей, – уверенно произнесла Малика с улыбкой на лице.
– Это еще почему?
– Ладно, я признаюсь, что в этот раз у меня не было времени составлять гороскоп, и я позаимствовала его на одном сайте. Но это единственный случай, я сама пишу гороскопы.
– Это вы уже будете доказывать редактору, а не мне.
– Значит, ты не веришь, что я ясновидящая?
– Ни капельки!
– Тогда откуда я могу все о тебе знать? Например, о том, что случилось с твоими родителями, о том, как смерть матери перевернула всю твою жизнь, как в институте ты была влюблена, да и до сих пор любишь одного парня с именем на букву А?
Тая растерянно захлопала ресницами. Откуда у этой самозванки столько информации о ней? Никто ведь не мог рассказать Малике про ее жизнь по той простой причине, что НИКТО на белом свете не знает НИЧЕГО об ее прошлом.
– Я знаю и о том, что иногда, когда ты проходишь мимо, фонари начинают мигать. Как будто здороваются с тобой. Я даже могу рассказать тебе о том, какой дар у тебя есть. Но не буду этого делать. Мне пора идти, ждут неотложные дела.
Малика встала со стула.
– Думаю, мы договорились? – улыбнулась она. – Редактор ведь не узнает о моей маленькой шалости?
– Постойте! Вы так и уйдете, ничего мне не объяснив?!
– Таечка, не всем можно заглядывать в будущее. Поэтому ничего объяснять тебе я не буду. Могу сказать только одно – однажды своим пером ты создашь новую жизнь, вернее, своей клавиатурой. И, возможно, это изменит наш Мир к лучшему.
Ясновидящая направилась к дверям, но остановилась на полпути и снова посмотрела на онемевшую Тайку.
– Да, и можешь не ломать голову над загадочной встречей вечером. Это шутка старого знакомого. Но встреча с ним сулит немало приятного.
Малика ушла, а Тая так и осталась сидеть с раскрытым ртом.
*
В клубе Галатею недолюбливали. Ее считали дерзкой, заносчивой новенькой, которая чересчур высокого о себе мнения. За полгода работы она не обзавелась ни одной подружкой и ни одним приятелем, зато успела стать одной из самых ярких танцовщиц гоу-гоу. Танцы всегда были ее стихией, еще с детства, когда ее отдали в хореографическую студию. Двигаясь под музыку, она могла самовыражаться, выплескивать наружу те чувства, о которых не хотела говорить. Пластичная, гибкая, грациозная, Гала завораживающе смотрелась на сцене, и ее красота в свете софитов казалась божественной.
Галатею все устраивало в ее работе. Шесть выходов по пятнадцать минут за пару сотен долларов – непыльная работенка, особенно если учесть, что она сама ловила кайф от танцев. Были, конечно, и свои минусы, например, назойливые поклонники, но с ними у нее разговор был коротким. Девчонки по цеху даже начали думать, что она лесбиянка, но так как Гала и на них не реагировала, то, в конце концов, решили, что она просто чокнутая – гордая, замкнутая, нелюдимая одиночка и зануда.
На этот раз даже танцы не помогли расслабиться и отвлечься от проблем. Обычно, танцуя над кишащей толпой и чувствуя ритмы музыки каждой клеточкой своего тела, Галатея уносилась в мыслях куда-то далеко, в свой мир, в другую Вселенную, где царили только Музыка, Страсть и бескрайняя Радость.
Но сегодня чувство тревоги не покидало ее. Жизнь стремительно летит в тартарары! А она ничего с этим поделать не может. Словно жмет на тормоза изо всех сил, а машина продолжает нестись дальше, не поддаваясь никакому контролю.
Нужно взять себя в руки. Но как? Забыть про все эти странные события, которые происходят с ней в последнее время, не обращать на них внимания и делать вид, что все ОК? Нужно думать о чем-нибудь другом, приятном! Например, о… о том, что надо бы куда-нибудь съездить отдохнуть! Точно! Вот ее спасение! Отпуск!
С такими мыслями Галатея покинула сцену в сопровождении охранника – здоровенного бодигарда, который все еще не оставлял надежды сходить с ней в кино, несмотря на то, что она стабильно отшивала его на протяжении нескольких месяцев. Чувствуя, что сейчас он снова заведет ту же шарманку, Гала поспешно скрылась в женском туалете. Подождав несколько минут, она выглянула в коридор. Чисто. Расстроенный поклонник уже вернулся на свое рабочее место. Не будет же он вечность стоять возле туалета и караулить ее.
С довольным видом Галатея зашагала по коридору в сторону гримерки. В дверях она столкнулась с каким-то лысым типом, который чуть не сбил ее с ног и, даже не извинившись, торопливо зашагал к служебной лестнице. Лет тридцати с лишним, с бездушным серым взглядом и сломанным носом, крепкий, коренастый, невысокого роста, он, скорее всего, когда-то был боксером. Почему-то так ей подумалось.
– Эй, поаккуратней! Придурок! – крикнула ему вслед Гала, ничуть не побоявшись того, что боксер услышит оскорбление и применит к ней какой-нибудь апперкот.
И в этот самый момент Галатея почувствовала, как ее интуиция со всей дури начала трезвонить в колокола. Внутреннее чутье подсказывало, что с этим типом было что-то не то. Понятно, что посторонних в гримерке не должно быть, но время от времени благодаря своим связям в администрации клуба поклонники танцовщиц пробирались и сюда. Так что дело было не в том, что здесь оказался левый тип. Но тогда в чем?
Галатея нахмурилась, пытаясь услышать подсказку внутреннего голоса. И тут до нее дошло. Как она сразу не обратила на это внимания? У лысого в руках была ее сумка! Никаких сомнений быть не могло. Эту потертую кожаную котомку в клепках с четырьмя изображениями Одри Хепберн в стиле Энди Уорхолла подарил ей начинающий английский дизайнер Дилан, когда она участвовала в фотосессии его коллекции.
Конец ознакомительного фрагмента.