Глава 3
Улики, и не только
– Куда этот артефакт делся, когда он так нужен? – вопрошала я у стены.
Савсен Савсенович с ног сбился, разыскивая информацию о неуловимом духе. Собирал ее буквально по крупицам. За сто лет народ привык думать, что артефакт находился в королевской сокровищнице всегда.
– Да где тебя носит, вредина? – топнула я ногой.
Последовавший за этой фразой стук в дверь явился ответом на вопрос, но, естественно, по ту сторону оказался вовсе не вредина, а мой незаменимый напарник.
– Ну что?
Всплеснув руками, словно огромными крыльями, Фомка бухнулся в кресло, отчего оно жалобно заскрипело.
– Да ничего толкового пока. Вот если бы меня выпустили из дворца, я бы тоже навел справки, а так Савсенович один там крутится, пока мы с тобой здесь это дело распутываем.
– Фом.
– Чего?
– А что за награда обещана королем за успешное выполнение задания?
– Желание.
– Какое желание?
– Любое, но в пределах разумного.
– Вон как.
– Ага.
– Фом, а как ты думаешь, можно наносить артефакту увечья вместо обещанной награды за его нахождение?
– Сомневаюсь.
– Очень-очень жаль. Это могло послужить мне дополнительным стимулом.
– Да найти бы его, – с досадой высказался напарник. – Савсен Савсенович ругается – как только покажется, что конец клубочка в руках, все ниточки обрываются. Будто нарочно информацию о духе подчистили.
– Может, сам дух?
– Да он же дух!
– Кто-то мог сделать это для него. Ему всего-то стоило что-нибудь этакое предсказать, и вот уже нужный человек помчался заметать следы там, где артефакт их оставил.
– Думаешь, не хочет, чтобы мы его отыскали?
– Возможно, и не хочет, однако развлекаться за наш счет это ему не мешает. Тебе вон тумаки достались, а мне счастье лицезреть эту сиятельную сволочь во всех неподходящих местах.
– Подсказку хотя бы оставил… – вздохнул Фома. – Может, снова в библиотеке порыскать?
Я собиралась ответить, но в дверь очень вежливо постучали, просто вежливо-превежливо.
Когда отворила, обнаружила по ту сторону «обожавшую» меня чопорную экономку, на лице которой сейчас можно было квасить капусту – такое оно было кислое.
– Госпожа сыщица, время десять вечера, а у вас в спальне, – дама понизила голос до зловещего шепота, – мужчина!
– Мм… – Я обернулась, оглядела спальню внимательным взглядом, даже чуток склонилась, чтобы заглянуть под кровать.
– Да нет у меня мужчин.
Дама зашлась в приступе праведного гнева, а потом дрожащим перстом указала на кресло.
– Господин Фомантий еще не соизволил покинуть ваши апартаменты. Это дворец, смею напомнить, здесь воспитывается ее высочество, здесь царствуют строгие нравы…
– Угу, и голые артефакты, – пробурчала себе под нос, слушая эту тираду.
– …не подобает! Я все сказала. А это вам. – Она сунула мне в руки какой-то сверток, а потом снова застыла, уставившись немигающим взглядом на моего напарника.
– Фом, – оборотилась я к верному товарищу, – тебя изволят просить покинуть мои апартаменты.
Напарник, успевший положить на мой журнальный столик ноги в лосинах, нехотя почесал пятку, а потом покинул насиженное кресло.
– Работать не дают, – громко буркнул он, – а на выходе задел меня плечом и произнес одними губами: «Библиотека».
Я ответила легким кивком и закрыла за своими гостями дверь.
Встретимся, стало быть, с Фомкой ночью, внизу, порыскаем в библиотеке без хранителя. Пристроив сюрприз ее высочества на тумбочке, я потянула за ленточку, и сверток раскрылся, явив взору новые дары щедрой принцессы. Щетка для волос выскользнула и покатилась прямо под кровать. Пришлось встать на четвереньки и лезть за ней.
– Ты стала часто встречать меня в очень игривых позах, – раздался сзади голос, я стукнулась головой о деревянное днище кровати и, кажется, набила шишку. Пятясь задом, извлекла наружу сначала себя, а затем щетку и тут же запустила ее в проекцию.
– Ой, ой! – притворно воскликнул артефакт, схватившись за живот, сквозь который пролетела старомодная аристократическая вещица. – Ты чуть-чуть не попала ниже.
– Попаду, но позже, когда ты перевоплотишься, дух недоделанный. Вот еще раз так явишься, и я на тебя натравлю дворцовую экономку!
– Эту милейшую даму? – сделал большие глаза невыносимый артефакт. – Я безмерно ценю наши с ней встречи и беседы об истинной морали.
– И часто ты проводишь свои беседы, так сказать, без костюма? – заинтересовалась я истинной моралью чопорной дамы.
– Неповторимая, я только для тебя надеваю сие чудо. – Перед теми, кто просит предсказаний, я могу являться лишь в своем первозданном виде – облике сияющего духа.
– Так-так, а почему?
– Проекция, – с кокетливой улыбкой пожал мощными плечами нескромный артефакт, – на нее можно наложить желаемое изображение. В реальности мне доступен лишь волшебный золотой листок из сокровищницы, дабы совсем уж не смущать невинных дев.
– Ага! – воскликнула я, пытаясь поймать за хвост какую-то мысль, но артефакт вновь вмешался в мыслительный процесс и нагло меня сбил.
– Возможно, и нам пора перейти на новый уровень отношений, – доверительным шепотом сообщил он, – без костюма? – добавил совсем уж бесстыдно.
– С голыми мужчинами я общаюсь только в особом положении.
– Хм, – задумался наглец, – в горизонтальном?
Следующий подарок принцессы, заколка для волос, полетел уже ниже сиятельного живота.
– Вот ведь охламонище, и кто только тебя духом сделал?! Зачем ты вообще ко мне являешься? Нарочно наводишь на ненужные следы, вносишь путаницу в следствие! Информацию о себе всюду убрал. Не хочешь, чтобы тебя нашли?
Я засыпала артефакт обвинениями вперемешку с вопросами, пытаясь вывести из себя это невозмутимое и непонятное создание и вырвать-таки у него новое признание.
– Смотря кто найдет, – вовсю разулыбался этот несносный тип, – А-а-алена.
И интонацией букву «А» выделил, чтобы намек стал совсем прозрачным.
– Что еще за сокращение моего имени, А-а-артур? – сделала я такое же ударение. – Прямо мороз по коже.
– Это дрожь желания, Аленушка. Так тебе больше нравится? – и посмотрел, чудовище, своим пронизывающим взглядом, под которым я всегда терялась.
– Желания добраться до тебя, артефактишка, – нашлась с ответом, пока здравые мысли в голове окончательно не разбежались.
– Весь в ожидании, – улыбнулся Аполлон этак многообещающе. А затем, естественно, исчез. Как всегда, эффектно, оставив за собой последнее слово.
Дверь в царство книг и прочих мудрых бумаженций оказалась закрытой. Подергав ручку, дабы в этом убедиться, я присела на корточки, решив рассмотреть замочную скважину и придумать, чем в ней можно поковыряться.
– В сторонку, дилетантишка, – потеснил меня Фома.
Он достал из-за пазухи объемный металлический ключ и вставил в замок. Щелчок, и дверь отворилась.
– Фомка, – я хлопнула напарника по плечу, – у хранителя выкрал?
– Копию снял, еще когда мы в первый раз сюда явились и я его допрашивал как свидетеля.
– Ты нереальный профессионал!
– А то!
– Ну давай определимся, что искать будем.
– В прошлый раз этот хранитель приносил нам книгу про артефакт вон с того дальнего стеллажа. Порыскаю-ка я в другой стороне.
– Идет.
Фома направился в затемненный угол пустой, довольно зловеще выглядевшей в полумраке библиотеки. Я же подошла к креслу и зажгла стоящую на столике свечу.
Вскоре пыхтящий напарник принес сразу несколько фолиантов, один из которых был нам уже знаком.
– Это все, что здесь есть про редкие артефакты. Давай искать.
Искали мы без малого час. Мой утомленный предыдущей ночью организм напомнил о необходимости отдыха широким зевком.
– Совсем ничего, – в который раз воскликнул Фома, с чувством захлопнув последнюю книгу.
– Может, особенно редкие и ценные книги хранятся в тайниках сокровищницы? – предположила я. – Если артефакт и все, связанное с ним, держали там, то и книги тоже могли определить туда.
– Что еще связано с артефактом? – заинтересовался напарник, а я в ответ хлопнула себя по лбу.
– Ну конечно же! Золотой листок. Вот еще одна зацепка, даже зацепище, Фом.
– Так уж прям и зацепище? – скептически хмыкнул сыщик (вот точно как наши парни фыркали на артефакт в зале испытаний!).
– Так все же надо закрыть. Отсюда вывод: листик связан с артефактом, осталось еще в свойствах этого листика разобраться. Ох, и умеет это чудо сказочное мозги пудрить и отвлекать, когда мысль… о!
Мой возглас заставил напарника вздрогнуть.
– Сказочное! – пояснила я, помахав перед носом Фомки своей незаменимой лупой. – Ну точно, если ничего нет во всяких справочниках и научных книгах, то может отыскаться в народных сказках и преданиях! Неси сюда все, что найдешь! – Я снова отправила напарника на поиски.
Уже минула полночь, а два изнуренных от недосыпа сыщика листали сборники сказок.
– Про артефакты ничегошеньки, – зевая, говорил Фомка, пролистывая очередную книжку.
– И у меня, – так же вяло отвечала я, ведя пальцем по заглавию, – зато есть про солнце, – добавила, задержав палец на названии сказки «Как солнышко с неба исчезло».
Я устроилась поудобнее и начала читать вслух:
– «Надумал царь-солнышко жениться и сошел в мир людей невесту себе подыскать. Долго бродил по дорогам и у добрых людей останавливался, пока не приютила его в чаще лесной краса невероятная. С первого взгляда полюбил он деву невинную и замуж за себя позвал. Сыграли тогда свадебку, закатили пир веселый, и гремел тот пир семь дней и семь ночей, а после уехали молодые в небесный дворец.
Только не ведал царь, что это ведьма коварная младой красой прикинулась и что дождется она момента, нападет на мужа своего спящего да погубит его, а всю силу заключит в волшебный золотой шар. И пропало с тех пор солнце с небес, и затревожились люди. Выбрали из рядов своих самых лучших следопытов и отправили их на поиски.
Никто не смог с задачей справиться, и только один самый хитрый следопыт набрел на следы ведьмы и нашел ее у берегов быстрой Небесной речки, где задумала колдунья утопить волшебный шар. Используя всю свою смекалку, сумел храбрый следопыт обвести ведьму вокруг пальца и выкрасть диво волшебное. Открыл он тогда шар и выпустил силу солнечную наружу, и снова воссияло солнце на небе и спалило лучами своими злую ведьму, а храброму следопыту подарило шар волшебный, в котором осталась частичка силы солнечной, на память».
Вот и сказке конец, – дочитала я. – Ну что думаешь, Фом? – Ответом послужил громкий храп моего напарника. – Да уж, хорошая мысль, – проворчала я, чувствуя, как у самой слипаются глаза. – Сейчас еще пару страниц посмотрю, – ответила внимательно спящему сыщику и перешла к следующей сказке. – А эта называется «Как Солнышко людей одарил».
«Жили люди не тужили, потому как города и королевства их процветали. А впрочем, не все своей жизнью довольны были. Находились среди людей и охотники за солнечными дарами.
Вот обратились как-то охотники к царю-солнышку с просьбой: «А надели ты и нас солнечной магией. Все подданные твои волшебством владеют, а мы чем хуже?» Послушал их царь, послушал, да и ответил: «Устрою я для вас испытания, а кто их пройдет, сам себе дар выберет. Тех же, кто не справится, даже подаренная магия слушаться не станет». И согласились люди, и выбрали каждый свое испытание, согласно дару желаемому.
Нелегко пришлось испытуемым. Не день и не два мучились они над солнечными загадками, а все долгие три года силились с заданиями справиться. Победить смогли только лучшие из лучших. Однако остальные обид не затаили, потому как по справедливости все было устроено».
Зевнув во весь рот, я продолжила читать вслух, чтобы не захрапеть как Фомка над усыпляющими страницами:
– «Царь-солнце сам дары победившим поднес, из его рук магию приняли, стали с тех пор ее владельцами и сынам своим передали. И пуще прежнего солнышко восславили. Тут и сказке конец».
Фомка снова согласно всхрапнул, а я потерла глаза и поняла, что хватит уже с меня на сегодня сказок. Снова открыла оглавление, а там еще штук семь таких притч про солнце, а раздел озаглавлен: «Ирийские солнечные сказания».
– Фом, – храп стал громче, – что за королевство такое Ирий? Не помнишь, может, это древнее название одной из соседних стран?
– Хр-р-р… мм… – раздалось в ответ.
– Вот и я не припомню. На юге мы граничим с Тьмутьмией, там у них темнота и невежество, до сих пор на ведьм и алхимиков с факелами охотятся. На севере Бурундия, эти совсем весело живут, у них главное божество точно не солнце, у них всем бог вина заправляет, вечно праздники и карнавалы во славу его устраиваются. На западе Небоскребия, там совсем ни в кого не верят, прогресс, техника и все такое прочее. На востоке Волшебния, куда все чародеи с окрестных королевств и непойманные ведьмы сбежали. Оттуда по всему миру волшебные вещицы расходятся, но каждый из этих волшебников себя считает божеством, и самого могущественного среди них нет. Так что это тоже не наш вариант. На северо-востоке – Романтия, но у них целый пантеон богов, Аполлоны всякие, Афродиты. Есть еще одна монархическая республика на юго-западе, где, кажется, орудуют шаманы, а у шаманов никаких богов быть не может, одно шарлатанство. И все в общем-то. Если только за Скальными горами лежит иная страна, про которую нам подробностей слышать не доводилось. А почему не доводилось – вот в чем вопрос!
– Хм-р-р-р… – задумчиво выдал напарник.
– А потому что кто за горы ходил – назад не возвращался. Однако сказки есть и артефакт есть. Может, и вернулся кто-то, а прежний король – артефакт сразу в казну, вернувшегося – туда, где языком болтать не будет, и все. Вот оно – процветание королевства, вот оно – невероятное развитие и движение вперед семимильными шагами. Были люди почти пещерные, а стали цивилизованные. Ух, Фомка, и попали мы с тобой в переплет!
…Побудка принцессой стала превращаться для меня в зверскую традицию. На этот раз, когда ее высочество явилась в спальню, я искренне пожалела, что мы с Фомкой не одного пола.
– Доброе утро, – громким шепотом произнесла истинная невеста своего артефакта, стараясь, очевидно, не потревожить еще чей-то сон, кроме моего. – Надеюсь, не смущу вас сегодня своим визитом? Так неловко вышло с этим полотенцем.
– Ухум, – промычала я из-под подушки, – сегодня я без полотенца.
Что ж мне, каждую ночь после душа во влажную махровость заворачиваться?
– Замечательно! – обрадовалась принцесса, не поняв, что без полотенца означает совсем без ничего. – Я так торопилась к вам утром! Как только услышала новости, сразу побежала. Боялась, что, если замешкаюсь, вы уедете.
– Хм. – Я потерлась лицом о подушку, чтобы стереть не желающий уходить сон, и подняла голову.
– Нам разрешили покинуть дворец?
– Я не знаю, – растерялась девица, – я решила, что вы сами вдруг отказались. Так переживала. Прибежала, чтобы уговорить вас остаться. Ведь новый сыщик мужчина, как же я смогу узнавать у него новости про Артура?
– Новый сыщик? – Упрямый сон отступил под натиском наступающих на меня подозрений.
– Да, сегодня поутру во дворец приехал еще один сыщик. Батюшка пригласил.
– А как его зовут?
– А вы не знаете? Я думала, все знают. Король Зигизмунд…
– Сыщика как зовут? – зверское настроение начало вытеснять подозрения.
– Ах, сыщика… Микон Лафсанчес.
– Мик?! – Я подскочила, успев в последний момент придержать одеяло на груди, а принцесса мгновенно спрыгнула с кровати и стала совершенно пунцовой.
– Ой, вы же сказали… вы снова не одеты.
– Да нет у меня ничего, кроме вашего платья! – махнула я рукой и натянула одеяло до подбородка. Сейчас меня больше интересовали новости, а не стыдливые охи и ахи над моей неодетостью.
– Когда, говорите, приехал Мик? То есть… новый сыщик. Сегодня утром?
– Да, – кивнула принцесса.
– Ему тоже выделили комнату?
– Нет, – помотала головой девица.
– Хм. Ваше высочество, а не подскажете, приезжали ли во дворец в течение последней недели послы других королевств?
Девица кивнула, но на сей раз не выдавила из себя даже односложного ответа. Да что же это такое? Ладно, зайдем с другой стороны.
– Это, вероятно, вас хотели сосватать?
– Что вы?! – Праведный гнев мгновенно смыл все смущение. – Я выхожу за Артура! – Решимость, светящаяся в глазах королевской особы, дала понять, что судьба артефакта предрешена. На долю секунды это заставило меня испытать нечто сродни жалости. Впрочем, стоило припомнить все проделки золотого чуда, как жалость сменилась злорадством.
– А из каких королевств приезжали послы?
– Да из всех! Они просили шкатулку показать и желали лицезреть явление Артура. Батюшка ответил, что не стоит без надобности вызывать солнечный дух, потому как он может покарать наглецов, только открывал шкатулку и показывал шар. Я не поняла, зачем он так говорил про Артура, ведь милее и добрее его нет никого на свете!
– Да уж, действительно странно.
– Так что же вы, уезжаете? Позволите отдать расследование в руки другого сыщика?
– Нет, ваше высочество, не беспокойтесь. Мы точно останемся.
– Ах, я так рада! – От счастья принцесса забыла о смущении и стиснула мои сжимавшие одеяло пальцы. – Я велю принести вам новые платья. Вы не представляете даже, сколько их у меня! И еще ночную рубашку, непременно!
И, вдохновленная мыслью, что услышит еще немало новостей о своем драгоценном – непременно муже! – ее высочество радостно выпорхнула из моей спальни.
Я, выбравшись из кровати, сначала прошествовала в душевую. Там висела моя старая добрая собственноручно выстиранная одежда: рубашка и удобные штаны, гораздо более подходящие для перемещений по замку. А наряд принцессы пристроился в шкафу. Не знаю, почему вдруг меня кольнула мысль явиться на встречу с Миком в платье, однако, вспомнив про размеры наряда, я эту идею тут же отбросила.
Оставалось поделиться новой информацией с Фомой.
– Король решил устроить соревнование, кто быстрее найдет артефакт. Этот Мик явился с утра пораньше и уже шарит по дворцу в поисках улик. Новый монарший указ – кто быстрее найдет сокровище, тот и получит награду! – вещал красный от злости приятель и тащил меня по дорожкам сада, точно буксир.
– А головы тоже всем рубить будут? – поинтересовалась я.
– Нам будут рубить, как и обещано. Для острастки, так сказать, чтобы остальные впоследствии побыстрее шевелились. А всех сыщиков казнить – так ведь ни одного и не останется!
– Для острастки, говоришь? Может, чтобы лишнее не сболтнули? Король, видимо, пожалел, что не в то агентство обратился. Кажется, шибко дотошные в этом деле не нужны. Мику вряд ли покажут второй ларчик. Загоняют нас с тобой, Фомка, в ловушку. Указ не выходить из дворца только на нас распространяется, мы тут как в клетке, но при этом активно работаем на короля. Еще и здоровая конкуренция прибавилась, чтобы нам не вздумалось поделиться с соперником информацией. Гладко стелет его величество, а спать все жестче и жестче.
– Аленка, а это тот самый Мик, про которого ты мне рассказывала?
– Он самый.
– И чего? Тебе такие нравятся? – фыркнул напарник. – Да видел я его, темный он какой-то.
– Брюнет, – пожала я плечами, – неравнодушна я к ним. Он способный и очень упорный.
– С гнильцой этот Мик. Кто так поступает? Свои своим не мешают – это в нашей профессии негласное правило. А он согласился, еще и примчался во дворец, точно петух его в зад клюнул.
– Может, король надавил, а сам Мик не хотел соглашаться?
– Что-то твои мозги начинают меня тревожить, Аленка.
– Не надумывай, Фомка. Я его в последний раз пять лет назад видела. Всего лишь выдвигаю предположения, зачем сразу человека клеймить?
– Ага, тогда можешь порадоваться встрече, вон он, собственной персоной к нам чешет!
Я поглядела в указанном направлении, а там… высокая, темноволосая, с глазами таинственней самой таинственной ночи шла ко мне мечта времен академии. Я же три года о Мике грезила, а пять лет вспоминала. Даже когда встречалась со своим теперь уже бывшим парнем, не выдержавшим моей манеры все анализировать.
Ветер забирался в густые пряди и ласково бросал их на высокий лоб, крохотный листок, подхваченный тем же шаловливым потоком воздуха, слетел с ветки и коснулся дрогнувших ресниц, проскользил по породистому носу с горбинкой, дотронулся до краешка полных губ. Мамочка, сейчас умру от эстетического удовольствия!
– Аленика, – шипение Фомки, оформившееся в нелюбимое имя, заставило скривиться, – лучше сгони с лица эту дурную улыбку, – пихнул меня локтем напарник.
Преодолев последние разделявшие нас шаги, Мик подошел и остановился на расстоянии вытянутой руки. Мне ужасно захотелось эту самую руку вытянуть и пощупать собственное видение.
– Фомантий, – склонил голову Мик, – Аленика.
У-у-у! Ладно, должны и у мечты быть свои недостатки.
– Мик… Мик… – проклятье, как его полное имя?
– Чего ты здесь позабыл, Микон? – не растерялся мой напарник.
– Король прислал личное приглашение.
– Мог бы и отказаться.
– Не в моих правилах идти против монаршей воли.
– А против своих буром переть нигде не жмет?
Мик высокомерно тряхнул головой и проигнорировал нахрапистый тон моего напарника.
– Это даже не правило, Фомантий, просто так повелось. Нужно уметь расставлять приоритеты.
– Так чего ты к нам подошел? Иди расставляй.
– Я подошел поздороваться. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы работать над этим делом вместе. Что думаешь, Аленика?
Мик протянул руку, взял мою ладонь и склонился, чтобы поцеловать, не отводя пристального взгляда от моих глаз.
– Рад видеть тебя спустя столь долгое время.
– Ыхым, – очень остроумно ответила я и оперлась на Фомку, чтобы не упасть.
– Видишь, Фомантий, – выпустил меня из глубокого транса, вызванного взглядом темных глаз, Мик, – твоя напарница ничего не имеет против.
– Условия неравные, – сплюнул мой сыщик, – ты своей головой не рискуешь, а подвести нас под монастырь ничего не стоит.
Мик оскорбленно выпрямился и смерил моего громадного напарника взглядом. Оценив габариты, решил не связываться. Кивнул мне на прощанье, развернулся и пошел дальше, раскланиваясь по пути с придворными.
– Совсем не понял, ты чего в нем нашла? Вечно вы, девки, слюни по всякой навозине пускаете. Потом утешай вас, когда измажетесь.
– Умеешь ты, Фомка, мечту изгадить, – толкнула я не в меру заботливого сыщика, – старшим братом на полставки работать подрядился?
– Савсен Савсенович обещал доплатить премиальные, если я тебя сомнительным типам в обиду не дам.
– Ну тебя!
– Нет, ты ответь, что в нем такого?
– Как что? Он же… он же… Смотри, сколько достоинства, шарма. А еще умный, сдержанный, обаятельный. Обалденный мужчина. Мечта-а-а.
– Не дотягивает до твоей мечты. Ростом пониже да в коленках пожиже. Лучше артефакт бери.
– Кого? С ума сошел, Фома? Такое сокровище – мне одной? Я не заслужила. И потом, куда принцессу денем? На себя возьмешь?
– А что? Хороша девка. При формах и умом шибко не блещет. Скажешь ей: «Сиди дома, женщина, мужик пошел мамонта добывать!» Она и будет сидеть. Потом придешь, на шею бросится, обрадуется.
– Шовинист махровый!
– Идеологическая феминистка!
– Ого, каких ты словей нахватался!
– С тобой поведешься – и не того наберешься.
– А я без сопливых разберусь, понял?
Фомка громко шмыгнул, утерся рукавом рубашки и облапил меня.
– Не разберешься, дилетантишка. А теперь отрубай свои женские опции и включай светлую голову, пошли работу работать. Куда, кстати, пойдем?
– В сокровищницу. Нам нужно про золотой листок выяснить.
Когда нас впустили в сокровищницу, я даже не слишком удивилась, увидев в ней Мика, который увлеченно изучал золотой листок. Надев тонкие кожаные перчатки, он изящно крутил вещдок в разные стороны, пристально рассматривал и даже обнюхивал. Когда сыщик лизнул листок кончиком языка, я дернулась, а Фомка с трудом сдержал рвотный позыв.
– На мой взгляд, – глубокомысленно изрек Микон, – эта вещь не подвергалась никакому воздействию. Форма не изменена и полностью соответствует форме оригинального листа, даже направление золотых прожилок нигде не нарушено…
Напарник потянул меня за собой на пол, мы присели недалеко от колонны, облокотились спинами о надежную опору и продолжили слушать, как красиво вещает об улике Мик.
– Милейший, – обратился между тем наш конкурент к хранителю, – кому, как не вам, столь долго стоящему на страже королевских драгоценностей, знать, когда и при каких обстоятельствах сей предмет оказался в сокровищнице. Он прилагался к артефакту?
– Нет. – Лицо хранителя осветилось настоящим вдохновением чахнущего над златом дракона, которого попросили рассказать об одном из его сокровищ. Странно, но с нами сей субъект всегда был хмур и неприветлив. Наверное, мы неправильно задавали вопросы, и обычное для Фомки: «Братиша, для чего здесь эта фиговина?» – оскорбляло хранителя в лучших чувствах.
– Листок был заказан вскоре после появления в королевстве артефакта.
– А с какой целью, позвольте узнать?
– Эта вещица изготовлена из особого сплава золота с магнетическим порошком, что наделяет ее свойством притягиваться к волшебному объекту.
– Я же говорила, зацепка, – пихнула Фомку.
– Ты говорила – зацепище! – не остался в долгу напарник и вернул мне тычок, от чего я чуть не растянулась на полу.
Мик бросил в нашу сторону осуждающий взгляд и вновь повернулся к своему собеседнику.
– Его выносят в зал каждый раз перед тем как призвать артефакт?
– Именно. Прежде бывали случаи, когда благородные девицы падали в обморок. Вот тогда и обратились в Волшебнию, к тамошним чародеям.
– Прошу прощения, – подала я голос, за что удостоилась не слишком дружелюбного взгляда хранителя. Кажется, обитатели дворца уже нашли для себя идеального сыщика. – А чародеи всегда разные?
– Девушка, это королевский заказ, вы сами как думаете? Будет его величество обращаться ко всяким шарлатанам? У нас только проверенные чародеи работают, такие, чтобы за ними целая чародейская династия стояла, а не абы кто с улицы. За все время лишь один раз меняли поставщика.
Я кивнула с глубокомысленным видом, потом еще какое-то время слушала рассуждения хранителя, после чего мы с Фомой поднялись и решили заниматься расследованием дальше.
– Микон, – взял на себя роль переговорщика напарник, – а дай-ка поглядеть на эту фиговину.
– Я еще не закончил, – поднял бровь сыщик, что, как ни странно, добавило ему еще больше очарования и вызвало у меня восторженный вздох.
– А я ненадолго, – выхватил листок Фома и поднял его повыше над головой, так, чтобы Мик не дотянулся.
– Я бы попросил дождаться вашей очереди, Фомантий, – подступил к моему напарнику наш общий соперник.
– Подобное поведение недопустимо, – высказался оказавшийся с другой стороны хранитель.
Я поглядела на этих расхорохорившихся воробьев и особенно на вошедшего в раж напарника и предпочла сделать вид, что искренне заинтересовалась резьбой каменных колонн. Даже прижала к одному завитку палец и медленно обходила широченную опору по кругу, слушая, как разошедшийся Фомка, очевидно, приставив кулак к носу Мика, зловеще спрашивает: «А это ты видел?»
Мне определенно не стоило так сосредотачиваться на резьбе, зная о любимой привычке артефакта выскакивать как черт из табакерки. Однако я не вняла доводам здравого смысла, переживая, что Фомка подпортит влекущую красоту объекта моих восторженных мечтаний, и не заметила, как перед глазами материализовалась светящаяся фигура и выдохнула прямо в лицо: «Бу!» От испуга я отпрыгнула назад и вдавила в пол одну из плит. За колонной раздался грохот, потом крик: «Избивают!» – и удаляющийся топот.
– Повторяеш-ш-шься, – прошипела я исчезающему артефакту, успевшему послать мне воздушный поцелуй, и со всех ног кинулась к напарнику.
– Фома-а-а! – простонала, падая на колени возле лежащего без сознания Мика. Под глазом бледного сыщика наливался огромный синяк.
– Да я чего? – Напарник склонился над повергнутым противником и задумчиво почесал макушку. – Он лист схватил, а тут часть колонны вдруг выехала и прямо ему в глаз. Я только кулак возле его носа держал, а он еще и о него умудрился стукнуться. А хранитель решил, что я нападение организовал, сейчас охрану позовет.
– Примерно на этом уровне выехала? – прикинула я рост Мика. Инстинкт сыщика на время вытеснил упивающуюся девичьей мечтой романтичную натуру.
– Угу.
– Так, я за колонну, а как только снова выдвинется, хватай, что там лежит.
Фомка кивнул, и я тотчас помчалась нажимать на нужную плиту. Уже через минуту увидела в руках напарника золотой пинцет.
– Опять загадка, – поморщился Фомка, а я взяла у него найденную вещицу и задумчиво покрутила в руках. Озаренная новой догадкой, склонилась над Миком, осторожно вынула пинцетом листок из его руки, а потом достала лупу.
– Нет там отпечатков пальцев, этот прохиндей все вдоль и поперек исследовал. Наверное, слизал уже и то, что было.
– Фома! – поморщилась я.
– Да ладно, подумаешь, листок у духа перед прикрывал. Он же дух и все такое, не настоящий мужик, – позлорадствовал Фомка над методами работы соперника.
Слушая вполуха рассуждения напарника, я поднесла к листку волшебный подарок отца и стала внимательно рассматривать вещицу с обеих сторон. В самом низу, там, где крепился черенок, вдруг увидела то, чего не заметил Мик. Просто у сыщика не было лупы, подобной моей.
– Лист бумаги, Фомка! – Напарник мигом вытащил из нагрудного кармана записную книжку и подал мне. Я едва успела благополучно перенести в нее отпечаток пальца, как вдруг снова послышался топот.