Глава 3
Колокол
Вместе с нашим яком мы спускались к тропе, ведущей в низину.
– Давай, давай, милый! – приговаривал шедший рядом с яком Сергей Анатольевич.
Когда мы вышли в низину, мне вдруг показалось, что справа мелькнуло что-то очень знакомое.
– Почудилось, что ли? – подумал я, будучи не в состоянии осознать то, что я видел и остановился, чтобы вглядеться туда.
Як тоже остановился, как вкопаный. Я, как повелось, отступил на несколько шагов назад, и стал смотреть в промежуток между яком и Селиверстовым.
– Подвинься, Сергей Анатольевич! Не стеклянный! – прорычал я.
Я смотрел и смотрел туда. Но там, в этом месте, были просто облака.
Усилием воли я мобилизовал свое подсознание, понимая, что оно среагировало быстрее, чем сознание. Я, по-моему, даже надулся, как индюк. Постепенно где-то внутри появились какие-то образы, потом они стали конкретизироваться и, наконец, в моем воображении возник средневековый замок, причем натуральный замок, – с крепостными стенами и колоколами. Чем-то православным веяло от этого замка.
– Мужики! Вы не видели вон там средневекового замка? – спросил я, показав рукой.
– Шеф, ты что?!
Я стоял и продолжал вглядываться в промежуток между тибетскими холмами. Через несколько минут я услышал голос Селиверстова:
– Шеф! Пойдем, может, а…? Як, вон, дергается, травы здесь нет. Песок и камни.
– Сейчас, сейчас…
Я тянул время, словно ожидая непонятно чего.
– Смотри-ка, моя вера в силу подсознания не угасла. Оно, подсознание, здесь, мне кажется, наоборот, обострилось, – отметил я про себя.
Каменный колокол
В этот момент облака в промежутке между холмами слегка раздвинулись и, как из сказки, выплыл невообразимых размеров натуральный колокол. Было такое ощущение, что этот «колокол» был выточен с помощью токарного станка: цилиндрический, с округлой вершиной. Макушка его имела две ступени, после чего шло конусовидное расширение с плавным переходом в цилиндр.
– Каменный колокол! – закричал я. – Вон он!!!
Все кинулись фотографировать. Равиль взялся за видеокамеру и, взглянув в окуляр, тоже закричал:
– Их два, колокола-то!
Мы все пригляделись и уже невооруженным глазом увидели чуть поодаль от первого «колокола» вершину такого же второго «колокола».
Рисуя, я вглядывался в каждую деталь. Постепенно глаз стал различать слева от «колоколов» какую-то конструкцию, примыкающую к ним.
– Не могу понять, две странные пирамиды, переходящие в дугообразную конструкцию, что ли…? – прошептал я, шевеля замерзшими губами. – Эх, зрение бы иметь как у орла, черт побери! Дымка мешает.
Полевой рисунок «колоколов» с прилегающими конструкциями
«Колокола» и прилегающие конструкции (фото в оригинале и после компьютерной обработки – 3D модель)
Несмотря на то, что хорошо разглядеть эту конструкцию, примыкающую к четко видным «колоколам», мне не удалось, я все же зарисовал ее. У меня получилось, что огромная каменная дуга по концам примыкает к двум ступенчатым пирамидам.
– Какая сложная конструкция! – воскликнул я, рассматривая свой рисунок. – Каково же, интересно, ее предназначение?
– Вне всякого сомнения – искривлять пространство, – отозвался Рафаэль Юсупов.
– Кстати, – заметил я, – эта конструкция, наверное, влияет на время – дугообразная часть ее очень напоминает зеркало времени Козырева.
– А я хочу знать вот что, – Селиверстов вскинул голову, – с какой целью нужно было здесь искривлять пространство и изменять ход времени? Зачем это было нужно древним?
Все оставили вопрос Селиверстова без ответа.
Звучание колоколов
В этот момент я думал о том, что древние ученые, по-видимому, имели знания о пространстве как о физической реальности. Они к тому же, видимо, умели объективно изучать пространство, фиксируя все его изгибы и зная, к чему приводит тот или иной характер его искривления. Они, древние ученые, имели, наверное, и аппаратуру для изучения времени и могли влиять на его ход, строя гигантские каменные сооружения, искривляющие пространство.
В этот момент я уже вполне сносно осознавал, что вещество есть изогнутое пространство, в котором остановлено время, а энергия есть тоже изогнутое пространство, но в котором время течет. Я понимал, что здесь, в Городе Богов, древние ученые при помощи удивительных каменных конструкций создавали какие-то вещества и какие-то виды энергии. Но какие? С какой целью?
Не давала покоя мысль, что здесь было сотворено что-то грандиозное и величественное. Но что? Или… кто?
Я сел на тибетский песок и почувствовал себя маленьким-маленьким.
– Ну что означают, например, эти «колокола»? – задался я вопросом. – Не для красоты же их строили?! Можно предположить, что «колокол» изгибает пространство в форме… колокола, но… для чего это нужно – для создания «колоколоподобного вещества» или «колоколоподобной энергии», что ли? А почему «колокол» такой громадный? Ведь размер атомов…
Я сел на тибетский песок и почувствовал себя маленьким-маленьким
А может быть, все колокола мира родом отсюда – из Города Богов?
В конце концов я окончательно запутался в своих размышлениях. Загадкой, невообразимой по значимости загадкой древности было окутано это священное место, где мы волей судьбы имели счастье находиться. Я нутром чувствовал, что мне – простому «трехмерному» россиянину с неказистой татарской фамилией Мулдашев – не понять замысла древних, не осознать глубины их знаний и не охватить умом применявшиеся ими технологические принципы. Мне было позволено лишь взглянуть на легендарный Город Богов и… строить гипотезы по поводу его предназначения.
Тогда, сидя на тибетском песке, я не знал, что вскоре, через какой-то промежуток времени, мы – российские ученые – вдруг чуть-чуть поймем замысел древних, и даже от этого понимания нам станет страшно.
– Шеф, послушай-ка, – послышался голос Равиля Мирхайдарова.
Я обернулся и взглянул на Равиля, смотревшего на «колокола.».
– Мне кажется, что бытующие во всех религиях колокола изошли отсюда, из Города Богов, а именно были созданы как копии вот этих тибетских «колоколов», – Равиль показал рукой. – Колокол, на мой взгляд, есть не просто звуковоспроизводящий инструмент, каковых в мире множество, а есть, прежде всего, фигура, соответствующим образом изгибающая пространство и за счет этого концентрирующая вокруг себя те тонкие энергии, которые вызывают у людей богопристойные и богоутверждающие эмоции. Со звуком, который издает колокол, эти тонкие энергии распространяются и как бы зовут людей к главному – к Богу.
– Ты, наверное, прав, – сказал я, вставая с песка.
– А если войти в пределы вон той дугообразной конструкции, которая, скорее всего, является зеркалом времени, то человек, наверное, мгновенно проживет свою жизнь и испепелится, – заметил Селиверстов.
– Город Богов создан только для посвященных, – вздохнул Равиль.
– Пошли, – скомандовал я.
Э. М.: Купол православной церкви во многом похож на колокол. Под куполом церкви чувствуется особая энергетика. Да и звон колоколов резко отличается от других звуков, как бы проникая в душу.