Вступление
Дорогие коллеги!
Могу обратиться к вам так, потому что десять лет назад я сама была школьным учителем. Так же, как и вы, приходила в класс и встречала там разных ребят: симпатичных и не очень, способных и трудных, радующих и мешающих. Потом получила второе образование и начала работать семейным психологом. Эта новая профессиональная тропа привела меня в интересную и сложную сферу семейного устройства детей из детского дома. Почти семь лет я проработала в московском детском доме № 19. Это необычный детский дом. Его главная задача – устраивать детей в семьи, чтобы у них был свой дом, родители и нормальное детство. Мы вместе с коллегами искали будущих патронатных воспитателей, готовили их, а потом помогали и поддерживали в деле воспитания ребенка.
Когда приемным родителям было трудно, они приходили на консультацию к психологу. Едва ли не самая частая жалоба звучала так: «У нас проблемы в школе!». Реже – с ребятами, чаще – с учителями. Вот лишь несколько таких родительских рассказов.
Мама мальчика 8 лет, в семье два с половиной года:
У нас все было так хорошо, пока не началась школа. Я просто не знаю, что делать. Он пошел в школу на год позже, и мы готовились, но все равно ему очень тяжело. Даже не объяснишь, что именно тяжело – любой пустяк. Стихотворение выучить. Задание записать. Ответить внятно. Он никакой к вечеру, несчастный, раздраженный. А ведь мы радовались, как он расцвел в семье, окреп, не болел совсем! Теперь любой вирус – наш. Пропускает школу, потом еще труднее… А ведь это только первый класс. Господи, что же дальше будет?
Мама девочки 13 лет, в семье несколько месяцев:
Представляете, она мне говорит: «Отдайте меня обратно! Вы хорошие, я вас люблю, но я очень устала, просто не могу больше, слишком много всего». И ведь оценки неплохие, вроде и подружка появилась, с нашими детьми отношения хорошие… Но на ней лица нет. Нервничает из-за уроков, боится что-то сделать не так. Иногда просто сядет и плачет тихо: устала, говорит, хочу в детский дом, там все просто было.
Родители мальчика 9 лет, в семье шесть лет:
Его выживают из школы… Просто выталкивают, как занозу из пальца… Мы понимаем, он шебутной и невнимательный, но он же не плохой ребенок, он добрый, ласковый! Зачем же с такой ненавистью о нем говорить? Все в школе сплотились против нас, разговаривают как с врагами. Мы уже боимся ходить на родительские собрания, впору жребий тянуть…
Папа девочки 11 лет, в семье два года:
Понимаете, она выглядит со стороны как нахалка: шуточки идиотские, уроки срывает, ее ругают – она улыбается. Учителя прямо в ярость впадают. Не знают, чего ждать от нее. Я-то знаю, что это у нее от неуверенности жуткой. Она убеждена, что хуже всех, и пока мы с этим ничего не смогли поделать. Вот и клоунствует… Дали ей недавно грамоту за конкурс рисунков – заплакала и убежала, искали по всей школе.
Мама мальчика 7 лет, в семье полтора года:
Просто не понимаю, что я-то могу сделать? Дома он обычно слушается. А если не слушается, я как-то с этим справляюсь. Я ведь не звоню учительнице: сделайте что-нибудь. А она пишет: примите меры, чтобы он не вставал с места на уроке. Какие я приму меры? К стулу его приклею? Или с работы уйду, чтобы с ним за партой сидеть? Никакой помощи, одни претензии…
Подобных рассказов в моей практике было множество. На бумаге не передашь главного – чувств, с которыми все это говорилось… Слез, нервно сжатых рук, звенящего голоса, взгляда отчаянного, почти затравленного… А ведь это очень хорошие родители. Они стараются приемных детей понять, они за них. Есть ведь и другие, которые в подобной ситуации скажут: «Зачем мне ребенок, который даже учиться нормально не может? Чтобы я каждый день за него краснел? Если не понимает по-человечески, пусть идет, откуда пришел!». К сожалению, в детских домах немало детей, которые потеряли семью второй раз именно из-за проблем со школой. Не хотели делать уроки, прогуливали, «плохо влияли на других», «были неуправляемы», «не желали ничего понимать». Только подумайте: раньше дети теряли семью из-за войны, из-за эпидемий или катастроф. А теперь – из-за школы…
Поскольку не так давно я сама работала в школе, за жалобами родителей легко угадываю другие монологи, наверное, не менее эмоциональные. «С тех пор, как он появился в классе, я просто не могу работать. Не понимаю, что ему надо. Он как будто не слышит меня. Много лет работаю, всякое видала, но тут чувствую себя бессильной… Ребята в классе его невзлюбили. Родительский комитет возмущается, что он мешает детям нормально учиться. И их можно понять, ведь они за своих детей болеют. А родители приемные носятся с ним, как с писаной торбой, и всему находят оправдания: «Он устает, он не привык». А у меня их, между прочим, тридцать четыре, и что – я должна остальных бросить и только с ним нянчиться?»
Приемный ребенок – он и вправду непростой, особенно если в семье недавно. Он может не знать элементарных вещей, не умеет себя вести, у него настроение скачет: то бесится, то плачет, или все это сразу. А в классе действительно много детей, и у педагога – учебный план, а главное – не поймешь, с какой стороны к этому особому ребенку подступиться, как найти с ним общий язык. Этому в педвузах не учили, об этом непонятно, у кого спросить, где почитать. Потому что долгое время детей, оставшихся без родителей, держали в казенных домах за высоким забором. И мы просто не знаем, как себя вести с ними.
К счастью, в последние годы общество вспомнило, что эти дети есть, что их детство проходит в казенном доме – проходит мимо, потому что без родителей – что за детство? Постепенно все больше людей понимают: ребенок должен жить в семье. Появляется больше желающих взять ребенка из детского дома. Но в какой мир он придет? Как его встретят? Не придется ли ему пожалеть о том, что выбрался из-за забора? Это зависит от всех нас, и особенно от тех, с кем ребенок проводит значительную часть жизни – от школьных учителей.
Вот поэтому я и написала эту книгу. Потому что хорошо представляю себе, каково вам, учителям, и каково приемным детям и их родителям. Я хочу, чтобы вы больше узнали о приемных семьях и приемных детях. Хочу, чтобы вам было легче с ними, а им – с вами. Чтобы вы могли не враждовать и обижаться, а сотрудничать. Чтобы приемный ребенок был действительно принят – не только новой семьей, но и миром.