Глава 8
Не зря надежда не оставляла меня, мы провели вместе сегодняшний вечер! Я провожал её после работы.
Она чувствует себя виноватой, это ощущается. И не привыкла к общению. Старался спрашивать только о приятных вещах. Я знаю, что о шраме, об аварии она думает постоянно – хотел, чтобы отвлеклась от этих мыслей. Знаю, потому что сам часто думаю о родителях, о пожаре, о своей слепоте, хотя уже пять лет прошло. А с ней это случилось всего год назад, рана ещё не затянулась.
У неё здесь нет ни одного друга, она не гуляет по городу. Избегает людей. Не стал спрашивать почему, я понимаю – ей неприятны взгляды прохожих, замечающих шрам.
Такое ощущение, что она считает себя недостойной наслаждаться моментом, солнцем, тёплым ветром, запахом сладкой ваты, плеском воды возле мостовой.
Предложил посидеть у реки, купил мороженое. Взял самое вкусное, по совету уже знакомой мне продавщицы. Мы расположились прям возле реки. Мне нравится слушать воду и то, как у ног плещутся утки. Обычно я приношу хлеб и кормлю их. Но сегодня уткам приходилось довольствоваться кусочками от вафельного рожка.
Мы общались без остановки, это хорошо. Сначала темы предлагал я и пытался её разговорить. А потом и она начала задавать вопросы. Оказывается, она хорошо разбирается в музыке, когда-то играла на гитаре и даже пела под гитару (теперь я не успокоюсь, пока она не споёт для меня).
Она смеялась – чему я безумно рад.
Моя мечта исполнилась: она была рядом и, наконец, радовалась жизни! Смеясь, она иногда касалась моего плеча. И тогда лёгкий приятный ветерок разливался по всему телу, подходил к горлу и заставлял меня улыбаться от счастья.