2. Письмо
Как вы помните, в прошлый раз мы расстались с нашими героями у дома №36 по Кутузовской набережной. В тот самый момент, когда им пришло письмо из Тимора. И это могло значить только одно: их приключения не закончились.
Давайте вернёмся в этот день. Утро выдалось на редкость солнечным и жарким. По Неве плыли теплоходы с туристами, чьи радостные приветствия летели в сторону случайных прохожих набережной Кутузова, среди которых был и ясноглазый юноша в яркой толстовке по имени Вася Панин, который возвращался с утренней пробежки. Подходя к зданию училища, он заметил в окне знакомый невысокий силуэт. Это была Анфиса Муромцева, его однокурсница и подруга. Она задумчиво собирала длинные светлые волосы в хвост. В её больших обычно задорных глазах отражалась грусть и худощавая фигура Панина, заходившего в здание училища. За эти несколько дней она успела соскучиться по новым друзьям, параллельным мирам и приключениям. Когда Вася повстречал человека в синем плаще, она думала, что это не случайно, что если потянуть ниточку, то вслед за личностью Синего плаща она найдёт ответ на вопрос о своём происхождении. Но ответов становилось всё меньше, а вопросов – всё больше. Почему её знают в Тиморе? Кто её дядя? Почему родители ничего не рассказывали?
– Представляешь, с нами уже целую неделю ничего не происходит, – прервал Вася её размышления, появляясь на пороге Фисиной комнаты. – Никаких Синих плащей, никаких погонь, никаких опасностей…
– Да уж, – мечтательно вздохнула Муромцева. – Ты знаешь, я скучаю по ним всем, и по опасностям тоже скучаю, а особенно по Аверьяну.
– А по Смерту не скучаешь? – ехидно спросил Вася.
– Ты к чему клонишь? – не поняла Фиса.
– Да ладно. Будто бы я не видел, как вы прощались.
Муромцевой самой стало интересно, как же они с Несчастным прощались, и она невольно вспомнила последние дни на чемпионате. Помнится, тогда Томарилло Милорадович торжественно снял с них с Васей обвинения и попросил на время следствия вернуться обратно в Петербург.
– Ведь Рину тогда так и не нашли, – задумчиво сказала Фиса. – Как думаешь, где она сейчас?
– Не знаю, – пожал плечами Панин. – Празднует, наверное.
– Что?
– Ну как же. У неё всё-таки получилось достойно завершить свои «приключения по шаблону». Не хуже чем в кино вышло. Особенно эта эффектная история с побегом…
– Да уж, – согласилась Анфиса. – Она умеет эффектно выходить из щекотливых ситуаций.
– А Морфий каков? Рина ведь ему вначале старалась помогать, да и вообще по-человечески относилась, а он сдал её с потрохами и ещё потом уверял Томарилло Милорадовича, что она его заставила выстрелить в Смерта.
– Ну, а что ему оставалось делать? Так хоть отец его отмазал от тюрьмы и в элитный реабилитационный центр засунул.
– Я тебя умоляю! Да он бы его и так вытащил! Первый министр всё-таки.
– А ты, кстати, в курсе, – сменила тему Муромцева, – что Стеллу с Витой пригласили в основной состав команды антов?
– Да, я слышал об этом.
– Мне Аверьян вчера написал, – поделилась Фиса. – У них там много новостей. Тимьян, например, снова попал в список самых успешных игроков бальца, заработав своей команде за первые десять минут матча с иствудскими ведьмами восемнадцать очков. Это из возможных-то двадцати!
– Это тебе Аверьян написал? – удивился Вася.
– Ах да! Я забыла тебе сказать! Они с Аверьяном наконец помирились. Тимьян даже пригласил его в гости, выбив разрешение на выезд из Тимора.
– А у Улля как дела?
– О! Это целая история. Улль решил профессионально заниматься музыкой и теперь берёт уроки фортепианной игры у Агриппины Музеевны, представляешь? – улыбнулась Муромцева.
– Да, – протянул Панин. – Тяжёлый случай…
– Это ещё цветочки, – интригующе добавила Фиса.
– Какие? Лютики, что ли?
– Нет, я серьёзно. Изольда с Вонифантием ни с того ни с сего решили пожениться! Правда, эта идея не очень понравилась её родителям.
– Мне бы тоже не понравилась, – заметил Вася. – Представь: сначала сына из тюрьмы вытаскиваешь, а потом узнаешь о свадьбе дочери с заумным любителем блокнотов, и всё это в один день!
– Ульяна с тех пор так и не вышла из астрала, – продолжила делиться новостями Муромцева.
– Я другого и не ожидал, – заметил Панин.
– Она решила стать целительницей и помогать людям. Открыла в астрале канал помощи. Она даже придумала себе логотип и костюм.
– Айболита, что ли? – улыбнулся Вася.
– Не знаю, – пожала плечами Анфиса. – Очень может быть. А Юнона познакомилась с каким-то принцем.
– Ты шутишь!
– Да нет, правда. Я сама сначала не поверила.
– Знаешь, я рад за неё. Хоть чья-то мечта сбылась.
– Ещё Аверьян со Смертом Мальвину твою недавно видели.
– Это русалку, что ли?
– Ну, да. Скучает она. Просила привет передавать.
– Да, симпатичная была русалка, – вздохнул Вася, и на мгновенье его взор мечтательно затуманился.
– Алиса несколько дней назад переехала в Пермь и открыла свой «магический салон».
– У нас? В России?
– Да, а где ж ещё? Теперь она потомственная ведьма Жозефина. Аверьян говорит, что её конторка пользуется большой популярностью.
– А Рим с Феликсом? – поинтересовался Панин. – От них есть какие-нибудь новости?
– Аверьян вроде говорил, что они в Тимор вернулись.
– Что они там забыли?
– А мне почём знать.
Кто-то громко постучал в дверь, и в комнату заглянули дежурные.
– На завтрак! – позвал один из них и вместе с товарищем двинулся в соседнюю комнату.
– Уже? – изумился Вася. – Рано больно.
– Самое время, – не согласилась Фиса и, взглянув, на висевшие в коридоре часы, прибавила: – уже полдевятого.
– Может, да ну его, этот завтрак? – махнул рукой Панин. – Пошли лучше погуляем.
– Почему бы нет? – ответила Анфиса, спускаясь в фойе.
– Муромцева, тебе тут письмо пришло, – лениво бросил сидевший в фойе Славка, откусывая добрый ломоть от раздобытого на завтраке яблока.
– Интересно, от кого? – не скрывая любопытства, осведомился Панин, когда они вышли на улицу.
Фиса несколько раз перечитала имя адресата и, растерянно посмотрев на Васю, удивлённо ответила:
– От Феликса…
– С чего бы это он мог нам написать?
– Ума не приложу…
– Открывай скорей! Чего ждёшь?
– Он пишет, что убили главу Магистериума.
– Главу Магистериума? Это шутка?
– Нет. Пишет, что что-то случилось сегодня. Нас могут взять под подозрение.
– Почему? Мы же уехали.
– Не знаю. Ты меня спрашиваешь?
– Странно это всё.
– Говорит, что приедет завтра.
– Тогда завтра всё и прояснится.
– От кого, говоришь, письмо? – всматриваясь в приближавшуюся к ним фигуру, переспросил Вася.
– От Феликса, – перечитала Муромцева.
– Это многое объясняет. Почта Тимора ненамного быстрее почты России, – саркастически заметил Панин.
– В смысле? – непонимающе посмотрела на него Анфиса. Вася указал на человека, переходившего дорогу к их реставрационному училищу. К своему удивлению, Фиса узнала в нём Феликса Островского. Он был всё так же хорош собой и одет с иголочки. Носы начищенных до блеска ботинок были слегка припорошены каплями начинавшегося дождя, а воротник стильного приталенного пальто нарочито поднят.
Почувствовав на руке капли дождя, Феликс заторопился.
– Срочно собирайте вещи, – крикнул он через дорогу. – У нас не больше десяти минут.
– Что случилось? – Вася попытался высмотреть в дожде опасность.
– Нет времени объяснять. За мной хвост. Крыша открыта?
– Да, – растерянно ответила Муромцева.
– Встретимся там минут через десять. Берите только самое необходимое.
Вася с Фисой в лёгкой панике бросились по комнатам. Закидывая в сумку вещи, Фиса мельком глянула в окно и замерла. По набережной шёл Томарилло Милорадович с дюжиной магистериумских охранников.
Неожиданно дверь в комнату распахнулась. Анфиса обернулась, и… увидела человека в синем плаще. Но не успела испугаться, как Вася огрел его стулом. Человек не упал, но этого было достаточно, чтобы Фиса, схватив сумку, успела проскочить в коридор.
– У тебя нет ощущения дежавю? – спросил запыхавшийся Вася, когда они выбежали на крышу, преследуемые человеком в синем плаще.
Но Муромцева не успела ничего ответить, потому что прямо в них со стороны набережной полетели искры. Томарилло Милорадович подал знак дружинникам, и они стали забрасывать верёвки на здание в попытках забраться на крышу. Около дома №36 столпились зеваки. Преподаватели и однокурсники Васи с Фисой с интересом выглядывали из окон. Подбежавший к ним Феликс, попутно уворачиваясь от искр, помог Васе забаррикадировать дверь на крышу.
Муромцева в отчаянии смотрела на карабкавшихся по верёвкам дружинников, пытаясь что-то придумать. Из окна её комнаты выглянула Альбина, завёрнутая в одеяло. Идея родилась молниеносно.
– Как я могла забыть? Стёпа! – хлопнула себя по лбу Анфиса, вспомнив о периодически ночевавшем у них парне Альбины.
– Что тут происходит? – крикнула ей соседка.
– Аля, долго рассказывать, можешь одолжить раскладушку? – спросила в ответ Муромцева и, не дожидаясь ответа, начала спускаться к окну по одной из верёвок. – Феликс, мне нужны сандалии, – крикнула она Островскому.
– Лови, скоро прилетят, – запыхавшимся голосом пообещал Островский.
Забиравшийся по верёвке в обратную сторону охранник был застигнут врасплох. Альбина задумчиво смотрела то на Анфису, то на охранника, а затем и вовсе пропала в недрах комнаты, вернувшись оттуда с большими садовыми ножницами. Фиса вопросительно на неё посмотрела, на что Аля сделала глазами знак в духе «даже не спрашивай». Охранник Томарилло Милорадовича испуганно посмотрел на девочек и замер в метре от подоконника. Довольная Альбина воинственно на него посмотрела для дополнительного устрашения и отступила от окна, пропуская Муромцеву в комнату.
– У тебя сандалии сколько выдерживают? – выглянула Фиса из окна, ловя сандалии и привязывая их к ножкам раскладушки.
– В смысле? – озадачился Феликс.
– Несколько человек на раскладушке выдержат? Впрочем, неважно: протестируем на ходу, – сама себе ответила Муромцева, перелезая на зависшую в воздухе раскладушку, которая казалась довольно устойчивой.
Феликс и Вася, закончив баррикаду крыши, последовали её примеру, и, спустя несколько минут, они уже неслись над шпилем Адмиралтейства.
– Куда держим курс? – спросил Вася Феликса.
– До ближайшей временной дыры.
– Так странно, что они без везделётов, – заметила Анфиса. – Почему они даже не пытались нас догнать?
– Они знают, что рано или поздно мы постараемся попасть в Тимор. Все дороги сейчас ведут туда. А Томарилло Милорадовичу выдали личный пространстворез.
– Что за временные дыры? А пространстворез? Я снова ничего не понимаю! Что за привычка сыпать волшебными терминами без пояснений?! – возмутился Вася.
– У тебя же есть энциклопедия, – напомнила Анфиса.
– Я что, каждый раз должен её открывать? – продолжил протест Панин.
– Хорошо-хорошо. Давайте по порядку, – согласился Островский. – Вот в вашем мире люди, чтобы попасть в другую страну, делают визы или получают разрешение на въезд. А когда приезжают туда, то первым делом проходят контроль и таможню. Чтобы попасть в параллельный мир, тоже нужно разрешение, приглашение жителя этого мира, нужно пройти пропускной пункт в дыре пространства и т. д. А тем, у кого есть пространстворезы, все эти разрешения и контроли не нужны. Их выдают только высокопоставленным лицам, например, работникам Магистериума или госслужащим. Иногда лицам при исполнении вроде Томарилло Милорадовича.
– Какое-то дырявое пространство у вас получается, – заметил Вася. – Режут все, кому не лень.
– Кстати, как ты узнал, что за тобой хвост? – спросила Фиса.
– Во время грозы кто-то проникает в мир простаков. Чаще – магстериумские, но есть и ворованные пространстворезы.
– Интересно, – задумчиво сказала Муромцева, вспоминая дождь в день, когда они оживили статую. – На что похожи пространстворезы?
– На серпы или ножи для бумаг.
Муромцева и Панин многозначительно переглянулись, подумав о связи Синего плаща с Магистериумом, ведь он всегда носил при себе серп.
– Подожди! – вспомнил Вася. – Ты говоришь, что через любую временную дыру можно просочиться в мир чародеев, а как же проход в Летнем саду? Я думал, он единственный…
– Представляешь, какое бы тогда было столпотворение! – воззвал к его логике Феликс.
– А плата кровью? А метки, которые выжигают для подсчёта жителей Тимора? – не унимался Панин.
– Что за средневековье? Кто вам вбил в голову этот вздор?! – поморщился Островский. – Насколько я знаю, эти знаки перестали ставить лет пятьдесят назад. Хотя, – задумался он, – возможно, ими ещё клеймят отбывающих наказание в тюремных стенах Тимора.
– Что за стены? – спросил Панин.
– Остатки былого величия города-тюрьмы. Вы же помните историю Тимора? Легенды о его неприступных стенах? – вопросительно посмотрел Феликс на ребят.
– Да, о том, что из них смогли бежать лишь Ярило и младенец на его руках, – вспомнила Анфиса.
– Именно! – сказал Островский. – Ходят слухи, что современных заключённых в них просто замуровывают, а на случай если им как-то удастся бежать, клеймят знаком Adimere1.
Анфиса с Васей вновь переглянулись, вспомнив Смерта Несчастного, встреченного ими первым из новых друзей-чародеев, у которого на руке был как раз такой знак.
– Жуть какую-то ты рассказываешь, – поёжился Панин. – Не хотел бы я туда попасть.
– Тогда держись крепче, потому что мы сейчас будем лететь над стенами Тимора, – поддразнил его Островский.
– Очень смешно, – обиделся Вася. – Мы не могли так быстро прилететь. Ты же рассказывал про какие-то проверки и таможни.
– Во временных дырах проверок нет, они как дырка в заборе или незапертая входная дверь.
– А подробнее? – Панин хотел понять, как столь молниеносно и незаметно для себя смог пересечь границу параллельного мира.
Все параллельные миры распределены по стэкам и параллелям. Это вроде привычных для вас широты и долготы, только в четырёхмерном пространстве. По логике вещей, если в трёхмерном пространстве, то есть не на плоскости, а в объёме представить параллельные прямые, то они визуально могут пересечься, но мы-то понимаем, что на самом деле они находятся на некотором расстоянии. Это как смотреть на лестницу детского турника: сверху все линии сливаются в одну; привычный же для нас вид – равномерно расположенные перекладины. Так же и с параллельными мирами. Временные дыры создают туннели, ведущие через «ничто» – своеобразный вакуум пространства, разделяющий миры. Если пройти сквозь временную дыру под определённым углом, где исходный параллельный мир кажется пересечённым с нужным тебе, то можно попасть во второй. Проблема в том, что теория временных дыр относительна и не всегда даже самые удачные расчёты могут привести к цели. Кроме того, чтобы попасть в миры из других стэков (они как галактики), приходится делать пару-тройку «пересадок» в попутных параллелях.
– Не настолько же подробно! Ты мне прямо целую справку выдал. Теперь смогу пару диссертаций про временные дыры написать.
– Зато он отвлёк тебя от стен, – заметила Муромцева, показывая рукой на затерявшиеся в облаках верхушки стен Тимора. Раскладушка начала снижаться.
– Они такие высокие?! – Панин был поражён.
– Чтобы сложно было перелезть или перелететь, – ответила Фиса.
– Мы сейчас приземлимся в десятке минут ходьбы от известной вам таверны. Встретимся в ней через час, далеко не уходите – нам ещё искать дневник Темира Боголюбского, – сказал Феликс, направляя раскладушку к одной из подворотен.
– У него был дневник? – удивилась Анфиса.
– А ты куда? – спросил Вася.
– Мне нужно закончить кое-какие дела, – таинственно ответил Островский.