Глава 19 (окончание)
Свадьба – дело хорошее. Собираются все: родственники и сельчане. Они уважительно относятся к дедушке и бабушке. Их приглашают сесть на почетное место. Мужчины отдельно в одной комнате, а женщины – в другой. Дедушка – само красноречие. Он со всеми шутит, и все смеются. Он шутит с женихом:
– Сказала «да» молодушка, вот и захлопнулась ловушка.
Исмаил, отец жениха, включил радио, чтобы повеселить собравшихся, услышать песни, музыку и добрые пожелания. Он что ни делает, никак не может настроить приемник на музыкальную передачу. По радио передают только речи. Говорят об успехах страны и глупости врагов. Кто-то приносит «музыкальную шкатулку», которую дедушка заводит, и начинает петь женщина. «Музыкальной шкатулкой» называют граммофон. Я сижу напротив «музыкальной шкатулки» и смотрю на маленькую собачку, изображенную сидящей на этикетке пластинки, которая крутится и крутится, а женский голос чирикает и чирикает. Дедушка говорит исполнительнице на пластике: «Готов душу отдать за твой голосок». Собравшиеся смеются. Бабушка неодобрительно на него смотрит. Всегда одно и то же. На людях дедушка шутит и острит. Когда они с бабушкой возвращаются из гостей или гости уже уходят от них, то они начинают ругаться. Бабушка совсем не понимала шуток и прибауток дедушки. Она только говорила мне: «Дедушка был первым, кто привез в Сирч граммофон. Большинство жителей Сирча пришли поглазеть на музыкальную шкатулку. Они из любопытства выглядывали из-за стены вокруг дома, чтобы посмотреть на эту диковинку».
Молодожены вечерами угощали гостей наваристым мясным супом с картошкой, горохом и морковью. Каждому давали по тарелке супа и по одной тарелке на двоих простокваши. Я плачу и требую тарелку простокваши для себя одного. Простокваша из одной из мисок проливается на большой поднос с ручками, куда его ставят для гостей. Дедушка ставит передо мной большой медный поднос, на который пролилась простокваша, и говорит:
– Вот твоя простокваша. Сиди и ешь. Вся она твоя.
Передо мной стоит большой поднос, по которому тонким слоем разлилась простокваша. Все смотрят на меня и смеются. Я не подаю вида, наклоняюсь и слизываю простоквашу с подноса.
Дедушка говорит: «Сын Казема должен показать всем, что он сын сумасшедшего».
Мне стыдно за то, что я делаю. Меня очень обижают слова деда. Теперь меня везде называют «сын Казема». Даже бабушка и дедушка зовут меня «сын Казема». Само имя Казем, которое значит «сдержанный, терпеливый», теперь приобрело какой-то совсем другой смысл. Трудно быть «сыном Казема».