Выход есть. Как относиться к гомосексуальности и чем помочь близким. Глава 1. Ответы, которые мы ищем (В. С. Стрелов, 2017)

Гей я или нет? Разговор с молодым человеком

[1]

Вопрос:

– Привет! Мне шестнадцать лет, и я чувствую, что мне нравятся парни. Гей я или нет? И что с этим делать?

Отвечает консультант:

– Здравствуй, рад тебе! В твоем возрасте многих ребят и девчонок беспокоят такие вопросы, почти у каждого четвертого бывают «такие» фантазии. Однако становится геем только один из тридцати, а лесбиянкой – одна из шестидесяти. Так что сильно не переживай по этому поводу, все у тебя будет нормально.

– Ну, это статистика. А мне очень нравится мой друг, я из-за него ночами не сплю, ревную его ко всем.

– То, что ты описал, случается, опять-таки, с нормальными парнями. Скорее всего, этот интерес связан с тем, что тебе не хватает мужского внимания, одобрения и дружбы, тебе хочется быть похожим на того, кто тебя в чем-то превосходит. Если бы у тебя было много хороших друзей, родительская семья была полная и счастливая и ты был бы чуть увереннее в себе, этого влечения не возникло бы.

– Да, но мне и фотографии мужские больше нравятся, чем женские.

– А вот фотографиями ты зря увлекся. Это самый глупый способ снимать стресс – куда лучше спортом заняться или погулять на природе, с друзьями пообщаться или вообще не доводить себя до «депрессняков». К тому же некоторые фотографии еще и усиливают те влечения, которые тебе не нужны. Подумай и о том, что они в принципе плохо влияют на сексуальность (тебе никто не будет нравиться, поскольку ты уже на фотомоделей насмотрелся).

Кроме того, исследования показывают, что в зависимости от нашего сексуального опыта в мозге происходят химические изменения, которые влияют на его строение (например, у человека может измениться размер гипофиза). С каждым разом тяга к изображениям мужчин будет все сильнее, потому что мозг к ней будет привыкать. Тут ты можешь сам себя в ловушку загнать.

– Да ладно, при чем тут я? Я читал, что геями рождаются – ген там какой-то нашли.

– Это неправда. Ген гомосексуальности не нашли, да его и нет. Знаешь, было проведено исследование генетически идентичных близнецов, один из которых стал гомосексуалистом. Так вот, только в 50 % случаев их братья тоже были геями. Если бы этот признак был заложен на генетическом уровне, показатель равнялся бы 100 %. Впрочем, считается, что у людей бывает предрасположенность к гомосексуальности, например, определенные черты характера – склонность к творческим занятиям, повышенная ранимость (тревожность). Это как с баскетболом: никто баскетболистом не рождается, но если у тебя высокий рост, ты вполне можешь стать хорошим игроком. На развитие гомосексуальности сильно влияют твои жизненные условия: семья (особенно отношения с отцом), окружение (отношения со сверстниками), сексуальный опыт. Но помни: у человека всегда остается право выбирать.

– А если я уже вступал в отношения с мужчинами, и мне это нравится?

– Первый опыт накладывает отпечаток на всю жизнь. То, что ты испытал в первый раз, тебе захочется повторить. На уровне нейрофизиологии боль сродни наслаждению от секса, поэтому опыт изнасилования может оказаться критическим, вызвав желание повторять такие отношения в дальнейшем. Кроме того, обычно после гомосексуального контакта человек пытается убедить себя в том, что это нормально (иначе он будет чувствовать жуткую вину и стыд) и к тому же приносит странного рода удовольствие, а значит, хорошо для него. Наркотики ведь тоже вызывают кайф, что не делает их менее зловредными. Одной крысе внедрили в мозг электроды, которые возбуждали центры удовольствия всякий раз, когда она касалась кнопки звонка. Бедняга умерла с голоду, потому что она только и делала, что получала кайф. Тебе это надо? Разве по-другому нельзя?

– А что, собственно, плохого в отношениях геев?

– Ну, во-первых, они чреваты вполне реальной перспективой умереть на 25–30 лет раньше, чем твои сверстники, от одной из тяжелых или неизлечимых болезней. Во-вторых, попытки устроить свое счастье через гомосексуальные отношения обречены на провал. В-третьих, гомосексуальные отношения – это против Божьих заповедей.

– А можно про счастье поподробнее?

Смотри. Психологи рассматривают гомосексуальность как «застревание» в определенной фазе развития личности, то есть незрелость. Гомосексуалист обычно похож на подростка: его любовь направлена на себя, он не очень ответственно подходит к отношениям с другими людьми. Неудивительно, что настоящих друзей у такого человека почти нет и что партнеры у него долго не задерживаются. К сорока годам он чаще всего остается в одиночестве, но при этом болезненная жажда секса никуда не уходит. Он обречен на то, чтобы сидеть в углу гей-клуба и завидовать – таких людей на Западе называют троллями.

Кроме того, некоторые парни становятся просто одержимыми сексом: они хотят остановиться, понимают, какое безумие – постоянно менять партнеров, а сделать это бывает сложно. Гомосексуальность мешает личности развиваться.

Сейчас распространен миф о том, что большинство талантливых людей – геи. Это неправда. Наоборот, гомосексуализм мешал многим по-настоящему одаренным деятелям. Например, Леонардо да Винчи страдал из-за этого от одиночества и депрессий. Людвиг Витгенштейн, известный логик и философ, сознательно избегал таких отношений, заменяя их хорошей мужской дружбой, которая и подпитывала его творчество. Знаменитый психолог Зигмунд Фрейд считал, что гомосексуалисты, которые сумели перенаправить свою сексуальную энергию на служение людям, смогли сделать для человечества больше других.

К тому же, если сравнивать количество талантов среди христиан и геев, перевес будет явно за христианами. Гей-мир никогда не знал подобного Моисею, блаженному Августину, преподобному Сергию Радонежскому или Терезе Калькуттской. Когда мы смотрим на Иисуса, то становится ясно, что с Ним люди ощущали себя гораздо счастливее, чем с любым из геев, они будто в свете ходили. И напротив, ни к кому из гомосексуалистов люди не шли толпами, чтобы облегчить свою боль и узнать о настоящей любви.

Гомосексуальность – это как стена между нами и Богом, между нами и нашими ближними. И даже в сердце гомосексуалиста нет мира. Сейчас модно списывать проблемы психики у геев на гомофобские тенденции в обществе. Отчасти это верно. Но почему христиане, которых на протяжении истории гнали не меньше, наоборот, в гонениях возвышались духом, становились шире душой, несли радость всем в мире?

– Но я чувствовал себя геем чуть ли не с детства!.

Интересно, как ты это понял? Просто тебя тянуло в мужскую кампанию: возможно, отец обращал на тебя мало внимания или его вообще не было, мама слишком опекала – вот тебе и хотелось туда, где настоящие мужики. А тебя там, к примеру, не ждут – вот ты и начинаешь мечтать о том, как бы ты любил того, кто тебя, наконец, примет. Я больше скажу. Бывает так, что мальчик настолько ненавидит свой пол (к примеру, отец его нещадно избивал; мама папу при нем унижала или кто-то из мужчин надругался над его чистотой), что ему становится противно чувствовать себя парнем – он стремится быть с девчонками, вести себя как девчонка, стать девчонкой. Так развивается транссексуализм. Кстати, если над девочкой издевались или даже насиловали ее, она вполне может возненавидеть мужчин и стать лесбиянкой.

– Да, загрузил!.. Но что же делать – чувства-то есть, от них не убежишь.

Тут перед тобой открываются три пути. Во-первых, нельзя замыкаться в своих интересах, нельзя дружить только с одним «лучшим другом» – будь в компании. Сейчас столько кружков, секций, клубов – найти новых друзей там проблем не составит. Особое внимание я бы посоветовал обратить на Церковь – в ней молодежь как-то добрее, часто более продвинутая, с более серьезными запросами. Общаясь в хорошей компании, ты постепенно почувствуешь, как чувства к парням станут ослабевать, будешь учиться строить отношения с девушками.

Дружить правильно непросто, а любить правильно еще сложнее. Но если очень хочешь, обязательно получится.

Во-вторых, найди себе старшего наставника, который бы мог частично восполнить недостаток любви отца. Это может быть и родственник (дядя, например), и тренер, и учитель, и священник. А может, с папой нужно попытаться отношения наладить. Только убедись в том, что будущий наставник не причинит тебе зла, поэтому я бы рекомендовал все-таки найти человека верующего, для которого занятия с детьми – служение. С остальными людьми, согласись, не очень понятно, зачем им чужие дети. Девочкам, соответственно, нужно найти «заменителя» мамы.

Нужно обязательно рассказать кому-то о своих чувствах, особенно если ты пережил насилие. Лучше, конечно, чтобы этот человек знал, что в таких случаях делать. Папа или мама, старший брат или сестра, дедушка с бабушкой, священник, учитель, тренер, школьный психолог, руководитель кружка – есть много людей, с которыми можно поделиться.

Когда ты держишь проблемы в себе, они не уходят, а только дают более глубокие корни. Многие совершают такую ошибку – никому не рассказывают о том, что их всерьез волнует, и потом им приходится только больше напрягаться.

Если говорить о более серьезной работе над собой (а она может потребоваться) – почитай материалы о гомосексуализме, обратись к консультантам по этим вопросам.

Для многих из тех, кто захотел измениться, большой помощью стала сама жизнь в Церкви – Исповедь, Причастие, общение с друзьями из церковной общины. Кстати, именно духовный отец в каком-то смысле заменил некоторым из них папу. Конечно, при этом ребята старались выявить причины своих проблем, пересмотреть свой взгляд на жизнь, обнаружить болезненные пристрастия и постараться измениться. Не оставляй свои проблемы, не закладывай их в дальний ящик, решай!

– Слушай, я все понимаю, но пока мне нравится быть геем.

Как человеку, который тоже борется со своими страстями, мне это отчасти понятно, и я не осуждаю тебя. Я знаю, как это сложно – решиться на то, чтобы что-то всерьез менять в себе, особенно когда нет стопроцентной гарантии успеха. Я видел ребят, которые все бросали на полпути. Но по-человечески мне больно за тебя, ведь большинство геев несчастны в глубине души. Не хочу тебя убеждать – ты сам делаешь свой выбор. Только прошу не забывать об одном: несмотря ни на что, Бог будет тебя любить. Ему отвратительны эти отношения, но Он не оттолкнет тебя, когда ты решишь оставить гей-мир. Надеюсь, Он пошлет тебе кого-то, кто сможет тебе помочь.

Гомосексуализм: основные ориентиры и топ-лист самых распространенных вопросов

Изнутри и снаружи: история экс-гея, решившего измениться

[11]

Герой этой истории – Гордон Опп, бывший гей, женат уже 20 лет, отец троих детей. Он получил степень магистра по психологическому консультированию и уже несколько лет ведет группу для мужчин, которые преодолевают свою гомосексуальность. Послушаем его рассказ.

Где-то в шестом-седьмом классе я понял, что мне нравятся мальчики, а не девочки, и меня это сильно встревожило. Но поговорить тогда мне было не с кем, и я просто скрыл свое страшное открытие.

По крайней мере, меня не вынудили думать, что проблемы не существует. Я был верующим христианином, признавал христианскую мораль и поэтому воздерживался от контактов с другими парнями до двадцати одного года. Правда, так и было – я провел три года в колледже, не вступая ни в какие отношения. А потом меня настиг первый опыт, который оказался, как это случается со многими гомосексуалистами, потрясающим… как будто ты жил в пустыне без воды две недели, и неожиданно набрел на оазис. В этом желании было что-то непреодолимое.

Я барахтался в гей-жизни с 21 до 25 лет, в это время у меня было множество однодневных связей. Я участвовал в сексе в парках. Случались и долговременные «истории» – может, три, – которые длились несколько месяцев. На протяжении всего этого времени я был очень подавлен из-за двойной жизни, которую вел. Я никогда не получал удовлетворения от отношений, сколько бы они ни длились, терял интерес через какое-то время даже к тем мужчинам, которые были гораздо привлекательнее, чем я.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что именно гомосексуальность значит для меня, хотя у разных людей этот опыт несколько различается. Она была попыткой удовлетворить с помощью секса совсем другие потребности: жажду принятия, желание чувствовать себя одним из парней, стремление к сочувствию и пониманию мужчин. Что интересно, сейчас-то я осознаю, что те гомосексуальные желания, которые во мне еще остались, почти не имеют отношения к сексу. К примеру, смотришь на парня, и если зайдешь так далеко, что представишь его обнаженным – хм, сейчас такая мысль была бы мне неприятна. Но есть кое-что еще… Я бы хотел, чтобы он подошел ко мне, пожал руку, уделил мне внимание.

Тогда, в молодости, я не понимал этой динамики. Сегодня я вижу, что чувства меняются, и когда ты не понимаешь, что за ними стоит, это похоже на какое-то волшебство. За фокусом интересно наблюдать: ты смотришь снова и снова – пока не разгадаешь, и тогда волшебство исчезает. Так же и с чувствами – когда ты понимаешь, что стоит за «фокусом», воодушевление куда-то пропадает. И во влечении уже нет никакого волшебства.

Так же я представляю себе и гомосексуализм. Я вижу мужчину, который мне нравится, но я за ним не пойду, потому что знаю «фокус», то есть понимаю, что мой интерес – лишь игра воображения, и за впечатлением стоит иллюзия. У меня есть логическое понимание того, что этот шаг не принесет удовлетворения. Если ищешь любых встреч только для секса, ничего, кроме отрицательных последствий, не получишь. Но есть еще кое-что.

Я осознаю, что весь опыт такого рода – подделка. Когда ты это понимаешь (а у меня есть личный опыт многократных попыток на протяжении четырех лет), многое меняется.

Психолог Элизабет Моберли[12] рассуждает о том, что неудовлетворенная потребность в любви со стороны людей своего пола порождает проблему влечения к ним. И дружба помогает удовлетворить эти нужды. Я открыл для себя, что когда у меня завязываются крепкие, дружеские отношения с нормальным мужчиной, который мне нравится, я могу очистить эти потребности от сексуального влечения. Я могу удовлетворить их таким образом, что мне будет приятно.

Многие мужчины говорят мне о том же. Они утверждают, что их гомосексуальные влечения блекнут или даже полностью исчезают.

Однако доктор Сэтиновер[13] в своей книге «Гомосексуальность и политика правды» объясняет, что проблема все же сохраняется, когда у тебя сформировался паттерн[14] гомосексуального поведения, когда навык уже вошел в привычку. Сексуальный опыт очень похож на наркотик. Он облегчает боль, анестезирует, дает «быстрое избавление». И это может серьезно затруднить выход из гомосексуализма. Когда мы уже смешали наши чувства с сексуальностью, когда у нас уже возник навык утолять свои потребности с помощью секса – тогда мы нормальные, законные, Богом данные нужды просто удовлетворяем «наркотиком». Если ты делаешь это с помощью дружбы с нормальным парнем, ты не «заводишься» так, как в гомосексуальной связи. И мне нужно было это осознать и принять: такого накала больше не будет, потому что этот задор искусствен и он не продлится долго, но с этой тягой трудно справиться, и многих она удерживает в гомосексуализме.

Джеффри Сэтиновер пишет, что те способы, с помощью которых мы получаем удовольствие, впечатываются в мозг, буквально врезаются в мозговые структуры. И хотя можно научиться налагать новые фантазии поверх старых и удовлетворять эмоциональные потребности более адекватным способом, у вас все же не получится «стереть» первичное неврологическое реагирование. И большинству людей приходится по-настоящему бороться со старыми паттернами поведения, к которым они приобрели сильную склонность.

И, к сожалению, похоже, гомосексуальная модель поведения прививается очень быстро. Однако, когда я думаю о податливости мозговых структур, меня вдохновляет мысль о том, что мы не слишком сильно задействуем наши мозги… Существует еще так много «вершин», которые можно испробовать. Мы попадаем в ловушку, думая, что единственный способ получить наслаждение от жизни или испытать вершину удовольствия – это тот нездоровый путь, к которому мы уже привыкли. Я пытаюсь убедить мужчин, с которыми работаю, смотреть на мир шире. Хотя опыт других отношений может и не сопровождаться таким же задором у тех, кто уже привык к гомосексуальным связям, они должны двигаться дальше, устанавливая здоровые, мужские отношения, а еще им нужно найти что-то или кого-то, кому можно отдать свое сердце.

Я жил жизнью гея четыре года, до 25 лет. Однако я испытывал сильную депрессию, потому что эта жизнь не приносила удовлетворения. Я решил перебраться из Небраски в Калифорнию. Мне казалось, что это лучшее место для того, чтобы жить гей-жизнью, а если мне не станет лучше, возможно, там я найду хоть какую-то помощь.

В Калифорнии я познакомился с пастором, который занимался работой с молодежью. Он был приблизительно на 7 лет старше, женат, и у него было двое детей. Даже не имея представления ни о каких психологических подходах, он работал со мной так, как предлагают сегодня специалисты. Он был симпатичным молодым человеком, который заботился обо мне и видел во мне парня, который хочет жить правильно, просто не знает как. Я помню, как мы сидели в его офисе, и он сказал: «Ты можешь испытывать ко мне влечение, но ничего не получится, потому что я другой. Но твои желания не меняют моего отношения к тебе; я люблю тебя и в любом случае буду заботиться о тебе». Его подход полностью изменил мои мысли, и с этого момента я начал двигаться в новом для себя направлении. Я приходил к нему за советом и поддержкой в течение полугода. Именно тогда я встретил свою будущую жену, и мы подружились. Перед тем, как вступить в брак, я хотел в течение года воздерживаться от телесных отношений в любой форме.

Сексуального влечения к будущей жене у меня не было почти до самого брака. Однажды я подумал: «Скоро я женюсь» – и с этого дня начал больше думать о своей невесте. Если бы я мог сам себя тогда проконсультировать, я бы тоже посоветовал жениться. Я принял для себя установку, что все мы – настоящие гетеросексуалы, и поэтому настоятельно побуждаю мужчин к вступлению в брак, если вижу, что они будут верны своему обещанию. Сам я дисциплинированный человек, и поэтому справился.

Безусловно, женщина должна знать правду. Перед тем, как мы поженились, я рассказал обо всем своей невесте, и для нее знание о том, что кто-то будет любить ее еще и как друг, а не как объект плотских утех, было глотком свежего воздуха. Я думаю, это одна из сильных сторон нашего брака. У нас трое детей – две девочки и мальчик тринадцати лет.

Первые несколько лет моя семейная жизнь была скорее «выполнением того, что является правильным». Однако, когда ты проводишь с человеком много времени, у вас общие дети и вы живете вместе, ты обязательно научишься его любить. Думаю, что сейчас я люблю свою жену так же, если не больше, чем другие мужчины. Быть может, мой сексуальный опыт отличается от опыта тех, кто никогда не испытывал гомосексуального влечения, но он дает удовлетворение, он желанен и приносит удовольствие. Если бы я потерял свою жену, я бы чувствовал себя полностью опустошенным. Должен сказать, что я не только изменил свое поведение; я стал по-другому думать о себе, изменил свою идентичность. И я очень доволен тем, что я муж, отец и сейчас уже дед.

Мои дети знают о моем прошлом. Моим дочерям 19 и 17 лет, у меня замечательные отношения с ними. Однако некоторые из нас, мужчин с гомосексуальным прошлым, думают, что не смогут стать хорошими родителями для мальчика.

Когда на свет появилась младшая дочь, я подумал: «Ну, Господь благословил меня девочками, и это хорошо, потому что мне не нужно беспокоиться о том, как быть папой для мальчика». Для меня это очень естественно – любить девочек, и так было всегда, даже когда они вступили в подростковый возраст. Но моя жена хотела третьего ребенка, и у нас появился мальчик – большая радость! Каждый вечер я захожу к нему вечером в комнату для того, чтобы подоткнуть одеяло, рассказать сказку или похлопать по спине, а теперь, когда он стал немного старше, взъерошить волосы или немного «повозиться» с ним, – как если бы кто-то делал это со мной. Я исцеляюсь, отдавая, и я так благодарен! Как будто мне дали второй шанс получить то, чего мне так недоставало в детстве.

Я очень доволен своей жизнью. Я бы не поменял ее ни на какую другую. Раньше, в первые десять лет моего брака, я иногда впадал в депрессию, неважно себя чувствовал, как будто мне чего-то не хватало. Но вот уже многие годы, как я вообще не испытываю депрессии.

Несколько лет я вел группу поддержки, в которую ходили восемь или девять парней. Среди них есть немало таких, кто вступил в брак и уже обзавелся детьми. Я сейчас думаю об одном из них, моем друге Билле, который сказал, что его жена беременна вторым ребенком, и он так рад этому! Но другие ребята, которые еще только преодолевают гомосексуализм, тоже могут быть классными друзьями; отношения с ними очень важны, и я не хотел бы преуменьшать их значение. Однако, если говорить об исцелении, гораздо больше я получаю от нормальных мужчин.

У меня есть приятели, с которыми мне нравится быть рядом, и это очень помогает. Есть еще несколько человек, которые особенно привлекательны, и, общаясь с ними, я должен заставить себя узнать их настолько хорошо, чтобы они не вызывали у меня страха и слабости или умаления перед ними, ведь тогда нежелательное влечение вырвется на волю.

Люди, которые борются с гомосексуальностью, должны научиться противостоять этому страху, особенно в отношении привлекательных мужчин. Для того, чтобы разрушить мистический туман, нужно узнать их поближе, может, даже похлопать по спине, крепко пожать руку или сделать еще что-то и затем вдруг увидеть их слабости – это всего лишь парень, и весь туман рассеялся!

То есть я вижу перед собой людей, что-то обычное, я вижу, что по-настоящему нас связывает, и тогда напряжение рушится, а вместе с ним – и фантазия.

Как бы то ни было, именно таким был для меня гомосексуализм. Как будто на свете есть какой-то «загадочный парень» – каков он? Почему бы не чувствовать то же, что и он? А когда узнаешь этих ребят ближе, вся мистика куда-то исчезает.

Однажды в моей жизни наступило прозрение, которое помогло мне это понять. Десять лет назад я переживал кризис среднего возраста (мне было 35–36 лет), у меня – трое здоровых детей, успешный бизнес, хороший дом, я добился многого. В этот период мужчины задаются вопросом: «Действительно ли я хотел именно этого?» Я же думал вот о чем: «А ведь ничего подобного я никогда не переживал с мужчиной. Может быть, я что-то потерял?»

Раньше мне представлялось, что достичь «этого» можно, только будучи гомосексуалистом, и поначалу боролся с остатками старых чувств, защищаясь от привлекательных парней тем, что просто отдалялся от них. В моем прошлом нашлись бы люди, которые могли сказать: «Знаешь, только я познакомился с Гордоном, только у нас начались какие-то отношения, как вдруг мы разошлись. Я не знаю, что произошло». На самом деле я-то знаю, что случилось. Я не хотел превращать их в сексуальный объект. Я не хотел… и я просто разрывал отношения – это было защитной реакцией.

А затем произошло нечто, что вырвало меня из депрессии и разбило старую иллюзию. Мы поехали с братом моей жены через всю страну, чтобы забрать антикварную машину. На обратном пути нам приходилось спать вместе. К тому моменту я был женат десять или одиннадцать лет, и за это время у меня не было сексуальных отношений с мужчинами. Так вот, однажды, в середине ночи, я импульсивно коснулся его пениса. (Мой спутник знал о моем прошлом, но думал, что раз я женился, проблема решена). Очнувшись от полусна, я пришел в ужас и хотел умереть. Он проснулся и спросил: «С тобой все в порядке?»

Мой шурин вовсе меня не осудил. Оставшуюся тысячу миль и во время следующей ночи в отеле мы говорили об этом, и стали друзьями. Он не хотел, чтобы я отдалился от него. Он занимал меня, просто настоял на этом: «Я не знаю, я не психолог, но мне кажется правильным не оставлять тебя наедине с собой». Для меня это было по-настоящему сложно, потому что я был в замешательстве, стыдился себя и был вынужден противостоять тому, что произошло, и работать над этим. То был пик горы, который я преодолел. Этот опыт снял депрессию, помог мне раскрыться и приблизил эмоциональное исцеление, которое я уже испытывал на уровне сознания.

Я бы не сказал, что сейчас у меня нет никаких гомосексуальных влечений. Как бы это объяснить… Раньше я как будто носил свитер с большой буквой «Г» на груди. Этот свитер говорил, кто я такой: гомосексуалист. Сегодня это определение больше похоже на старую визитку, завалявшуюся у меня в кармане, изношенную и с загнутыми уголками. Иногда я замечаю, как вытаскиваю ее, и это меня немного беспокоит, но жизнь продолжается своим чередом. Гомосексуализм стал случайным раздражением и больше не является навязчивой идеей. Сегодня у меня все хорошо.

Мой опыт открывает для меня природу психологических изменений. Что бы ни было проблемой – булимия, алкоголизм или низкая самооценка, – не похоже, чтобы изменение заключалось в том, чтобы просто стереть эти области из своего сознания. Главный эмоциональный сдвиг возможен с помощью самоуглубления и приобретение нового опыта. Некоторые сексуальные чувства будут появляться, но, если мы знаем, что они означают, они потеряют свою значимость.

Иногда требуется просто принять волевое решение, отстраниться от затяжных остатков старого, нежелаемого гомосексуального «я» и посвятить себя движению вперед, к браку, ведь именно к этому по-настоящему устремлен человек.

«Собирая головоломку»: как возникает гомосексуальность

[15]

Джеффри Сэтиновер (Satinover, Jeffrey; р. 1947) – американский психиатр, психоаналитик и психолог, директор частной психиатрической клиники, бывший президент Фонда К. Г. Юнга в Нью-Йорке, в прошлом лектор кафедры Уильяма Джеймса в Гарварде, занимался детской и подростковой психиатрией в Йельском университете. Доктор Сэтиновер занимал должность исполнительного директора Института нейропсихиатрии и бихевиоральной медицины Стерлинга в Стэмфорде, работал в медицинских учреждениях Министерства обороны США.

Сценарий, предложенный ниже, основывается на историях жизни реальных людей и показывает, как много различных факторов влияет на наше поведение.

Конечно, нам сложно понять, как гены, окружение и другие внешние обстоятельства взаимодействуют друг с другом, как определенный фактор может влиять на результат, но не являться причиной и какова роль веры в развитии событий, но давайте попробуем это сделать.

Поскольку гомосексуальность встречается у мужчин в два раза чаще, чем у женщин, и его последствия представляют бо́льшую опасность именно для мужчин, мы сфокусируемся в основном на проблемах мужской гомосексуальности. И хотя у женщин есть своя специфика (см. главу «Что происходит в отношениях между женщинами»), основные принципы взаимодействия генов, окружения и выбора, сделанного самим человеком, остаются теми же.

Будем помнить, что перед нами – лишь один из вариантов развития сценария, который ведет к гомосексуальности, хотя и весьма распространенный. В реальной жизни путь к сексуальному самовыражению у каждого из нас – свой, хотя многие общие места в нем могут повторяться.

Наш сценарий начинается с момента рождения. Мальчик, которому однажды, возможно, придется бороться с гомосексуальностью, появляется на свет с определенными чертами, которые больше распространены среди гомосексуалистов, чем среди обычных людей. Некоторые из этих особенностей могут быть наследственными (генетическими), а другие иногда вызваны особенностями гормонального фона. Это означает, что подросток без этих черт будет менее предрасположен к тому, чтобы стать гомосексуалом позже, в отличие от тех ребят, у кого они есть.

Что это за черты? На деле они скорее дары, чем «проклятия»: например, чувствительность, сильные креативные способности, хороший эстетический вкус. Некоторые из них, например гиперчувствительность, могут быть связаны (или даже совпадают) с физиологическими особенностями, например с повышенным уровнем тревоги на любой возникший стимул.

И все же, к сожалению, никто из специалистов в точности не знает, что это за характеристики; сегодня у нас есть только догадки. Если бы мы могли свободно изучать гомосексуальность – без ограничений со стороны идеологии, мы бы быстро определили пусковые факторы – точно так же, как мы делаем это в менее спорных областях. В любом случае у исследователей нет каких бы то ни было оснований считать, что гомосексуальное поведение является напрямую наследственным.

С очень раннего возраста эти характеристики выделяют мальчика, он чувствует себя «другим». Он застенчив, неуютно чувствует себя, когда его сверстники затевают типичную возню и борьбу. Возможно, ему больше нравится чтение или искусство – просто потому, что он хорошо соображает. Но позже, когда он начнет вспоминать свои детские годы, ему будет сложно разделить, что же в его поведении было вызвано наследственностью, а что следующим фактором.

Он вспомнит болезненное несовпадение между тем, в чем он нуждался, к чему он стремился, и тем, что давал ему отец. Возможно, большинство гомосексуалистов согласятся, что их отец был явно отстраненным и отсутствующим; быть может, потребности мальчика, чувствительного и ранимого, казались такими необычными, что отец, в общем-то, неплохой человек, не смог найти правильный подход к своему сыну. А возможно, отцу действительно не нравилась чувствительность парня, и он отталкивал его. В любом случае отсутствие счастливых, теплых и близких отношений с отцом вело мальчика к разочарованию, к «защитному отделению» – как если бы он отказывался от своего отца, чтобы обезопасить себя.

Но, к несчастью, такой отказ от отца, а значит, и от модели «как быть мужчиной», в которой мальчик нуждался, привело к тому, что он оказался не подготовлен к контакту со сверстниками мужского пола. Для сравнения, представим себе парня, чей любящий отец, например, умирает: такой мальчик будет менее уязвим для гомосексуальности в будущем. Разница в положении двух наших героев связана с тем, что не отсутствие отца (в прямом и переносном смысле слова), а психологическая защита от него и связанных с ним постоянных разочарований приводит к развитию гомосексуализма. Подросток, не сформировавший этой защиты (благодаря вовремя оказанной психологом помощи, или из-за того, что в его жизни появился другой значимый мужчина, который стал хорошим примером, или из-за своего темперамента), имеет гораздо меньше шансов стать гомосексуалом.

Определенную роль играет и позиция матери. Поскольку подчас люди склонны вступать в брак с теми, кто может дополнить их болезненную модель отношений (например, в паре, где жена слишком сильно вовлечена в отношения с детьми, муж будет безучастным; жена пьющего человека станет слишком контролирующей), мальчику, скорее всего, будет трудно строить взаимоотношения с обоими родителями.

Описанный ход событий приводит к тому, что теперешний гомосексуалист, оглядываясь назад, вспоминает: «С самого начала я был не такой, как все. Я никогда не ладил с парнями моего возраста и комфортнее чувствовал себя в компании девчонок». Это точное воспоминание заставляет его ощущать свою гомосексуальность как нечто запрограммированное с самого начала.

Хотя мальчик отделил себя от отца в целях самозащиты, он несет в себе огромное желание быть принятым, любимым в объятиях отца, которых он никогда не знал. Достаточно рано у него возникает несексуальная привязанность к старшим ребятам, которых он уважает и которыми восхищается, – но эта привязанность так и не перерастает в близость, повторяя опыт его первых неудовлетворенных стремлений к папе.

В подростковом возрасте сексуальные побуждения, которые в норме могут быть привязаны к любому объекту, особенно у мужчин, выходят на поверхность и соединяются с его усилившейся жаждой близких и теплых отношений с мужчинами. Эти переживания превращаются в гомосексуальную страсть. Позднее такой человек скажет: «Мои первые сексуальные желания были направлены не на девочек, а на мальчиков. Я никогда не интересовался девочками».

На этой стадии и, конечно, раньше помощь психотерапевта даст мальчику-подростку возможность избежать развития гомосексуальности. Специалист поможет ему изменить женские способы поведения, которые возникли из-за его «отказа» отождествлять себя с отвергнутым отцом, и, что куда важнее, психолог должен научить отца, если только он того хочет, как правильно включиться в жизнь сына и как строить с ним отношения.

По мере взросления молодой человек сталкивается с тем, что в современной молодежной культуре добрачные сексуальные связи не только не осуждаются, но поощряются и даже превозносятся. Мальчик, теперь уже подросток, приступает к первым гомосексуальным опытам. К сожалению, возможен и другой вариант: его жаждой близости с мужчиной воспользовался старший парень или человек, который сам перенес опыт насилия в детстве (по результатам исследований, многие гомосексуалисты сталкивались с сексуальным насилием). Или, напротив, наш герой может избегать таких отношений из-за страха и стыда, несмотря на их притягательность. В любом случае на этом этапе его чувства уже смешались с сексуальным желанием, и их нельзя просто отвергнуть, как бы человек с ними ни боролся. И с нашей стороны было бы жестоко говорить, что они являются его «выбором».

Безусловно, став взрослым, он вспомнит безумные месяцы и годы, когда он пытался подавить существование этих влечений или оттолкнуть их, но без толку. Можно представить себе, каким справедливым будет его гнев, когда кто-то начнет обвинять его в том, что он «выбрал» гомосексуальность. Если он кинется искать помощи, то услышит две установки, каждая из которых его напугает. Первая: «Гомосексуалисты – плохие люди, и ты плохой, потому что выбрал быть гомосексуалистом. В этом мире для тебя нет места, и Бог обрекает тебя на страдания за твое решение». Вторая не многим лучше: «Гомосексуальность – врожденное свойство, и с этим ничего не поделаешь. Забудь об этой идиллии – жениться, вырастить ребенка, – это все картинки из сказки. Господь сотворил тебя таким, каков ты есть: он предназначил тебя к гей-жизни. Учись наслаждаться этим».

Таким образом, жизненные перипетии приводят нашего героя к тому, что в какой-то момент он отдается своему глубокому стремлению к любви и начинает добровольно вступать в гомосексуальные связи. Он обнаруживает, возможно, с ужасом, что его давние, глубоко запрятанные, болезненные желания временно – но впервые! – удовлетворяются. И, хотя человек чувствует интенсивную борьбу внутри себя, он не может не признать, что испытывает потрясающее облегчение. Это временное ощущение настолько сильно (оно, и правда, намного превосходит обычное сексуальное удовольствие, которое получают другие люди в менее стрессовых ситуациях), что, как бы парень ни боролся с собой, его буквально силой влечет такой опыт повторить. И чем чаще он будет это делать, тем сильнее станет чувство облегчения, хотя длиться оно с каждым разом будет все меньше и меньше.

Наш герой также обнаружит, что оргазм – мощный инструмент для снятия любого стресса. Войдя в гей-жизнь, он уже нарушил один из самых мощных запретов общества. И сейчас ему будет легче нарушить и другие, особенно менее значимые, например на беспорядочную смену партнеров. Вскоре гомосексуальная активность становится для него центром, вокруг которого строится вся его жизнь, ведь он привыкает к регулярной практике – и уже не из-за стремления к отцовскому теплу и любви, а просто для того, чтобы снять любой стресс.

Со временем стресс в его жизни все больше усиливается. Отчасти это связано с тем, что гей-активисты называют недостатком симпатии или открытой враждебностью со стороны окружающих. Единственные люди, которые его принимают – это геи, и поэтому наш герой устанавливает с ними более крепкие связи и становиться членом гей-сообщества. Увы, проблемы с внешним миром – далеко не первая причина стресса.

Огромное напряжение приносит сам стиль жизни гея: к примеру, медицинские последствия, из которых СПИД – одна из многих реальных угроз, хотя и самая худшая. Человек также живет с грузом вины и стыда из-за своего бесконтрольного, беспорядочного сексуального поведения. Кроме того, он знает, что не может нормально общаться с противоположным полом и вряд ли когда-нибудь у него будет семья (гомосексуальный брак, приемные дети никогда не компенсируют этой психологической потери).

Впрочем, многие современные гей-активисты пытаются «нормализовать» и «узаконить» все эти травмирующие модели поведения, равно как и потери, которыми они чреваты. Однако человек, живущий такой жизнью, не может чувствовать удовлетворения, если только не похоронит в себе целые пласты своей эмоциональной жизни. Если же он сделает это, то уже не сможет честно смотреть на себя.

И ни с кем – даже рядом с самым закоренелым, опасным гомофобом – ему не будет так тяжело, как с самим собой. Больше того, свойственная ему ненависть к себе будет только усиливаться от того, что он вступил в унижающую его горькую реальность гей-жизни. Активисты вокруг него будут говорить, что причина тому – гомофобия в обществе, но он знает, что это не так.

Стресс гей-жизни ведет нашего героя к тому, чтобы не уменьшать, а все чаще практиковать гомосексуальное поведение. Этот принцип, возможно, непонятный для стороннего человека (если только он сам не был вовлечен в какую-нибудь похожую модель поведения), свойственен любому не поддающемуся контролю, зависимому поведению, направленному на самоуничтожение человека. Разрушительная вина, стыд и ненависть к себе только усиливают погружение в болезненную практику. Неудивительно, что такие люди не стремятся от нее избавиться. Человек говорит себе: «То, что со мной происходит, – не проблема, поэтому не стоит из-за этого беспокоиться».

После многих лет борьбы с виной и стыдом мальчик, а теперь уже мужчина, понятно, начинает верить: «Я не могу измениться, в моем состоянии это невозможно». Если он допустит на секунду другой вариант развития событий, тотчас же возникнет болезненная мысль: «Тогда почему я не…» И с этими мыслями вернутся тягостная вина и стыд.

Итак, к тому моменту, как мальчик становится мужчиной, он уже сформировал свою точку зрения: «Я всегда был не такой, как все, всегда был аутсайдером. Меня тянуло к парням с того момента, как я себя помню, и впервые влюбился я именно в мальчика. Я никогда не интересовался представительницами противоположного пола. Я делал попытки, но мой опыт с девушками не представлял ничего особенного. А вот когда я впервые оказался наедине с парнем – это было то, что нужно. Мой опыт убеждает меня в том, что гомосексуальность заложена генетически. Я пытался измениться – Бог знает, сколько я боролся, – и ничего не вышло. Все потому, что измениться таким, как я, невозможно. В конце концов я перестал бороться и просто принял себя таким, какой я есть».

Отношение общества к гомосексуальности сыграет свою роль в том, что человек, скорее всего, станет думать о своей особенности как о «врожденной и не поддающейся изменению». Эти широко принятые и пропагандируемые взгляды повысят вероятность того, что он примет такую точку зрения очень скоро. Но возможен и другой вариант – насмешки окружающих, а еще жестокое, карающее осуждение самого себя вернут его на прежнюю позицию сомнений.

Если человек не оставит желания прожить счастливую семейную жизнь, он может продолжить борьбу против своей «второй природы». Самое главное, что ему нужно услышать в этот момент, – что исцеление возможно. Иначе он окажется зажатым в тисках между жестким осуждением со стороны «натуралов» и призывом «принять себя таким» гей-активистов.

Если наш герой двинется в направлении изменений, он убедится, что идет сложным, трудным, но живительным путем. Процесс полного восстановления гетеросексуальности обычно длится дольше, чем среднеамериканский брак, – и это обстоятельство показывает, в каком плачевном состоянии находятся сегодня взаимоотношения в семье.

За время светской психотерапии наш герой узнает, какова истинная природа его влечений, что на самом деле они не имеют отношения к сексу и что сексуальные предпочтения не определяют его как человека. При этом он, весьма вероятно, научится правильно относиться к другим мужчинам, чтобы получать от них подлинную несексуальную дружбу и близость, и поймет, как строить отношения с женщиной – как с другом, любимой, спутницей жизни и, по воле Божией, матерью его детей.

В церковной общине, которая сильно повлияет на формирование его нового отношения к себе и своим проблемам, он получит не только моральную поддержку, но и исцеление. И самое важное – в Боге он найдет любовь, которую тщетно искал в юности и от которой в конце концов отвернулся. Те, для кого Господь не формула, а Живая Реальность, благословенны, какие бы раны они ни носили. И человек поймет, что, опираясь на эту любовь, он сможет отказаться от старых защит и без страха проработать те травмы, которые причиняли столько боли и так портили ему жизнь на протяжении многих лет.

Безусловно, старые раны не исчезнут без следа, и в будущем на фоне сильной тревоги привычные пути решения проблем будут приходить на память. Однако идея о том, что из-за сохранившихся бывших когда-то в ходу моделей поведения человек остается «истинным» гомосексуалистом и не меняется, – это ложь. По мере того, как он будет искренне стараться жить новой жизнью, учиться подлинной сердечной близости с женщиной, новые модели окрепнут, а старые, зафиксированные в памяти нейронов его мозга, будут слабеть.

Со временем осознание того факта, что стремление к мужчинам не имеет отношения к сексу, научит человека извлекать пользу из своих позывов. Они станут для него штормовым предупреждением о том, что что-то пошло не так, поскольку психика задействовала старую модель поведения. И нужно будет скорее разобраться в том, что произошло, чтобы навести порядок в своем внутреннем мире. Так в отношениях с окружающими людьми (другом, супругой, коллегой) у него появится особый дар. Те особенности, которые были когда-то проклятием, станут благословением – для него и для других.

Если наш герой удостоится счастья поместить свою внутреннюю работу в контекст веры, он обнаружит, что шел по древнему пути к святости. Так когда-то ангел повредил бедро Иакову, а затем благословил его, и Иаков стал Израилем.

На этом пути человека всегда будет сопровождать Великий Спутник. И поэтому он может быть уверенным в выбранном направлении больше, чем те, кто сомневаются, что их Кто-то ведет.

«Не смогу жить без тебя»: что происходит в отношениях между женщинами?

[16]

Андриа Л. Сиглер-Смалз (Andria L. Sigler-Smalz) является основателем и директором американского Journey Christian Ministries. Ее служение проходит на озере Эльсинор в Калифорнии. Как медицинский советник пастора, она специализируется на христиански ориентированной терапии для людей, испытывающих мучительный конфликт веры и жизни. На протяжении своей 14-летней карьеры Андриа работала с сотнями мужчин и женщин, борющимися с гомосексуализмом и лесбиянством, имеющих связанные с этим проблемы, а также с употреблявшими наркотики и алкоголь. Она консультирует и родителей подростков, относящихся к группе риска.

Специалисты сходятся во мнении, что мужская и женская гомосексуальность по сути схожи и подразумевают телесную и сексуальную тягу к людям своего пола.

В то же время природа этих проблем и их внешние проявления несколько различаются. Гей-сообщество тоже видит эти различия, поэтому многие женщины предпочитают называться лесбиянками, а не геями или гомосексуалами, и хорошо известная в США общественная организация позиционирует себя как сообщество геев и лесбиянок (The Gay and Lesbian Center).

Прекрасно понимая, что из общего описания, которое я составила, могут быть исключения, я все же попытаюсь выделить некоторые отличительные особенности женских гомосексуальных связей.

Основное отличие между мужской и женской гомосексуальностью можно определить так: секс и сексуальная привлекательность не важны для лесбиянок. В большинстве случаев роль секса в их отношениях минимальна и несущественна. Вместо этого они высоко ценят привязанность и чувства. В тех случаях, когда секс становится значимым компонентом отношений, он скорее символизирует эмоциональную близость.

В мир лесбийских связей девушек приводит ощущение нехватки любви, тепла и заботы в отношениях с женщинами, но этот дефицит они обычно не смешивают с сексуальным желанием в такой степени, как это делают мужчины-гомосексуалисты. Для женской гомосексуальности куда более значимую роль играет эмоциональная тяга, и в таких отношениях возникает очень сильная привязанность друг к другу. Однако, присмотревшись внимательнее, мы увидим, что связь между партнерами слаба и основана на страхе и тревоге. В отношениях такой пары мы увидим, например, ужас быть оставленной и/или подавленной, борьбу за власть (или безвластие) и контроль над подругой, желание слиться с другой личностью для достижения чувства безопасности и значимости.

Женские взаимоотношения стремятся к исключительности больше, чем ко включению в них других, и для лесбийской пары нет ничего необычного во все большем и большем ослаблении связей с родными и прежними друзьями. Это постепенное отдаление обеспечивает контроль и защищает от угрозы разрушения эту хрупкую связь.

Несмотря на то, что лесбийские взаимоотношения обычно длятся дольше, чем у мужчин-геев, они часто бывают переполнены эмоциями: в них партнеры удерживаются вместе «клеем» ревности, сверхсобственничества и разнообразных видов манипулятивного поведения. Жизнь такой пары сопровождается сильными всплесками эмоций, а во времена конфликтов они становятся чрезвычайными по своей силе. Стремление к неразлучности, частые разговоры по телефону, постоянное одаривание друг друга открытками или подарками, торопливое объединение финансов – вот некоторые из путей защиты от болезненного чувства глубокого одиночества и оставленности. В таких отношениях мы видим печальную подделку здоровой привязанности – это эмоциональная зависимость и сверхвовлеченность в жизнь другого человека.

«Я не знаю, как я смогу жить без нее. Перед тем, как она вошла в мою жизнь, я была совершенно пуста. Теперь моя жизнь – она», – так описывают свои переживания многие мои лесби-клиентки.

От женщин, которые борются с лесбиянством, мы узнаем, что они чувствуют безнадежность своих влечений. Одна молодая женщина, осознавшая, что ее лесбийские отношения восстанавливают нужду в материнской любви, объясняла мне: «Когда я встречаю женщину, к которой меня тянет, что-то внутри меня как бы спрашивает: „Ты будешь моей мамой?“ Это чувство непреодолимо, значительно и одновременно беспомощно. Внезапно я чувствую себя маленькой. Я хочу, чтобы она заметила меня, я хочу быть для нее особенной, и это „хочу“ полностью поглощает мой рассудок».

Другая клиентка поделилась со мной тем, что она чувствует во время разлуки со своей подругой: «Я помню это чувство – ужасное, грызущее чувство тревоги где-то на дне желудка. Это – то же самое чувство, которое возникало у меня в детстве, когда я уезжала из дома или ночевала у знакомых. Другие девочки могли отдыхать где-то в путешествиях, но я хотела только одного – быть дома. Мне всегда было очень тяжело оставлять маму».

Мы привыкли думать, что лесбиянок можно узнать по подчеркнуто мужеподобной манере одеваться и вести себя. Увы, это заблуждение, и «мальчишество» или удовольствие, которое получает девушка от нетрадиционно женских занятий, не стоит приравнивать к гомосексуальности. Удивительно, но факт: есть обычные женщины, которым нелегко в их женственности, и есть женщины, ориентированные гомосексуально, которые наслаждаются своей женственностью, в том числе и ее внешними проявлениями.

Главный вопрос, который определяет выбор ориентации, – насколько женщине удобно с самой собой как женщиной, легко ли строить отношения и отождествлять себя с другими женщинами, свободна ли она в выборе «женских» занятий. Лесбиянство связано с предпочтением людей своего пола для того, чтобы восполнить свои неосознанные психологические нужды.

Оно ведет к тому, что женщина «застревает» в своем развитии и уже не может двигаться к здоровым отношениям, т. е. к гетеросексуальности. Некоторые лесбиянки испытывают тяжелые чувства и внутренний конфликт, когда вступают в отношения с мужчинами, и эти переживания усиливают их неспособность принять свою гетеросексуальность, расслабиться в мужских объятиях. Вдобавок некоторые из них подпадают под влияние идей радикального феминизма. Женщины могут представляться им талантливыми и желанными, в то время как мужчины воспринимаются как люди второго сорта, сексуально озабоченные и ни на что не годные. Описывая сцену, увиденную на бейсбольном матче, когда мужчина и женщина обнимали друг друга, одна моя клиентка-лесбиянка сказала: «Это было так отвратительно. Что она в нем нашла? И как она может позволять ему дотрагиваться до себя?!»

Для тех, кто долго живет лесби-жизнью, отвращение к гетеросексуальным отношениям становится нормой и со временем усиливается.

И все же многие женщины решаются сделать шаг к изменениям. Преодоление лесбивлечений – это симптом неудовлетворенности такими отношениями, признак внутренних противоречий и боли, поэтому достижение способности к здоровым отношениям со своим и противоположным полом станет свидетельством внутреннего исцеления и роста. Многие лесбиянки, стремящиеся к новой жизни, обязательно достигнут своей цели. И даже те, кому не удалось пока полностью изменить свою ориентацию, смогут наверстать отставание в развитии с помощью терапии, смогут научиться лучше понимать себя и смогут наконец почувствовать себя цельной личностью.

«Я таким родился?» Судьба диагноза, мифы о врожденности гомосексуализма и политика

[17]

Кристль Рут Фонхольдт (Christl Ruth Vonholdt; р. 1954) – немецкая исследовательница и публицист, врач-педиатр по образованию. Занимается изучением гей-движения. В 2004 г. выступила в Бундестаге по приглашению партий ХДС/ХСС на открытых слушаниях о пересмотре Закона о гражданском партнерстве, предупредив о негативных последствиях принятия Закона об однополых браках.

В 1992 году Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) исключила гомосексуализм из перечня диагнозов болезней, последовав примеру Американской психиатрической ассоциации (АПА/ADA), которая удалила его из списка психологических расстройств, содержащихся в «Справочнике по диагностике и статистике» (DSM).

Вместо того чтобы ориентироваться на АПА, ВОЗ могла бы провести первое и решающе подлинное исследование гомосексуального образа жизни и проанализировать имеющиеся на этот счет медицинские факты.

С медицинской точки зрения, такой образ жизни никак нельзя считать «желанным». Он связан, помимо СПИДа, со множеством других серьезных заболеваний, которые оказывают влияние не только на отдельного человека, но и на общество в целом.

Для того чтобы понять действия АПА, нужно вернуться в прошлое, вспомнив политическую обстановку 1960-1970-х годов. Это было время, когда американское общество поставило под сомнение все традиционные ценности и убеждения. Это было время бунта против каких бы то ни было авторитетов. Молодые люди больше не хотели верить «специалистам и экспертам». В расчет принимались только чувства, личные переживания и эмоции. «Ты есть то, что ты чувствуешь» – таким был главный лозунг этих лет. «Если ты не дашь выхода своим чувствам, ты предашь самого себя и наживешь проблемы со здоровьем».

В этой атмосфере небольшая группа радикально настроенных американских гомосексуалистов развернула политическую кампанию за признание гомосексуализма нормальным, альтернативным образом жизни. «Я голубой и счастлив этим», – заявляли они. Этой группе удалось одержать победу в комитете, занимавшемся пересмотром «Справочника по диагностике и статистике» АПА. В коротком слушании, которое предшествовало принятию решения об исключении гомосексуализма из перечня сексуальных расстройств, радикалы обвинили психиатров в предубежденном отношении к этой проблеме[18].

В 1963 году Нью-Йоркская медицинская академия дала поручение Комитету общественного здравоохранения подготовить отчет по вопросу о гомосексуализме, поскольку гомосексуальное поведение становилось все более распространенным. Комитет пришел к следующему выводу: «Гомосексуальность действительно является заболеванием. Гомосексуал – это человек, имеющий нарушения в эмоциональной сфере, не способный к формированию нормальных гетеросексуальных отношений». Кроме того, в этом отчете было сказано: «Некоторые гомосексуалы выходят за рамки чисто оборонительной позиции и начинают доказывать, что такое отклонение представляет собой желательный, благородный и предпочтительный образ жизни».

Однако под влиянием политики и в обход научных данных АПА проголосовала за признание гомосексуализма нормальным явлением жизни. Факт политического давления на членов ассоциации признают даже те, кому это решение представлялось правильным. Один из авторитетных врачей-исследователей того времени писал о том, как в 1970 году лидеры фракции гомосексуалистов в АПА запланировали «систематические действия, направленные на срыв ежегодных заседаний ассоциации». Они отстаивали правомерность такого «воздействия» на том основании, что АПА представляет «психиатрию как социальный институт», а не как сферу научных интересов профессионалов.

На заседании 1970 года Ирвинг Бибер, выдающийся психоаналитик и психиатр, представил доклад «О гомосексуальности и транссексуализме». Его подвергли резкой критике, а попытки Бибера объяснить свою позицию были встречены оскорбительным смехом. Один из критиков сказал: «Я читал вашу книгу, доктор Бибер, и если бы в ней говорилось о чернокожих так, как в ней говорится о гомосексуалистах, вас бы выпотрошили и четвертовали, как вы того заслуживаете».

Принятая тактика сработала. Уступив оказанному давлению, организаторы следующей конференции АПА в 1971 году согласились создать комиссию не по гомосексуализму, а из гомосексуалистов. Они предупредили председателя, что если этот ее состав не будет одобрен, заседания всех секций будут сорваны гей-активистами.

Но комиссии оказалось недостаточно. Очевидцы событий тех лет продолжают: «Несмотря на то, что гомосексуалистам позволили самим провести обсуждение состава комиссии для конференции 1971 года, активисты „голубых“ в Вашингтоне решили, что они должны нанести еще один удар по психиатрии… Слишком гладкий переход… лишил бы движение его главного оружия – угрозы беспорядков. [Они] обратились к Фронту освобождения гомосексуалистов с призывом провести демонстрацию в мае 1971 года. Вместе с руководством фронта [они] тщательно разработали стратегию организации беспорядков… 3 мая 1971 года протестующие психиатры ворвались на собрание избранных представителей своей профессии. Они схватили микрофон и передали его активисту со стороны, который провозгласил: „Психиатрия – враждебное образование. Психиатрия ведет против нас безжалостную войну на истребление. Вы можете считать это объявлением войны против вас… Мы полностью отрицаем вашу власть над нами“.

Никто не высказал никаких возражений, продолжает свой рассказ очевидец. Затем эти активисты появились перед Комитетом АПА по терминологии. Его председатель заявил, что, возможно, гомосексуальное поведение и не является признаком психического расстройства и что в „Справочнике по диагностике и статистике“ этот новый подход к проблеме обязательно должен найти свое отражение.

Когда в 1973 году Комитет собрался на официальное заседание по этому вопросу, за закрытыми дверями было принято заранее выработанное решение».

На первом этапе АПА решила, что в будущем диагноз «гомосексуальность» должен применяться только в тех случаях, когда гомосексуальная ориентация приводит к «видимым страданиям» пациента (эгодистонический гомосексуализм). Если же пациент чувствовал себя нормально в рамках своей сексуальной ориентации, считалось недопустимым ставить ему такой диагноз. Так критерий самоощущения заменил собой объективную оценку специалистов. Кроме того, был исковеркан базовый принцип психологии, гласивший, что человек, чувствующий себя неуютно в своем состоянии, более здоров, чем тот страдающий, который не осознает своего заболевания. Так мы приходим к совершенно неверному выводу: «Если я не чувствую, что у меня есть проблемы, то я здоров».

На втором этапе слова «гомосексуализм» и «гомосексуальность» были и вовсе изъяты из «Справочника», потому что, как сказано в комментарии к 10-му изданию, этот диагноз признан «дискриминирующим».

И в 1973 году, и сегодня не было и нет никаких научных аргументов и клинических свидетельств, которые оправдывали бы такое изменение позиции в отношении гомосексуализма. Нужно заметить, что решение АПА об исключении гомосексуализма из перечня диагнозов принесло немало проблем тем людям, которые хотели преодолеть свою сексуальную ориентацию (например, потому что мечтали о семье и детях). Проблема гомосексуальности исчезла из повесток дня конференций и симпозиумов при растущем невежестве в отношении того, что же на самом деле представляет собой гомосексуальная ориентация.

В 1978 году, спустя пять лет после того, как АПА решила исключить гомосексуализм из своего «Справочника», было проведено голосование среди 10 000 американских психиатров, являющихся членами АПА. 68 % из тех, кто заполнил и вернул анкету, по-прежнему считали гомосексуальность психологическим расстройством.

Психология, хотя и возникла в нашей культуре на светской почве, все же базируется на иудейско-христианском представлении о норме и не норме в поведении. Психологи всегда определяли морально неприемлемые и социально нежелательные виды поведения как «болезни» или как «нравственные дефекты», например нарциссизм или гомосексуализм. Но во время сексуальной и культурной революции 1960-х годов политически активные группы громко заявили о том, что гомосексуализм является теперь уже не нежелательной, а, напротив, желанной формой поведения и что речь идет не о болезни отдельного человека – скорее нужно считать «больным» общество, которое думает иначе.

Итак, вот уже 30 лет гомосексуализм не значится в списке психических заболеваний. Попытки представить это явление просто как один из вариантов психического развития и лишить его этических оценок предпринимаются постоянно. В США и некоторых странах Европы для этого созданы специальные комитеты и комиссии из числа геев практически в каждой профессиональной ассоциации, разработаны информационные материалы для рядовых гей-активистов, ведется слаженная пропагандистская работа, в основном через Комиссию по правам человека и СМИ.

Гей-сообщество оказывает давление как на священнослужителей, так и на психотерапевтов, которые хотели бы помочь страдающим людям вернуться к нормальному, негомосексуальному образу жизни, обвиняя их в нарушении прав человека, гомофобии и прочем. Среди самих гомосексуалов распространяется неверная информация о том, что изменить свою ориентацию нельзя.

С большим сожалением приходится признать, что в современном мире дискриминации подвергаются скорее те мужчины и женщины, которые хотят избавиться от своей гомосексуальной ориентации, потому что, с одной стороны, они не хотят подавлять свои чувства, а с другой – видят, что гомосексуальный образ жизни не соответствует их базовым ценностям и представлениям о полноценной жизни.

Миф о том, что «гей – это навсегда», прочно вошел в сознание западных и молодых российских психиатров, психотерапевтов и консультантов в области психического здоровья. Соответствующие резолюции были приняты Ассоциациями педиатров, педагогов, социальных работников. Многие христианские деноминации поддались на уловку времени и готовы рассматривать вопрос о рукоположении и венчании гомосексуалистов.

Однако среди профессионалов есть люди, которые находят в себе мужество идти против течения. В США они объединились в Национальную ассоциацию по исследованию и терапии гомосексуальности (NARTH). В 2003 году таким смельчаком оказался корифей американской психиатрии, профессор Колумбийского университета Р. Шпицер, ответственный за редакцию «Американского классификатора психических болезней» (DSM), который когда-то принимал решение об исключении гомосексуализма из списка заболеваний. Он выступил с заявлением, что результаты терапии во многом обнадеживают, за что был немедленно осмеян и подвергнут критике со стороны психологического сообщества.

В 2004 году сенсацией стало появление на конференции NARTH предпоследнего президента Американской психологической ассоциации доктора Перлова, ученого с мировым именем и авторитетом. Парадокс заключается в том, что в прошлом он был членом комиссии АПА по вопросам сексуальных меньшинств. Выступая на конференции, он заявил о том, что поддерживает тех терапевтов, которые уважают позицию клиентов и предлагают им терапию, направленную на смену ориентации, когда она отражает чаяния последних. Отметив, что за последние годы число позитивных откликов на терапию растет, он призвал коллег знакомиться с работой NARTH, а попытки гей-лоббистов замолчать или подвергнуть критике эти факты охарактеризовал как «безответственные, реакционные и надуманные». «NARTH, – добавил он, – это глас вопиющего в пустыне».

Наконец, в 2006 году последний президент АПА доктор Николас Каммингс в своей книге «Разрушительные тенденции в психологии: вредная дорога благих намерений» еще раз обратил внимание общественности на то, что имеется достаточно данных, чтобы считать терапию по изменению влечений достаточно эффективной, и призвал отказаться от пропаганды невозможности изменений.

Подведем итоги цитатой из статьи доктора Фрокмортона[19], опубликованной в первом номере «Московского психотерапевтического журнала»: «Я убежден, что накопленный опыт коллег не оставляет никаких сомнений в том, что некоторая степень изменения ориентации возможна для клиентов, желающих этого достичь.

Книги в помощь тем, кто испытывает влечение к лицам своего пола, почти полностью прекратили издавать в начале 1970-х, но клиенты, желающие измениться, не перестали обращаться за консультациями. Я лично имею опыт работы с клиентами, которые хотели получить помощь в изменении модели сексуального возбуждения, и на основании их отчетов я верю, что такое изменение возможно»[20].

С этим выводом согласны авторы многих исследований гомосексуальности: «Выбор гетеросексуального объекта у человека не является ни врожденным, ни инстинктивным, как и выбор гомосексуального объекта… все это результаты научения. Выбор сексуального объекта не предопределен генетически… Здесь гораздо большее значение имеет тот факт, что гетеросексуальное поведение предначертано нам от рождения анатомией человеческого тела, закреплено культурными традициями и установками окружения, а до недавнего времени еще и опиралось на систему общественного поощрения и наказания, направленную против гомосексуализма»[21].

Знаменитый психолог Сандор Радо (Колумбийский университет, США)[22] говорил: «Не передается человеку по наследству и какой-либо механизм, который побуждал бы его или мог бы побуждать к поиску или выбору партнера… У каждого пола есть возможности чему-то научиться, и каждый оснащен для этого своими силами и средствами.

Как психотерапевты, мы с успехом работаем с вынужденным гомосексуализмом и способны помочь человеку сменить гомосексуальную ориентацию на гетеросексуальную. Такое изменение было бы немыслимо, если бы была хотя бы какая-то правда в утверждениях, отстаивающих органическую, биологическую или наследственную природу гомосексуализма. И, наконец, нельзя назвать проявлением доброты по отношению к гомосексуалистам и их семьям какие бы то ни было попытки объяснить органикой нарушения психосексуального и эмоционального развития гомосексуалов. Этим можно лишь обречь их на жизнь за рамками существующей физиологической и социальной реальности»[23].

Гомосексуализм и здоровье. Факты

Грех или страсть: гомосексуализм в священном писании