Неблагозвучная фамилия
Павел Семенович Голопупов, мужчина солидный и рассудительный, бороздил из угла в угол «акваторию» своей комнаты, которая служила ему кабинетом. Валерьянка не помогла, даже сигареты, ранее безошибочно успокаивавшие его склонную к впечатлениям душу, были бессильны.
– Ну почему все так несправедливо? Почему у всех фамилии как фамилии?! – сокрушался Павел Семенович. – Вот у Петрова, к примеру, фамилия – Петров. Звучная фамилия, слух ласкает! С Петром Великим ассоциируется, с геройством российским. Или у Соколова фамилия! Да с такой фамилией хоть в огонь, хоть в воду полезай! Хоть в медные трубы! А у меня? – Павел Семенович горько вздохнул. – Голо – пупов! Голый пупок!
И Павел Семенович вспомнил, что так именно и дразнили его в детстве соседские мальчишки и одноклассники… Ох, сколько раз приходилось ему в ту пору отстаивать поруганные честь и достоинство кулаками! А сколько синяков и шишек доводилось сводить с собственного лица!
– Эх, судьба – злодейка! – Павел Семенович закурил. – Всю жизнь я – Голопупов! В школе учился – Голопупов! В университете грыз бальзам наук – Голопупов! И женился как Голопупов! И дети родились все до одного Голопуповы!
Последняя мысль почему – то особенно больно отозвалась в сердце Павла Семеновича.
– Нет, хватит, баста! Доколе?! Не хочу я больше быть Голопуповым! Надоело! Шестьдесят лет уже как Голопупов! Пора бы и честь знать!
Идея стать Неголопуповым вскружила голову Павла Семеновича настолько, что он решил поделиться ею со своей женой Людмилой Сергеевной:
– А что, не век же мне вековать Голопуповым!
Людмила Сергеевна готовила на кухне кофе.
– Людочка! – голос Павла Семеновича предательски задрожал. – Я хотел бы с тобой посоветоваться по одному очень… очень щекотливому вопросу. Мне кажется…
Людмила Сергеевна перевела взгляд с кухонной плиты на бледное лицо супруга. Глаза его мерцали устало и покорно.
– Мне кажется, Людочка, что наша фамилия Голопуповы, м – м, – Павел Семенович на мгновение запнулся. – Наша фамилия какая – то неблагозвучная. Тебе так не кажется?
Людмиле Сергеевне так не казалось. Ее девичья фамилия была Цветкова. Но, встретив, тридцать пять лет назад Павла Семеновича, тогда еще просто Пашу, Павлика, она страстно в него влюбилась. А через год вышла за него замуж. И безропотно стала Голопуповой. А еще через два года родила сына, потом вскорости дочь. И за все счастливые годы замужества ей ни разу в голову не приходила блажь, будто фамилия у нее неблагозвучная.
– Ты пойми, Людочка, вот, к примеру, взять, у Соколова фамилия – Соколов. Звучная фамилия! Гордая! Респектабельная! А у нас что?
Нормальная фамилия, – устало промолвила Людмила Сергеевна. – Что это ты на старости лет на свою фамилию обиделся?
– Да, понимаешь! – Павел Семенович завозился. – Прямо не знаю, как это тебе объяснить. Проснулся я сегодня утром с этой мыслью. Ношу ее в себе как вирус какой – то! Разъедает она меня изнутри. Не хочу быть больше Голопуповым! Надоело! Хватит! Баста! Желаю быть Неголопуповым!
Людмила Сергеевна обиженно пожала плечами, разлила по чашкам крепкий кофе.
– Понимаешь, – не унимался Павел Семенович. – Прямо не знаю, как тебе это объяснить. У других фамилия как фамилия. Вот, к примеру, у Петрова фамилия – Петров. Звучит? С Петром Великим ассоциируется! А с чем наша фамилия ассоциируется? С голым пупом? Вот ты, к примеру, хотела бы носить фамилию Соколова, или, в крайнем случае, Петрова?
Людмила Сергеевна взяла свою чашку и, молча, удалилась из кухни. Павла Семеновича же обида прямо таки распирала изнутри. Он отхлебнул кофе, сходил в ванную, умылся, вернулся на кухню, еще отпил несколько глотков и, окончательно удрученный, отправился в свой кабинет. Закурил.
– Вот у Петрова… – свербело в мозгу.
Он решительно снял телефонную трубку, набрал номер. На том конце провода к аппарату долго никто не подходил. Наконец, молодой звучный голос отозвался.
– Алло! Алешка? – Павел Семенович не на шутку разволновался. – Слушай, я хотел бы с тобой посоветоваться по одному деликатному вопросу.
Алешка на том конце провода внимательно слушал.
– Тебе не кажется, что фамилия наша какая – то неблагозвучная? Вот у Петрова, к примеру, фамилия – Петров. Сразу навевает что – то звучное, респектабельное. Или вот у Соколова…
– Ты ради этого мне позвонил? – Алешкин голос сник.
– Да, понимаешь, мысль эта ко мне с утра привязалась как…
– Ну, ты, отец, даешь, – обиделся Алешка. – Тебе что, мыслить больше не о чем? У меня через неделю защита докторской диссертации! Я весь на нервах тут. Ни сна, ни покоя не знаю. А тут ты еще со своими глупостями достаешь!
И Алешка повесил трубку.
Павлу Семеновичу сделалось стыдно. Все же зря он Алешке позвонил. У сына защита на носу, а он, вроде как, и забыл. Действительно – глупо. Павел Семенович вновь затянулся дымом.
– И чего это я, действительно, зациклился на своей фамилии? Подумаешь, Петров, Соколов! Ну, буду я, к примеру, Неголопуповым, – мысли его потекли ровнее, сердце перестало яростно стучать. – А кто тогда, получается, в школе учился? Кто базальт наук в университете грыз? И кто женился, наконец? Дети – чьи тогда?
Докурив, он и вовсе успокоился. А, успокоившись, вспомнил о своей супруге.
– Вот и Людочку обидел своими глупостями! – сокрушался он. – Она – то здесь причем?
Павел Семенович вспомнил о недопитом кофе и, сияющий и довольный, пошел на кухню. Людмила Сергеевна домывала посуду.
– Людочка, ты обиделась на меня? – вкрадчиво спросил Павел Семенович, повинно заглядывая супруге в глаза. – Прости, я ведь пошутил.
Людмила Сергеевна уклончиво молчала.
– Ну что ты, что ты милая! – Павел Семенович обнял ее нежно, как в молодости бывало. – Шутка это была. Шутка. Ты что, думаешь, раз я академик, директор института, то мне и пошутить уж нельзя?