Глава 1
Мой отец всегда говорил, что этот мир полон ублюдков. Он говорил, что надо быть сильным. Он говорил это, пока не бросил меня. И что теперь? Теперь я лежу на кровати, любуюсь облаками через стеклянную крышу и радуюсь жизни. Она столкнула меня только с одним ублюдком – моим отцом.
– Аарон? – за дверью, исписанной узорами какого-то неизвестного мастера, слышался голос Джонатана – моего лучшего друга. Он интенсивно искал меня по всем комнатам и безуспешно. – Рон, ты умер там что ли?
– Чего тебе? – я просто не мог не отозваться на ужасный короткий вариант моего имени. Друзья же знают, как это выводит, а всё равно называют!
Я лежал на кровати, заложив руки под голову. Сердце билось ровно от переполнявшей его радости нового дня. О да, он прекрасен. За толстым стеклом безмятежно плыли пушистые облака, оставляя за собой на голубом небе еле видный след. Как же всё-таки здорово жить под самой крышей, ведь потолок у тебя стеклянный! Ночью видна каждая звезда, даже самая невзрачная. Дружно они мерцают на бесконечном чёрном полотне. Рано утром видны розовые небесные ряби и красноватое восходящее солнышко. Мне нравится смотреть на то, как плачет серое небо, роняя тяжёлые дождевые капли и разбивая их о стекло.
Да, я смотрю на облака, когда надо собирать вещи. Совсем скоро мы переезжаем. Рядом с кроватью два чемодана – зелёный, как молодая конопля, и голубой, как флаг Казахстана. На кровати же теснят меня мои же вещи. Даже не верится, что каждое утро мне нечего надеть.
– Я уже почти стал волноваться, – пошутил Джо Барбаро, появляясь в комнате собственной персоной. Мы улыбнулись друг другу – сегодня даже не хочется ссориться, ведь совсем скоро мы летим в Нью-Йорк – город шлюх, террористов и великих свершений! – Ты готов? И я сейчас не про вещи.
– Душой я готов не больше нашего завтрака, – вздохнул я. – Надо ли нам это? Переезд, брат! Не отпуск, не путешествие, не бабушкина деревня, а переезд! Квартира, конечно, хороша, но она меньше нашей. И там не будет стеклянного потолка…
Барбаро согласился и мечтательно посмотрел на потолок, разглядывая небо, словно бывалый романтик. Одно из облаков напомнило разорванную на две части акулу с вывалившимися из брюха кишками. Мы посмеялись.
– Нам надо смотреть в будущее. Ведь я, ты и Сэмми окончили Академию с отличием, верно? Тут у нас нет шансов пробиться, а Нью-Йорк – лучший вариант, чтобы начать новую жизнь. Сегодня мы оставим след в нашем городке, а завтра мы будем уже в самолёте, в нескольких шагах (сотнях километров) от ночного мегаполиса.
Славное ораторское мастерство друга не на шутку разыграло во мне аппетит. И только я сунулся в кухню, как столкнулся с Сэмом. Носом к его груди. Сэмуил Годарт очень высокий и худой, приходится задирать голову до боли в шее во время разговора. Он сам как небоскрёб, зачем нам другие, нью-йоркские? Друг, снимая фартук с цветами, пригласил меня к столу. Я пришёл слишком поздно – симпатичные и ароматные вафли, которые я могу узнать по одному только запаху, уже съели. Уверен, это сделал Джо. Ну, буду повара казнить, раз не доглядел…
Сэмуил коснулся кончиками пальцев высокого красно-чёрного ирокеза и пошёл к холодильнику за молоком. Он мой второй лучший друг и переживает за моё питание. Несмотря на имя великого библейского судьи и пророка, этого парня трудно назвать святым. Годарт помимо своей странной причёски носит ещё и ошейник с шипами, цепи, браслеты и кольца. Старики крестятся, дети плачут – красота, а не прогулка.
– На завтрак хлопья, – фыркнул неформал, снимая фартук. Я сел за стол и печально вздохнул. – Жри, и станешь большим и сильным, как дядя Джо.
Я заскулил, не сводя разноцветных глаз с тарелки. То есть, правый глаз голубой, а левый ярко-зелёный. Такой подарок мне сделал папочка. Сэм приказал мне есть и ушёл. Кривляясь, я всё-таки позавтракал. Ни мяса, ни пива – детские апельсиновые хлопья.
В окно со стороны кухни забилась пёстрая бабочка. И как она сюда попала? Поднявшись, я накрыл её руками, залез на подоконник и выпустил животное через форточку. Бабочка описала круг и скрылась с безграничном мире. Уверен, она и не думала о благодарностях.
Постепенно прощаясь с кухней (ведь именно с ней всегда связано всё самое лучшее), взгляд упал на холодильник и кучу ярких магнитов. Из нас троих единственный путешественник это Сэм. Неформал любит колесить по странам и встречать себе подобных. Вся Европа у его ног. Вся Россия за его спиной. Даже кенгуру называют парня своим лучшим другом. Молодец Годарт – не тратит жизнь понапрасну!
Вдруг случилось что-то непонятное и из ряда вон выходящее. Джо взвизгнул по-девчачьи и вбежал на кухню. Да, коренастый бритоголовый боксёр с немыслимым количеством золотых медалей за спорт, как пацан, вбежал в мою трапезную. Следом за ним появился Сэм, и они стали бегать вокруг моего стола. Хорошо, что хлопья я давно уже съел.
Оказалось, Джо «случайно» уронил на Сэма свой чемодан. Годарт не смог стерпеть такой обиды и погнался за ним. Через минуту беготня так меня достала, что я сам вскочил на ноги и побежал за друзьями. Против этих дураков не устоишь – они очень соблазнительно бегают.
Завидев нового противника, друзья со смехом пулями повыскакивали с кухни и скрылись каждый в своих комнатах. Довольный собой, я с гордым видом скрылся в своей и вновь пригорюнился около чемоданов.
Не успел я упаковать трусов, как в комнату ввалились друзья. Джо сослался на то, что мы так и не поговорили по душам. А Сэм как раз по второму образованию психолог. Мафиози, психолог, повар, музыкант и путешественник – повезло мне с Годартом. Отравит, поговорит и песен споёт на похоронах.
– Возвращаясь к теме Нью-Йорка. Ты ведь у нас особенный и город тебе нужен тоже особенный, – молвил Джо. Сэм с умной мордой поддакнул. – Мы не такие, как все. У нас есть привилегии. У нас есть такие права, которых нет у других. У нас есть настоящая семья. Это правда. Они ведут к этой теме.
– Там и без меня полно особенных, – буркнул я без особого энтузиазма.
– Ну, забыли про нас в Академии, ну бывает. Это знак, что надо проявить себя. Мы же Космонавты! За нашей организацией охотится половина всех стран. Дружище, просто помни, что если перед копами встанет выбор: твоя голова или голова какого-нибудь маньяка-педофила, погубившего десятки девчушек, они насадят на пику твою разноглазую головёнку.
Очень, очень высокий уровень ораторского мастерства. Джонатана невольно заслушаешься, когда он так соблазнительно распинается. Я заулыбался.
– У нас для тебя подарок, – встрял Годарт. Сердце в груди забилось чуть быстрее в предвкушении. – У тебя совсем нет практики. Ехать с чистой совестью в Нью-Йорк нельзя. Мы присмотрели славное местечко для твоего первого дела. Сегодня ты сможешь проявить себя, как настоящий Космонавт.
Уже сегодня? Сэм улыбнулся, когда я радостно вскрикнул и стиснул крепкие шеи друзей в любовных братских объятиях. Теряя на ходу благодарности и хвалебные слова, я не мог собраться с мыслями. Где всё произойдёт? Как это будет? Опасно ли? Теперь всё зависит не только от друзей, но ещё и от моих решений.
Место, где произошло моё первое дело, носило прекрасное имя «Оливия». Симпатичный двухэтажный дом, полностью отданный под магазин женской одежды. Внутри слишком огромная стеклянная люстра (кстати, достаточно дешёвая), которую видно ещё с соседней улицы. Кофейные столики с журналами, горшки с вонючими цветами, белые манекены с маленькими титьками и куча вешалок с пёстрой одеждой.
Уютно, а для бедных даже роскошно. Второй этаж на ремонте. Лестница перевязана красной полосатой лентой. Из-за ремонта на втором этаже камеры наблюдения и кондиционеры не работают. Только самое нужное – люстра.
– Какая милая леди и не замужем, – я подошёл к кассе. Симпатичная девица нахмурилась моей дерзости, а я с невинным видом вытащил пистолет, подаренный друзьями. – Ваш магазин мне нравится. Прибыль хорошая? Ну, так кассу выгребай!
Естественно, мы пришли сюда не ради денег. Они у нас есть, мы в них не нуждаемся, живя на три зарплаты. Ограбление – отвод глаз для нашей известности. Нужные люди узнают, кто и зачем это натворил.
За моей спиной, в эффектных шпионских позах и тоже с пистолетами, появились Сэм и Джо. А ведь секунду назад они непринуждённо любовались женской одёжкой. Кассир задрожала и стала скидывать деньги в любезно подставленную ей маленькую спортивную сумку. Немногочисленные посетители попадали у стен, закрывая руками головы.
Пока девица сбрасывала наличку в сумку, я успел примерить соломенную шляпку с лентами и цветами. Сэм со знанием дела закивал, одобряя мой выбор, и я остался доволен собой. Деньги были в сумке. Всего несколько сотен. Выручка в ресторане с фаст-фудом была бы куда больше.
Мы с друзьями собрались откланяться. Я швырнул Барбаро потяжелевшую сумку. За окном завизжала сирена, оповещая о долгожданных гостях. Так, кто же это посмел вызвать сюда полицию? Случайно не та ли красотка, которая уже изучила весь узор на ковре под столом?
За стеклянной дверью уже мигали красно-синие огни полицейских машин. Стало немного страшновато – вдруг попадёмся! Я растерялся. Но не Сэм. Годарт подтолкнул нас в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Я удивился: так же ремонт. Неформал дёрнул бровью: «Ведь нас же это не остановит?».
– Двигаем на второй этаж! – бодро скомандовал я, взяв со стола чёрный маркер. – По крыше выберемся отсюда. Дайте мне секунду…
И я за мгновение, насколько позволяло мастерство криворукого художника, нарисовал на чудесной персиковой стене незамысловатую крысу, сидящую на задних лапах. Глядя на смотрящего, она держала передними лапами монету.
– Это что? – вполне логично поинтересовались друзья. Время поджимало, надо было изложить мысли кратко:
– У каждого преступника должна быть фишка, – объяснял я уже по дороге на второй этаж, когда мы перепрыгнули через полосатую ленту. – Вот я и решил стать крысой. А почему нет? Я всё равно сдавал друзей старшим ребятам и воровал.
Второй этаж был мрачным, пыльным и пустым. В углах манки с краской и прочий строительный инвентарь. Дверь с надписью «Запасной выход» казалось самой подходящей, чтобы выйти. Я дёрнул за ручку. Естественно, дверь не поддалась. В случае пожара горите. Если вы тоните – тоните.
Раздался выстрел из пистолета Джо. Дверной замок с щелчком отлетел. Полицейские уже ворвались в магазин. Мы, струхнув, рванули вверх по лестнице, ведущей на чердак. Там ещё одна дверь открылась точно таким же образом.
На крыше дул бодрящий вечерний ветер. Уже тьма, но не плотная, не ночная. Внизу мешались визг сирен и говор собравшейся толпы. Любоваться видами не было времени. Не хочется быть арестованным, всё равно нас не отправят в европейскую тюрьму, где есть и книги, и теннис, и конные прогулки. Нас сошлют в какую-нибудь богом и миром забытую страну, где нас расстреляют. Фу, не хочу быть расстрелянным.
Джо вместе с сумкой бежал впереди всех. Спортсмен, не поспоришь. Очень ловко он перепрыгивал расстояния между крышами. Сэма тоже выручали длинные ноги. Мне же дистанция давалась с трудом. Но страх грубо толкал в спину, заставляя бежать дальше. Хорошо, что темно, нас скоро потеряют.
Я перепрыгнул через трубу и свернул в противоположную сторону от той, куда бежали Барбаро и Годарт. Друзья удивлённо притормозили, а я весело махнул им и скрылся в сгущающемся мраке. Вслед мне послышалось «встретимся у нашего бара!».
Подождав, пока полицейские подбегут ко мне достаточно близко чтобы видеть мою маленькую фигурку, я рванул вперёд. Я знал, что неподалёку отсюда есть пивнушка. На её крыше огромная пустая внутри бочка, в которой много лет назад хранили вода на случай пожара, но теперь, за ненадобностью, заварили и покрасили под банку пива.
Задыхаясь, я подбежал к пыльной махине. Чёрной тенью она возвышалась надо мной. По небольшой лесенке я забрался на крышу, чуть не вляпался в птичий помёт. Голуби тут же даже не соизволили сделать вид, что смутились моим появлением. Курлыкая, они дремали на крыше бочки и радовались жизни. Я что теперь? Бежать-то некуда. За неимением плана я выбрал место почище и лёг. Найдут – буду царапаться и кусаться, как последний камикадзе, нет – напьюсь.
Полицейские не заставили себя долго ждать:
– Ну и где этот хер? – вопрошал грубый мужской голос, от которого я покрылся мурашками. – Он ведь не мог упорхнуть с крыши…
Я зажмурился, поняв, что оба полицейских посмотрели на мою бочку, от самого низа до верха, задрав головы. Сердце кольнуло от испуга. Я перестал дышать, чтобы не выдать себя.
Бочка угрожающе закачалась, когда один из копов полез наверх. И как пройдёт наша встреча? Да, он ожидает увидеть меня здесь. Ну, вылезет он, увидит меня, мы дружно поорём, а что дальше? Голуби забеспокоились, глядя на меня в ожидании светлых мыслей.
Ручища полицейского нависла надо мной. Я думал, это конец. Оказалось, нет. Один из моих пернатых соседей вспорхнул прямо в руку копа. Тот сжал добычу, она забрыкалась, он испугался и с криком полетел вниз. Раздался дикий смех его напарника.
Бурча под нос, коп поднялся, и они пошли прочь. Никто не желал лезть снова. Пролежав на крыше минут двадцать после того, как топот их ботинок стих, я слез с бочки и засмеялся. Счастью не было предела. Я плохой. Я молодец. Да, Аарон, ты сегодня в ударе!
У нас с друзьями есть любимый бар, где мы любим посидеть: «Эйфория». Мы бываем там настолько часто, что уже называем его «своим». Бар этот небольшой, но уютный. Помимо всех прочих барных составляющих, он может похвастаться чучелом медведя, которое, раздвинув свои когтистые объятия, приветствует посетителей. А потом, разинув пасть, смотрит на пьющих клиентов. Некоторые вешают верхнюю одежду на чёрные медвежьи когти.
Закрыв дверь, я подошёл стойке, завидев там друзей. Они сидели ко мне боком и потягивали из запотевших стаканов холодное пиво. Увидев меня, они радостно встрепенулись:
– Арти? – Годарт хлопнул меня по плечу. – Даже не верится, что ты жив! Мы уже решали: кремировать тебя или похоронить по-христиански. Шутка.
– Со мной всё в порядке, – улыбнулся я, чувствуя тяжёлую ладонь Джо на плече. – Вы не представляете, как весело убегать от полицейских.
– Что с ними сделал, что пришёл сюда целым и невредимым?… – улыбнулся Барбаро, тут же поправляя себя: – …хотя бы живым. Брат, ты хитрый, словно лиса. Тебе надо назваться этим милым зверем, а не крысой. Ну что же, теперь ты официально стал Космонавтом. Предлагаю за это выпить…
– Алкаш, – дружески огрызнулся Сэм. Передо мной очутился стакан пива, любезно поставленный носатым барменом. – Тебе лишь бы пить да девок совращать.
– Я предлагаю выпить за нашего любимого братишку, – начал Джо свой тост. – За то, чтобы тебе везло на заданиях. Кстати, ведь скоро тебе набьют первую звезду. О твоём успехе узнает весь Космос. Считай, что ты официально засветился там. Одним словом, брат, ты красавчик!
Со смехом стукнувшись своим стаканом о стаканы друзей, я отхлебнул холодного и жгучего пива. Что ещё нужно для счастья? Разве что вяленой рыбы. Я могу гордиться собой.
Но счастье длилось недолго. Сердце бухнуло и упало куда-то вниз, когда дверь бара зловеще отворилась. Пьющие мужички притихли, устремляя взгляды на гостей. Хорошо, что хоть музыку не додумались остановить. Ступая крепкими ногами, в бар вошли двое спецназовцев. Настоящих, мать их, с винтовками. Я уловил громкий шёпот Сэма: «Спасайся, брат, не стой».
Я сорвался с места лучше всяких гепардов и помчался к ближайшей двери, которая вела… на выход? Нет! В туалет! За дверью гости грубо окликали посетителей, чтобы все оставались на местах. Народ возмущался. Может, парни подумают, что у меня прихватило живот, вот я и скрылся в недрах уборной? Вряд ли. И что будет с друзьями?
Шесть чудесных белоснежных кабинок. Я залез в первую. Ведь враг не будет ожидать, что я засел именно в ней. Усевшись на крышку унитаза, подобрал ноги и затаил дыхание. Скрипнула и закрылась входная дверь.
– Ну, Космонавт, выходи… – просил он, медленно, держа наготове оружие, шагая к моей кабинке. – Сейчас везде много крыс, так что вычислить вас было не трудно.
Моё сердце перестало биться вовсе. Один шаг, ещё один… Я зажмурился, упал с ног на задницу, собрал в себе все силы и пнул дверь, когда противник поравнялся с моей кабинкой. Та треснула мужчину сбоку, он завалился на пол. Нужного эффекта не было. Наивный Аарон думал, что жертва уже давно умерла и истекает кровью!
Конец ознакомительного фрагмента.