Вторая Арена. Один (Морган Райс, 2012)

Один

Бывают дни, когда жизнь кажется просто замечательной. Тогда мир погружается в тишину, спокойствие накрывает тебя с головой так, что кажется, что ты вот-вот исчезнешь, а умиротворение позволяет забыть обо всех печалях. О страхе. О мыслях о завтрашнем дне. Чтобы пересчитать такие моменты, мне хватит пальцев одной руки.

И сейчас один из них.

Мне тринадцать лет, Бри – шесть. Мы стоим на пляже, покрытом мягким и ровным песком. Папа держит за руку меня, а мама – Бри, и все вчетвером мы идем по горячему песку в океан. На моем лице остаются прохладные брызги от волн, освежающие в знойный августовский день. Перед нами бурлят волны и папа с мамой беззаботно смеются. Я никогда не видела их такими радостными. Я вижу, как они смотрят друг на друга с любовью, и эта картинка оседает в моей памяти. Это один из редких моментов, когда они счастливы вместе, и я не хочу его забыть. Бри кричит от восторга, восхищаясь грохочущими волнами, которые то поднимаются ей по грудь, то опускаются до бедер. Мама крепко держит ее, а папа сжимает мою руку, чтобы нас не унесло в океан.

– ОДИН! ДВА! ТРИ! – кричит папа.

Папа тянет меня за руку, и я поднимаюсь в воздух, мама подымает Бри. Я взлетаю над волной и вскрикиваю, когда она разбивается подо мной. Меня восхищает, что папа стоит крепко, как скала, неподвластный силам природы.

Когда я снова погружаюсь в океан по грудь, от холодной воды у меня перехватывает дыхание. Я крепко вцепляюсь в папину руку, и, когда волна возвращается, он снова не дает ей унести меня. В этот момент я чувствую, что он будет защищать меня от всего, всегда.

Волна приходит за волной, и впервые за долгое время я чувствую, что папа с мамой никуда не торопятся. Они снова и снова поднимают нас, и Бри с каждым разом это доставляет все больше удовольствия. Этот летний день на тихом пляже под чистым безоблачным небом с прохладными брызгами на моем лице такой потрясающий, что я мечтаю, чтобы солнце никогда не зашло, чтобы ничего не менялось. Я хочу, чтобы это продолжалось вечно. И в тот момент мне кажется, что это возможно.

Я медленно открываю глаза, не понимая, где я. Я не в океане, а в пассажирском кресле моторной лодки, которая мчит вверх по реке. Сейчас вовсе не лето, а зима, и берега покрыты снегом. Мимо нас иногда проплывают льдины. От летящей навстречу воды у меня лицо покрылось влагой, но это не прохладные брызги летних океанических волн, а ледяная вода замерзающего зимнего Гудзона. Я моргаю несколько раз, пытаясь осознать, что сейчас не безоблачное летнее утро, а хмурый зимний вечер. Я не понимаю, как все могло так резко измениться.

Меня пробивает озноб, и я настороженно оглядываюсь по сторонам. Я крайне редко сплю днем и сейчас это меня удивляет. Я быстро осматриваюсь и вижу Логана, мужественно стоящего за рулем, сосредоточенно глядя на реку и управляя лодкой. Обернувшись, вижу Бена, опустившего голову на руки и смотрящего на реку, он погружен вглубь себя. На другой стороне лодки сидит Бри. Ее глаза закрыты, она откинулась на сиденье, к ней прижалась ее новая подруга Роза, задремав на ее плече. На коленях у Бри спит ее новый питомец – одноглазый чихуахуа.

Я удивлена, что тоже позволила себе задремать, но, опустив глаза, я вижу наполовину выпитую бутылку шампанского в своей руке и это все объясняет: должно быть, алкоголь, который я не пила уже несколько лет, вырубил меня – в сочетании со столькими бесонными ночами и всем стрессом последних дней. Все мое тело – просто большая рана – погрузилось в сон по собственному почину. Я чувствую себя виноватой: я никогда не выпускала Бри из поля зрения. Но когда я смотрю на Логана, на силу, которую излучает его присутствие, я осознаю, что рядом с ним полностью безопасно. Он напоминает мне папу. Может быть, он поэтому мне снился?

– Доброе утро, – слышу я глубокий голос Логана. Он смотрит в мою сторону с легкой улыбкой, играющей в уголках губ.

Я наклоняюсь вперед, изучая реку перед нами: мы прорезаем воду, двигаясь по ней легко, как по маслу. Звук мотора стоит оглушающий, и лодка мягко поднимается вверх и вниз на волнах, легонько покачиваясь. Я чувствую ледяные капли на своем лице и тут только понимаю, что одета во все ту же одежду, что и последние несколько дней. Пропитанная потом, кровью, грязью, а теперь еще и влагой, она прилипла к моей коже. Мокрая, замерзшая, голодная, я бы что угодно отдала за горячий душ, за чашку горячего шоколада, за треск огня и сменную одежду.

Я смотрю на горизонт – Гудзон широк, как море. Мы едем прямо по его середине, одинаково далеко от обоих берегов: Логан мудро держится подальше от любых возможных недоброжелателей. Вспомнив об этом, я начинаю крутить головой в поисках охотников за головами, но ничего не вижу.

Я выглядываю лодки на горизонте за нами. Ничего. Осматриваю берега, но не вижу ни малейшего движения. Все выглядит так, будто мир принадлежит нам одним. Это утешает и одновременно приводит в отчаяние.

Я медленно расслабляюсь. Кажется, что я проспала вечность, но по положению солнца на небе ясно, что еще даже не вечер. Я проспала максимум час, не больше. Я смотрю вокруг, ища знакомые места, ведь мы сейчас совсем рядом с домом. Но ничего не вижу.

– Как долго я проспала? – спрашиваю я Логана.

Он пожимает плечами: «Где-то час».

«Час, – думаю я, – а кажется, что прошла вечность»

Я проверяю датчики с бензином: бак наполовину пуст. Это не сулит ничего хорошего.

– Где-нибудь здесь есть заправка? – спрашиваю я. И тут же понимаю, что это глупый вопрос.

Логан оборачивается ко мне, в его глазах читается недоумение. Конечно же, если бы он увидел склад с горючим, он бы хорошенько заправился.

– Где мы? – спрашиваю я.

– Это твои края, – говорит он. – Я собирался задать тебе тот же вопрос.

Я снова осматриваю реку, но ничего не узнаю. Гудзон так широк, кажется, что он простирается бесконечно; запутаться здесь проще простого.

– Почему ты не разбудил меня? – спрашиваю я.

– А зачем? Тебе надо было выспаться.

Я даже не знаю, что еще ему сказать. В этом проблема с Логаном: он мне нравится и я чувствую, что нравлюсь ему, но нам не о чем с ним поговорить. А его сдержанность, как и моя, в этом мало помогают.

Мы едем дальше в тишине, вода пенится под лодкой. Интересно, надолго ли нам еще хватит топлива? И что мы будем делать, когда оно кончится?

Я замечаю что-то на горизонте. Это похоже на какое-то здание в воде. Сначала я думаю, что мне кажется, но когда Логан встревоженно вытягивает шею, я понимаю, что он тоже увидел его.

– Думаю, это мост, – говорит он. – Разрушенный мост.

Я понимаю, что он прав. Мы постепенно приближаемся к куску изогнутого металла – памятнику аду. Я помню этот мост: когда-то он красиво нависал над рекой, теперь же это просто груда железа, торчащая из воды под острым углом.

Логан снижает скорость, мотор шумит тише, когда мы приближаемся к нему. Наша скорость падает и лодка сильно качается на волнах. Железо торчит из воды там и сям, и Логан объезжает его, поворачивая то вправо, то влево, прокладывая свою собственную «тропу». Я оглядываю останки моста, которые возвышаются над нами на десятки метров, свидетельствуя о том, чего достигли люди, пока не начали убивать друг друга.

– Мост Таппан Зи, – отмечаю я. – Мы в часе езды к северу от города. Мы неплохо оторвались от «хвоста», если он у нас есть.

– Он есть, – говорит Логан. – Могу поспорить.

Я смотрю на него: «Как ты можешь быть так уверен?»

– Я знаю их. Они ничего не прощают.

Как только мы проезжаем мимо последнего куска железа, Логан вновь набирает скорость и я едва удерживаюсь на ногах.

– Как далеко они от нас отстали, как ты думаешь? – спрашиваю я.

Он в раздумьях смотрит на горизонт. Наконец, он пожимает плечами.

– Сложно сказать. Зависит от того, сколько у них ушло времени на то, чтобы собрать людей. Сейчас сильный снегопад, нам это на руку. Может быть, на три часа? Может быть, на шесть, если нам повезло? Хорошо, что эта игрушка умеет разгоняться. Думаю, мы будем обгонять их до тех пор, пока у нас есть топливо.

– Но скоро у нас его не будет, – отмечаю я очевидное. – У нас был полный бак, когда мы уезжали, а сейчас осталась всего половина. Топливо кончится всего через несколько часов. До Канады еще очень далеко. Как ты думаешь, где нам взять бензин?

Логан смотрит на воду, размышляя.

– У нас нет выбора, – говорит он. – Нам придется его найти. Без вариантов. Мы не можем остановиться.

– В какой-то момент нам придется сделать остановку, – говорю я. – Нам понадобится еда и кров. Мы не сможем существовать при таких температурах весь день и всю ночь.

– Уж лучше мы замерзнем и проголодаемся, чем нас поймают охотники за головами, – произносит он.

Я думаю о папином доме вверх по течению. Мы будем проезжать совсем рядом с ним. Я вспомнаю свою клятву нашей собаке, Саше – о том, что похороню ее. Я думаю обо всей еде, которая осталась там, в каменной хижине – нам ее хватило бы на несколько дней. Думаю обо всех инструментах в старом папином гараже, обо всем, что мы могли бы использовать. Не говоря уже об одежде, одеялах и спичках.

– Я хочу сделать остановку.

Логан оборачивается и смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я вижу, что эта идея ему вовсе не по душе.

– О чем ты говоришь?

– Папин дом. В горах Катскилла. Примерно в часе езды к северу отсюда. Я хочу остановиться там. Там много вещей, которые могут нам пригодиться. Которые нам нужны. Например, еда. И… – я помедлила, – я хочу похоронить свою собаку.

– Похоронить собаку? – переспросил он, его голос повысился. – Ты совсем спятила? Ты хочешь, чтобы нас из-за этого убили?

– Я ей обещала, – говорю я.

– Обещала? – снова нападает он. – Своей собаке? Мертвой собаке? Ты, должно быть, шутишь.

Я смотрю на него так, что он быстро понимает, что я не шучу.

– Когда я что-то обещаю, я это выполняю. Я бы похоронила тебя, если бы пообещала.

Он трясет головой.

– Слушай, – говорю я твердо. – Ты хотел в Канаду. Мы могли поехать куда угодно. Это была твоя мечта. Не моя. Кто знает, существует ли вообще тот город? Но я последовала за тобой. И эта лодка не твоя личная. Все, что я хочу, это сделать остановку у дома папы. Взять кое-что, что нам очень нужно, и успокоить душу моей собаки. Это не займет много времени. Мы неплохо оторвались от охотников. Не говоря уже о том, что там у нас есть небольшая канистра с топливом. Там немного, но все же.

Логан медленно качает головой.

– Я бы предпочел остаться без топлива, нежели рисковать. Ты говоришь о горах. Это ведь порядка тридцати километров, так? Как, ты думаешь, мы доберемся дотуда, когда остановимся? Будем карабкаться?

– Там есть старый грузовик. Побитый пикап. От него остался лишь ржавый остов, но он все еще работает, и в нем топлива хватит как раз, чтобы доехать до дома и вернуться обратно. Он спрятан на берегу. Река выведет нас прямиком к нему. Мы проедем на грузовичке туда и обратно. Это будет быстро. А затем продолжим наше путешествие в Канаду. Так будет лучше.

Логан долго смотрит на воду, крепко зажав руль в кулаках.

Наконец, он произносит: «Как хочешь. Рискуй своей жизнью. Я останусь в лодке. У тебя будет два часа. Если не вернешься вовремя, я уеду без тебя».

Я отворачиваюсь от него и смотрю вдаль, кипя от злости. Я хотела, чтобы он поехал с нами. А теперь все выглядит так, будто он заботится лишь о себе, и это меня разочаровывает. Я думала, он выше этого.

– Ты думаешь только о себе, верно? – спрашиваю я.

Меня также беспокоит, что он не пойдет со мной в дом папы – этого я не предвидела. Я знаю, что Бен не захочет пойти, а поддержка мне бы не помешала. Но это не важно. Я все равно пойду. Я дала обещание и я его сдержу. С ним или без него.

Он не отвечает, и я вижу, как он раздражен.

Я смотрю на воду, не желая его видеть. Наблюдая за кипящей водой под гул мотора, я вдруг осознаю, что злюсь не только потому, что разочаровалась в нем, но и потому, что он мне действительно начал нравиться, я стала полагаться на него. Уже очень долго я ни от кого не зависела. Чувство зависимости пугает, и я чувствую, будто меня предали.

– Брук?

От звука знакомого голоса у меня прыгает сердце, я поворачиваюсь и вижу, что моя сестра проснулась. Роза тоже встала. Они похожи как две капли воды, как две части одного целого.

Я все еще с трудом могу поверить, что Бри здесь, со мной. Это похоже на сон. Когда ее забрали, в глубине дыши я была уверена, что я никогда не увижу ее снова. Каждую секунду, что мы проводим вместе теперь, я воспринимаю, как второй шанс, и полна решимости никогда ее не отпускать.

– Я хочу кушать, – говорит Бри, потирая глаза тыльной стороной ладони.

Собачка на коленях Бри тоже садится. Ее непрерывно трясет и она смотрит на меня здоровым глазом, как бы говоря, что тоже проголодалась.

– Мне холодно, – эхом отзывается Роза, потирая плечи. На ней лишь тоненькая футболка, и я сочувствую ей.

Я понимаю. Я тоже замерзла и хочу кушать. Мой нос покраснел и я едва чувствую его. Сладости, что мы нашли в лодке, – замечательны, но не питательны, особенно на пустой желудок. Да и ели мы их несколько часов назад. Я думаю о ящике с едой, о том, как мало там осталось и насколько нам этого хватит. Я знаю, что нужно определить суточную норму. Но мы так голодны, а я не могу видеть Бри в таком состоянии.

– Еды осталось немного, – говорю я ей. – Но я могу дать вам чуть-чуть. У нас есть немного печенья и крекеров.

– Печенье! – кричат девочки в голос, собака лает.

– Я бы этого не делал, – слышу я сзади себя голос Логана.

Я оборачиваюсь и натыкаюсь на его неодобряющий взгляд.

– Еду нужно разделить на пайки.

– Пожалуйста! – кричит Бри. – Мне нужно что-нибудь съесть, я умираю с голоду!

– Нужно накормить их, – говорю я твердо, глядя на Логана, понимая, о чем он думает, но злясь на него за отсутствие сочувствия. – Я разделю печенье на всех.

– А как же собака? – спрашивает Роза.

– Она не будет есть нашу еду, – бросает Логан. – Она сама по себе.

Я снова чувствую приступ злости на Логана, хотя и знаю, что он рассуждает правильно. И все же, когда я вижу, как удрученно выглядят Роза и Бри, когда слышу снова лай собачонки, я не могу заставить себя смириться с ее голодом. Я решаю давать ей еду из собственной доли.

Я открываю шкаф и снова изучаю наши запасы еды. Я вижу две коробки печенья, три коробки крекеров, несколько пачек мармеладных мишек и полдюжины шоколадных батончиков. Жаль, что у нас нет ничего основательного, и я не знаю, насколько хватит этих сладостей, ведь нас пять человек и каждому нужно питаться три раза в день.

Я достаю печенье и даю каждому по штуке. Бен очнулся, когда раздавали еду, и получил свою печеньку. Под его глазами видны черные круги и он выглядит так, будто не спал несколько суток. Мне больно видеть его таким раздавленным потерей брата и я отворачиваюсь, как только вручаю ему печенье.

Я иду на нос лодки и даю Логану его долю. Он принимает ее и кладет в карман, откладывая на потом. Не знаю, откуда он берет силу воли. Я не могу сдержаться, лишь почувствовав запах печенья с шоколадной крошкой. Я знаю, что его нужно беречь, но ничего не могу с собой поделать. Я откусываю небольшой кусочек, собираясь оставить остальное на потом, но это так вкусно, что я неосознанно съедаю печеньку целиком, оставив лишь последний кусочек, который я отдаю собаке.

Потрясающе вкусно. От углеводов я чувствую прилив сил и жалею, что не могу съесть еще дюжину таких порций. Я глубоко вдыхаю, стараясь не обращать внимания на боль в желудке, стараясь контролировать себя.

Река сужается, берега становятся ближе друг к другу с каждым ее поворотом. Мы теперь рядом с землей и я с напряжением и тревогой всматриваюсь в берега, стараясь вовремя заметить любые признаки опасности. На очередном повороте я смотрю налево и вижу высоко на скале оборонительное сооружение, взорванное когда-то. Это меня шокирует – я знаю, каким неприступным оно было раньше.

– Вест-Пойнт, – говорит Логан. Должно быть, он думает о том же.

Вид бастиона американской силы, ставшего лишь горкой мусора с бессильно свисающим к реке изогнутым флагштоком, мягко говоря, шокирует. Едва ли что-то осталось таким, каким было.

– Что это? – спрашивает Бри, ее зубы стучат от холода. Вместе с Розой они забрались на нос лодки и встали рядом со мной, следя за моим взглядом. Я не хочу ей отвечать.

– Ничего, милая, – говорю я. – Просто руины.

Я обнимаю ее и притягиваю ближе к себе, другой рукой я обнимаю Розу. Я пытаюсь согреть их, растирая им плечи изо всех сил.

– Когда мы поедем домой? – спрашивает Роза.

Мы с Логаном обмениваемся взглядами. Я не знаю, что на это ответить.

– Мы не едем домой, – говорю я Розе так мягко, как могу. – Но мы направляемся на поиски нового дома.

– Мы будем проезжать мимо нашего старого дома? – спрашивает Бри.

Я медлю. «Да», – говорю я.

– Но мы там не останемся, так? – спрашивает она.

– Так, – отвечаю я. – Сейчас там слишком опасно.

– Я не хочу снова жить там, – говорит она. – Я ненавижу это место. Но мы не можем оставить там Сашу. Мы же остановимся и закопаем ее? Ты обещала.

Я снова думаю о своем споре с Логаном.

– Ты права, – говорю я мягко. – Я обещала. И да, мы остановимся.

Логан отворачивается, явно разозлившись.

– А что потом? – спрашивает Роза. – Куда мы поедем потом?

– Вверх по течению, – объясняю я. – Настолько далеко, насколько возможно.

– А что потом? – спрашивает она.

Это хороший вопрос, а я воспринимаю его чересчур глубоко. Что потом? Мы умрем? Или выживем? Чем все закончится? Будет ли у всего этого вообще конец?

Я не отвечаю.

Я поворачиваюсь, встаю на колени и смотрю ей в глаза. Мне нужно вселить в нее надежду. Что-то, ради чего стоит жить.

– Потом мы найдем прекрасное место, – говорю я. – Там снова все будет хорошо. Улицы там такие чистые, что сверкают, там замечательно и совершенно безопасно. Там снова будут люди, дружелюбные и добрые, и они возьмут нас к себе и защитят. Там будет еда, настоящая еда, которую можно будет есть всегда. Это будет лучшее место, которое ты видела.

Глаза Розы широко раскрываются.

– Это правда? – спрашивает она.

Я киваю. Она постепенно расплывается в широкой улыбке.

– Когда мы туда приедем?

Я улыбаюсь: «Не знаю, сладкая».

Однако Бри не такая доверчивая, как Роза.

– Это правда? – спрашивает она тихо. – Такое место действительно существует?

– Да, – отвечаю я, изо всех сил стараясь звучать убедительно. – Правда, Логан?

Логан оборачивается и коротко кивает, затем снова отворачивается. Все-таки это он здесь верит в Канаду, верит в «обетованную землю». Он не смог бы это опровергнуть.

Гудзон поворачивает и петляет, становясь все уже, затем снова расширяясь. Наконец, мы оказываемся в знакомых местах. Я начинаю узнавать берега, мы становимся все ближе и ближе к папиному дому.

Русло снова поворачивает и за его изгибом я вижу маленький нежилой остров – просто торчащую скалу. На ней видны развалины маяка, его фонарь давно разбит, а от здания остались лишь стены.

Мы снова поворачиваем, следуя руслу реки, и я вижу мост, на котором мы были несколько дней назад, спасаясь от охотников за головами. В центре моста видна дыра от взрыва – круглая, будто огромный шар упал прямо в его центр. Я вспоминаю, как мы летели в нее с Беном и чуть было не провалились. Не могу поверить. Мы снова здесь.

Это заставляет меня вспомнить о Бене, о том, как он спас мне жизнь в тот день. Я поворачиваюсь и смотрю на него. Он мрачно уставился на воду.

– Бен? – окликаю я.

Он поворачивается и смотрит на меня.

– Помнишь тот мост?

Он смотрит на него и я вижу страх в его глазах. Он помнит.

Бри трогает меня за локоть: «Ничего, если я дам кусочек печеньки собаке?» – спрашивает она.

– И я? – повторяет за ней Роза.

– Конечно, – говорю я громко, чтобы услышал Логан. Он здесь не главный и мы вольны поступать с нашей едой так, как захотим.

Собачонка оживляется на коленях у Розы, как будто поняв. Просто невероятно. Никогда не встречала такое умное существо.

Бри встает на колени, чтобы покормить ее, но я останавливаю ее.

– Погоди, – говорю я. – Если ты собираешься ее кормить, ей нужно обзавестись именем.

– Но у нее нет ошейника, – говорит Роза, – ее могут звать как угодно!

– Теперь это твоя собака, – говорю я. – Дай ей новое имя.

Бри с Розой обмениваются возбужденными взглядами.

– Как нам назвать ее? – спрашивает Бри.

– Может быть Пенелопа? – говорит Роза.

– Пенелопа! – кричит Бри. – Мне нравится!

– И мне нравится, – говорю я.

– Пенелопа, – окликает Роза собаку.

Удивительно, но собака поворачивается к ней так, будто ее всегда так звали.

Бри улыбается и протягивает ей кусочек печенья. Пенелопа выхватывает его из ее рук и проглатывает в один момент. Бри и Роза хихикают, а Роза скармливает ей остаток своей печеньки. Она проглатывает и его, и я отдаю ей свой кусочек. Пенелопа дрожит и взволнованно смотрит на нас троих, затем три раза гавкает.

Мы смеемся. На мгновение мы забываем о всех невзгодах.

Но затем я замечаю что-то над плечом Бри, далеко от нас.

– Там, – говорю я Логану, вставая и указывая налево. – Нам туда, поворачивай.

Я вижу полуостров, с которого мы съезжали с Беном на мотоцикле на лед Гудзона. Меня передергивает от мысли о том, какая это была сумасшедшая гонка. Странно, что я до сих пор жива.

Логан оглядывается через плечо, чтобы проверить, что нас никто не преследует, затем неохотно жмет на тормоз, сбрасывая скорость, и поворачивает, подъезжая к причалу.

Я напряженно осматриваюсь, пока мы приближаемся к берегу. Мы едем вдоль него, огибая полуостров. Мы уже совсем близко к суше, вот мы объезжаем обветшалую водонапорную башню и проезжаем мимо останков города, прямо к его сердцу. Катскилл. Повсюду сгоревшие здания, наверное, здесь была бомбежка.

Мы встревоженно пробираемся вглубь по сужающемуся каналу, берег всего в нескольких метрах от нас. Мы открыты для нападения и я неосознанно кладу руку на бедро, там где прикреплен нож. Я замечаю, что Логан делает то же самое.

Я оглядываюсь на Бена, но он все еще сидит в каком-то бессознательном состоянии.

– Где грузовик? – спрашивает Логан с напряжением в голосе. – Я не собираюсь ехать еще глубже. Если что-то случится, нам нужно будет выбираться обратно к Гудзону, причем быстро. Это ловушка, – говорит он, с тревогой сканируя берег.

Я тоже оглядываю его. Но берег пустой, заброшенный и замерзший, в поле зрения нет и признака чего-то живого.

– Видишь вон там, – говорю я, показывая рукой. – Тот ржавый навес? Он внутри него.

Логан проезжает еще метров тридцать, затем сворачивает к навесу. Это старый разрушенный док, и он подъезжает к самому его краю, заглушив мотор в нескольких сантиметрах от берега. Он кидает на помостки якорь, затем хватает веревку с лодки, делает на ней узел и кидает на ржавый металлический столб. Веревка затягивается вокруг него и он подтягивает лодку еще ближе, так что мы можем выйти на помост.

– Мы выходим? – спрашивает Бри.

– Я пойду, – говорю я. – А вы ждите меня здесь, в лодке. Там слишком опасно. Я скоро вернусь. Я похороню Сашу, обещаю.

– Нет! – кричит она. – Ты обещала, что мы больше не расстанемся. Ты обещала! Ты не можешь оставить меня здесь одну! Ты НЕ МОЖЕШЬ!

– Ты не остаешься одна, – отвечаю я с колотящимся сердцем. – Ты остаешься с Логаном, Беном и Розой. Ты в полной безопасности. Я обещаю.

Но Бри стоит на своем и, к моему удивлению, неожиданно разбегается и прыгает на берег, приземлившись прямо в снег.

Она стоит на берегу, уперев руки в бедра и вызывающе глядя на меня.

– Если ты пойдешь, я тоже пойду, – заявляет она.

Я глубоко вдыхаю, видя, что она настроена решительно. Я знаю, что в такие минуты ничто не сможет заставить ее передумать.

Взять ее туда – большая ответственность, но, следует признать, что какая-то часть меня рада, что она всегда будет со мной. А все попытки разубедить ее – лишь пустая трата времени.

– Ладно, – говорю я. – Тогда не отходи от меня ни на шаг, обещаешь?

Она кивает: «Я обещаю».

– Мне страшно, – говорит Роза, с широко раскрытыми глазами глядя на Бри. – Я не хочу уходить с лодки, я останусь здесь с Пенелопой, ладно?

– Ты и должна остаться, – говорю я, отказываясь брать с собой и ее.

Я смотрю на Бена, он поворачивается и мои глаза встречаются с его скорбным взглядом. Их вид пробуждает во мне желание отвернуться, но я заставляю себя выдержать взгляд.

– Ты пойдешь? – спрашиваю я. Я надеюсь, что он скажет «да». Я сержусь на Логана за то, что он остается, что дает мне уйти тогда, когда мне действительно может понадобиться помощь.

Но Бен все еще в шоке, он просто смотрит в ответ, будто ничего не понимая. Интересно, он вообще осознает, что происходит вокруг него?

– Ты идешь? – спрашиваю я настойчиво. Я начинаю терять терпение.

Медленно он отрицательно качает головой. Он действительно погружен в свой мир и я прощаю его – правда, с трудом.

Я поворачиваюсь, чтобы выйти из лодки и прыгаю на берег. Так славно снова почувствовать под ногами сухую землю.

– Погоди!

Я поворачиваюсь и вижу, что Логан встает с водительского кресла.

– Я знал, что случится какая-то фигня типа этого, – говорит он.

Он ходит по лодке, собираясь.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

– А ты как думаешь? – спрашивает он. – Я не отпущу вас одних.

Мое сердце захлестывает облегчение. Будь я одна, меня бы это не сильно беспокоило, но мне очень нужна еще одна пара глаз, чтобы присматривать за Бри.

Он спрыгивает с лодки на берег.

– Еще раз говорю тебе, что это глупая затея, – говорит он, приземляясь рядом со мной. – Нам нужно спешить. Скоро стемнеет, Гудзон может замерзнуть и тогда мы застрянем здесь. Не говоря уже об охотниках. У тебя полтора часа, поняла? Полчаса едем туда, полчаса там, полчаса на обратный путь. Никаких исключений. Или я уйду без тебя.

Я смотрю на него с благодарностью и восхищением.

– Идет, – говорю я.

Я думаю о жертве, которую он принес, и начинаю чувствовать что-то еще. За напускным равнодушием я вижу, что я ему по-настоящему нравлюсь. И он не так эгоистичен, как я думала.

Когда мы уже поворачиваемся, чтобы идти, мы слышим шорох на лодке.

– Стойте! – кричит Бен.

Я поворачиваюсь и смотрю на него.

– Вы не можете просто оставить меня здесь с Розой. Что, если кто-то придет? Что я должен делать?

– Приглядывать за лодкой, – говорит Логан, собираясь уходить.

– Я не знаю, как ей управлять! – кричит Бен. – И у меня нет оружия!

Логан снова оборачивается с раздражением, наклоняется и снимает один из пистолетов с ремня на бедре и кидает ему. Пистолет сильно ударяет Бена в грудь и он неловко берет его в руки.

– Может быть, научишься пользоваться, – бросает ему Логан, снова отворачиваясь.

Я хорошенько смотрю на Бена, стоящего в лодке с таким безнадежным и испуганным видом, держа в руках пистолет, которым он едва ли знает, как пользоваться. Он в ужасе.

Я хочу успокоить его. Сказать, что все будет хорошо и мы скоро вернемся. Но когда я поворачиваюсь и вижу перед собой неприступный горный хребет, я впервые начинаю в этом сомневаться.