Наследники Цезарей
В начале 395 года римский император Цезарь Флавий Феодосий Август, известный больше как Феодосий I Великий, отправился из Рима в Константинополь, но по дороге заболел и, умирая, разделил огромную империю между сыновьями. Старший, Аркадий, отныне правил на востоке, младший, Гонорий, – на западе. С этой поры гигантская империя распалась на собственно Римскую и Ромейскую, более известную нам по названию, принятому в XIX веке, – Византия. Еще спустя несколько десятилетий, в 476 году, варвар Одоакр сверг последнего римского императора Ромула Августала и отослал в Константинополь знаки его монаршей власти, знаменуя тем самым конец Западной Римской империи. Ромейская же империя, то разрастаясь, то сжимаясь почти до стен Константинова града, просуществовала еще почти тысячу лет.
Константинополь, основанный на берегу морской бухты Золотой Рог, словно подчеркивал морской статус державы. Жить без флота она никоим образом не могла. Владения ее простирались от Черноморского побережья (Херсонес, Ольвия, Кафа) до библейских земель с древними портами (Яффо, Кесария, Хайфа). Естественно, при таком местоположении развитие судостроения было задачей первостепенной важности. В начале основу византийских эскадр составляли уже знакомые нам либурны, однако условия маневрирования в проливах, необходимость подниматься вверх по течению рек и ходить круто к ветру потребовали создания нового типа кораблей. И они не заставили себя ждать. На смену либурнам пришли дромоны. В переводе это название означало «бегун», или «гонщик». Вряд ли скорость дромона существенно превосходила ту, что развивали их предшественники, но корабль получился весьма ходкий и, что важно при массовом производстве, недорогой и простой в строительстве. На всем побережье, где только позволяли условия (следует напомнить, что долгое время Византии принадлежали земли былой Финикии с обширными лесами драгоценного для корабелов ливанского кедра), строились верфи и спускались на воду все новые и новые «бегуны».
В самом начале дромоны напоминали либурны – имели одну мачту и один ярус гребцов, однако уже очень скоро они видоизменились. Ромеи снова вернулись к двухъярусной системе, число мачт также было увеличено до двух, а позднее и до трех. Но главное, на этих мачтах ставился совсем не такой парус, как раньше. Он был треугольной формы и крепился к наклонной рее, составленной из двух древков. Считается, что византийские корабелы позаимствовали такой парус у арабов, но, по иронии судьбы, он и по сей день носит название «латинский». Подобная форма паруса чрезвычайно прочно вошла в обиход как в Средиземном, так и в Черном море, поскольку оснащенный им корабль был прост в управлении и весьма маневрен.
Существенные изменения претерпел и корпус преемника либурна: в среднем он имел длину 30–50 метров и ширину 6–7 метров. Корма его была раздвоена, и в каждой части стояло рулевое весло со своим румпелем. Такое устройство позволяло работать самостоятельно каждым из рулей, сокращая радиус поворота судна. Экипаж дромона, в зависимости от размера, насчитывал от 100 до 200 человек, включая гребцов. Верхний ряд на веслах состоял из воинов «морской пехоты» – либурнариев, а нижний был отведен для «профессиональных» гребцов. Бойцы гребли лишь во время морских переходов, в сражении они брались за оружие, обстреливая врага или участвуя в абордажной схватке.
Дромоны строились трех видов: усиако (от греч. усия, т. е. сто), такова была численность экипажа корабля этого типа, памфилос (по конструкции идентичный усиако, но несколько больше: экипаж 120–160 человек) и, собственно, классический дромон.
Последний имел 100 весел, по 25 на борту в каждом ярусе, и 200 человек команды. На нижнем ярусе гребцы распределялись по одному человеку на весло. На верхнем, где весла были длинней и тяжелей, – по два. При всем этом корабль строился как беспалубное судно. Вместо сплошного деревянного настила дромоны имели три сквозных настильных прохода, поднятых над гребцами: вдоль каждого борта и центральный, проходящий по оси симметрии корабля. Проходы и скамьи гребцов защищались съемными щитами.
В носовой части дромона находилось специальное возвышение для лучников, но основным оружием таких кораблей были не стрелы. Продолжая традицию Римской империи, дромоны несли на борту мощные катапульты, способные метать тяжелые камни на весьма солидное расстояние. Некоторые источники говорят о зарядах в полтонны, метаемых на дистанцию в километр, что все же кажется сомнительным. Кроме таких увесистых снарядов в ход шли меньшие по размеру, но куда более опасные горшки с греческим огнем.
А вот для ближнего боя предназначались стационарные огнеметы – сифонофоры. Извергаемая ими струя пламени прилипала к борту или палубе вражеского судна. Так как горючий состав изготовлялся на основе нефти, он не гас в воде и создавал эффект «горящего моря», что было не только опасно для противника, но и вызывало панический ужас. Долгие века секрет изготовления греческого огня был едва ли не самой охраняемой тайной Ромейской империи. Наличие такого оружия давало неоспоримое преимущество в борьбе за господство на море.
А борьба разворачивалась нешуточная. На Черноморском побережье набирали силу русы, считавшие Понт Эвксинский (от греч. гостеприимное море) Русским морем. На побережье Малой Азии укрепляли свое могущество турки-османы. С Аравийского полуострова выплеснулся «девятый вал» арабского нашествия. Вдобавок к этому через Геркулесовы Столбы в Средиземное море все чаще стали проникать чужестранные остроносые корабли с драконьими головами на форштевнях.
Тех, кто приходил из моря Мрака, именовали «северными людьми» – норманнами.
Морской бой с применением сифонофоров. Миниатюра старинной рукописной книги
Византийский дромон
Византийская либурна
Византийский хеландион
Торговый неф
Первоначально они просто грабили всех, до кого могли дотянуться, не помышляя обосновываться в разоренных землях. Быть может, если бы византийцы знали, во что, в конце концов, выльются эти набеги, они бы послали флот завалить камнями пролив Гибралтар. Впрочем, даже такая мера не помогла бы. Но об этом позже. Знать этого они не могли.
До поры до времени торговые суда Византии продолжали бороздить моря, перевозя зерно, вино, мед, пеньку и меха. Поначалу ромейские купцы использовали конструкции кораблей, доставшиеся в наследство от Рима. Собственно, византийский тип торгового судна возник в VIII веке. Это был парусник, имевший порядка 25 метров в длину и 7 в ширину. Строились и меньшие, удобные для хождения по рекам. В зависимости от размеров, корабли имели одну или две мачты, несущие латинский парус. У них было два рулевых весла, но, что важно, в отличие от своих предшественников, суда приводились в движение исключительно парусами. Малые торговые парусники имели одну палубу, большие – две, причем погрузка товаров в трюм проводилась через небольшой люк, после чего тот наглухо задраивался, превращая судно в плавучий склад.
Византийские императоры в массовом порядке нанимали к себе на службу всех, кто за достойную плату готов был сражаться во славу нового двуглавого имперского орла. А желающих во все века находилось немало. Одним из элитных подразделений ромейских войск считалась варяжская гвардия, составленная не только из северян-норманнов, но и из русов, живших в Поднепровье и Новгородской земле. Эти воины с одинаковым успехом бились как на суше, так и на море. И потому в годы расцвета Византии в списках флота нередко обнаруживаются «корабли русов».
Баснословные сокровища Константинополя были слишком большим соблазном для окружавших его соседей, и те не оставляли надежды откусить, сколько удастся, от имперского пирога. Со временем в борьбу за власть на море включилось государство, точно по мановению волшебной палочки, выросшее из воды, жемчужина Адриатики – Венеция. Вскоре к ней примкнула ее торговая соперница – Генуя. Кольцо хищников, желающих поживиться богатствами Второго Рима, замкнулось. С этого дня судьба Византии была предопределена.