Глава 3. Вокруг футбольного мяча
Спорт я полюбил сразу и во всем его многообразии. После успехов в крокете, серсо и первых шагов на теннисном корте я научился плавать, «укротил» велосипед. Помню, в Загорянке, желая показать, как ловко мне удается держать равновесие, я ехал мимо кортов и, чтобы привлечь всеобщее внимание, резко нажал на звонок. И тут же… свалился в канаву с водой.
Я пробовал все: лыжи и бокс, волейбол и легкую атлетику, ручной мяч и городки, баскетбол и коньки.
В свое время я сдал норму на значок «Ворошиловский всадник». За верховую получил оценку «три» – посадка у меня была неважная, но препятствия преодолевал лихо и здесь заслужил «пятерку».
В школе я дружил с Юрой Матулевичем-Ильичевым, ставшим заслуженным тренером Советского Союза по боксу, воспитавшим Валерия Попенченко – олимпийского чемпиона, чемпиона Европы – гордость советского спорта, и с Виктором Душманом – врачом, в прошлом чемпионом СССР по фехтованию.
Каждый из них рекомендовал мне свой вид спорта. Но боксера и фехтовальщика из меня не получилось, хотя и то, и другое пригодилось в жизни, особенно фехтование во время учебы в Государственном институте театрального искусства имени Луначарского, где я попал в руки к Аркадию Борисовичу Немировскому, мастеру спорта в прошлом, крупнейшему педагогу по сценическому фехтованию.
Немировский поставил сцену боя в спектакле Московского Художественного театра «Двенадцатая ночь», где я играл роль Фабиана и с удовольствием участвовал в театральном сражении.
В детстве меня звали «бесстрашным». Я прыгал на лыжах с любого трамплина и всегда… падал. Зимой играл в хоккей (русский и с мячом), много лет был капитаном второй мужской команды «Спартака». Не раз мы завоевывали первое место в столице. Ставили меня и в первую команду, где играли такие признанные мастера, как Игумнов, Зигмунд, Сеглин, Иван Новиков и другие, но там были такие высокие скорости, что я не мог догнать ни своих, ни чужих. А вот за вторую команду играл успешно, много забивал, особенно хорошо бил угловые, штрафные и, что свойственно только теннисисту, хорошо играл с лета. Был я даже чемпионом МХАТа им. Горького по настольному теннису (пинг-понгу). С этим связан смешной эпизод. Участвуя в первенстве театра, я легко дошел до финала и в решающем поединке встретился с заслуженным артистом РСФСР Николаем Шавыкиным. Шавыкин играл лучше меня и легко выиграл первую партию, был впереди и во второй. При счете 20:16 в пользу Шавыкина, когда чемпионское звание по существу было уже у него в кармане и он предвкушал победу, я спокойно снял пиджак… Это подействовало на соперника, он разнервничался, видимо, решив, что сейчас только и начнется настоящая игра. Шавыкин проиграл вторую партию, а затем и третью. Сколько меня ни уговаривали впоследствии выступить в чемпионате театра по настольному теннису, больше я судьбу не искушал.
Однако самой большой моей спортивной страстью после тенниса был, безусловно, футбол. Долго я даже не мог решить, что все-таки у меня на первом плане – теннис или футбол?
В футбольном клубе «Спартак» меня приняли как своего. Я быстро бегал и неплохо видел поле. Но самое главное – много забивал. Почти не было такого матча, когда бы я уходил с поля без гола. Я играл за все команды – от пятой до первой (в зависимости от занятости на теннисе или в театре).
Довольно скоро на меня обратили внимание и специалисты футбола. Тренер Владимир Иванович Горохов одним из первых рекомендовал меня в команду мастеров. Три тренера – Вольрат, Квашнин, Сотников, в разное время руководившие столичным «Спартаком», приглашали меня всерьез заняться футболом, гарантируя место в центровой тройке команды мастеров. Но я играл, получая от этого огромное удовольствие, и главное, футбол мне служил хорошей подготовкой ко всем теннисным соревнованиям.
В то же время теннисное начальство категорически было против этого моего увлечения. Виктор Владимирович Коллегорский, в ту пору руководитель тенниса, привел меня к председателю общества Николаю Петровичу Старостину и стал жаловаться, что я играю в футбол.
– Сломает ногу, что тогда будет? Кто будет выигрывать для «Спартака» чемпионат по теннису?
В то время спартаковское общество было очень сильным. Легкоатлеты, теннисисты, волейболисты, баскетболисты, хоккеисты, футболисты… все старались быть первыми. Это поистине был старостинский «Спартак».
Наш председатель – сам замечательный футболист, выдающийся деятель спорта, ярчайшая личность советского физкультурного движения. Не случайно и, безусловно, справедливо он был удостоен высших наград страны, в том числе и звания Героя Социалистического Труда. Николай Петрович всегда был справедлив, требователен, характер строгий, фигура грозная. Он много сделал для советского спорта, нашего «Спартака», для всех нас. Мы очень любили нашего председателя, но и боялись.
И вот я вместе со своим другом, известным теннисистом и хоккеистом Зденеком Зигмундом, стою перед Старостиным.
– Футболом увлекаешься? – оживился Николай Петрович. – А кого играешь?
– Центрофорварда или полусреднего, – ответил я.
– Ну и как, получается? – заинтересовался еще больше Старостин.
Зденек Зигмунд не удержался и тоже включился в разговор:
– У него техника лучше, чем у многих наших мастеров! А удар какой! Головой как играет!
Старостин на минуту задумался, а потом неожиданно для всех так прореагировал на жалобу Коллегорского:
– А в футбол-то с именем в спорте легче начинать играть, чем это имя завоевывать…
Тут уж я не утерпел:
– Да какая там игра, Николай Петрович, когда бутс 46-го размера нигде достать не могу!
– Ну, это беда небольшая, – улыбнулся Николай Петрович. – Вот тебе записка на обувную фабрику. Там директор – мой брат, Андрей Петрович. Все сделают в лучшем виде. У хорошего футболиста должны быть и хорошие бутсы.
Андрей Петрович Старостин был моим кумиром в спорте. У нас в Загорянке была футбольная команда. Она не знала поражений. Хорошо играли братья Николай, Иван и Степан Тюльпановы, Борис Смыслов, впоследствии нападающий московского «Спартака». Бессменным вратарем был известный летчик-испытатель Юрий Новиков. В нападении отличались мой брат Юрий (ныне народный артист СССР, лауреат Ленинской, Государственной премий, кинорежиссер) и известный теперь спортивный журналист Александр Ермаков.
Я всегда представлял себя Старостиным, то Андреем, то Николаем, то Александром, в зависимости от того, на какое место в команде меня ставили. Но больше всего любил подражать Андрею Петровичу. Мечтал так же, как и он, удостоиться звания заслуженного мастера спорта СССР, быть награжденным орденом «Знак Почета». Смелое желание, не правда ли? Но моя мечта осуществилась.
И вот я в кабинете у Андрея Петровича. И вместо запрещения играть в футбол получаю новые, сшитые по ноге бутсы. Ну как тут было удержаться от соблазна! Тем более что играть я стал сразу за дублирующий состав «Спартака», и в первом матче против торпедовцев великолепный футболист команды мастеров и сборной Станислав Леута с моей подачи забил гол, решивший исход встречи.
В следующей игре – с «Локомотивом» – я сам забил три гола (3:0). Потом был матч с дублем «Зенита» (мы выиграли 5:2), и я опять забил три мяча. Вот что значат бутсы – шикарнейшие, белые – они сверкали, а уж когда мяч летел от этой белой бутсы в ворота, ляжешь спать и вспоминаешь, как это ты забил, как мяч попал в сетку. Сколько удовольствия!!!
Спроси любого футболиста, и он тебе точно скажет, когда, где, при каких обстоятельствах он забил гол. Он все это помнит. Это действительно так.
За дубль «Спартака» играли такие известные в спортивном мире люди, как Анатолий Сеглин, Владимир Горохов. Когда кто-то из них бил штрафной, навешивался мяч и раздавался крик – «Дрейк давай!» (В то время это был популярнейший центрфорвард сборной Англии.)
Это была команда для Озерова. Я шел на мяч. Боролся с защитником и, выиграв в воздухе, головой посылал мяч в ворота.
Время тогда было грозное – шла война, играли только московские команды по субботам или воскресеньям: надо было всем, да и врагу тоже, показать, что жизнь продолжается. В Москве все спокойно!
Частенько бывало и так. Утром я выступал в соревнованиях по теннису, и если, скажем, наша спартаковская команда уже побеждала и парные встречи можно было не проводить – я приносил очко в одиночном разряде, то за мной подавали мотоцикл, на котором я мчался на стадион играть уже в футбол.
С улыбкой вспоминаю свою «футбольную молодость «и, конечно, забитые мячи, а забивал за сезон немало – мячей 25. Удачно выбирал позицию, да и удар был «приличный». И вот после матча с «Зенитом» тренеры решили предоставить мне дебют в основном составе команды мастеров. И отправили на две недели в Тарасовку на базу «Спартака», на сбор. Сколько волнений, переживаний! Ведь тренировался я в тройке с Георгием Глазковым и Владимиром Степановым – выдающимися советскими футболистами.
Казалось, все идет хорошо, и на тренировках у меня все получалось. И вот первое выступление в составе мастеров. За «Спартак» играют: Акимов – Соколов Виктор, Соколов Василий, Тучков – Малинин, Соколов Алексей – Смыслов, Степанов, Озеров, Глазков, Корнилов. Какие имена! Соперник – команда ЦДКА в полном составе. Нет только Григория Федотова. Меня выпустили на поле во втором тайме, когда «Спартак» проигрывал 1:3. Я слишком волновался, имел два выгодных момента, но поторопился, и Владимир Никаноров легко парировал два моих удара. А когда меня сбили в штрафной площадке, судья назначил одиннадцатиметровый… но Степанов промахнулся.
У руководителей тенниса мой футбольный дебют в команде мастеров вызвал новую бурю негодования. Но я не сдавался, продолжал совмещать выступления на корте с игрой в футбол.
С удовольствием вспоминаю матч на первенство Москвы на стадионе «Динамо», когда я играл за первую команду против хозяев поля. За «Динамо» играли Аркадий Иванович Чернышов (это имя хорошо известно любителям спорта) – великолепный футболист, прекрасный хоккеист, неоднократный чемпион СССР. Он был в числе первых, кто начал осваивать хоккей с шайбой, и, став ведущим тренером нашей страны, возглавлял сборную Советского Союза по хоккею. Он приводил ее к победе на различных чемпионатах мира, Европы, Олимпийских играх. Под его руководством сборная 11 раз была чемпионом мира. За «Динамо» играли Радикорский, Станкевич – известные защитники. На первых минутах я открываю счет – 1:0. Динамовцы проводят ответный мяч – 1:1. Но я забиваю 2-й гол – 2:1. И все же на перерыв мы уходим при счете 2:2. Настроение у меня хорошее: норму свою я перевыполнил – забил два мяча, так что дело сделано.
Второй тайм – мы впереди – 3:2. И судья Иван Федорович Крючков – строгий арбитр, известный в спортивном мире общественный деятель – назначает одиннадцатиметровый. В команде всегда «пенальти» бил я, а здесь что-то заволновался и бить не пошел. Со скамьи запасных тренер В. Степанов громко крикнул: «Озеров! Озеров!» Я вышел к мячу, пробил плохо, но забил. Однако судья показал вновь на 11-метровую отметку, предлагая сделать повторный удар: кто-то из наших оказался в штрафной раньше положенного срока. И опять после властного крика тренера – «Озеров!» я ударил. На этот раз точно, и счет стал – 4:2 в нашу пользу. Но динамовцы сравняли, и положение выровнялось – 4:4. За две минуты до конца встречи Крючков назначил угловой. Последовала подача, и «счастливый» Озеров забил решающий гол головой – 5:4. Победа! Четыре мяча в одном матче – приятно вспомнить. Но это не самое высшее мое достижение в футболе.
В матче с калининским «Спартаком», который мы выиграли 8:1, я забил 7 мячей: 5 головой, один ногой и один одиннадцатиметровый.
Вы когда-нибудь бывали на футбольных собраниях и слышали тренерские «установки»? Ну, скажем, вот такую: «Товарищи, играем первый тайм, защищаемся, сдерживаем атаки соперника. Во втором тайме выходит Николай Николаевич – делает результат!» А? Скажите, где, в какой команде Вы могли услышать такое? Так говорили своим подопечным в Киеве на чемпионате УС «Спартака» тренеры московского «Спартака» Александр Иванович Игумнов и Владимир Александрович Степанов. Сколько веры вкладывали они в тебя, с каким подъемом, настроением выходил ты после таких слов на поле с единственной задачей – оправдать их доверие. (А ведь у меня тогда сильно была повреждена нога, играл самые важные матчи, да и то врач разрешал играть только один тайм.) Бывало, приходилось играть и вратарем: 6 матчей я провел в воротах.
А дело было так. В армию в срочном порядке призвали второго вратаря «Спартака» Виноградова – он надел армейскую форму. И вот матч «Спартак» – «Динамо», а в воротах стоять некому. Ребята просят: «Коля, у тебя ведь реакция, ты теннисист и должен защищать ворота». (А я-то ведь нападающий.) Ну ладно, согласился. И если бы я стоял всерьез, наверное, много бы мячей напропускал. Но я отнесся к этому с юмором: «Заметьте, сколько я буду минут „сухим“ вратарем». И стал отмерять шаги. Появились на поле динамовцы, улыбаются: с кем играть – даже вратаря нет. А у них в составе: Кочетов, Наумцев, Семичастный, Станкевич, Назаров, Бехтенев, Пискарев, Принц, Совдунин, Николай Дементьев, Сергей Ильин.
Состав очень сильный. Первый удар по моим воротам сразу сделал Станкевич – пробил метров с пятидесяти, надеясь сразу же поразить цель с такой немыслимой дистанции. Но я мяч отразил и попросил защитников не давать бить из штрафной площадки. А уж издалека я-то, отразив удар Станкевича, был уверен, что не пропущу. Тренировал команду «Динамо» Михаил Якушин. Он сначала смеялся, потом стал злиться, а затем совсем разволновался: первый тайм – 0:0. В конце второго с углового мне забили гол. Забил Принц. Ну, думаю, сейчас посыпятся мячи как из рога изобилия. Однако за 10 минут до конца блестяще игравший Виктор Семенов, осваивающий новую футбольную «роль» центрального защитника, со штрафного забил ответный гол. И матч в Тарасовке, к всеобщему удивлению и к моей радости, закончился вничью – 1:1.
Утром раздается телефонный звонок. Это корреспондент «Вечерней Москвы» Яблоновский спрашивает: «Николай Николаевич, вы играли вчера за дубль „Спартака“ против „Динамо“ вратарем?» Отвечаю: «Да». – «Сегодня выходит статья в газете „Чемпион в воротах“. Надо бы сделать снимок».
Соглашаюсь. Пришли на стадион Института физкультуры. Известный теннисист, хоккеист и футболист Иван Новиков вместе с нами вышел на поле и стал бить мне по воротам, а я отражал удары. Яблоновский все эпизоды фиксировал, а затем говорит:
– Прошу бросочек!
Я на него смотрю с недоумением.
– Не умею.
– Простите, вы вчера защищали ворота дублеров «Спартака» в Тарасовке?
– Я, – отвечаю.
– Тогда прошу бросочек. Я ему опять:
– Не умею.
– Не умеете падать?
– Не умею.
Снимок и заметка «Чемпион в воротах» все-таки появились в газете. Пришлось лечь на землю, крепко обхватив мяч, а Новиков «со страшным выражением на лице прыгал через бросившегося в ноги вратаря. Снимок этот попал даже в футбольный календарь.
В этих шести матчах пропустил я и одну «бабочку» после удара нападающего «Крылышек» Гаррика Горшкова: каюсь, назавтра предстоял финал первенства Москвы по теннису, боялся повредить руку.
Ездил я со «Спартаком» в турне по городам страны. За команду выступали: Леонтьев, Чернышов, Кулешов, Вас. Соколов, Седов, Руднев, Васильев, Смыслов, Конов, Озеров, Сальников, Парамонов.
В Днепропетровске за 4 минуты до конца мне удалось с подачи Сальникова забить решающий гол (2:1). Сам Василий Николаевич Соколов – капитан команды прибежал на центр поля… ручку пожали!!! В Харькове мы проигрывали – 1:3, но сравняли счет – 3:3. На последней минуте я удачно вывел к воротам Уграицкого, своего друга, олимпийского чемпиона, заслуженного мастера спорта (это всё потом) Алексея Парамонова, но вратарь спас свою команду.
Мой гол принес «Спартаку» победу и в матче в Горьком – 1:0 (с подачи К. Малинина). Никогда не забуду, когда Н. Дементьев переходил из «Динамо» в «Спартак». Тогда первые матчи он играл за первую клубную команду и партнерами у него были Зигмунд и Озеров. Тройка – Зигмунд – Озеров – Дементьев. Какая прелесть! Только крикнешь: «Коля!» – и мяч у тебя в ногах. Мы выиграли у «Строителя» – 7:0. Четыре мяча забил Зигмунд, 3 – Озеров. Море удовольствия играть с такими мастерами, как Н. Дементьев.
Один футболист не следит за собой, за своей спортивной, физической формой. В свои 25 он тучный, малоподвижный, частенько нарушает режим и, конечно, ему нет места в команде, а такие «техники», легкие, быстрые, которые ведут за собой своим примером, своим отношением к делу – молодых, являясь по существу настоящими помощниками тренеров, если хотите – играющими тренерами, такие пусть играют хоть до 75 лет, если здоровье им позволяет, если они могут. Н. Дементьев блестяще дебютировал в команде мастеров «Спартака» и сказал свое неповторимое слово в нашем футболе.
На малом поле стадиона «Динамо» играли первые команды «Динамо» и «Спартака». За нашу первую играли 3. Зигмунд, И. Новиков и известный журналист Виктор Фролов. Он играл правого крайнего. Мы выиграли – 3:2 (2 мяча забил я, один – Фролов). Матч запомнился еще тем, что Иван Новиков, когда мы были впереди, тянул время и бил… на Масловку, через забор. Пока принесут мяч!.. Свою футбольную карьеру я закончил в 1950 году на московском стадионе «Локомотив», когда первая футбольная команда «Спартак» оспаривала у мастеров-железнодорожников право выступать в чемпионате страны 2-й лиги. Это была грустная страничка в биографии нашего выдающегося футбольного тренера Гавриила Дмитриевича Качалина, готовившего команду железнодорожников, потому что по итогам двух матчей мы победили мастеров «Локомотива». В те годы «Спартак» был представлен двумя командами: одной – в высшей лиге, а другая, наша, завоевала право участвовать в классе «Б».
Незабываем вечер чествования спартаковцев. Помимо двух команд футболистов отличились тогда и теннисисты, выигравшие кубок СССР.
Мне, как одному из них, виновников торжества, пришлось тогда сидеть и среди футболистов, и среди теннисистов. Но, увы, вскоре наша команда была… расформирована.
Рассказываю о своей футбольной жизни с большим удовольствием. Есть такая поговорка: не похвалишь себя сам, никто не похвалит. Это своего рода мои «охотничьи рассказы». С тех пор я не выступал в командах, разве что за родной Радиокомитет. Но не упускал случая поиграть в футбол просто так.
Часто принимал участие в тренировках сборной Советского Союза и клубов, с которыми выезжал за рубеж в качестве спортивного комментатора. В Бразилии на стадионе «Ботафого» во время тренировки, играя в компании с Мишиным – Понедельником, Сальниковым и Саркисом Овивьяном, я забил гол вратарю Ивакину.
Присутствующим на стадионе зрителям (а их несмотря на дождь было немало) понравилось, как это было сделано, и они даже подняли салют петард по этому случаю.
Я могу гордиться тем, что нет у нас такого известного вратаря (включая великого Яшина), которого я не испытал бы лично. Помню, с Владимиром Маргания, вратарем тбилисского «Динамо», мы даже заключили пари во время выступлений в Польше в 1950 году, что я забью ему десять одиннадцатиметровых из десяти. Я выиграл. Все десять мячей побывали в сетке ворот.
На чемпионате мира в Чили в 1962 году мне довелось помогать Владимиру Маслаченко, второму вратарю сборной страны, восстанавливать форму после травмы. Мог ли я предположить, что через несколько лет буду с ним заниматься и помогу ему приобрести профессию спортивного комментатора?
Теннис и футбол шагали все время рядом в моей жизни спортсмена. Мне это совместительство помогало. Хорошая физическая подготовка – фундамент всех успехов теннисиста, а этот фундамент я закладывал в футбольных матчах. Футбол приносил мне много радости: делал мои занятия спортом разносторонними.
Футбол не отвлекал меня от тенниса, а помогал добиваться успехов на кортах. Все же теннис победил футбол. Но на экзамен в Московский Художественный театр я отправился все-таки непосредственно с футбольного матча.
В тот день с утра я очень волновался. Страшно подумать – экзамен перед самим Хмелевым, Николаем Павловичем Хмелевым – руководителем театра, великим русским артистом.
Чтобы как-то успокоиться, решил поехать посмотреть игру моей первой клубной команды «Спартак», выступающей как раз в заключительном туре чемпионата Москвы. Играть в этот раз я, естественно, не мог.
Игра проходила на стадионе «Метрострой». Матч судил известный футбольный арбитр Сергей Руднев, в прошлом блестящий мастер настольного тенниса. Когда ребята узнали, что я играть не собираюсь, а приехал посмотреть, то стали уговаривать. Вместо меня играть было некому, запасных не было. Уговорили. Вышел на поле, сразу около меня вырос защитник. Первый тайм подходил к концу, когда Руднев назначил «пенальти» в ворота наших соперников.
Не знаю, что произошло со мной – то ли излишнее волнение по поводу экзамена во МХАТе, но одиннадцатиметровый я пробил неудачно, попал в штангу. Последовала ответная атака, и на перерыв мы уходили, проигрывая – 0:1. В раздевалке никто не сказал мне ни слова, и так было понятно, что матч проигрываю я.
Во втором тайме я играл в полную силу, сравнял счет. Матч закончился вничью – 1:1. Сразу после игры помчался в театр. Экзамен сдал успешно (играл сцену из спектакля «Соперники» Шеридана, комедийную роль Боба Эккерса – моя выпускная работа в театральном институте) и стал актером Художественного театра.
Какими мы были в те далекие пятидесятые годы? Конечно, прежде всего моложе на несколько десятилетий. Сегодня, оглядываясь назад, понимаешь, какая это была счастливая пора, хотя для меня начало пятидесятых было началом заката собственной спортивной карьеры. В 1951-м, после четырехлетнего перерыва, мне удалось вернуть себе звание чемпиона страны. То была самая дорогая для меня победа, ибо пришел к ней после тяжелейшей травмы, операции, собственных сомнений и неверия многих. И все-таки было грустно, потому что понимал, что с большим теннисом скоро предстоит расстаться.
– Внимание! Говорит и показывает Москва! Наш микрофон на московском стадионе «Динамо»!
В те годы слова эти обозначали одно: футбол!
Сказать, что это была самая популярная игра, – значит не сказать ничего. Футболом жили. Это была любовь, страсть, которой отдавались самозабвенно. Трудно описать трибуны московского стадиона «Динамо», когда шли матчи чемпионата страны. Болели отчаянно, радовались бурно, ликовали неистово, огорчались чуть не до слез. У каждого болельщика были свои кумиры: Константин Крижевский, Василий Трофимов, Игорь Нетто, Анатолий Ильин, Валентин Иванов, Автандил Гогоберидзе… Но сегодня мне хочется вспомнить одну команду. ЦДКА – легендарную команду лейтенантов, как называли ее в те дни. Думаю, что слов не надо, достаточно одних имен: Григорий Федотов, Валентин Николаев, Всеволод Бобров, Анатолий Башашкин, Александр Петров, Алексей Гринин, Владимир Демин, Иван Кочетков, Виктор Чистохвалов, Владимир Никаноров, Юрий Нырков… Можно было болеть за «Динамо», «Спартак», «Зенит», но не восхищаться ими было невозможно. Молоды, красивы, атлеты, виртуозы мяча, актеры, если хотите, превращавшие каждый матч в подлинный спектакль, – красивый, яркий, мужественный, каковым и должен быть, по моему убеждению, настоящий футбол.
Когда в 1952 году наша сборная отправилась на Олимпийский турнир в Финляндию, никто и предположить не мог, какие драматические события последуют вскоре.
Победа и поражение… в спорте они всегда рядом. Первый матч со сборной Югославии закончился вничью. Во втором мы уступили. Как рассказывали мне очевидцы, руководство ЦДКА было вызвано к Сталину. Разговор состоялся короткий:
– Если часть отступает без приказа, что с ней делают? Расформировывают!
Это был приговор. И пусть проиграла не команда ЦДКА, а сборная, в составе которой хотя и было немало армейцев, но сборная, собранная наспех, еще совсем несыгранная, – такой приговор в те годы обжалованию не подлежал. Команда лейтенантов перестала существовать.
Думаю, что корни многолетних неудач этого клуба уходят еще в тот год страшной несправедливости, когда была не просто расформирована команда, а в одно мгновение уничтожены традиции, дух, царившие в ней, возродить которые порой не удается и за десятилетия. Сорок два года прошло, а по-прежнему горько!
Что ж, в жизни каждого спортсмена когда-нибудь наступает этот момент. Все остается прежним: трибуны, притихшие в ожидании поединка, но он, этот поединок, уже без тебя. Аплодисменты в знак признания и благодарности, но адресованные не тебе. Пьедестал, к которому направляется кто-то другой… Непросто расстаться с этим. И кто скажет иное – не поверю. Спустя два года выиграл еще одну золотую медаль чемпиона страны, зная наверняка, что она уже действительно последняя. И ушел.
Тогда казалось, что с большим спортом покончено навсегда. Впереди главное – профессия, избранная на всю жизнь, сцена Московского Художественного академического театра, уже ставшего моим домом. И конечно, предположить не мог, что впереди 17 Олимпиад, 30 чемпионатов мира и олимпийских турниров по хоккею, репортажи из 49 стран мира. И сколько еще в жизни предстоит впервые.
Многих из тех, о ком я поведу разговор, уже нет среди нас. Но они прошли через мою жизнь, они живут в сердце моем. Первое слово о Льве Ивановиче Яшине.
Казалось бы, мы знаем о нем если не все, то многое. Но вот не стало Льва Ивановича, и хочется знать о нем все больше и больше. Наверное, многим Яшин запомнился во время торжеств в его честь на стадионе «Динамо», которые транслировались по телевидению. Но, не побоюсь сказать, преступное невнимание проявило наше ТВ к состоявшемуся накануне в динамовском Дворце на улице Лавочкина вечеру, не сделав даже видеозаписи. И поскольку мы лишены возможности когда-либо увидеть это событие, позволю себе сказать о нем несколько слов.
Начну с того (простите за презренную прозу), что вечер не стоил ни копейки. Гремел оркестр, были танцы. В гости к Яшину приехали: Евтушенко, Соткилава, Гафт, Задорнов, Арканов, Евдокимов, Винокур, Ножкин… Некоторые прибыли прямо из «Шереметьева». Разумеется, ни о каком вознаграждении речи не было.
Льва Ивановича приветствовали: Исакова, Роднина, Фетисов, Юрзинов, Давыдов, Плавунов, Блохин, Николай Петрович Старостин и футболисты всех московских команд. Космос был представлен космонавтом Серебровым, международная спортивная общественность – Эйсебио (Португалия), Чарльтоном (Англия), Колевым (Болгария), Грошичем (Венгрия). Когда же на сцену вышла футбольная команда олимпийских чемпионов 1956 года во главе с Качалиным и Нетто, а Гурченко исполнила песню «Команда молодости нашей», многие в зале прослезились. Вот такого зрелища лишило миллионов зрителей наше телевидение. Ну да ладно, теперь ничего не поправишь.
Я симпатизировал Яшину с первых его шагов, любил и люблю этого человека, из-за чего однажды даже получил замечание по службе. Я, молодой еще тогда комментатор, вел репортажи из Швеции с чемпионата мира по футболу. После одного из них меня огорошили известием:
– Был звонок из Москвы, у тебя какие-то неприятности.
Я – к руководителю делегации Постникову:
– Дмитрий Васильевич, в чем дело?
– Претензия к тебе, Коля. Ну что ты заладил: Яшин да Яшин, Яшин да Яшин… Будто других игроков в сборной нет.
– Да что ж я мог поделать, если игра шла у наших ворот, а Яшин творил чудеса.
– Не мне тебя учить. Но замечание учти.
Это сейчас может сложиться впечатление, что жизнь Льва Ивановича состояла из одних почестей. А сколько его критиковали, ругали, как ругают всех вратарей, – в пропущенном голе, а не ставя это в заслугу нападающему. И если, скажем, наша сборная проигрывала 0:2, то спасибо Яшину следовало сказать за то, что счет не вырос до 0:8.
По-моему, за рубежом его оценили раньше, чем у нас. Однажды случилось так, что небольшой группе футболистов и мне с ними пришлось догонять нашу сборную. Не помню уж, в какой стране дело было, кажется, в Венгрии. Когда хозяева узнали, что среди нас Яшин, не последовало никакого контроля, никакого таможенного досмотра. Нас усадили в машину, отвезли в отель, накормили. Имя Яшина – это пропуск, пароль, своего рода охранная грамота.
Закончив играть, Лев Иванович уже в другой роли продолжал служить людям. Надо посетить школу-интернат? Пожалуйста. Есть нужда открыть соревнования клуба «Кожаный мяч»? Какой разговор! Приглашают в Финляндию на турнир его имени? Отказаться невозможно. Яшин много ездил. Но я хочу подчеркнуть, что ездил-то больной человек, человек без ноги, которому даже один лестничный проем одолеть было непросто. А путешествовал потому, что был нужен там, куда звали.
В последнее время Лев Иванович знал, что уходит из жизни. Но стойко переносил неизбежное. Не выдержал только тогда, когда Нишанов вручал ему Золотую Звезду и орден Ленина – заплакал Яшин. А потом, собравшись, произнес привычное: мол, это награда всего отечественного футбола. Нет, это награда Льва Ивановича Яшина – великого гражданина, вратаря, которому нет равных.
Как сейчас помню этот день – 12 марта 1953 года. В решающем матче на Кубок Советского Союза по хоккею с шайбой встретились постоянные соперники, столичные команды – ЦДКА и «Динамо». Вопреки всем прогнозам, в напряженнейшей борьбе победили динамовцы – 3:2. Во многом успеху команды способствовал молодой вратарь Лев Яшин. Помню, я спросил у одного из лучших наших хоккеистов – Алексея Гурышева:
– Что можете сказать о динамовском вратаре Яшине?
– Великолепный спортсмен, – последовал ответ. – Уверен, что он еще не раз прославится в ледяных баталиях.
Но этому прогнозу осуществиться не удалось. Весной 1953 года Лев Яшин был включен в основной состав футбольной команды мастеров московского «Динамо» и с тех пор неизменно на протяжении долгих лет верой и правдой служил своему родному коллективу. Я видел сотни матчей, сыгранных Львом Яшиным в играх чемпионата страны, в матчах на Кубок, в товарищеских международных соревнованиях, на чемпионатах мира, олимпийских играх, поединках на Кубок Европы, и мог бы рассказать много об этом великолепном спортсмене, сказавшем свое веское, неповторимое слово в мировом футболе. Но для этого рассказа не хватило бы, пожалуй, и целой книги.
С 1954 года Лев Яшин играл за сборную, и с тех пор его биография неразрывно связана с биографией сборной Советского Союза, ее победами и суровыми испытаниями. Судьба спортивного журналиста позволила мне видеть Яшина во всех этих боях. Вспоминаешь их, и перед тобой встает образ выдающегося мастера, мужественного бойца, очень много сделавшего для нашего спорта, для нашего футбола. Современная тренировка футболистов длится часами. Но после каждой из них Лев Яшин всегда просил кого-нибудь из игроков сборной остаться и побить ему по воротам. А потом Лева занимался гимнастикой, акробатикой, бегал кросс, работал со штангой. Мокрая майка, капельки пота, раскрасневшееся лицо – таким и помню его в будничной обстановке. Невероятное трудолюбие, настойчивость, влюбленность в игру – вот фундамент того большого спортивного мастерства, которое он с таким блеском демонстрировал на протяжении многих лет.
Крупнейшие международные соревнования, чемпионаты мира, Европы, Олимпийские игры не могут идти ни в какое сравнение с товарищескими матчами. Там жажда победы во много раз сильнее, борьба ожесточеннее, сознание ответственности выше. И нужно быть поистине великим мастером и великим бойцом, чтобы выдержать такое испытание безупречно.
Яшина называли новатором. Ему тесно было в воротах, и он стал выходить вперед. Он играл на всей штрафной площадке, где великолепно ориентировался, руководил сборной командой, смело действовал на выходах. Яшин стал как бы дополнительным полевым игроком. Он довел свое мастерство до совершенства, играл в воротах строго и четко. Он никогда не играл на публику и, будучи всемирно известным футболистом, всегда оставался скромным.
Яшин – мой самый любимый спортсмен. Мне довелось вести репортаж о его первом в жизни матче. Вел я и передачу, когда на Центральном стадионе имени Ленина состоялся прощальный матч выдающегося футболиста.
Может быть, вы помните после чемпионата мира в Чили в 1962 году некоторые специалисты написали в газете, что Яшин пропустил два мяча с 35 метров (хотя эти метры, как правило, устанавливают на глазок комментаторы, журналисты и никто из них на поле с рулеткой не выходит), и сделали из Яшина виновника поражения на чемпионате мира.
Яшин пережил тяжелые времена. Он поверил в то, что стар, что играть не может, что должен расстаться с футболом. Когда он выходил на стадион, ему свистели. Он стал появляться на футбольном матче уже после начала, а уходить минут за десять-пятнадцать до конца, чтобы не слышать несправедливых, обидных слов. Эти горе-болельщики забыли, что с именем Яшина связаны самые прекрасные, самые замечательные страницы в истории нашего футбола, в истории советского спорта. Мельбурн, год 1956-й, золотые олимпийские медали. Париж, «Парк де Пренс» – выигрыш первого Кубка Европы. Да и на каждом чемпионате мира Яшин играл блестяще, завоевывая признание и авторитет отечественному футболу.
Молодец тренер «Динамо» тех лет – Александр Семенович Пономарев: он сохранил нашему футболу человека, которому суждено было стать лучшим вратарем мира. Он поддержал Яшина в трудную минуту, уверял, что все образуется и опять будет успех, что нужно играть, тренироваться.
Когда в Москве в 1963 году в матче на Кубок Европы встретились сборные команды Советского Союза и Италии, Яшина в воротах не было. А когда собралась Федерация футбола, чтобы решить, кто поедет на ответственную встречу в Рим, перед тренером сборной был поставлен вопрос – если Яшин не нужен в игре с итальянцами, то его пошлют в Лондон играть за сборную мира (Яшин получил такое приглашение). Тренер сказал, что Яшин в Италии не нужен, и Лев Иванович отправился в Лондон играть за сборную мира не как лучший вратарь Советского Союза, а… заканчивать свою спортивную карьеру. Но спорт тем и прекрасен, что за неудачами следуют победы, за поражениями – взлеты.
Яшин играл на стадионе «Уэмбли» прекрасно, не пропустил ни одного мяча, и весь мир увидел, что в Советском Союзе живет и играет лучший вратарь мира. Я говорю «весь мир», потому что в этот день телевидение многих стран демонстрировало матч между сборной командой Англии и сборной мира, посвященный столетию английского футбола.
Когда наша сборная приехала в Италию на ответную встречу, перед руководителями снова встал вопрос, кого же ставить в ворота. Не поставить Яшина нельзя – как-никак лучший вратарь мира! За час до матча Яшину сказали, что он будет защищать спортивную честь нашего футбола.
Яшин в тот день играл прекрасно. Он спас нашу команду от разгрома. Матч закончился вничью. И дело даже не в том, что он взял одиннадцатиметровый, потому что это не столько заслуга вратаря, сколько оплошность нападающего. Яшин выиграл психологическую дуэль с лучшим мастером по выполнению одиннадцатиметровых ударов, каким являлся в то время центральный нападающий «Скуадры Адзурры» Маццола. Когда судья назначил одиннадцатиметровый, капитан сказал Маццоле:
– Ты бьешь одиннадцатиметровый. Маццола спросил:
– Я? – И, видимо, представил себе, что он сейчас будет бить пенальти лучшему вратарю мира, которому в Лондоне били, били – не забили.
Здесь ему полтора тайма бьют с различных положений, дистанций, а он берет все, отбивает мячи рукой, ногой, даже головой. Капитан во второй раз сказал ему: «Ты бьешь одиннадцатиметровый». Маццола вышел к мячу как приговоренный, пробил плохо. Яшин взял. Когда матч закончился, я подошел к молодому центрфорварду хозяев поля и спросил:
– Как же так получилось? Почему вы не забили одиннадцатиметровый?
Маццола улыбнулся и ответил:
– А что я мог сделать? Просто Яшин лучше меня играет в футбол.
Тренер сборной Италии Фабри говорил:
– Хотел бы я посмотреть на вашего тренера, если бы в воротах стоял не Яшин, а кто-нибудь другой.
Когда я пришел в комнату, где был Яшин, Лева плакал. Может быть, от страшного волнения, огромного напряжения, потому что игра шла только в одни, яшинские ворота.
Я много странствовал и беру на себя смелость утверждать, что не знаю другого спортсмена, который пользовался бы такой баснословной, феерической славой, которой пользовался Лев Яшин. Когда мы приехали в Испанию, матери поднимали к окну автобуса своих детей, чтобы они посмотрели на великого русского голкипера. Везде, где бы ни появлялся Яшин, только и можно было слышать: «Ясин, Ясин, Ясин!» Толпы людей, просящих у него автограф. Когда в раздевалку нашей команды пришел знаменитый, легендарный испанский вратарь Заморра, Яшин бросился к нему навстречу, стал говорить, что мечтал играть, как Заморра, что засыпал с его именем на устах. Заморра слушал, ему переводили, он улыбался, потом взял Яшина за руку и сказал: «Нет, Ясин, вы неверно говорите, я никогда не играл так, как вы. Вы – лучший в мире!»
Хочется верить, что когда-нибудь (чем скорее, тем лучше) у нас появится вратарь высокого международного класса, который достойно примет яшинскую эстафету и приумножит славу отечественного футбола.
Кубок Европы в руках у Игоря Нетто. Незабываемый день 1960 года в Париже! Самая яркая страница отечественного футбола. Выиграть драгоценный спортивный трофей было, разумеется, далеко не просто. Для достижения этой цели надо было преодолеть не один барьер…
У нас было много соперников, но, пожалуй, самый авторитетный, самый грозный – коллектив сборной Венгрии. Венгерская сборная была очень сильной. И то, что наша команда в Москве выиграла у венгерских спортсменов, рассматривалось в нашей стране как достижение и хорошая перспектива выхода в полуфинал. В Венгрии же поражение считали досадным срывом, случайностью. А так как предстоял второй матч, в Венгрии, и полуфиналист определялся по результатам двух игр, то в Будапеште решили, что все еще можно поправить.
И вот столица Венгрии. Сборная Советского Союза приехала на ответную встречу. Как обычно, тренировки, приготовления, посещение музеев, театров в свободное время. После спектакля «Отелло» в Венгерском национальном драматическом театре зашли за кулисы поблагодарить за доставленное удовольствие и поздравить замечательного венгерского артиста Ференца Бешанэи. Мы невольно улыбнулись, когда «Мавр» неожиданно спросил: «А какой будет счет матча 27 сентября?» Говорили о предстоящей встрече венгерских и советских футболистов, как вдруг в артистическую вошел помощник режиссера, ведущий спектакль, и разговор еще более оживился. Артисты заулыбались, начали вспоминать шведский чемпионат, первый матч Англии и СССР. Вспомнили и одиннадцатиметровый, весьма сомнительно назначенный в наши ворота. И, может быть, поэтому вконец смутившийся помощник режиссера быстро дал звонок к началу последнего акта, прекратив таким образом неприятные для него воспоминания. Помощник режиссера был не кто иной, как судья по футболу Жолт, назначивший в Швеции этот одиннадцатиметровый.
В Венгрии очень любят футбол, а потому неудивительно, что с таким нетерпением и волнением все ждали воскресенья. Ждали и почти не сомневались, что матч окончится победой Венгрии 3:1 или 4:1. Местные специалисты и болельщики говорили, что вратарь Грошич еще никогда не был в такой великолепной форме. Защитники Матраи, Шипош, Шароши надежны. Вместе с полузащитниками Божиком и Котасом они хотят создать непреодолимый заслон для наших форвардов. Нападающие играют результативно. Опасен правый крайний Шандор, которого называют здесь «венгерским Гарринчей». Стремителен и хладнокровен левый крайний Феньвеши. Главная ударная сила команды – центровая тройка Гереч, Альберт, Тихи. Сборная Венгрии, как утверждали специалисты, – единый сыгранный ансамбль. Команда одержала шесть побед подряд в матчах с национальными сборными и один матч свела вничью. Свою последнюю контрольную встречу коллектив провел с клубной командой второй группы «Вашаш Ржбет» и выиграл 11:0.
В живописных Будайских горах на высоте 480 метров расположена гостиница «Фереш Чиллинг» («Красная звезда»). Здесь живут и готовятся к матчу футболисты Венгрии. По приглашению венгерского радиокомментатора Дьердя Сепеши я ездил в «Фереш Чиллинг». Меня поразило, что все футболисты, с кем бы мне ни довелось беседовать, говорили, что обязательно выиграют у нашей команды, и называли счет. Представьте себе, тот же счет – 3:1 или 4:1. Что это, уверенность в своих силах или излишняя самоуверенность? Капитан команды Божик, который выступал за сборную Венгрии в 92-й раз, тоже не сомневался в успехе. Божик полагал, что будет назначена третья, дополнительная встреча между обеими командами, так как вряд ли им удастся забить три мяча гостям, но два-то – обязательно. Капитан сборной Венгрии считал, что их молодая центровая тройка добьется большого успеха в борьбе с защитой команды СССР. Тренер Бароти говорил, что его больше всего беспокоит, сможет ли защита нейтрализовать действия Метревели, Иванова, Месхи.
Пресса уделяла большое внимание советским футболистам, их пребыванию в Будапеште. Газеты рассказывали о тренировках команды, помещали фотографии, дружеские шаржи, беседы, интервью. Особенно всех интриговал новый игрок сборной СССР Михаил Месхи. Дело в том, что тренер венгерской команды Бароти ждал матч сборных команд СССР и Чехословакии в Москве. Возвратившись в Будапешт, он восторженно отзывался о молодом советском нападающем, охарактеризовал Месхи как самого острого и опасного игрока.
И вот по свистку польского арбитра Ю. Коваля на футбольном поле «Непстадиона» в столице Венгрии начался матч на Кубок Европы.
– Сколько человек присутствует на матче? – спросил я у одного из любителей футбола.
Улыбаясь, он ответил:
– На стадионе вся Венгрия!
Интерес к матчу был исключительно велик. Девяносто тысяч счастливцев – обладатели билетов, а остальные смотрели передачу по телевидению и слушали репортаж по радио. Команды выставили свои лучшие составы: Венгрия – Грошич, Матраи, Шипош, Шароши, Божик, Котас, Шандор, Гереч, Альберт, Тихи, Феньвеши; СССР – Яшин, Кесарев, Масленкин, Кузнецов, Воинов, Нетто, Метревели, Исаев, Иванов, Бубукин, Месхи.
Почти целый день лил дождь. Поле стало мокрым, мяч – тяжелым и непослушным. Можно было ждать любых неожиданностей. Поэтому все – и болельщики, и специалисты футбола, и венгерские журналисты – были уверены: стремясь удержать завоеванное в Москве преимущество, команда Советского Союза будет играть в оборонительном варианте. Однако, как показал ход матча, советские футболисты не собирались отсиживаться в обороне. Команда приняла план активных действий, предусматривающий даже в трудные минуты стремительность и мощные контратаки. Это была правильная тактика. Ведь даже один гол, забитый в ворота хозяев, почти лишал венгров надежды на успех.
Игра началась натиском венгерских спортсменов. В течение первых восьми минут хозяева поля бурно атаковали. Шесть угловых ударов! Быстрые крайние нападающие Шандор и Феньвеши часто отходили назад, стремясь увести за собой подальше от ворот Кесарева и Кузнецова. Это позволило бы центровой тройке – Гереч, Альберт, Тихи – атаковать в основном через центр поля, где в одиночестве должен был оставаться Масленкин. Однако наши крайние защитники не только зорко следили за своими подопечными, но в тяжелые моменты успевали подстраховать Масленкина и тем создавали плотный заслон в центре на подступах к штрафной площадке. Хорошо руководил действиями нашей защиты Яшин. Отбив первый и довольно мощный натиск хозяев поля, советские спортсмены постепенно выровняли игру. Затем красные футболки все чаще и чаще начали появляться в штрафной площадке противника. Уже на 9-й минуте Воинов пробил по воротам. Грошич взял мяч. Атаки следуют то на одни, то на другие ворота. Удары Метревели и Бубукина неточны. Опасно таранит нашу линию защиты левый полусредний Тихи. Он все время стремится пробить по воротам. Правда, его удары большей частью не достигают цели. Но вот на 19-й минуте Яшин с трудом берет мяч, посланный Тихи. А уже через минуту раздается гром аплодисментов. Это Грошич парировал сильнейший удар Воинова. Двадцать первая минута могла стать роковой для нашей команды. Нетто отдавал мяч Яшину. И – о ужас! Передача неточна. Тихи овладел мячом, перед ним один Яшин. Гол неминуем. И тут наш вратарь молниеносно бросается в ноги венгерскому форварду. Ворота спасены! Во взаимных атаках проходили последние минуты первого тайма. Удары Феньвеши, Исаева, Иванова, Тихи, Шандора и Нетто успеха не принесли ни одной из команд – 0:0.
Окончился перерыв. Бурным натиском начинают второй тайм хозяева поля. И снова оборона нашей сборной быстра, безупречна, дружна и самоотверженна. Воинов и Нетто бдительно сторожат своих подопечных, хорошо понимая, что в таком матче их главная задача – выполнение защитных функций. Однако это не помешало обоим полузащитникам при малейшей возможности стремительно подключаться к атаке. Особенно много хлопот Грошичу доставлял Воинов. На 8-й минуте упускает возможность забить гол Бубукин. Во втором тайме левый полусредний нашей команды все чаще и чаще начинает обыгрывать заметно утомившегося Божика. Наши футболисты стремятся атаковать в основном через середину поля, куда для организации наступления отходит Иванов. В освобождающиеся зоны то и дело врываются Бубукин, Месхи, Метревели, а иногда и Воинов. Пятьдесят восьмая минута. Яшин, Нетто, Исаев, Иванов, Бубукин разыгрывают великолепную многоходовую комбинацию, законченную Юрием Воиновым. После неотразимого удара полузащитника мяч, словно пуля, влетел в нижний угол ворот сборной Венгрии. Советские футболисты после первого матча в Москве имели в запасе два мяча. После гола, забитого Воиновым в этой встрече, хозяевам поля для того, чтобы свести счет мячей хотя бы вничью и добиться права на дополнительную встречу, нужно было забить уже три мяча Яшину. Три мяча! До конца матча 30… 20… 10 минут.
Время неумолимо движется вперед. Венгры в цейтноте. Их атаки разбиваются еще на подступах к штрафной площадке нашей сборной. С большим мастерством действуют оборонительные линии. В то же время воодушевленные успехом советские спортсмены продолжают наступление. Опасно и остро играют Месхи и Иванов, активно действует Бубукин. Правда, их усилия не приносят результатов. Счет 1:0 не изменился до конца встречи.
Футболисты нашей сборной были довольны результатом встречи.
«Этот матч, – сказал Лев Яшин, – как и все предыдущие с венграми, был очень трудным. Хорошо, самоотверженно и четко играла наша защита».
«Рад ли я, что забил мяч, решавший исход встречи? – улыбаясь говорил мне Юрий Воинов. – Конечно, очень рад, тем более что после этого гола мы стали играть увереннее».
«В первом тайме играть против Божика было очень трудно, – рассказывал Бубукин. – Однако после перерыва полузащитник устал, и мне стало полегче».
«А я первый раз выступал за рубежом в составе сборной, – говорил Месхи. – Хочу и в дальнейшем защищать спортивную честь своей страны. Буду улучшать игру. Горжусь успехом своих товарищей. Защитники были лучше, чем мы, нападающие».
Ну а знаменитый венгерский вратарь Дьюла Грошич дал мне такое интервью: «Больше всего я боялся Воинова. И, как видно, не зря. После его удара я увидел мяч уже в воротах. Понравился Бубукин. Желаю советским футболистам успешно выступить в дальнейших играх на Кубок Европы».
Итак, решающие матчи на Кубок Европы. Четыре команды, только четыре сильнейшие оспаривают этот почетный трофей. Любители футбола всего мира завидовали марсельцам и парижанам: первым посчастливится увидеть полуфинальный матч между командами Советского Союза и Чехословакии, вторым – между сборными Франции и Югославии. Вряд ли нужно говорить об огромном интересе к предстоящим встречам. Где бы вы ни были, вы невольно становились свидетелем, а то и участником разговора о матче. Марсельские любители спорта обсуждали шансы команд, делали всевозможные прогнозы. Пресса уделяла большое внимание советским и чехословацким футболистам, их пребыванию во Франции. Газеты рассказывали своим читателям о тренировках команд, помещали фотографии, интервью. Много лестных слов было написано о нападающих нашей сборной Метревели и Иванове, которые несколько лет назад уже выступали здесь, в Марселе, в составе команды «Торпедо».
Сборная СССР провела последнюю тренировку 5 июля, настроение у всех было хорошее, боевое, все здоровы. Наши соперники – футболисты Чехословакии – очень сильный коллектив, не проигравший в этом сезоне ни одного матча и даже не пропустивший в свои ворота ни одного мяча. Сборная Чехословакии выиграла дважды у румын – 3:2, 3:0 и у сборной Австрии – 4:0. Наши соперники имеют свой, не совсем обычный рисунок игры. Это великолепно подобранный во всех линиях ансамбль. Футболисты рослые, атлетического сложения. Они провели свой последний контрольный матч с одной из местных команд и выиграли 8:0. В составе чехословацкой команды должен выступать выдающийся игрок, полузащитник Титус Буберник, обладающий виртуозной техникой и великолепными физическими данными. В матче с местной командой он забил три мяча. Выделяются своей точной, безошибочной игрой центральный защитник Ян Поплугар и ветеран сборной защитник Ладислав Новак.
Встреча сборных Советского Союза и Чехословакии обещала быть упорной и напряженной. Противники отлично знали друг друга, встречались до этого дважды.
Оба раза выиграли наши футболисты. Но третий поединок – кубковый. Ничьей в этом матче быть не может. Если 90 минут не дадут результата, будет назначено дополнительное время. Если и оно не выявит победителя, судья бросит жребий. И вот соперники на поле. Сорок две тысячи зрителей пришли посмотреть эту встречу. Они не пожалели, что пришли. Потому что увидели по-настоящему кубковый матч, в котором обе команды действовали дружно, самоотверженно. Полный остроты, темперамента, огня, этот поединок не мог идти ни в какое сравнение с товарищескими встречами, которые так часто мы наблюдали и которые нередко оставляли лишь превратное впечатление об истинной силе и возможностях нашей сборной. Традиционной разведки не было. Предложив высокий темп, наши футболисты повели наступление, атакуя в основном центровой тройкой – Иванов, Понедельник, Бубукин.
Чехословацкая сборная, видимо, предполагала, что наши футболисты будут атаковать флангами, где быстрые крайние нападающие, и особенно Месхи, в прошлогоднем матче в Москве доставляли им немало беспокойства. И, естественно, укрепили свою оборону именно здесь. В частности, правый крайний нападающий Войта в минуту опасности все время приходил на помощь правому защитнику Шафранеку. Глубоко сзади играл и центрфорвард Квашняк, помогая защите и организуя атаки из глубины обороны. Последнего взял под контроль полузащитник Нетто. Масленкин опекал правого полусреднего Моравчика, Воинов – знаменитого хоккеиста и футболиста Властимила Бубника. И хотя чехословацкая команда применила свой излюбленный вариант 3 + 3+4, атаки советской сборной через центр ставили в затруднительное положение защиту противника. На первых минутах после стремительных и точных передач Иванов упускает верную возможность открыть счет. И вдруг следует неудачная «срезка» у Масленкина. Бубник, неожиданно получив мяч, выходит к воротам. Он один на один с Яшиным. Беда кажется неотвратимой. Но не так-то просто забить гол нашему вратарю!
Уступая друзьям-соперникам в игре головой, наши футболисты стараются передавать мяч больше низом. Советская команда действует острее, довольно часто обстреливает ворота противника. Однако до перерыва лишь один удар Валентина Иванова достигает цели. Линия нашей обороны (впервые выступающий в составе сборной тбилисец Гиви Чохели, Масленкин, Крутиков), как и полузащита (Воинов, Нетто), играет собранно, внимательно. Спортсмены помогают друг другу сдерживать атаки сборной Чехословакии.
Во втором тайме наше преимущество становится все ощутимее. Вратарь соперников Шройф спасает свою команду от многих неприятностей. Все же Валентину Иванову на большой скорости удается ворваться в штрафную площадку, обвести защитника, вратаря. Это был действительно гроссмейстерский гол! Стоит сказать, что Валентин Иванов провел весь матч блестяще. Его трудолюбие, непрерывное движение по полю, самоотверженность, помощь защитникам и активность в атаке вызывали восхищение.
Стремительная комбинация Понедельника с Бубукиным в несколько передач приносит новый успех – 3:0. Победа обеспечена, и теперь нужно позаботиться об укреплении оборонительных порядков. Все атаки соперников встречают мощный заслон у ворот нашей сборной. В момент подачи углового Масленкин отталкивает полузащитника Буберника. Судья Чезаре Ионни (Италия), отлично проведший встречу, назначает одиннадцатиметровый удар. Войта бьет мимо.
Вся сборная СССР, выигравшая полуфинальный матч, заслуживает похвалы. Но лучшими все же были Яшин, Иванов и Понедельник. По окончании матча я решил пригласить к микрофону (репортаж я вел прямо с футбольного поля, буквально в метре от боковой линии) футболистов нашей команды, чтобы они сказали несколько слов на Родину сразу же после финального свистка. Однако мое новаторство едва не закончилось печально. Футболисты, счастливые, радостные, возбужденные, побежали ко мне. И вдруг, о ужас! Я вижу, как сотни зрителей бросаются на поле поздравлять советскую команду. Я уже был не рад, что пригласил наших мастеров к микрофону. Полиция с колоссальным трудом сдерживала натиск болельщиков. Я дал сказать несколько слов Игорю Нетто и Льву Яшину и с быстротой молнии закончил передачу. А в это время возбужденная толпа подняла на руки героя матча вратаря Льва Яшина и торжественно унесла его с поля в раздевалку. Последние слова интервью он произносил уже в воздухе.
Конец ознакомительного фрагмента.